Поможет ли азербайджанской дипломатии «карта» Лаврова

После карабахской войны 2−5 апреля ряд мировых лидеров, сопредседатели Минской группы ОБСЕ (МГ ОБСЕ) выступили с призывом возобновить переговорный процесс по урегулированию конфликта. При этом сопредседатель от США Джеймс Уорлик уточнил, что на данном этапе речь идет о мирном соглашении, которое юридически закрепляло хотя бы режим прекращения огня, поскольку без этого обсуждать какие-либо детали существующих наработок по объемному урегулированию конфликта не имеет смысла. Недаром говорят, что когда пушки стреляют, музы молчат. Словно предчувствуя такой ход событий в конце прошлого года, российский сопредседатель Минской группы ОБСЕ Игорь Попов напоминал, что «в 2011 году на встрече президентов Азербайджана и Армении, проведенной при посредничестве президента России, было условлено проводить расследования вооруженных инцидентов». По его словам, «в этой связи наша «тройка» вместе с послом Анджеем Каспшиком разработала и представила президентам проект механизма проведения расследований вооруженных инцидентов в зоне нагорно-карабахского конфликта».

После его рассмотрения на трехстороннем саммите в Сочи в январе 2012 года президенты поручили сопредседателям продолжить работу над документом; механизм был в основном доработан вместе с военными экспертами ОБСЕ и вручен сторонам. Тогда этот проект не прошел, точно так же, как его не удалось осуществить и накануне событий 2−5 апреля, когда именно США предлагали средства — технические и другие — по обеспечению мониторинга на линии соприкосновения конфликтующих сторон в Карабахе.

Однако официальный Баку усмотрел в этом угрозу со стороны МГ ОБСЕ «заморозить» конфликт, тогда как он использовал иную тактику. Ее суть: убедить мировую общественность в том, что конфликт не является замороженным. Именно с его стороны стала усиливаться военная риторика. Как заявлял министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров, «для отказа от военной риторики в первую очередь необходимо, чтобы были освобождены оккупированные территории Азербайджана». По его словам, «сопредседатели Минской группы ОБСЕ призывают не давать шанс войне, однако для этого необходимо, чтобы вооруженные силы Армении покинули территории Азербайджана». «Армения хочет заключить с нами некое соглашение о неприменении силы, однако сила уже была применена, азербайджанские территории уже были оккупированы, и сейчас необходимо устранить последствия этого», — утверждал министр. По большому счету это был откровенный шантаж, поскольку для всех было очевидно, что при определенных условиях еще одна карабахская война может перерасти в масштабный региональный вооруженный конфликт. Тогда же и усилилась атака на МГ ОБСЕ.

В результате так называемое карабахское досье стало пополняться новыми страницами и продолжает писаться до сих пор. И после событий 2−5 апреля Баку, отвечая на призывы приступить к переговорам, выставил одно и главное условие: «Армения без всяких условий выводит войска с нашей земли, чем подтверждает свою готовность к мирному процессу». Кстати, на днях вице-премьер Азербайджана Али Ахмедов вновь использовал старый тезис, заявляя, что «угроза полномасштабной войны в зоне армяно-азербайджанского конфликта должна подстегнуть посредников к активизации усилий по мирному урегулированию нагорно-карабахского вопроса».

Однако неожиданно из Баку подули другие ветры. Сначала министр иностранных дел Мамедъяров, принимая находящегося с визитом в Баку спецпредставителя ЕС по Южному Кавказу Герберта Сальбера, заявил, что «режим прекращения огня должен создать условия для начала субстантивного процесса урегулирования конфликта путем переговоров». Затем помощник президента Азербайджана по общественно-политическим вопросам Али Гасанов решил анонсировать переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта. Чтобы определить вводимые Азербайджаном новые тезисы, приведем фрагмент из интервью Гасанова телеканалу «Хазар»: «Армянская сторона не желала мириться с поражением и потерей позиций и поэтому продолжала обстрелы. Однако, опасаясь очередного успешного наступления азербайджанской армии, они дали согласие на прекращение огня. Эта инициатива поступила от президента России Владимира Путина. Он обратился к президентам обеих стран, и соответственно сейчас готовится переговорный процесс. Возможно, в ближайшие дни начнется интенсивный этап переговоров».

Во-первых, как говорил президент Армении Серж Саргсян в интервью DW, инициатива о прекращении огня исходила от азербайджанской стороны, которая обратилась с просьбой к Генштабу России выступить в роли посредника. Во-вторых, учитывая то, что перемирие действительно было достигнуто только благодаря личным усилиям президента России Владимира Путина без участия МГ ОБСЕ, Баку рассчитывает предпринять усилия для начала переговорного процесса по карабахскому урегулированию в «личном «формате, без МГ ОБСЕ. Под этот тезис Баку уже не первый день подводит версию о каком-то «плане Лаврова» по Карабаху, наличие которого отрицают как сопредседатели МГ ОБСЕ, Армения, которая должна была бы знать об этом, так и спецпредставитель ЕС по Южному Кавказу Герберт Сальбер, заявивший в Баку, что «не обладает информацией о том, в чем именно заключаются российские предложения». И это тогда, когда ранее в ходе встречи с президентом Азербайджана глава МИД России Сергей Лавров говорил: «У нас есть предложения, которые мы совместно с сопредседателями стараемся активнее задействовать в интересах достижения договоренности между Азербайджаном и Арменией». Одним словом, Баку разыгрывает «карту» Лаврова, полагая, что таким образом ему удастся посеять определенные подозрения к нему со стороны Еревана.

Но главное не в этом. Азербайджан планировал «разморозить» карабахский конфликт и у него это получилось. И вдруг, как заявил бакинский политолог Расим Мусабеков, выясняется, что «сегодня Кавказский регион в определенном смысле заперт». «Армения заперта и исключена из сотрудничества на Кавказе. Есть риски для возобновления большой войны, которая может быть локализована не только в Армении, Азербайджане и на линии соприкосновения в Нагорном Карабахе, — уточняет Мусабеков. — Эти риски ухудшают и инвестиционный климат, и моральный, и политический».

Армении к этому не привыкать. Раньше в условиях «замороженного» карабахского конфликта Азербайджану удавалось осуществлять инвестиционные проекты, выстраивать энергетическую и коммуникационную стратегию. Теперь, когда страна фактически оказалась в состоянии войны, вряд ли инвесторы без оглядки станут вкладывать в экономику свои капиталы, поскольку у них нет гарантий внутриполитической и геополитической стабильности. Вот почему Азербайджан пытается инициировать мирные переговоры по карабахскому урегулированию, но ведет себя так, как будто ничего не произошло. И парадокс: Армения получила политико-дипломатическую инициативу, возможность разыграть в своих интересах фактор времени, дожидаясь момента, как пишет бакинская газета «Эхо», когда под вопросом окажутся все энергетические проекты, которые Азербайджан реализовал и намерен реализовывать. Если и это входило в задачу Баку, то она также решена.

Станислав Тарасов