ПАМЯТИ ВЫДАЮЩЕГОСЯ УЧЁНОГО

В этом году исполнилось 108 лет со дня рождения доктора архитектуры, лауреата Государственной премии СССР, лауреата премии им. Тороса Тораманяна  Академии наук Армении, заслуженного архитектора РСФСР Оганеса Хачатуровича Халпахчьяна.

Поразительно творческое долголетие учёного. Семь десятилетий практической, научной, педагогической и общественной деятельности! Он писал и чертил до последних дней своей жизни. После его кончины остались неопубликованными монографии: «Архитектура крымских армян», «Национальное в архитектуре Армении» и новый, расширенный вариант ранее изданной книги «Архитектура Нахичевани-на-Дону». Он − автор более 350 научных публикаций.

В детстве он твердил, что будет строить дома. И вот в начале своей карьеры почти полтора десятилетия он работал в архитектурной мастерской академика Александра Таманяна в Ереване, и,  реализуя свою детскую мечту, успешно проектировал  дома…

От этой практической деятельности он в конце тридцатых перешёл на научно-исследовательскую работу. И стал одним из крупнейших специалистов современности по истории мировой     архитектуры. Именно в таком качестве он на протяжении многих лет был ответственным редактором солидного ежегодного сборника «Архитектурное наследство» и одним из самых плодовитых его авторов.

Всё же центральным в его многогранном шестидесятилетнем творчестве было изучение истории армянского зодчества с незапамятной древности до новейших времён. Его справедливо называли энциклопедистом армянской архитектуры.

Можно смело утверждать, что при всём несомненном многообразии научных интересов Оганеса Халпахчьяна лейтмотивом его многолетнего творчества было обоснование следующих положений: самобытность, древнейшие корни армянской средневековой архитектуры  и её чётко прослеживающееся влияние на архитектуру  некоторых стран Евразии и Северной Африки.

И в научном обосновании именно этих положений он – последователь Тороса Тораманяна, Йозефа Стржиговского, много сделавших для научного изучения армянского зодчества. Он не только стал вровень с такими выдающимися исследователями, но и пошёл дальше них.

Готовясь к достойному проведению юбилейных торжеств, мы решили представить широкой публике статью Оганеса Хачатуровича Халпахчьяна, напечатанную в Историко-филологическом журнале Академии наук Армении в далёком 1968 г. с названием, действительно символическим для многолетнего научного подвига неутомимого исследователя истины: «Средневековое зодчество Армении и его значение в истории мировой архитектуры».

Эмануил Долбакян

Армянское культурно-просветительское

общество «Арарат»

Москва, 2015

СРЕДНЕВЕКОВОЕ ЗОДЧЕСТВО АРМЕНИИ

И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ В ИСТОРИИ

МИРОВОЙ АРХИТЕКТУРЫ

Доктор архитектуры О.Х. Халпахчьян (Москва)

Историко-филологический журнал АН Арм.ССР, 1968, №4

За последние десятилетия достигнуты значительные успехи в изучении исторических архитектурных произведений Армении. В научный обиход непрерывно вводятся новые памятники – гражданские, производственные и инженерные сооружения, свидетельствующие о богатстве  и своеобразии архитектурного наследия страны. Всё чаще появляются обзорные работы, в которых сделаны попытки обобщить и комплексно рассмотреть весь обширный  новый материал, в ещё более ярком свете рисующий  самобытность культуры армянского народа и значимость вклада, внесённого им в сокровищницу мировой архитектуры.

На протяжении всего средневековья процесс становления и формообразования армянского зодчества протекал в сложных исторических условиях. Иноземные нашествия приносили Армении огромные бедствия. Большой ущерб наносился экономике, страна неоднократно опустошалась, приходили в упадок земледелие и ремесленное производство, разрушались не только рядовые, но и уникальные архитектурные сооружения, уничтожались ценнейшие произведения изобразительного искусства, древнейшие рукописи и миниатюры. Но, несмотря на длительное политическое и экономическое порабощение и вынужденную массовую эмиграцию армян, тяжёлые исторические испытания не смогли уничтожить национальную культуру.  Временами завоевателям удавалось замедлять и нарушать прогрессивное развитие культуры армянского  народа, и всё же они не в силах были остановить это развитие, которое, хотя и неравномерно, но непрерывно продолжалось  во всех её областях, как на территории Армении, так и в различных армянских колониях.

