В эти дни испытаний, вновь выпавших на долю нашего народа, перед многочисленными посетителями распахнул свои двери Матенадаран-Гандзасар - филиал Института древних рукописей им. Св. Месропа Маштоца, относительно недавно начавший свою работу в Арцахе. Десять сотрудников Матенадарана поехали в Карабах, чтобы выполнять свой долг почти на передовой, - причащать защитников земли арцахской великой исторической памятью, что много-много раньше нас родилась и растворилась в нашей крови правом, - правом хозяина и созидателя. Осознание этого права и правоты своего дела и делает непобедимыми тех, лучших среди нас, кто там, на первой линии фронта.

О том, как слились воедино армянская сила духа, сила знания и сила оружия, рассказывает советник директора Матенадарана, заведующий архивным отделом кандидат искусствоведения Ара ХЗМАЛЯН.

- Вы поехали в Арцах, можно сказать, с миссией...

- Наверное, не было ни одного армянина, которому не хотелось бы быть в эти дни в Арцахе. В ноябре прошлого года в Гандзасаре открылся филиал Матенадарана, и наш человеческий и профессиональный долг требовал нашего присутствия там в эти дни. Мы решили поехать, распахнуть двери Матенадарана - заявить, что мы здесь, что армяне - хозяева этих вечных ценностей. Мне думается, эта поездка наших сотрудников в Карабах имела большое нравственное значение. А еще надо учитывать, что в Карабахе сейчас много иностранных журналистов... Уже на следующий день мы договорились с директором школы Ванка (села, в котором находится Гандзасар), и ее ученики пришли в Матенадаран. После пережитого ужаса это была своеобразная психотерапия.

Все это время солдаты, офицерский состав, командиры после посещения храма заходили и к нам, и в этот момент впечатление от экспозиции было для каждого не просто большим, оно было по-особенному значимым. Мы постоянно подчеркивали, что Матенадаран в Арцахе - хранитель армянского ордера на собственность этой земли. Собранные здесь документы свидетельствуют о том, как на протяжении веков и тысячелетий армянин жил на этой земле, возделывал ее, создавал свою культуру и те непреходящие ценности, которые здесь представлены. Я даже не могу передать, какое все это производит впечатление на людей в такой ситуации. Мы ездили на позиции, общались с офицерами - настроение боевое, ни тени растерянности. В такие моменты понимаешь, как важно присутствие в Арцахе нас, армян-неарцахцев, как из Армении, так и из Спюрка. Мы видели, сколько фур с продовольствием выгружали для солдат. Это не значит, что солдатам его не хватает. Это значит - мы с вами. И здесь нам только кажется, что мы понимаем, насколько это важно.

Чтобы осознать до конца, насколько это значимо, сколько сил придает, надо стоять на границе. Это потрясающий дух единения. А тех, кто сегодня границу защищает, мы называем поколением независимости. И в такие минуты смысл этого выражения тоже осознаешь по-настоящему.

- По-вашему, поколением независимости обусловлено то, что те, кто стоит перед лицом людоедов, вооруженных к тому же новейшим оружием, полны решимости и даже оптимизма, а мы здесь в основном занимаемся поисками ответа на хрестоматийный вопрос - кто виноват?

- Такие миги борьбы за выживание имеют свойство фильтра. Именно в такие минуты становится понятно, кто мы есть. Мы сами для себя как бы уточняем собственный национальный образ. Мы же постоянно занимаемся - и такие мы, и сякие - сплошным самобичеванием. А вот в такие экзистенциальные моменты понимаешь, что это потрясающая нация. Обладающая исторической памятью и сложным историческим опытом, которая умеет в пограничной ситуации сконцентрироваться и отличить зерна от плевел. Сейчас мы стоим перед еще одним тяжелым испытанием. Когда на границе стреляют, мы ведем себя фантастически правильно. Как только приходит относительный покой, мы начинаем калечить лучшие идеи и проявления в зародыше.

И сегодня ощущается подобная опасность. Едва мы почувствовали, что дали отпор врагу, как начали искать врагов внутри себя. Позиция - оппозиция... То, что они сидели рядом и с одинаковой озабоченностью обсуждали вопросы, именно в этом была наша сила. Время задавать вопросы власти еще наступит. А сейчас мы не имеем права предпринимать какие-либо шаги, которые обернутся водой, льющейся на мельницу наших врагов. Как только они почувствуют, что в национальной жизни есть какая-то брешь, через которую на нас можно давить, они начнут это делать. Нам надо быть очень осторожными, чтобы не отступить даже на полшага. Давайте не забывать, что вопрос не решен, - каждый день погибают ребята. И во имя этих ребят и тех, кто стоит на границе, нам надо сдерживать свои страсти. Сейчас время мобилизовать все силы в единый кулак.

- Матенадаран-Гандзасар, как я понимаю, стал таким импульсом к единению. И одновременно вместе с храмом - прибежищем, в котором можно черпать силы.

