Ромен Роллан – французский писатель, лауреат Нобелевской премии. Интересовался Армянским вопросом; в письме Л. Толстому (29 июня 1897 г.) сообщил, что присутствовал на лекции об армянских избиениях в Османской империи. Будучи музыковедом, в 1906 г. с помощью Аршака Чобаняна организовал ряд концертов, посвященных музыке армянского и кавказских народов. В 1907 г., прослушав лекцию Комитаса об армянской народной музыке, написал о ней большой отзыв в музыкальном журнале, одним из редакторов которого являлся. Об армянской трагедии упоминает заглавный герой 10-томного романа Р. Роллана «Жан-Кристоф»: «…одни нации гибнут, другие возрождаются. В Армении резня <…> старая земля дает трещины и разверзается; она пожирает целые народы» (том 3-й). В 1917 г., получив из Стамбула два альбома, в которых турецкие авторы извращенно преподносили всю историю армянских погромов, писатель вернул их издателям: «Клевеща на стремящийся к национальной самостоятельности несчастный народ, не вернуть утраченную в Европе симпатию к турецкой нации…» В дневниках и статьях Роллана многократно встречаются упоминания об армянах и Армении; часть из них приводится ниже.

Из дневника

Кто скажет, сколько заплатил кровавый султан онемевшим европейским газетам и дипломатам за кровь двухсот тысяч армян, которых он вырезал во время погромов 1894–1896 годов?

Армянские дела… возмутительны… Приехавший из Константинополя Виктор Берар рассказывает, что в восьмистах домах одного из городских районов не осталось и шестидесяти жителей, все женщины изнасилованы, дети зарезаны. Правительство само организовало резню и управляло ею. Убийцы действовали на диво спокойно и без осечек. Это не что иное, как истребление целого народа, заранее обдуманное и беспрепятственно осуществленное.

Англия возмущенно (хотелось бы думать, что без лукавства) призывает народы Европы объединиться, дабы положить конец этому злодеянию (истреблению армян. – Ред.). Однако Франция испытывает нужду в султане, она желает в отдаленном или близком будущем воспользоваться его услугами против хозяйничающей в Египте Англии. Пойди она против Турции – лишится способа изгнать англичан из Александрии. Для Германии не вмешиваться в восточные дела – закон; она ловко уживается с двумя соседями, не желая становиться игрушкой в руках Англии, своего конкурента на мировом рынке.

Султан с величайшим хладнокровием осуществляет загодя намеченный план. Профессор колледжа «Де Франс» Фук, за месяц до резни приехавший из Константинополя, говорит, что ее там ожидали. Когда он спрашивал армян, отчего ж они не уезжают, ему отвечали: нам не позволяют. И Франция между тем ничего не делает, чтобы прекратить это варварство, и не возвысит хотя бы в прессе голос, осуждающий его. Газеты подкуплены, в первую голову «Деба» – какой-то турок подписался на тысячу ее экземпляров.

В крупнейших наших газетах не раздалось ни одного голоса в осуждение великих держав. «Красный султан» купил их. Я общался в то время с иными из тех, кто несколько месяцев спустя вопил о преступном отношении к Дрейфусу, в ярости и гневе выходил из себя, но притворялся глухим или же безразлично улыбался, когда слышал об армянах, словно речь шла о внутреннем, сугубо полицейском деле страны, где истязаемые вполне заслужили свою участь.

Речь шла о преднамеренном истреблении целого народа, осуществляемом хладнокровно, методично и руководимом правительством, притом без какого-либо фанатизма. И не было в Европе правительства, которое не знало бы об этом, не знало заранее, хотя бы за месяц. Однако по политическим мотивам ни одно из них не попыталось и не захотело предотвратить резню.