Когда археологи находят древние конные захоронения, сообщения об этом всегда появляются в прессе: такие открытия считаются очень редкими и ценными, зачастую применительно к ним используют эпитет «беспрецедентный». К примеру, скелеты четырех лошадей, погребенных около 2500 лет назад на кладбище в афинском районе Фалирон, стали первой из многочисленных сенсаций с раскопок этого необычного некрополя – в прошлом году ученые представили эту находку Центральному археологическому совету Греции как «чрезвычайно ценную».

Однако после первых сообщений о подобных открытиях никакого продолжения обычно не следует – во всяком случае, для широкой публики. Результаты анализа отдельных находок либо оседают в специализированных изданиях, либо «растворяются» в общих исследованиях – по такой-то культуре или цивилизации, по ее погребальным практикам, по общей генетике лошадей…

Тем не менее, от отсутствия внимания прессы ценность подобных находок не снижается: на протяжении многих тысяч лет взаимоотношения между человеком и лошадью были таковы, что обнаружение древнего конного захоронения всегда становится невероятной подсказкой для археологов, ответом на многие вопросы. Четыре лошадиных скелета в Фалироне могут подтвердить давнюю гипотезу, что в древности в этом районе находился первый афинский ипподром; семнадцать жертвенных лошадей в тартесском святилище указывают на исключительную важность проведенного там обряда; погребенные в Хуаньхоу колесницы, запряженные четверкой лошадей, прямо говорят о статусе покойного – в древнем Китае количество лошадей на одну колесницу строго регулировалось; и это только те открытия, о которых мы рассказывали.

В августе турецкие археологи сообщили об очередной беспрецедентной находке: при раскопках крепости Чавуштепе в провинции Ван они обнаружили конное захоронение возрастом 2800 лет. С датировкой проблем не возникло: известно, что крепость Чавуштепе (Сардурихинили) была построена в VIII веке до нашей эры царем Урарту Сардури II, некрополь при крепости появился почти сразу, а скелет лошади обнаружили в том же археологическом слое, что и самые ранние человеческие захоронения.

Беспрецедентным это открытие назвал антрополог Хакан Йилмаз (Hakan Yılmaz), участвующий в раскопках: по его словам, это первая подобная находка за все время изучения урартских некрополей. Любопытное заявление, поскольку останки лошадей в урартских поселениях все же находили – и на армянской территории (крепости Тейшебаини и Аргиштихинили), и на турецкой (крепости Айянис, Анзаф, Игдир и другие). Профессору Йилмазу об этом отлично известно: он давно занимается этой темой. Но турецкое издание Daily Sabah, сообщившее о находке, не приводит деталей, только короткий комментарий ученого:

«Скелет лошади был найден в археологическом слое с самыми ранними человеческими захоронениями. Рядом с останками животного мы обнаружили множество железных предметов, деформированных и покрытых ржавчиной, а также бронзовые гвозди. Эти артефакты указывают на то, что лошадь принадлежала представителю знати или крупному государственному служащему, жившему в крепости или рядом с ней. Вероятно, коня принесли в жертву после смерти его хозяина», — цитирует Йилмаза издание Daily Sabah.

Руководитель раскопок профессор Рафет Чавушоглу (Rafet Çavuşoğlu) добавил, что сам факт захоронения людей и животных вместе, на одном участке, крайне необычен.

Для понимания уникальности находки стоит совместить краткие комментарии ученых и уже известный исторический контекст. В эпоху существования государства Урарту, с IX по VII век до нашей эры, лошади имели огромное значение, прежде всего военное. Однако в Урарту отношение к лошадям было особенным: древнее царство занимало территорию Армянского нагорья (современные Армения, восточная Турция, северо-западный Иран и Нахичеванская АР Азербайджана) – местность с суровым климатом и значительными перепадами высот. В таких условиях лошади были важнейшим, а порой и единственным «транспортным средством» в мирной жизни. В военное время в дело вступали кавалерия и боевые колесницы, главные защитники Урарту в бесконечных конфликтах с извечным врагом, Ассирией. Почти вся информация о лошадях в Урарту получена из древних текстов с описанием военных кампаний.

