Уже третий раз отечественный парламент откладывает обсуждение проекта закона о признании геноцида понтийских греков, ассирийцев, езидов и других коренных народов Анатолии. Говорят, надо доработать, мол, недостатки есть. Возможно и так. Но то, что принятие закона тянется целых три года, не делает нам чести. Факт геноцида парламентарии, конечно, не отрицают, но уверены, что принятие подобного документа преждевременно, а содержание политически некорректно.

А разве нельзя с учетом всех замечаний и тонкостей политеса привести его в надлежащий вид? Причем в предельно сжатые сроки. Ведь сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, мы недовольны Израилем за нежелание осудить геноцид армян, с другой — проявляем идентичный подход. Между тем справедливость и историческая правда не должны быть выборочными.
В связи с этим предлагаем отрывок из воспоминаний выдающегося политического и государственного деятеля Великобритании Уинстона ЧЕРЧИЛЛЯ (1874-1964), в котором он размышляет об Армянском вопросе, о положении Греции и Армении в конце XIX — начале ХХ вв. Нашим депутатам наверняка стоит перечитать (а кому-то прочитать впервые) строки, написанные Уинстоном Черчиллем.
Сэр Уинстон вначале обращает внимание, в частности, на “отчаянное положение” греческой монархии, на последствия “неудачной” войны с Турцией в 1897 году. В это весьма трудное для Греции время появляется Элефтериос Венизелос (1864-1936) — крупнейший греческий политический деятель, четыре раза возглавлявший правительство страны. Именно он добился присоединения к Греции в результате Балканских войн острова Крит, Фракии, части Македонии и других территорий. “Венизелос создал балканскую лигу и подготовил войну с Турцией 1912 года, — пишет Черчилль. — Греки, сербы и болгары... разбили Турцию, захватили Адрианополь и Салоники и чуть не взяли Константинополь”.
Надо сказать, что Венизелос также последовательно выступал за греко-армянское сотрудничество в борьбе против турецкой деспотии. Вообще отношение греков к судьбе “братского народа” (так называла армян Греческая Церковь) всегда было сочувственным. Первая попытка установления контактов между Грецией и армянами Турции была предпринята в 1876-77 гг.
...Происшедшие в России и в Турции события, за которыми вскоре последовали новые трагедии, оказались роковыми для армянского народа. Нация была повержена во прах, — по всей вероятности, навсегда. Вековые несчастья этой нации объясняются географическим положением армянского плато, простиравшегося через центр Малоазиатского полуострова — с горными хребтами в восточном и западном направлениях. Долины между ними с незапамятных времен были знаковыми для всех завоевателей, двигавшихся на западе из Малой Азии, а на востоке — из Персии и Центральной Азии. В древности по этому маршруту шли мидяне, персы и римляне, а в первые столетия христианской эры — персидские сассаниды и императоры Восточной римской империи. В средние века по ним следовали орды монголов и турок (сельджуков и османлисов), завоевывавшие, делившие, уступавшие и снова завоевывавшие те малодоступные области, в которых несчастный народ вел неустанную борьбу за жизнь и независимость.
...Когда началась мировая война, Армения, разделенная между Россией и Турцией и постоянно страдавшая, не имела никакой защиты (кроме тайных обществ), никакого оружия, кроме интриг и убийств. Мировая война навлекла на армян новые бедствия. После балканских войн сторонники пан-турецкой идеи отказались от мысли возродить государство с помощью “оттоманизации” и “отуречивания”. Бедствия Турецкой империи они приписывали в значительной степени противодействию нетурецких рас. Они откровенно и прямо заявляли, что эти народы “не стоят внимания, являются только помехой и могут убираться ко всем чертям”. Возрожденное государство должно было создаваться одними только турками. Но армяне понимали, что включение мусульманских областей Кавказа в состав великого турецкого государства ставит под удар все армянское плато, включая и русскую Армению.
Перед армянскими лидерами встала страшная альтернатива: предоставить все силы своей нации в распоряжение России и Турции, либо согласиться на то, чтобы их народ оставался по-прежнему разделенным, а сыны его сражались друг против друга во вражеских армиях. В конце концов они рассудили, что разумней сражаться в различных лагерях, чем поставить на карту все свое существование, связав судьбу с победой одной стороны.