- Да, люди заходили в храм и сразу оттуда - в Матенадаран. Сюда пришли и два армянских Католикоса, перед этим отслужив службу в Гандзасаре, где Арам I был впервые, - за души павших, за тех, кто охраняет границу, за дух и силу нашей армии. Пришли в Матенадаран, который обретает очень символическое значение. То, что красной нитью проходило через нашу историю - оружие, вера и знание, - здесь, на территории Гандзасара, получило блестящее воплощение. Присутствовали все три составные этого триумвирата - духовные пастыри, командующие армией и рядом с ними символ армянской цивилизации Матенадаран. Все это делает свое дело в нравственном смысле. А для воюющего народа нравственная подготовка ничуть не менее важна, чем военная. Мы это доказали - разгромили в десятки раз превышающие силы противника, не дали ступить на нашу землю.

- Вы сами говорили о том, что мы ведем себя фантастически именно тогда, когда угроза становится действием. Но разве не стоит думать о нравственной подготовке загодя?

- В прошлом году осуществился один очень важный проект. Всех призывников водили в Матенадаран, в Музей Геноцида и Музей истории. Это делалось по распоряжению президента Сержа Саргсяна. Потому что солдат, защищающий границу, должен знать, во имя чего он здесь находится. Человек стоит на границе и думает о контракте - не может такого быть, тем более для армянина. Человек, готовый пожертвовать жизнью, не может делать этого ради зарплаты контрактника. Мы в этом убедились. И надо повышать сознание и того, кто служит сегодня, и того, кому еще предстоит служить. Во имя чего он подвергает опасности свою жизнь, он видит это в Матенадаране. Что произойдет, если он не будет там стоять, он видит это в Музее геноцида. Из этого рождается дух нашей армии, и подобное надо активизировать. Для школьника, для будущего солдата. Поэтому лично в моей жизни одним из самых важных событий в жизни стало открытие Научно-культурного центра "Матенадаран-Гандзасар".

- Война есть война. Если, не приведи Господь, ситуация усложнится, у вас выработаны механизмы эвакуации рукописей?

- Еще в Ереване к нам пришел один из командиров Мартуни, и я проводил его в хранилище. Мол, смотрите, какие здесь созданы условия: противопожарная система, толщина стен и прочее, даже если враг атакует, эти ценности защищены. Он как-то странно на меня посмотрел, улыбнулся и сказал: "Это вы что, решили, что они до Еревана дойдут?" И я почувствовал, что сморозил глупость в разговоре с полевым командиром. Так что об этом и думать не надо. Что до ответа на твой вопрос, мы отправили в Гандзасар высококачественные копии, которые по инициативе директора Матенадарана Грачья Тамразяна изготовлялись в течение семи лет. Там все настоящее - пергамент, золото, мастерство миниатюристов. И такой же кропотливый ручной труд мастеров, какой вложен в оригиналы. А оригиналы остались в Матенадаране. И это обусловлено не тем, что вопрос Арцаха так и не решен до конца. Просто условия хранения древних рукописей в Матенадаране непревзойденные.

- Побывать в Матенадаране-Гандзасаре, к сожалению, пока не довелось. Какого рода материалы представлены там, если оказывают такое магическое действие на тех, кто их видит?

- Мы знаем, что наш военный гений - он именно в Арцахе. В Матенадаране-Гандзасаре представлен архив телохранителя Наполеона Ованеса Петросяна, кавалера ордена Почетного легиона. Ованес Петросян участвовал и в Русско-персидской войне, был представлен к ордену. На одном фланге сражался он, на другом - Мадатов, и оба были карабахцами. И история распространения нашей письменности тоже начинается в Арцахе. Распространение своего учения, создание школ Маштоц начал с арцахской земли - с Амараса, Гандзасара. И вот через Матенадаран он вновь возвращается в Арцах. Очень многие арцахцы и сами не знали, какие ценности здесь создавались, какие рукописи! И когда открылся Матенадаран, многие были просто поражены.

В эти дни мы специально приводили на экскурсии арцахских школьников. Эти посещения произвели на меня неизгладимое впечатление. Когда тур окончился и дети вышли, их окружили журналисты. Потрясающе - ни одного холостого слова эти дети не сказали! Стоит пятнадцатилетняя девочка и говорит: "Мы в очередной раз убедились, что это наша земля и, если на этой земле созданы такие ценности, мы их хозяева, мы в очередной раз поняли, что защищаем, защищая Арцах". Тут уж истина глаголет устами подростка.

Матенадаран-Гандзасар хранит историю меликов - уникальные документы с печатями. Смотришь и понимаешь, что каждая такая печать - символ власти, понимаешь, какой властью обладали армяне на этой земле, какая здесь была активная общественная, политическая, культурная жизнь. Существует документ, который свидетельствует о том, как в середине XIX века один из наших Католикосов, проезжая через Каракилису (нынешний Ванадзор), видит разрушенную церковь и шлет кондак всем епархиям, в том числе и в Арцах, чтобы организовать сбор средств на восстановление этой церкви. Это в логике нашей истории - истории народа без государства. Мы отправляли наших лучших сынов в чужие земли, они создавали там капитал, чтобы потом на своей земле строить храмы и школы... Все, что нами было создано, было создано благодаря единению. И после всего этого кто-то смеет говорить, что "мы не народ"?! Пусть найдут народ лучше!