Термин диаспора в России трактуется крайне некорректно, причина тому – слабое изучение феномена диаспоры как политической и общественной составляющей государства.

Существуют три основополагающих термина: «община», «диаспора» и «лобби». По мнению большинства западных аналитиков, таких как, например, Стив Робертс и Эрнест Каш, диаспора является единым организмом, имеющим все необходимые институты для претворения в жизнь общих проектов. Община же окрашена в сугубо культурные цвета, и, следовательно, круг ее деятельности максимально сужен. Лобби — группа, состоящая из видных политических деятелей и не обязательно одной национальности, представляющих определенные интересы на самом высоком уровне.

Относительно России более корректно использовать термин «община», и то лишь в самом узком ее понимании, ибо сегодня армяне в России не имеют фундаментальных культурных институтов. Культурная деятельность ограничивается преподаванием языка и танцев, и, опять же, есть огромный дисбаланс этих институтов в разных регионах страны.

Основные причины подобной ситуации – это большая разрозненность и отсутствие четкой концепции внутренней самоорганизации. По сути, каждая армянская организация в России преследует внутренние локальные интересы, и если они как-то пересекутся с делами общины – то считайте, что повезло. Отсюда и низкий уровень интеграции российских граждан армянского происхождения в дело строительства общины. Можете мне назвать хотя бы один крупный проект российского армянства за эти 20 лет? Назовите хоть один исследовательский центр? Есть ли общинные объединения, скажем Совет Армянских Бизнесменов, Врачей, Юристов, Ученых? Есть ли общий благотворительный Фонд? Ну а теперь подумайте, можно ли говорить о Диаспоре? Был телеканал для диаспоры и где он теперь?

В России полным ходом создается большое количество региональных организаций, которые, однако, либо создаются внутри общинных структур, либо не имеют возможностей реализовать собственные программы. И главный парадокс – эти организации никак не могут быть связаны чем-то единым, ибо находятся в «руках» личностей, конкурирующих друг с другом. Реальность, к сожалению, такова. Ибо мы говорим на основе фактов, а не просто строим гипотезы. Некоторые общины в России давно уже перешли в качественные фазы преобразований и достигли больших успехов.

Другая плоскость – правовая. В России не существует официального института, который так или иначе ведет диалог с общинами, координирует их деятельность в правовом поле и т.д. Отсюда и вся суть острого национального вопроса в России, ведь подобные проблемы остро стояли в свое время и в США, во Франции, Великобритании и других государствах. США пошли по самому эффективному пути – внесли пункт о лоббизме в основной закон страны, что позволяет Белому Дому официально контролировать все этнические группы в Конгрессе. Данная миссия возложена на Комиссии по иностранным делам и в Палате Представителей и в Сенате. Во Франции, Великобритании и даже Румынии существуют определенные министерства и рабочие группы по делам национальных меньшинств, данные меры позволили снизить градус межнациональных столкновений и перевести всю деятельность в правовую плоскость. Если так будет и в России, то она от этого только выиграет, организации будут высокого уровня, находясь в определенной конкурентной среде, а все нюансы деятельности будут конкретизироваться в созданном министерстве или рабочей группе. Да и государство получает новые внешнеполитические импульсы.

Арег Галстян, эксперт Центра этнополитологических исследований