На протяжении 1990-х гг. население Армении имело устойчивую тенденцию к сокращению. В итоге резкого падения уровня жизни 54,7% населения оказалось за чертой бедности, а 27% - ниже уровня голодания. С 1991 по 1998 гг. рождаемость упала практически в два раза (1). Одновременно значительно возросла доля молодых людей в возрасте от 15 до 19 лет, усилив конкуренцию в получении профессионального образования. Упадок системы образования привел к значительной коммерциализации образования и ограничению его доступности. Рост безработицы привел к сокращению государственного заказа на профессиональное образование.

В настоящее время образование в Республике Армения является общедоступным. Отсутствуют ограничения в праве на образования, связанные с национальностью, полом, расой, вероисповеданием, политическими взглядами, социальным происхождением и имущественным положением. Основные принципы получения образования закреплены в Конституции, принятой 5 июля 1995 г., согласно которой «каждый гражданин имеет право на образование; среднее образование в государственных учебных заведениях бесплатное; каждый гражданин имеет право на конкурсной основе получить бесплатное высшее и другое профессиональное образование в государственных учебных заведениях» (2). Закон «Об образовании» 1999 г. утвердил принципы государственной политики в области образования, государственные гарантии права на образование, основные структурные элементы системы образования, социальные гарантии и т.д. (3)

Число бесплатных мест утверждается правительством республики, исходя из потребностей в специалистах данной отрасли и выделенного бюджета. С 1992 года появились платные образовательные учреждения. Число мест платного обучения постоянно увеличивается, размер платы за обучение устанавливается учебными заведениями самостоятельно и зависит от выбранной специальности и территориального расположения вуза. Наиболее высокая плата устанавливается по специальностям, связанным с юриспруденцией, здравоохранением, искусством и педагогикой, исходя из соотношения спроса на них. 

Прием абитуриентов на бюджетные места происходит на конкурсной основе, посредством сдачи вступительных экзаменов по 2-5 предметам. В 1991 г. была отменена верхняя возрастная граница для профессионального обучения в 30 лет. С 1999 г. при приеме на места платного обучения существует практика приема абитуриентов без вступительных экзаменов по конкурсу аттестата о среднем (полном) общем образовании. В период обучения студенты проходят учебную, производственную и преддипломную практику. Однако, зачастую выпускникам не хватает профессиональных компетенций для устройства на работу по специальности. Из-за падения качества подготовки с 1991 практически прекратилось обучение по заочной форме, лишив молодежь возможности учиться и работать. Возобновление обучения по заочной форме началось в 2000-х гг., а также появилась возможность обучения экстернатом.

Данные биографических интервью и групповых бесед, проведенных в рамках проекта «Молодежь Кавказа: между прошлым и будущим», свидетельствовали о том, что профессиональное образование практически не доступно для молодых. Для уязвимых и социально неблагополучных групп нет соответствующей системы для получения профессионального образования. Начальное и среднее профессиональное образование не соответствуют должному уровню и их взаимосвязь с другими уровнями довольно слаба. Все это в купе с сокращением бесплатных мест, обеспечивающих государственный заказ, и увеличением доли коммерческого образования сводит реальные возможности получения бесплатного образования к минимуму.

В советский период гендерный порядок в Армении претерпел существенные изменения. Это связано с тем, что женщины получили равные права, возможности учиться и работать в публичной сфере. Роль патриархата в расширенной армянской семье начала падать, ослаб ее экономический союз и усилилась зависимость от государства (4). В 80-е гг. XX в. под влиянием урбанизации, индустриализации, государственной политики произошли значительные перемены, связанные с получением образования и трудовой занятостью женщин, активизацией их участия в общественной жизни, возможностями регулирования репродуктивного поведения и разводов. 

В период постсоветского развития усилилось значение национальной идентичности, одновременно актуализировав ее гендерные компоненты. С одной стороны, в образованной среде половозрастная иерархия стала считаться отмирающим «пережитком прошлого». Из-за безработицы и массовой миграции мужчин многие женщины оказывались единственными кормильцами в семье, обрели большую свободу и самостоятельность. С другой стороны, более консервативные слои, например, церковные служители, стали настойчиво напоминать о необходимости возвращения к истокам культуры, к традиционным ценностям, ролям и обязанностям мужчин и женщин.

Сейчас можно утверждать, что, несмотря на эмансипационные процессы советского и постсоветского времени, формально равные возможности в получении образования и профессиональной карьеры, в Армении сохранилось доминирование патриархата. Важными компонентами такого порядка являются воспитание девочек и их ориентация на ведение домашнего хозяйства; ограничение межполового общения; главенство старших женщин в семье и т.д. 

В настоящий момент женщины составляют более половины населения республики старше 30 лет (5). Поэтому расширение прав, образование женщин, использование их потенциала в государственном масштабе — основные элементы будущего успеха и процветания. А, напротив, «социальное неравенство задерживает демократизацию и подрывает ее…» (6), ограничивает получение женщинами образования и дальнейшее профессиональное развитие.

Несмотря на падение государственного заказа на профессиональное образование в 1990-е гг., а также высокую стоимость высшего образования, оно продолжает пользоваться спросом среди населения. Это объясняется не столько возможностью получения более высокого дохода, сколько особенностью национального традиционного сознания – стремлением добиться лучшего, в том числе и в образовании, получить более престижную по статусу работу и другие преимущества. Консерватизм армянского народа сохранил элитарное положение высшего образования, поэтому семья может пойти на значительные жертвы ради получения диплома. 

