Геворг Мирзаян, научный сотрудник Института США и Канады РАН — для Sputnik

Турецкая республика переживает самый сложный период с момента ее основания почти 100 лет назад. Она окружена врагами или недоброжелателями. Европа рассматривает ее как проблему или даже враждебное образование, соседи с юга и юго-востока винят Турцию в подбрасывании огня в сирийский гражданский конфликт и мечтают поквитаться.

Нормализация отношений с Россией не вернет столь выгодные для Турции стратегические отношения с Москвой (за счет которых Анкара могла заставить Запад уважать ее интересы). В Сирии создается курдская автономия, которая плеснет бензина в курдское сопротивление на территории самой Турции.

И при всем при этом турецкая армия обескровлена репрессиями, а в стране разворачивается еще более серьезная охота на ведьм — после неудачного путча Реджеп Тайип Эрдоган намерен еще больше проредить состав вооруженных сил, а также судебных властей и образовательной сферы. А его стремление создать суперпрезидентскую республику может привести к серьезному бунту слишком привыкших к демократии образованных турок, которые не видят в нем нового Ататюрка. Стремление защищаться от них за счет пролетариата (для которого он не Ататюрк, но султан) может привести к новому гражданскому противостоянию, уже не по линии турки-курды, а по линии турки-турки.

Неудивительно, что на фоне всего этого бардака ряд турецких и заграничных экспертов заговорил о вероятности территориальной дезинтеграции Турции. Некоторые добавляют, что ряд стран Запада даже поддерживает такой сценарий.

Напомним, что после Первой мировой войны они позволили Ататюрку спасти Турцию и сохранить ее малоазийскую территорию от греческих и армянских посягательств лишь для того, чтобы она сдерживала Советскую Россию, а затем Советский Союз. Сейчас СССР нет и его восстановление не предвидится, сдерживать постсоветскую Россию можно иными способами, а Турция начинает чем-то напоминать Югославию — она стала слишком сильным государством на Ближнем Востоке с претензиями на лидерство, идущим поперек позиции Запада.

Те же американцы, по мнению некоторых экспертов, делают ставку на создание Курдистана и превращение его в свой оплот на Ближнем Востоке. А для создания нового государства, выражаясь словами Ататюрка, нужно разрушить предыдущее. В дезинтеграции Турции заинтересованы и иранцы — да, тем самым они обострят курдскую проблему (после создания иракского, сирийского и турецкого Курдистанов может наступить очередь и иранского), однако выключат одного из самых сильных конкурентов за лидерство на Ближнем Востоке.

От Эрдогана меньше проблем

Однако Москва не разделяет этого антитурецкого энтузиазма. Да, у Кремля с Анкарой крайне непростые отношения. Да, Турция является страной-членом НАТО и в ряде моментов играет против России и ее интересов, создавая ей определенные проблемы. Да, некоторые в России до сих пор грезят о взятии Константинополя. Однако в случае развала Турции Москва обретет такие проблемы, что ни о какой экспансии не будет и речи.

Во-первых, будет нарушен баланс сил на Ближнем Востоке. Москву полностью устраивает конфликтный треугольник Тегеран — Эр-Рияд — Анкара, соперничество по всем граням которого создает баланс сил на Ближнем Востоке. Если Турция будет выключена из него, регион может качнуться в сторону большой войны между саудовским и иранским блоками, и Кремлю придется встать на чью-то сторону.

Во-вторых, может взорваться Южный Кавказ. Без турецких военных гарантий Азербайджан почувствует себя уязвимым (собственно, ослабление Турции уже приводят к таким ощущениям в Баку), и может начать превентивную войну в Карабахе. Что опять же вынудит Россию прибегнуть к силовому вмешательству по осетинскому сценарию и создаст ей дополнительные проблемы.