Когда Турция атаковала русскую Армению, царское правительство, опасаясь, что успешная защита Кавказа армянами может подогреть националистические стремления, отправило 150 тыс. армянских солдат на польский и Галицийский фронт и перевело на Кавказ другие русские войска для защиты армянского населения. Из этих 150 тыс. армянских солдат лишь немногие остались в живых после европейских битв и смогли вернуться на Кавказ. Турецкий план окончился неудачей. Наступление на Кавказе в декабре 1914 г. и январе 1915 г. было отбито. Турки отступили и были чрезвычайно раздражены. Они обвиняли армян, живших в турецких восточных вилайетах, в шпионаже в пользу России и в том, что они нападали на турецкие линии сообщения. В 1915 г. турецкое правительство начало проводить по отношению к армянам, жившим в Малой Азии, политику беспощадной массовой резни и высылок: 300 или 400 тыс. мужчин, женщин и детей бежали на русскую территорию, в Персию и Месопотамию. По приблизительным подсчетам, репрессиям подвергся один миллион с четвертью армян, из которых погибли больше половины. Нет никакого сомнения в том, что преступление было задумано и выполнено по политическим мотивам. Османам представлялся удобный случай избавиться от христианской расы, противодействовавшей турецким планам и невольно вбившей клин между турецкими и кавказскими мусульманами. Вполне возможно, что британская атака Галлиполийского полуострова еще более усилила ярость турецкого правительства. Турки, очевидно, думали, что если даже Константинополь падет и Турция проиграет войну, то территория будет очищена.
Прибытие на Кавказ великого князя Николая Николаевича в начале 1915 г., взятие им Эрзерума в феврале 1916 г. и завоевание турецкой территории в северно-восточной части Малой Азии вдохнули в армян надежду. После вступления в войну Соединенных Штатов надежды эти еще более усилились. В начале 1918 г. русская кавказская армия оставила малоазиатский фронт и превратилась в вооруженный сброд, думавший только о том, чтобы как можно скорее уехать на родину. Русские ушли, турки еще не пришли. Оставшееся в живых армянское мужское население прилагало отчаянные попытки организовать защиту своей страны. В тот самый момент, когда турки достигли на Кавказе той самой цели, ради которой они пошли на такой риск, запятнав себя преступлениями и резней, рухнуло все их государство и вся их социальная организация. Резня, военные потери и насильственные высылки уменьшили численность страны не менее, чем на одну треть. Погибло три четверти миллиона мужчин, женщин и детей...
Британский народ, да и вся мировая общественность были хорошо осведомлены о бедах армян. Интерес к ним подогревался религиозными, филантропическими и политическими мотивами. Ужас, через который прошли армяне, вызвал праведный гнев простых людей. Казалось, что на этом страдания народа закончатся, что к нему проявят сострадание, что люди получат право спокойно жить на своей родине. Величайшие нации — победительницы были друзьями армян и должны были позаботиться о справедливости, но пять великих союзных держав не смогли прийти к консенсусу.
Когда на Парижской конференции победители приступили к рассмотрению Армянского вопроса, стало ясно, что от былого единения не осталось и следа. Ни одна держава не хотела поддержать Армению. Представители Британии, Италии, Америки, Франции лишь качали головами. А в марте 1920 г. Верховный совет предложил этот мандат Лиге наций, которая не располагала ни средствами, ни людьми и решительно отказалась. Оставалась надежда на Севрский договор. И 10 августа державы заставили константинопольское правительство признать Армению свободным и независимым государством. Рубежи еще не были установлены, потому статья 89 предписывала Турции “передать на рассмотрение президента США вопрос о границах между Турцией и Арменией в Эрзерумском, Трапезундском, Ванском и Битлисском вилайетах и согласиться на принятое им решение”.
Притязания армян были удовлетворены, но государство существовало только на бумаге. Почти год назад, в январе 1920 г., турки атаковали французов в Киликии, вытеснили их из Марашского округа и вырезали почти 50 тыс. армян. В мае большевистские отряды заняли и окончательно поработили Эриванскую республику. В сентябре, по взаимному соглашению между большевиками и турками, Эривань была отдана турецким националистам. Акт этот сопровождался страшной резней. Исчезла и без того слабая надежда на то, что в Киликии будет создана небольшая автономная армянская провинция под французским протекторатом. В октябре, на основании Ангорского соглашения, Франция решила эвакуировать всю Киликию. В Лозаннском договоре, окончательно закрепившем мир между Турцией и великими державами, история тщетно будет искать слово “Армения”.

Подготовила Елена Шуваева-Петросян