Степанакерт будут выводить из политической изоляции. Как отреагируют в Баку и Ереване?

Игорь Попов, российский сопредседатель в Минской группе ОБСЕ (МГ ОБСЕ) по карабахскому урегулированию, в отличие от своего американского коллеги Джеймса Уорлика, не так часто выступает с публичными заявлениями. Поэтому когда он что-то говорит, это всегда привлекает повышенное внимание, тем более что речь идет о попытках после так называемой четырехдневной карабахской войны вывести конфликт в русло политико-дипломатического урегулирования. Напомним, что по итогам венской встречи президентов Азербайджана и Армении при участии глав внешнеполитических ведомств США, России и Франции было принято решение поддерживать усилия МГ ОБСЕ по созданию специальных механизмов расследования инцидентов в зоне нагорно-карабахского конфликта, точно так же как и инициативу по расширению полномочий личного представителя действующего председателя ОБСЕ Анджея Каспшика, проект которого был представлен главам МИД Азербайджана и Армении в ходе недавнего раунда переговоров в Париже.

Более того, Германия как страна-председательница в ОБСЕ, целиком поддерживает этот проект. Посол Германии в Армении Матиас Кислер сообщил, что Берлин направил в ОБСЕ проект бюджета по созданию механизмов доверия в зоне конфликта. Это еще раз подтвердил и российский сопредседатель в МГ ОБСЕ Попов в интервью «Интерфаксу»: «Договоренности на высшем уровне о завершении работы над механизмом по расследованию инцидентов достигнуты, и сейчас специалисты ОБСЕ занимаются его доводкой. На прошлой неделе вместе с коллегами по сопредседательству в Минской группе передали экспертные наработки министрам иностранных дел Азербайджана и Армении. Ожидаем заключения сторон».

Но парадокс состоит в том, что как раз одна из сторон — Азербайджан, делает вид, что она не в курсе. Президент Азербайджана Алиев на совместной пресс-конференции после встречи с канцлером Германии Ангелой Меркель заявил, что «мы хотим мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта на основе норм международного права и четырех резолюций СБ ООН». По словам президента, «эти резолюции с требованием незамедлительного и безусловного вывода ВС Армении с территорий Азербайджана были приняты 20 лет назад» и, «к сожалению, они все еще не выполнены, нет механизма для этого». В то же время Алиев, говоря о венской встрече с участием глав МИД стран-сопредседателей, подтвердил: «На этой встрече мы решили начать субстантивные переговоры, укрепить режим прекращения огня». То есть, президент Алиев, соглашаясь с решением начать субстантивные переговоры по урегулированию, обозначает желаемую конечную цель — выйти на упомянутые четыре резолюции СБ ООН, что не значится в переговорной повестке МГ ОБСЕ, действующей согласно принятым обеими конфликтующими сторонами так называемым Мадридским принципам.

Упоминание об этих принципах не случайно, так как они предусматривают возможность ввода в зону конфликта миротворческого корпуса. По словам российского сопредседателя Попова, развертывание международных сил по поддержанию мира (МСПМ) предусмотрено имеющимися планами урегулирования конфликта: «На практике вопрос о направлении миротворцев может встать после того, как будут достигнуты основные договоренности по урегулированию конфликта. Началу операции МСПМ должно предшествовать принятие соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН, как это предусмотрено решением Будапештского саммита ОБСЕ. Отбор миротворческих контингентов из стран, готовых их предоставить, будет осуществляться на основе согласия сторон конфликта».

Такова логика принятого МГ ОБСЕ при согласии Баку и Еревана сценария пошаговых действий по урегулированию конфликта, что должно быть закреплено в юридически обязывающем документе. Более того, Попов дальше продвинул Мадридские «тезисы»: «Действительно, на нынешнем этапе карабахцы в переговорах формально не участвуют. Однако этой теме уделяется много внимания в ходе встреч сопредседателей и в Армении, и в Азербайджане, и в Нагорном Карабахе. Полагаю, что на определенном этапе, к примеру, после достижения рамочной договоренности, будет предусмотрена возможность того, чтобы они смогли вернуться за стол переговоров».

Из этого следует первый важный вывод: ресурс пребывания Степанакерта в политической изоляции исчерпан, а раз эта тема обсуждается в ходе встреч сопредседателей с Баку и Ереваном, то и Москва должна выходить на открытый диалог с руководством НКР. Далее Попов рассуждал и о возможности перевода диалога по карабахскому урегулированию между Баку и Ереваном с президентского на регулярный экспертный уровень. По его словам, «это зависит от готовности сторон преодолеть имеющиеся разногласия по ключевым вопросам урегулирования и достигнуть рамочной договоренности». Так мы приходим ко второму выводу: переговорный процесс по карабахскому урегулированию будет выводиться из зоны секретности и существующие проблемы в этом конфликте могут обсуждаться уже гласно, на экспертном уровне.