Весьма показательно, что нить развития армянского зодчества  никогда не прерывалась. В настоящее время мы ещё не располагаем достаточным количеством  примеров гражданских, производственных и инженерных сооружений  средневековой Армении в их хронологической последовательности, чтобы нарисовать целостную картину их эволюционного развития. Но, несмотря на ещё имеющиеся в данном вопросе  значительные пробелы, уже совершенно очевидна историческая преемственность этой важной области армянского зодчества, самобытные корни которой уходят в глубокую древность. Как свидетельствуют многочисленные примеры, каждый очередной этап базировался на достижениях предшествующего, отличаясь от него новыми, более развитыми конструктивными и архитектурно-художественными формами и композициями, отражавшими условия своего времени и в первую очередь уровень строительной техники и запросы развивающегося армянского общества.

Наличие тесной преемственности между отдельными этапами развития армянского зодчества, которая характерна также и для архитектуры многих других стран, объясняет устойчивость традиций, наглядно проявившихся как в особенностях строительной техники, так и в объёмно-пространственных композициях и декоративном убранстве.

Культовые, гражданские, производственные и инженерные сооружения Армении, как показало их изучение, объединяет не только общность художественных особенностей, но и в значительной степени и общность конструктивных форм, приёмов и техники строительства, что оказалось возможным только благодаря влиянию общественных и в первую очередь цеховых организаций строителей. Именно технические приёмы  строительного производства оказали решающее и притом благотворное влияние на развитие архитектурных форм и общего построения сооружений. Только знание физико-химических и механических свойств строительных материалов, неписанных законов и процессов производства строительных работ, осуществляющихся в сложных сейсмических условиях Армянского нагорья, в совокупности с художественными вкусами и эстетическими воззрениями, позволяло народным мастерам создавать оригинальные, отличающиеся ярким национальным своеобразием произведения архитектуры. Сохранившиеся до наших дней памятники армянского зодчества показывают, что мастерство строительного выполнения, в особенности техника производства каменных работ, была доведена народными мастерами до высокого совершенства.

Вопросы градостроительной культуры стали освещаться в литературе более или менее подробно только в последние годы. До настоящего времени ещё не изучен полностью ни один из древних городов Армении, и не представляется возможным с достаточной полнотой определить характерные для различных периодов общую структуру города, расположение, назначение и форму площадей, зависимость от них уличной сети, принцип размещения важнейших зданий и сооружений, определяющих архитектурный облик города, их художественную значимость и влияние на окружающую застройку. Пока что обо всём этом можно говорить только предположительно и условно.

Тем не менее, имеющиеся скудные и отрывочные данные позволяют констатировать, что планировка и застройка сельских и городских поселений не представляли собой нечто постоянное, сохранившееся в неприкосновенности на протяжении веков. Часто мелкие посёлки разрастались в большие селения и крупные торгово-промышленные и административные города, замки превращались в городские цитадели, что значительно видоизменяло их градостроительные особенности. Внешний облик и архитектурно-пла-нировочная композиция поселений более или менее заметно изменялись в зависимости от изменений социально-экономического уклада армянского общества. Особенно наглядно это сказалось на внегородских монастырских комплексах.

Изучение средневековых поселений позволило не только выявить в общих чертях характер градостроительной культуры, но и в известной степени показать социальную сущность возводившихся в них сооружений.  Возросшее в средние века значение города как центра торговли и ремесленного производства и особенности городской жизни армян обусловили появление новых типов сооружений и новых черт сооружений традиционных типов, существовавших в предшествующие периоды. Вместе с тем город являлся центром художественной культуры, налагавшей отпечаток на общее развитие архитектуры соответствующего района или страны в целом на определённых этапах их исторического развития. На памятниках эпохи развитого феодализма отразились художественные воззрения городского населения, особенно наглядно выраженные в архитектуре городских гражданских зданий, относительно подробно изученных Н.Я. Марром в Ани.

Значение того или иного города не было постоянным и одинаковым в сложном процессе развития армянского зодчества. Письменные источники и сохранившиеся памятники различных периодов  свидетельствуют о частой смене архитектурной значимости городов. Так, в V. в.  Двин затмил былую славу Арташата, а в X-XI вв. Ани превзошёл своим величием Двин. Местное и притом кратковременное значение имели Еразгаворс, Карс, столицы княжеств – Востан, Ахтамар, Лориберд, Сисиан, в Киликийском армянском государстве  –  Адана, Тарсон, Сис и др.

Изучение древних городищ, средневековых городов,  поселений и отдельных сооружений позволило выявить и раскрыть архитектурно-художественные особенности многих произведений армянского зодчества, проследить интересный и своеобразный процесс становления и развития различных типов гражданских, производственных и инженерных сооружений.

Рассмотрение жилых домов позволяет констатировать, что архитектура армянского жилища не была единой не только для различных слоёв средневекового общества Армении, но и в разные периоды.  Она отличалась большим разнообразием типов и композиционных форм, связанных с местными особенностями отдельных районов, с нахождением в селении или городе, с социальными условиями эпохи. Жилища феодалов и зажиточных горожан резко отличаются от крестьянских домов – глхатунов (·É˳ïáõÝ). Тем  не менее, несмотря на большое разнообразие типов жилищ, черты творческой самобытности, определяющие национальное своеобразие, отличают эти сооружения от аналогичных построек у других народов.

Архитектура народного жилища оказала большое влияние на различные типы гражданских зданий. Сопоставление результатов их изучения позволяет установить определённую закономерность в сложном процессе архитектурного развития страны на протяжении эпохи средневековья. Художественные особенности конструктивных приёмов, богатство объёмно-простран-ственных архитектурных форм и возможность получения многообразных сочетаний, которые допускали элементы народного жилища, позволили выработать оригинальные произведения гражданского зодчества высокой художественной ценности, такие, как  школьные здания, книгохранилища, трапезные, караван-сараи и другие сооружения, сыгравшие вместе с жилыми домами большую роль в развитии архитектуры монументальных культовых памятников. Необходимо отметить также простоту и целесообразность многих сооружений, без сомнения, составляющие одно из ценнейших отличительных свойств армянского зодчества.

Изучение архитектурно-художественных особенностей гражданских и инженерных сооружений Армении позволило констатировать самобытность местной культуры. Самостоятельные пути развития видны, как в особенностях строительной техники и организации производства проектно-строительных работ, так и в градостроительстве, и в объёмно-пространственных построениях жилых, общественных и производственных зданий, и в их деталях и архитектурном декоре.

Вместе с тем многочисленные памятники свидетельствуют о том, что развитие армянского зодчества не было изолированным процессом, а протекало во взаимодействии с культурой сопредельных и близко расположенных стран Переднего Востока и даже с культурой стран Западной Европы, имевших в средние века определённые связи со странами Востока. Культурные связи в основном и в первую очередь осуществлялись по линии многочисленных путей международной торговли. Вместе с караванами из Армении выезжали и прибывали учёные, различные специалисты и ремесленники, которые, синтезируя новейшие достижения культуры, обогащали армянское зодчество новыми формами и композициями, отвечающими требованиям развивающегося общества.

В то же время Армения сыграла немаловажную роль в развитии культуры иноземных государств. Средневековые письменные источники свидетельствуют о широкой известности армянских каменщиков и ремесленников как высококвалифицированных мастеров. Слава армянских строителей, как искусных специалистов каменного дела, была распространена далеко за пределами их родины. Неудивительно поэтому, что армянских мастеров-каменщиков приглашали для выполнения каменных работ на стройках иноземных государств. Наиболее показательный пример – приглашение архитектора Трдата из Ани в Константинополь для восстановления купола храма Св. Софии после землетрясения.

Помимо приглашения одной из распространённых форм привлечения армянских строителей и ремесленников в чужеземные страны было их насильственное переселение завоевателями, довольно часто практиковавшееся в феодальную эпоху. Сведения подобного характера нередко можно встретить у средневековых авторов. Так, например, Рашид-ад-дин, упоминая о захвате при набегах значительных богатств, попутно отмечает взятие в плен «множества ремесленников», а в другом месте – «одного армянского золотых дел мастера»1.

