Шоу-бизнес сам себя загнал в страшный тупик. Он принадлежит продюсерам, а они не могут быть двигателями музыки. Это может сделать только музыкант, нарушая законы, выходя за какие-то рамки, считает финалистка шоу “Голос” Мариам Мерабова

Известная российская джазовая певица армянского происхождения, финалистка шоу “Голос” Мариам Мерабова рассказала порталу “Sputnik-Армения” о своем участии в проекте, о развитии шоу-бизнеса и о своих музыкальных пристрастиях.

"Голос" — это шоу, в котором есть и жюри и фактор СМС-голосования. Как Вы относитесь к подобного рода конкурсам? Как Вы считаете, можно ли определить лучшего на основе СМС-ок?

— Я выбрала этот конкурс, так как это, на мой взгляд, единственный конкурс, в формате которого я могла бы выступить. Там можно исполнять именно ту музыку, которую я хочу. Там все по-честному — с момента заполнения анкеты до кастинга и до самого финала. Представьте, что вместе со мной на кастингах выступили очень знаменитые исполнители и, кстати, большинство из них не прошли. Хотя и накал был очень серьезным.

- А почему Вы прошли, а они – нет?

— Я не знаю. Наверное пришло время. Я так думаю. Я уверена, что все что происходит, происходит по воле Бога. Другое дело — насколько мы готовы к чему-либо. Но, видимо, к этому времени я настолько была готова, что мне было позволено.

- Вы и до “Голоса” уже были состоявшейся певицей. Как бы Вы охарактеризовали себя до участия в шоу и после?

— Могу поспорить. Я уверена, что артисты, люди искусства не могут утверждать, что они состоялись на каком-то определенном этапе. Это — вечное движение, и останавливаться нельзя!

— Какие изменения произошли в Вашей творческой жизни после участия в проекте?

— В первую очередь, изменилось внутреннее состояние. Я позволила себе петь то, что никогда не пела. Это для меня крайне важно. В советское время все то, что называлось хорошей музыкой, “варилось” в одном котле под общим названием "эстрада". А уже внутри было деление на такие направления, как джаз или соул – как на русском, так и на армянском языке. Были, конечно, и хорошие моменты. Например песню "Мегеди" Артура Григоряна я считаю таким шедевром, который можно поставить в один ряд со многими выдающимися композициями.

- Следите ли Вы за выступлениями участниками проекта “Голос” в других странах, например, в Армении? Могли бы Вы кого-нибудь отметить?

— Я, конечно же, слежу за армянским “Голосом”, но отмечать кого-то отдельно мне бы не хотелось. Все очень талантливы, потому что у нас талантливая нация. Обратите внимание — сколько армян участвовали в российском “Голосе”, начиная с самого первого сезона. Это и Маргарита Позоян, и Арцвик Арутюнян, и Андрей Давидян, а также Артур Бест, Самвел Варданян и Альберт Мусаелян. Их же бесконечное количество!… После первых съемок “слепых” прослушиваний у меня зависли все планшеты и телефоны. Я получила более 3000 сообщений и прочла их всех до единого.
 
- Как Вы считаете, сможет ли Армения удержать те джазовые традиции, которая она унаследовала за 20 век?

— Сейчас на самом деле очень тревожная ситуация и не только в Армении, но и вообще в мире. Мы встречались в выдающимся джазовым музыкантом —  Ричи Коулом, соратником Майлса Дэвиса, который помнит самый рассвет джаза. И он рыдал, как ребенок, и говорил о том, что джаза нет в Америке. Он есть, разве что, в Нью-Йорке.

Но я не совсем с этим согласна. Я думаю, что джаз мигрировал на европейскую часть. В Германии, Швейцарии проводятся совершенно потрясающие фестивали, в Москве колоссальное джазовое движение.

- Как Вы относитесь к шоу-бизнесу, в целом?

— Шоу-бизнес сам себя загнал в страшный тупик. Он принадлежит не музыке и не музыкантам, а продюсерам. Продюсер не может быть двигателем музыки. Это может сделать только музыкант, нарушая законы, выходя за какие-то рамки. И только так может быть развитие.

- С кем Вы бы мечтали спеть дуэтом?

— К сожалению половины этих людей больше нет на земле. Это Сара Воан, Чет Бейкер, Рэй Чарльз. Из ныне здравствующих — Стиви Уандер, Пати Остин.

- И еще в We Are The World?..

— Кстати, если посмотреть We Are The World старый и We Are The World новый, то можно наглядно понять, куда докатился шоу-бизнес. Когда ты смотришь старый, то понимаешь, что каждый — эта отдельная планета, со своим звуком, своей историей. В старом We Are The World нет шоу-биза, есть – личность.

- Вы можете назвать последнее произведение искусства, которое потрясло Вас?

— Это происходит постоянно, потому что я не смотрю телевизор и не слушаю радио. Ни один из этих форматов мне не подходит, так как там нет равносильного позиционирования жанров. Они ограничивают людей и не дают возможности выбора, но ведь есть же и другая музыка. Вот ее я и слушаю, и она и меня потрясает.

- Если бы у Вас была такая возможность, что бы Вы изменили в мировой культуре?

— Очень многое. Я бы начала с масс-медиа. Я бы дала возможность поддержки на государственном уровне всех талантливых людей, чтобы они не бегали, высунув язык, и искали деньги для реализации своих проектов. Их должно поддерживать государство, для того чтоб они отправлялись на мировые конкурсы и тем самым радовали своих соотечественников.