События последних недель еще долго будут обсуждаться и оцениваться экспертами, политиками и гражданами страны. Еще долго одни будут выражать удовлетворение тем, что протестное гражданское движение не удалось политизировать, другие – сокрушаться по этому поводу. Еще долго одни будут анализировать последствия этих событий, другие – заниматься спекуляциями и демагогией. Но один вывод можно сделать сейчас: Армении удалось не стать жертвой чужих геополитических интересов, к чему мы подошли, пожалуй, вплотную. Армении удалось избежать бесцеремонного вмешательства внешних сил в свои внутренние дела, несмотря на очевидные признаки таких попыток.

В ПЕРВЫЕ ДНИ ЭЛЕКТРОТАРИФНЫХ ПРОТЕСТОВ В СИЛУ ИЗВЕСТНЫХ причин в центре внимания оказались армяно-российские взаимоотношения. С разных сторон раздавались истерические голоса о вассальном статусе Армении, о том, что Россия ведет себя у нас, как в своей губернии, что мы потеряли суверенитет и абсолютно зависимы от воли Москвы, которая в свою очередь абсолютно не считается с нашими интересами. И все это, дескать, является следствием политики отечественной власти, отдающей страну на откуп имперским амбициям Кремля.

Между тем дальнейшие события показали, что слухи о жестком влиянии Москвы на поведение Еревана слишком преувеличены. По крайней мере речь о том негативном воздействии, которое якобы оказывает на нас Кремль. Тут отметим, что практически все прозападные силы и деятели в один голос утверждали, что российская сторона заставит армянскую власть прибегнуть к грубому силовому разгону многодневной демонстрации на проспекте Баграмяна. И этого с нетерпением ждали многие как в самой Армении, так и за ее пределами. Но… Не дождались. К силовой операции полиция не прибегла, а то, как она в итоге разблокировала проспект Баграмяна, вообще может считаться образцом терпения и гуманного отношения силовых структур к демонстрантам. Вряд ли подобное поведение армянской полиции режиссировалось из Москвы. На самом деле оно было продиктовано нашими государственными и национальными интересами. Тем, что серьезная дестабилизация ситуации, серьезные столкновения полиции с демонстрантами на внутреннем фронте чреваты слишком тяжелыми последствиями на фронтах внешних. Ведь ни у кого не было даже тени сомнений в том, что при обострении ситуации в Ереване эскалация напряженности на армяно-азербайджанской границе, на линии соприкосновения карабахских и азербайджанских ВС практически неизбежна.

О том, что сегодня Москва считается или стала считаться с нашими интересами, свидетельствует тот комплекс предметных, реальных шагов, которые были предприняты в течение последних нескольких недель. 200- миллионный кредит, дело Пермякова, вооружение армянской армии.

КОГДА ПАРУ ЛЕТ НАЗАД В АРМЕНИИ ВЫЗВАЛА НЕГОДОВАНИЕ МИЛЛИАРДНАЯ сделка по продаже оружия Россией Азербайджану, российская сторона постоянно ссылалась на прагматичность своего подхода в этом вопросе. Типа, ничего личного, только бизнес. Между тем армянская сторона тоже демонстрирует прагматизм, при этом предпочитая деньгам и бизнесу вопросы безопасности страны. Ничего личного, только безопасность...

Зависимы ли мы от России? Да, наша безопасность в определенной степени обеспечивается Россией. Наша экономика в определенной степени взаимосвязана с российской. Так что, конечно, зависимы. Но не больше, чем, скажем, Греция зависит от Германии. Греческий кризис – ярчайшая иллюстрация такой зависимости. Может, Франция обладает полной независимостью? Отнюдь - не большей, чем Армения. Проблема "Мистралей" - доказательство ее зависимости от воли европартнеров и США. О независимости постсоветских стран и вовсе говорить бессмысленно. Какая из них может похвастаться своим абсолютным суверенитетом? Страны Балтии, безопасность которых полностью обеспечивается НАТО? Или, может, Украина?

Разумеется, как и подавляющее большинство стран мира, Армения не может рассчитывать на абсолютную независимость, на пребывание в стороне от геополитических интересов крупных игроков. Мы обречены быть в орбитах этих интересов. Но в то же время обязаны искать и находить способы сочетания этих интересов со своими. Мы обязаны балансировать, как канатоходец. И любой существенный крен для нас может оказаться просто губительным. Да, многим это может не нравиться. Иногда нас ставят перед выбором. Но благодаря прагматизму нашей позиции мы по-прежнему на канате. Мы интегрируемся в евразийское экономическое пространство и при этом готовимся к подписанию обновленного документа с ЕС. Мы являемся членом ОДКБ, при этом принимаем участие в НАТОвских миротворческих операциях. Да, кто-то это называет попыткой усидеть на двух стульях одновременно. Но если наши интересы требуют этого, то можно и на трех попытаться усидеть. Это и есть прагматизм нашей политики. И ничего личного…

И еще. Сегодня участились разговоры о том, что, вступив в ЕАЭС, мы ничего не получили. Надо признать, реальность оказалась мрачнее ожиданий. Экономический эффект от евразийской интеграции не виден. Но вряд ли альтернатива ей – евроассоциация – была бы лучше. Разве Украина, Молдова и Грузия сегодня процветают?

Ара МЕЛИКСЕТЯН