Советские учёные, характеризуя иранское и сельджукское искусство, справедливо указывают на ту большую роль, которую сыграли в их формировании народы Закавказья и Средней Азии2. Как отмечает А. Якубовский, иранское искусство «создавалось далеко не всегда и не везде иранскими мастерами, а часто мастерами из Армении, Албании, Грузии и даже Средней Азии»3. В.А. Гордлевский, критически оценивая последствия нашествий грабительских полчищ хорезмийцев и монголов, приходит к выводу о принудительных переселениях мастеров и и ремесленников из Закавказья в Малую Азию, где они в силу сложившихся обстоятельств «способствовали расцвету художественной промышленности и архитектуры» государства сельджукидов Рума4. Из армян-строителей, работавших в Румском султанате, сохранились имена двух зодчих, зафиксированные в арабских надписях, высеченных на стенах возведённых ими сооружений: это Тагавур, сын Стефана, строитель одного древнего сельджукского медресе в Малатии, и Галуст, строитель одного из лучших сельджукских памятников  архитектуры в Иконии1. В памятниках мусульманской архитектуры Ирана и сельджукидов Малой Азии влияние армянского средневекового  зодчества прослеживается особенно заметно в композиционных построениях и приёмах декоративного убранства.

Представляет интерес сообщение историка Вильгельма  Тирского, в котором говорится об исчезновении при разрушении укреплений Тира и его осаде крестоносцами в 1124 г. инженера-армянина из Антиохии – Аветика2. Собранные французским учёным П. Дешампом знаки строительных мастеров на камнях одной их крупнейших крепостей иоаннитов (госпитальеров) Крак-де-Шевалье (XII в.) в Сирии, повторяющие во многих случаях аналогичные знаки армянских памятников, свидетельствуют об участии армянских мастеров в возведении крепости3.

В связи с рассматриваемым вопросом особую ценность представляет предпринятое И.А. Орбели исследование различных письменных документов – договоров и соглашений, составлявшихся в Киликийском Армянском государстве. Изучая эти документы, И.А. Орбели обнаружил в конце одного торгового договора венецианских купцов с киликийским армянским царём  специальную оговорку об обязательстве первых впредь не похищать киликийских каменщиков для выполнения строительных работ на венецианских стройках. Этот документ свидетельствует ещё об одном способе привлечения каменщиков на работу в чужие страны, а именно: их краже в мирное время у дружественного государства.

Известны случаи и принудительного выселения из страны, например, участников  павликианского и тондракийского движения. После появления этого движения его участники византийской администрацией были переселены большими группами на Запад, в основном на Балканский полуостров, где воззрения павликиан, найдя подходящую социальную почву, оказали влияние на крестьянские движения в Европе – альбигойцев на юге Франции и особенно болгарского богомильства1.

Одной из причин работы армянских строителей в различных странах была массовая миграция армян, обусловленная нашествиями завоевателей и разграблением Армении. Подавляющее большинство западноевропейских авторов (Ш. Тексье, Й. Стржиговский, О. Шуази, Ф. Маклер, Г. Балш и многие другие), так или иначе затрагивавших вопросы соприкосновения форм европейского средневекового зодчества с древнеармянской архитектурой, указывали на эмиграцию армян как на путь, по которому художественные идеи Армении проникали в Европу. Учёные XX в. в отличие от своих предшественников в XIX в. (К. Шнаазе, Г. Ривойра, Н.П. Кондаков и др.), признавая оригинальность армянского зодчества, внесли в науку новый взгляд: они отстаивали ту точку зрения, что не столько Европа экспортировала в Армению архитектурные идеи, сколько, наоборот, армянское искусство несло европейскому неведомые ему конструкции и декоративные приёмы.

Армянская архитектура, как и вообще армянская культура, не ограничивалась пределами метрополии. Благодаря расселению армян во многих странах мира, и особенно Европы, армянские строители могли принимать непосредственное участие в возведении различных сооружений этих стран.