Конечно, в большой политике от желания до достижения конкретных результатов часто выстраивается немалая временная дистанция. Но главное все же в закреплении обозначенной тенденции, хотя добиться этого будет не просто. Так, посол Азербайджана в России Полад Бюль-Бюль оглы в обширном интервью изданию «Московский комсомолец», касаясь вопросов урегулирования нагорно-карабахского конфликта, заявил следующее: «Я уже говорил, что первоочередной задачей является разрешение конфликта на основе поэтапного плана урегулирования. Его результатом должно быть восстановление территориальной целостности нашей страны. Армянские оккупационные силы должны быть выведены с захваченных ими территорий. Только в таком случае возникнет необходимость усиления международного мониторинга. В этом и состоит мандат международных посредников. Достижению именно этого результата в кратчайшие сроки должны способствовать сопредседатели Минской группы ОБСЕ и любые, в том числе полевые, миссии этой организации. В корне контрпродуктивно пытаться под вывеской миротворчества создавать механизмы закрепления существующего status quo. На такой подход Азербайджан согласия не даст». То есть, телега поставлена впереди лошади.

Проблема в том, что Азербайджан заблудился на трассе между Москвой и Западом. Буквально на днях Алиев, выступая на открытии IV съезда азербайджанцев мира, говорил, что «Азербайджан не просил поддержки у России, так как наша армия, отвечая на провокации армянской стороны, провела контрнаступательную операцию, и армяне в панике стали просить Владимира Путина остановить военные действия». По этому поводу российский сопредседатель в МГ ОБСЕ Попов говорил нейтральными фразами: «Как вы знаете, именно Россия сыграла решающую роль в прекращении широкомасштабных боевых действий в начале апреля с.г., пригласив в Москву начальников генеральных штабов Армении и Азербайджана». Но ИА REGNUM отмечало, что Алиев грубо подставлял Москву, провоцируя Генеральный штаб России, выступивший в качестве посредника в деле установления перемирия в зоне конфликта, на «откровения», которые могли быть использованы как Баку, так и Ереваном в ведущейся информационной войне. Затем в Баку заговорили о том, что «решающую роль в организации венской встречи двух президентов сыграли США».

Однако во время недавнего визита в Берлин президенту Алиеву пришлось выслушать турецкую и русскую «лекции» от канцлера Ангелы Меркель. Во-первых, она заявила, что «отношения между Арменией и Турцией могли бы быть менее напряженными, если бы нагорно-карабахский конфликт удалось урегулировать», и «считает себя обязанной помочь Армении и Турции разобраться с их историей». «Например, можно создать совместную комиссию историков, которые специализируются на данном вопросе, как армянских, так и турецких». Это «пас» в сторону президента Алиева, который сорвал ратификацию турецким парламентом подписанных в 2009 году Цюрихских протоколов, предусматривавших не только нормализацию турецко-армянских отношений, но и создание совместной группы историков по расследованию проблем Геноцида армян.

Азербайджан, как и Турция, категорически отрицает этот факт, но на примере Холокоста Меркель дала понять, что «Германия не только не отрицает своей истории времен национал-социализма и Холокост», но и «продолжает говорить об этом поколение за поколением». Во-вторых, Меркель заявила, что «Россия сыграет ключевую роль в урегулировании конфликта в Нагорном Карабахе». «Мы будем использовать свои контакты, чтобы поддержать российское правительство, так же как и американское, и французское, как сопредседателей Минской группы, в решении конфликта в Нагорном Карабахе», — уточнила она. Правда, в ответ президент Алиев рассуждал о России как о «стратегическом и ценном партнере», с которым «развиваются отношения в различных областях». Касаясь же роли России в карабахском урегулировании, президент Азербайджана продолжал гнуть прежнюю линию: «Россия является одним из сопредседателей Минской группы ОБСЕ, которая ответственна за урегулирование ситуации в Нагорном Карабахе. Мы считаем, что Россия играет очень позитивную роль, и надеемся, что Россия наряду с США и Францией приложит все усилия, чтобы заставить Армению понять, что пришло время освободить территории, которые ей не принадлежат».

Одним словом, после так называемой четырехдневной карабахской войны Азербайджан стал терять пространство для политико-дипломатического маневра, что делает ситуацию в зоне карабахского конфликта непредсказуемой. Это создает угрозы национальной безопасности не только для всего региона, но, в первую очередь, для России. Наступает время новых нестандартных решений.

Станислав Тарасов