Ситуация осложняется проблемой коррупции в вузах. Обратимся к ответу респондента уже упоминаемого нами проекта «Молодежь Кавказа: между прошлым и будущим»: «Сегодня у нас действует следующая система поступления в вузы: ты оканчиваешь школу, получаешь аттестат; каждый вуз имеет свои избранные экзамены по каждой специальности, которые проводятся централизованно. В реальности, если у тебя хорошие связи, то ты можешь повысить свои оценки на 3-4 балла. Цена балла этим летом была от 2,5 тыс. долларов. Места на бесплатное отделение, где ребята получают стипендию, можно купить за 10-20 тысяч долларов. Очень смешно, что иногда люди платят за один балл больше, чем заплатили бы за четыре года учебы на платном отделении, т.е. здесь больше вопрос престижа». «Есть варианты напрямую заплатить, а есть некоторые способы, которые как бы менее неприличные. «Вот я книгу написал, – говорит профессор, – очень хорошую. Вот такая книга маленькая, стоит столько-то. Все должны ее купить, потому что на экзамене я буду спрашивать по книге, и чтоб у всех я видел книгу». Вот это один из вариантов. И у нас очень много преподавателей книги издают» (Ереван) (7). В итоге выбор профессиональной ориентации осуществляется, исходя не из личной заинтересованности, а из финансовых возможностей семьи. 

Еще одно твердое убеждение, имеющее место в армянском обществе, что диплом о высшем образовании завершает период активного обучения и гарантирует трудоустройство. Между тем ситуация в высшем образовании в переходный к Болонской системе период не учитывает ряд специфических традиционных черт армянского мышления: склонность к схватыванию сути контекста, но не логических связок. В отличие от европейского, армянское мышление очень аксиологично и весьма контекстно: определяющее значение играет содержание сказанного (8). Все это приводит к отсутствию у выпускников вуза целостного структурированного знания. А такие личные качества как дружелюбие и доброжелательность, активность в условиях значительной самостоятельности обучения требуют умения правильно организовать свое собственное свободное время. 

Сложность трудоустройства после окончания вуза ребята объясняют тем, что количество дипломированных специалистов превосходит все лимиты своей востребованности на рынке труда: «каждый вуз считает своим долгом выпускать юристов, хотя потребности в таком количестве юристов нет»; «среднего технического образования нет, хотя рабочих специальностей сегодня не хватает, например, строителей» – поэтому «достойные рабочие места передаются по наследству и по блату». Одну из причин сложившейся ситуации информанты видят в «советском наследии»: «когда студенты выпускаются, они знают только теорию, но не практику, поэтому совершенно не готовы к работе»; «на постсоветском пространстве гордятся своими знаниями, но этого недостаточно – западный подход состоит в умении оперировать знаниями и убеждать в своей компетенции». (9) 

«Что касается нашего местного рынка труда, в принципе, молодых специалистов не берут на нормальную работу. Я экономист и не пойду у станка работать. А для нормальной работы нужен опыт. Ты приходишь, тебе говорят необходимое количество лет стажа. Но когда студент, молодой специалист получит стаж? Студентов не берут на работу, потому что они не могут работать полный рабочий день. И здесь еще проблема: по закону на стажировку должны брать на три месяца, но я знаю по своему опыту, что в банках на стажировку берут минимум на шесть месяцев и не дают гарантии, что тебя возьмут на это место. То есть студенты работают как бесплатная рабочая сила, и там огромная текучесть кадров – партию стажеров убрали, пришла новая партия» (Ереван) (10).

Идеализация рынка, стремление к благосостоянию во что бы то ни стало – своеобразный социально-психологический феномен молодежного сознания, в основании которого – обогащение и жизненный успех, достигаемый любой ценой. Трансформация системы ценностей у студенческой молодежи не затронула национальных особенностей. Несмотря на превалирование материальных ценностей и прагматические ориентиры, армянская молодежь сохранила базовые ценности и культурные традиции своего народа: семьи, добра и справедливости, свободы личности, уважения к чужому мнению и труду, образования, независимости и законности, моральных и нравственных принципов, религиозности. Образовательная система Армении, впитавшая православные ценности, которые на протяжении столетий являлись ее духовно-нравственными основаниями, в настоящее время носит в основном светский характер (11). 

Среднее и высшее профессиональное образование обеспечивает включение молодежи в хозяйственную жизнь общества и государства, в производительные формы высокооплачиваемого труда, дает возможность непосредственного участия в преобразованиях, способствует собственному развития и освоению культуры. Поэтому образование не должно строиться на устоявшихся предрассудках и быть оторвано от современной рыночной экономики. 

Большинство молодых людей Армении высказывают недовольство относительно существующей образовательной системы и возможностей последующего трудоустройства. В этой связи важно учитывать, что численное преобладание недовольной молодежи в составе населения может в любой момент отразиться на политической ситуации в стране. Ощущение социально-экономического кризиса сглаживается крепкими моральными традициями, но учитывая особенности национального мышления и политическую непоследовательность студенчества, у различных политических сил и внешних игроков сохраняются возможности использования настроений и потенциала молодежи в собственных целях.

Екатерина АКУЛОВА