Й. Стржиговский прослеживает влияние Армении на архитектуру Византии и западноевропейских стран, Ю. Бальтрусайтис – на романо-готическую архитектуру, Франсуаза Анри – на зодчество Ирландии2. По Ю. Бальтрусайтису, церковь Сан Сатиро в Милане (868–881 гг., обновлена в 1476–1514 гг. архитектором Браманте) воспроизводит план церкви в Багаране (624-631 гг.) в Армении, а в базилике Сент-Мишель в Павии (XII в.)  и в других сооружениях имеются многочисленные рельефы, распространённые в армянской скульптуре, например, армянский геральдический орёл, высеченный на крепостных стенах Ани. В Ломбардии была распространена кубическая капитель, известная в Армении по Звартноцу. Тимпаны церквей в Уордуелле и Ноке и Сент Этьен в Бове очень напоминают армянские миниатюры из Ахпатского Евангелия. Строитель часовни (806 г.) дворца Карла Великого в Ахене – архитектор Отон из Меца – армянин по происхождению. Он же является зодчим церкви Жермине-де-Пре (806–811 гг.), план которой построен по типу кафедрального собора Эчмиадзина1. Многочисленные французские памятники, в особенности романского периода, носят отпечаток армянского влияния. Таковы церкви Прованса и Лангедока, Марии в Тарасконе, Киля в Гарде. Ф. Маклер упоминает в этой связи такие сооружения, как церковь Григория Армянского в Питивье, кафедральный собор Кагора, храм Богоматери в Пор-де-Клермоне и др. Портал церкви Трофима в Арле был восстановлен в 1221 г. армянским мастером. В соборе в Бурже сохранились надписи на армянском языке; армянские надписи имеются и на находящейся в Лионском музее клинчатом камне арки, вокруг изображённого на нём маленького жонглёра (акробата).

Огромную роль в развитии интенсивного культурного и хозяйственного обмена между киликийскими армянами и франками сыграли крестовые походы2. Большое значение имело знакомство крестоносцев со строительным искусством киликийских армян, которых они стали широко привлекать для своего строительства. Со времён крестовых походов во Франции получили развитие фортификационные сооружения, техника возведения которых была основана на выработанном в течение многих веков опыте киликийских мастеров. Первоначально, т.е. в начале XII в., крепостные сооружения типа киликийских замков воспроизводились во Франции в условиях, совершенно отличных от тех, в которых они возникали на своей родине. Здесь имело место своеобразное применение элементов горного замка к укреплениям, расположенным на равнине. В Нормандии после крестовых походов появился замок Шато-Гаяр (конец XII в.), возведённый Ричардом Львиное Сердце как неприступная крепость типа киликийского; этот замок послужил образцом для фортификационных сооружений Западной Европы. Характерны укрепления Авиньона, Эг-Морта (восходящие к римским), цилиндрические башни замка Филиппа Эльзасского в Генте (1176–1180 гг.), замки Куси и Каркассона. На Пиренейском полуострове показателен замок храмовников (тамплиеров) в Томаре (середина XII в.).

Крестовые походы оказали известное влияние и на культовое строительство Пиренейского полуострова, Франции, Англии.

В некоторых странах существовали крупные армянские колонии, служившие значительными культурными очагами, в которых архитектура возводившихся армянами сооружений продолжительное время полностью сохраняла свои национальные формы. Такие колонии, пользовавшиеся привилегиями местных законов, существовали в Крыму, Польше, Молдавии и т.д. Обосновываясь на новых местах, армяне-переселенцы возводили жизненно необходимые сооружения – жилища, общественно-бытовые, производственные и культовые здания, воплощая в них строительные и художественные традиции своей родины. К сожалению, из многочисленных армянских сооружений в основном сохранились культовые, дошедшие до нас, за немногим исключением, перестроенными или в руинах. Эти памятники вместе с документированными данными свидетельствуют о величине и значимости армянских колоний.

 В Крыму армянские поселения известны ранее X в. О мощности этой колонии в XIV  в. имеются сведения в одной армянской рукописи, написанной в Кафе (Феодосии): Когда усилились мы и умножились, построили сёла и округа, начиная от Карабазара (Карасубазара) до Сурхата (Старый Крым) и до Кафы. Горы и равнины наполнились монастырями и церквами до Сурхата. И построили сто тысяч домов и тысячу церквей и от страха перед скифами возвели стену (крепости. – Х.О.) в Кафе1.

Приведённые в рукописи цифровые данные явно преувеличены; тем не менее, можно сказать, что на территории Крыма было много армянских селений, особенно в XIV–XVI вв. Только в Кафе из 70 000 жителей было 30 000 армян, а генуэзцев – только около 1000. Многочисленность армянского населения и его обширная торговая деятельность послужили для иностранных летописцев того времени основанием именовать Крым «Приморской Арменией» – “Armenia maritima”1.

