В преддверии визита в Ереван главы МИД России Сергея Лаврова экспертное сообщество пытается понять, какие именно новые условия для примирения сторон способна предложить Москва в свете недавноего заявления президента Владимира Путина о том, что «Россия сделает все возможное для разрешения кризиса в Нагорном Карабахе».

Но хотя в СМИ прошли намеки на наличие некого нового «плана Лаврова», который может быть представлен Еревану, Баку и непризнанной Нагорно-Карабахской Республике (НКР), на самом деле, насколько можно понять, ничего не только сенсационного, но даже и особо нового на столе переговоров не окажется. Судя по всему, речь вновь пойдет о хорошо известных «Мадридских принципах», вероятно, в какой-то мере модернизированных. И обсуждать поэтому будут традиционную проблематику: как достичь сочетания принипов территориальной целостности и права не самоопределение, уменьшить возможность спорадического возникновения новых масштабных вспышек насилия, подобных той, которая случилась в ходе недавней «четырехдневной войны» 1−5 апреля, как и в каком порядке должен решаться фундаментальный вопрос о статусе Нагорного Карабаха…

Отметим, что риторика сторон в последние дни показывает, что ни армяне, ни азербайджанцы не намерены отходить со своих традиционных дипломатических позиций, идти на некие уступки. В Москве, разумеется, это хорошо видят и понимают. Однако педалируют (и продолжат педалировать) миротворческие усилия — если не для достижения каких-то серьезных соглашений (что на данном этапе весьма сомнительно), то для снижения уровня напряженности на линии конфронтации. И этому есть вполне существенные объяснения.

На самом деле, «четырехдневная война» в немалой степени оказалась на руку властям и в Баку, и в Ереване, позволив без каких-либо территориальных потерь и приобретений заметно консолидировать общество. И хотя как на армянской стороне, так и на Апшероне уже начинают звучать достаточно неудобные вопросы, связанные с целым рядом ошибок и упущений, допущенных и военными, и органами государственного управления, в целом настрой общественности выглядит достаточно позитивным.

Между тем, еще совсем недавно все было по-другому. Острейшие социально-экономические проблемы в Армении, где каждый третий житель находится за чертой бедности, где продолжает расти эмиграция, а уровень недоверия граждан к власти зашкаливает, где продолжает расцветать баснословная коррупция, свидетельствовали, что, несмотря на отсутствие серьезной оппозиции, общественно-политическая ситуация способна в одночасье обостриться. Эксперты EADaily ранее об этом не раз предупреждали. Указывалось, что разрозненные, но весьма активные гражданские движения, не раз уже показавшие свои возможности во время массовых протестов против, например, намерений повысить цены на электроэнергию, изменить транспортные тарифы (и добившиеся успеха!) могут уже вскоре стать своего рода новой оппозицией, куда более опасной, нежели ряд традиционных партий, которые научились вполне мирно находить с властями общий язык.

Не менее сложная ситуация стала складываться в Азербайджане. Падение цен на нефть и связанные с этим проблемы бюджета, резкая девальвация национальной валюты — маната, порожденный этим беспрецедентный рост цен на товары, тарифы и услуги породили массовые протесты во многих регионах страны. В целом ряде случаев властям пришлось для стабилизации обстановки прибегать к жестким полицейским операциям. На этом фоне стало зримо возрастать влияние радикальной исламской идеологии, что в определенной степени связано с возвращением из Сирии десятков боевиков-азербайджанцев, воевавших в составе запрещенной в России ИГИЛ. Социальное недовольство в сочетании с радикальной идеологией — кране взрывоопасная смесь, не зря же появились указания на то, что президент Ильхам Алиев может столкнуться с «азербайджанской весной».

Сегодня, когда и в Армении. и в Азербайджане опасность внутриполитических потрясений в свете внешних угроз оказалась временно отложенной, Москве крайне важно стабилизировать ситуацию, причем — вовсе не только на линии фронта в Карабахе, но в первую очередь, на внутриполитическом поле. Российская сторона не скрывает своих намерений привлечь Баку к Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) и Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), без чего российское влияние в регионе нельзя считать достаточно прочным.

Любые масштабные военные действия, каковы бы ни были их результаты, нанесут сторонам конфлита такой ущерб, который непременно поставит на повестку вопрос о дееспособности властей по обе стороны фронта. Между тем, возможные революционные перемены, как легко понять, надолго поставят крест на всех интеграционных российских проектах в Закавказье. И не потому, что гипотетические новые власти будут настроены антироссийски, совсем нет. Просто — возникнет новая реальность, а значит, и новые условия, к которым сегодня никто не готов. При этом более чем вероятно, что в этих новых условиях будут предприняты попытки для расширения в регионе западного влияния — как известно, «переходные периоды» виртуозно используются в этом плане западными центрами силы.

Поэтому, активизируя миротворческие усилия, Москва, безусловно, имеет в виду и такую важнейшую задачу, как сохранение статус-кво на внутриполитическом поле двух закавказских государств.

Не менее важной задачей является и минимизация роста турецких амбиций в регионе. Текущая ситуация свидетельствует, что глубокие российско-турецкие противоречия продолжают углубляться и в обозримой перспективе двусторонние отношения отнюдь не будут иметь тенденции к улучшению, хотя Анкара время от времени и пытается говорить об обратном. Возможное углубление армяно-азербайджанского противостояния, вероятность возникновения полномасштабной воыны автоматически выводит Турцию на роль одного из важнейших региональных игроков, снижая при этом роль России. В таком случае придется забыть о стремлении укреплять партнерские стратегические отношения не только с Ереваном, но и с Баку. И этот аспект непременно следует принимать во внимание, анализируя причины нешнешней активизации Москвы в деле карабахского урегулирования.

Возможно, начинающийся визит Сергея Лаврова в Ереван даст ответ на некоторые вопросы, во всяком случае — позволит понять, какие инструменты и аргументы намерена использовать российская сторона, настоятельно убеждая противников снизить градус конфронтации и избегать повторений масштабных военных действий. Однако вряд ли приходится ожидать, что даже самые интенсивные переговоры, о которых говорят в Москве, способны сразу же сказаться на общей военно-политической ситуации в регионе конфликта. И если Москве удастся возобновить переговорный процесс, в ходе которого риск военных решений снижается, это уже на данном этапе можно будет считать существенным достижением. Уже хотя бы потому, что уменьшатся человеческие потери с обеих сторон, и как армянское, так и азербайджанское общества, несомненно, очень позитивно оценят это обстоятельство.

Ануш Левонян