Например, одна из надписей эпохи царя Сардури II, построившего крепость Сардурихинили в Чавуштепе, сообщает, что в урартской армии того времени числились 92 боевые колесницы, 3600 всадников и тысячи лошадей. Непрерывные поставки лошадей для нужд армии были приоритетной задачей государства: большинство животных были трофейными, захваченными во время успешных военных кампаний или грабительских набегов на соседние территории. Особой популярностью пользовались земли вокруг озера Урмия в современном Иране, где некогда располагалось царство Манна: благодаря прекрасным природным условиям, маннеи достигли значительных успехов в коневодстве, что стало их постоянной проблемой. На протяжении нескольких столетий лошадей с озера Урмия угоняли практически все боеспособные соседи, включая Урарту.

Самое большое количество трофейных лошадей – более 10000 – было добыто разными способами при царе Сардури II (756–730 до н.э.), строителе крепости в Чавуштепе.

Однако из письменных источников известна и другая любопытная деталь: в Урарту занимались не только «нелегальным импортом» лошадей, но и выращивали поголовье на месте. Коневодство было делом государственным, лошади паслись на особых, выделенных государством (царем) пастбищах, ценных животных обслуживали профильные специалисты на государственной службе, государство занималось распределением лошадей по частным лицам и региональным структурам строго после удовлетворения потребностей центрального госаппарата: армия, транспорт, торговля, связь. 

При этом некоторые урартские тексты содержат такую «незначительную», почти домашнюю информацию как клички лошадей, особенности их питания, имена ухаживавших за ними людей, сведения о «боевых инструкторах» и возницах. Государственный подход с человеческим лицом.

Судя по урартским и ассирийским записям, такая постановка дел приносила свои плоды: даже противники отмечали высокие качества урартских лошадей – скорость, выносливость и отличную боевую подготовку. Конь по кличке Арсиби (Орел), принадлежавший царю Менуа, однажды преодолел одним прыжком дистанцию более 11 метров, и рассказ об этом сохранился в урартских хрониках. По мнению историков, это говорит о существовании в Урарту конных состязаний, аналогичных современным спортивным турнирам – что, с учетом других известных фактов, неудивительно.

Краткий экскурс в историю урартского коневодства и, особенно, роли государства в распределении лошадей позволяет лучше понять ценность находки в Чавуштепе. Один из вопросов – кем был таинственный владелец коня, облаченного в дорогую амуницию и, возможно, в металлические доспехи (какие именно железные предметы нашли рядом с останками лошади, не уточняется, но практика облачения боевых лошадей в железные доспехи в то время существовала)? «Представитель знати или местных властей», по мнению профессора Йилмаза. По всей видимости, этот человек был очень важной персоной, если после его смерти ценное животное принесли в жертву и похоронили рядом на человеческом кладбище.

На другой вопрос – что за конь удостоился особой чести покоиться рядом со своим хозяином – ответить проще. Зооархеологи исследуют кости и зубы животного, чтобы выяснить тип его прижизненной нагрузки, характер его травм и заболеваний, возраст, а также проведут анализ ДНК – это позволит узнать происхождение лошади. Данные генетического анализа чрезвычайно важны для изучения эволюции вида и развития пород лошадей – полной ясности по этому вопросу нет до сих пор. Во всяком случае, турецкие ученые постараются выяснить, сохранились ли в наши дни представители породы лошади из Чавуштепе.

Руководитель раскопок Рафет Чавушоглу также сообщил, что за время исследований некрополя в Чавуштепе были выявлены две разновидности погребальных практик, существовавших в Урарту. Первая – кремация покойного и захоронение его праха в терракотовой погребальной урне, вторая – захоронение тела непосредственно в земле, в характерной «позе эмбриона».

Никаких других подробностей о человеческих погребениях заметка в Daily Sabah не содержит: главной новостью с раскопок стало обнаружение полного скелета лошади возрастом 2800 лет, рассказавшего ученым намного больше, чем можно было ожидать от бессловесного и давно мертвого животного.

Мария Мясникова