Сооружения, возводившиеся армянами в Крыму, как правило, воспроизводили архитектурные формы,  характерные для построек Армении. Тем не менее, они имели также свои локальные особенности, появившиеся со временем в результате культурного общения с местным населением – генуэзцами, татарами и др. В свою очередь армянские памятники оказали известное воздействие на развитие архитектуры народов Крыма, различные сооружения которых нередко возводились мастерами-армянами. В этом отношении интересно исследование А.Л. Якобсона, который, обследуя древние бани Херсонеса, сопоставляет их с банями в Ани и Амберде2, что свидетельствует о существовании более ранних связей Крыма с Арменией.

Многолюдными и богатыми были армянские колонны в Молдавии (древняя Молдова) и Польше. Особенной известно-стью пользовалась колония во Львове. По исследованию И.П. Крипякевича, армяне в основном занимались здесь различными ремёслами и торговлей3. Материалы ревизии 1565 г. показывают, что в Подзамче Львова армяне имели не только ремесленные мастерские, но и такие предприятия, как кирпичные заводы, водяные мельницы, бани др. Из жилых построек армян во Львове заслуживают упоминания дом архиепископа близ церкви Анны, возведённой во второй половине XII в. архитектором Унаняном1. На площади Рынок во Львове сохранилось несколько жилых домов типа украинских камениц, в которых архитектор Г.Н. Логвин обнаружил в 1959 г. армянские надписи. Они были вырезаны на нижних поверхностях центральных деревянных прогонов потолочных перекрытий главных парадных комнат на втором этаже. В доме № 34 армянскими буквами была указана только дата армянского летоисчисления (Âì èÖÄÀ); тот же год был указан и по латыни (AD 1669). В доме № 22 центр балки украшала выполненная в виде розетки монограмма, расшифрованная нами как имя строителя – Габриэл; по сторонам её располагалась армянская надпись, гласящая: «Владыка Бог, сохрани вход и выход, лета (армянского. – Х.О.) 1063». (1063+551=1614 г.; îð ²Ì ä²Ðºêò¾ ¼ØàôîÜ ºÆ ¼ºÈÜ Âì. èζ). Тип зданий – каменный – и расположение их вдали от армянской части города дают основание предполагать, что они перешли в ведение армян позднее их возведения. Из культовых сооружений армян заслуживают упоминания соборный храм во Львове, возведённый в 1363 г. на месте более ранней деревянной армянской церкви 1183 г., армянские церкви в Каменец-Подольске (1384 г., две – 1552 г. и II пол. XVII в.), в Ярославле (XIV–XV вв.), в Луцке и других городах.

В Молдове армянские церкви, судя по сохранившимся на них надписям, послужившим основой для исследований Ф. Маклера, появились в Ботошане в 1350 г., в Яссах – в 1395 г., Сучане – в 1512 и 1521 гг., в Романах – в 1551 г., в Галаце – в 1609 г. и т.д.2. В 1715 г. армянами был основан город Кути на берегу реки Черемош. Почти все армянские церкви были возведены в традиционных архитектурных формах культовых сооружений Армении, оказавшие влияние и на развитие архитектуры Молдовы. Румынские учёные Г. Балш и П. Константинеску отмечают то большое значение, которое имели армянские памятники для развития молдавского зодчества1. Согласно их исследованиям, наличие армянских корней прослеживается как в декоративном убранстве, так и в деталях планово-объёмной композиции архитектурных памятников Молдовы.

Влияние армянского зодчества заметно и в других балканских странах – Далмации, Сербии, Болгарии2, которые, как уже отмечалось, начиная с VIII в. служили местом ссылки армянских павликиан.

Наконец, можно отметить также участие армянских мастеров и в строительстве стран Северной Африки. Обследовавший монастыри этой части материка В.Г. Бок нашёл в них явные признаки, свидетельствующие о работе армянских каменщиков, что подтверждается и многочисленными надписями на армянском языке3.

Подводя итоги, можно отметить, что многочисленные памятники зодчества Армении представляют собой наглядное доказательство высокого мастерства народных строителей, сумевших выработать созвучные условиям эпохи конструктивные и композиционные приёмы. Несмотря на тяжёлые условия своего исторического существования, армянский народ сумел пронести через все выпавшие на его долю суровые испытания, сохранить и приумножить неписанные традиции строительного искусства, сложившиеся на протяжении веков и передававшиеся народными мастерами из поколения в поколение. Выдающиеся особенности армянского зодчества имели определенное влияние на развитие архитектуры западноевропейских стран.