Неустанный борец, истинный патриот и просто великий Армянин: именно таким был константинопольский армянский интеллигент Грант Динк, 8-я годовщины гибели которого исполняется сегодня.

У здания редакции «Акос» в районе Шишли Стамбула 19 января 2007 года Динк был убит рукой турецкого преступника, у которого даже не хватило мужества взглянуть в глаза своей жертве – он подлым образом сзади трижды выстрелил ему в голову.  Затем убийца закричал: «гявур», создав почву предполагать, что убийство было совершено на национальной почве.  Впоследствии однако стало известно, что убийство поборника упразднения в Турции табу в отношении армян и Армянского вопроса Гранта Динка являлось тщательно спланированным преступлением, в которое немалый вклад внесло Турецкое государство. За прошедшие после убийства восемь лет, однако, клубок обстоятельств убийства представителя константинопольской армянской интеллигенции еще более запутался, в ходе следовавших одно за другим судебных заседаний были допрошены и арестованы лишь мелкие чиновники, вовлеченные в подготовку и осуществление преступления, а подлинные виновники и организаторы до сего дня продолжают оставаться по ту сторону занавеса…

Кем был Грант Динк

Грант Динк родился 15 сентября 1954 года в турецком городе Малатия. В 1961 году, в семилетнем возрасте, переехал в Стамбул. В 1996 году Динк основал издание «Акос», которое издавалось на двух языках – армянском и турецком.Цель была одна – способствовать армянскому и турецкому обществам лучше узнать друг друга. Не случайно он постоянно повторял: «Армянская общественность Стамбула живет очень закрыто. Если нас узнают лучше, предрассудки будут преодолены».

Динк был не только хорошим армянином, но и истинным гражданином. Живя в Турции, он никогда не отчуждал себя от этой страны и делал все, чтобы увидеть Турецкое государство обновленным. Сам о себе он говорил: «Я носитель двух идентичностей и двух самосознаний. Первое – я житель Турции, гражданин Турецкой Республики… Второе – армянин. Помимо того, что являюсь частицей армянской общины Турции, я в то же время нравственно являюсь частицей Армении и армянской Диаспоры, соплеменником этих людей. При всем этом, если у кого либо есть одна-единственная причина стремиться к урегулированию армяно-турецких отношений, то у меня таких причин как минимум вдвое больше».

За высказанные в Турции мысли и сделанные разоблачения Динк в последние годы жизни начал получать угрозы – откровенные – со стороны ультранационаолистов, и завуалированные – со стороны чиновников. Многие призывали его покинуть Турцию, спасая свою жизнь, однако борец за справедливость никогда не поддавался на эти призывы и  возмущался, повторяя: «Это моя страна». «Отнюдь нелегки мои переживания, переживания моей семьи. Бывали мгновения, когда я всерьез задумывался о том, чтобы покинуть страну. Особенно, когда угрозы адресовались моим близким. В такие мгновения я всегда ощущал безнадежность…  Если бы мы вынуждены были пуститься в путь – должны были сделать это так, как в 1915 году сделали наши деды… Не ведая, куда… Шагая теми путями, которые они прошли босиком… Мучаясь и переживая их горе… Вот с таким предчувствием мы покинули бы родину», – говорил Динк.

Человек, мечтавший об урегулировании армяно-турецких  отношений, Динк всю свою деятельность целенаправил на преодоление водораздела между Арменией и Турцией. Он был уверен, что в встать лицом к лицу с Геноцидом в Турецком государстве возможно только под давлением, идущим из недр страны. В беседе с «Арменпресс» в 2005 году он отметил, что отрицание турецким народом обусловлено незнанием реальности.

Он возмущался, когда к обсуждению проблемы привлекались представители третьих стран. «Неужто наша реальность становится реальностью только с признанием другими? Неужто наш внутренний мир умиротворится, если наши реалии останутся предметом дебатов между справедливостью признания и несправедливостью непризнания государствами – очевидцами трагедии. Неужто их заржавевшая совесть способна очистить наши сердца? Пусть наши реалии останутся нашими, их же заржавевшая совесть – ихней».

В современной Турции Грант Динк стал символом защиты прав и свобод человека. Его жизнь и особенно гибель имели краеугольное значение для устранения многих табу в стране. И хотя уже восемь лет его нет с нами, однако память о Динке, славящемся  как Голубь мира, остается яркой, надежды, связанные с его именем, бурны, начатое им дело продолжается.

То, чего он не успел сделать при жизни,  сделал после гибели – пробуждая в сердцах тысяч граждан Турции общечеловеческое, доброе, справедливое… Проникая в их души, он пробудил их дремлющую совесть, выводя их на улицы и заставляя кричать во всеуслышание всему миру: «Мы все Гранты, мы все Динки».