Наконец, в-третьих, дезинтеграция Турции создаст огромное пространство нестабильности на юго-западных границах России, и Кремлю придется тратить ресурсы на урегулирование посттурецкого пространства. А ресурсов этих у России нет. Кремль и так перегружен — он занят одновременно европейским направлением, попытками наладить «восточный поворот» (то есть улучшить отношения со странами Восточной Азии), а на подходе еще и урегулирование беспорядков в Средней Азии.

Ну и, наконец, в-четвертых, дезинтеграция Турции неизбежно приведет к радикализации ее остатков и приходу к власти там националистически настроенных лидеров. И, возможно, к возвращению в мейнстрим идеи пантюркисткого мира, с претензиями на Крым, Среднюю Азию и южные регионы России.

Именно поэтому эрдогановская Турция рассматривается Россией как малое зло, и Кремль будет делать все возможное для сохранение ее территориальной целостности.

Турецко-армянское государство?

Прагматичность Москвы, конечно, на первый взгляд не поймут не только некоторые российские аналитики, но и союзники. В частности, Армения. Развал Турции является самой заветной мечтой значительной части местного населения и зарубежной армянской диаспоры. И не только по причине ненависти из-за Геноцида армян в Османской империи сто лет назад. Даже на гербе Армянской ССР, где почти полвека умалчивалась тема геноцида, была изображена гора Арарат.

Несмотря на то, что в силу исторических обстоятельств библейская святыня осталась в пределах современной Турции, ни у кого из армян (и не только) никогда не вызывал сомнений вопрос о её принадлежности. Не говоря об остальных огромных территориях Армянского нагорья на востоке Турции, откуда случился исход всего коренного населения. При этом и в Армении, и в диаспоре все трезво понимают, что вернуть свои бывшие земли можно только в результате глобальных процессов, которые приведут к распаду Турецкой республики. Соответственно, любые действия Москвы в поддержку Анкары будут восприниматься как предательство интересов союзника. С дальнейшими выводами о том, что Россия делает все возможное для максимального ослабления Армении и удержания ее на коротком кремлевском поводке.

Однако даже в случае развала Турции материализация мечты о восстановлении Армении в своих исторических границах маловероятна. Ни о каких больших территориальных приобретениях не может идти и речи. Даже если предположить, что события развиваются по благоприятному для армян сценарию — Турция сыпется, а западные державы дают добро на расширение государства-союзника России (возможно, в надежде на то, что после этого армянам Россия больше будет не нужна) — то против присоединения всей Западной Армении выступит даже значительная часть армянского общества.

Как минимум потому, что в Восточной Анатолии (одном из 7 географических регионов Турции, по границам, примерно, соответствующему Западной Армении) проживает почти 6 миллионов курдов, турок, азербайджанцев. То есть, в 2 раза больше человек, чем все население Армении. Разбавить это население армянским не получится. Представители диаспоры из США, Франции, России и стран Ближнего Востока, где уже выросло несколько поколений потомков беженцев от турецких гонений, вряд ли легко оторвутся от насиженных мест.

 Именно поэтому армяне прагматично готовы ограничиться небольшими приобретениями (Карс, Ван, Арарат), однако и тут им вряд ли улыбнется удача. Курды считают эти земли частью своего будущего государства и, поддерживаемые американцами, вряд ли готовы будут сдать их армянам. А жестко попросить Ереван не сможет — по крайней мере, с учетом своего нынешнего потенциала и военно-политической конъюнктуры.

Таким образом, от развала Турции Армения вряд ли прирастет территориями — скорее уж новыми проблемами. Страна получит серьезнейшую турбулентность как на западных границах (дележ «турецкого наследства» будет сопровождаться войной и всплеском радикальных националистических настроений) и восточных (без турецкой поддержки Азербайджан будет в разы агрессивнее в отношении Еревана и покорнее Вашингтону). Именно поэтому Еревану пока выгоднее поддержать Москву в деле сохранения ослабленной, но целостной Турции.

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции.