АВЕТ ТЕРТЕРЯН И РОССИЯ: ФЕНОМЕН ВОСПРИЯТИЯ

29 июля, 2016 - 19:46

Творчество Авета Тертеряна, устремленное к осмыслению духовных констант своей национальной культуры, основывалось на богатейшем синтезе мировых музыкальных традиций, среди которых ему особенно близка была галактика русской классической школы, ее великая музыка XIX и ХХ веков. Он был ментально близок русской культуре, прекрасно знал русский язык и литературу.

И ВСЕ ЖЕ КАКИМ-ТО ЧУДОМ ДЛЯ НЕГО СТАЛ ТОТ ОТКЛИК, который получила его музыка в России. Здесь в конце своей жизни он обрел свою духовную обитель, его исполняли лучшие российские оркестры и лучшие дирижеры. Здесь же в молодые годы он познал свой первый большой успех, когда его дипломная работа, Вокально-симфоническая кантата "Родина", написанная для большого симфонического оркестра и солистов на слова армянских поэтов Ованеса Туманяна и Ованеса Шираза, в 1962 г. удостоилась первой премии на Всесоюзном конкурсе молодых композиторов. 1963 год он переживет в Москве, где его кантата "Родина" торжественно откроет пленум композиторов СССР в Колонном зале Дома союзов. Кантату исполнит оркестр БСО под управлением Альгиса Жюрайтиса с участием известных армянских вокалистов Миграна Ерката –баритон и Беллы Айдинян - сопрано.

Его следующее произведение - опера "Огненное кольцо" - написана фактически по рекомендации главного режиссера Московского музыкального театра имени К.С.Станиславского и В.И.Немировича-Данченко Льва Михайлова. К нему, известному в 60-е годы своими яркими постановками, среди которых была и оперная классика, и опера Шостаковича "Катерина Измайлова", и новые оперы советских композиторов, в 1965 г. приехал Авет Тертерян поделиться своими планами о написании оперы. Лев Михайлов прослушал запись кантаты "Родина", музыка ему очень понравилась. Он советует композитору обратиться к сюжету драмы Б.Брехта "Кавказский меловый круг".

Вдохновленный этой идеей, Авет Тертерян едет в Германию, знакомится с брехтовским театром. Эта творческая командировка дарит ему много впечатлений, но использовать сюжет Брехта при жизни его жены, известной актрисы Елены Вайгель, было сложно. Лев Михайлов советует Тертеряну искать сюжет в том же ключе социально-политической драмы. Тертерян привлекает к поискам сюжета своих друзей-литераторов, и один из них, журналист Владимир Шахназарян, приносит ему рассказ Б.А. Лавренева "Сорок первый". На основе этого рассказа в 1956 г. советский режиссер Павел Чухрай снял фильм, получивший на Каннском фестивале специальную премию. Фильм "Сорок первый" имел большой успех. Казалось, стоило ли писать на этот, уже широко известный сюжет оперу? Но Авет Тертерян сделал свой выбор. "Опера - это совсем другое", - говорит он друзьям, и вместе с Владимиром Шахназаряном они находят оригинальный модус: действие будет происходить в Армении, где в те же годы, которые описываются в повести Лавренева (это начало 20-х ХХ в.), в России и Армении шла гражданская война.

И вот либретто готово. Лев Михайлов приглашен консультантом постановки в Ереванский театр оперы и балета. Режиссером спектакля стал молодой и талантливый оперный режиссер Ваагн Багратуни. Спектакль имел всесоюзный успех. В газете "Правда" вышла статья Карины Худабашян, а в журнале "Советская музыка" - статья известного московского музыковеда Нонны Шахазаровой, которая вместе со своими коллегами Юрием Коревым, главным редактором журнала "Советская музыка", и его заместителем Лианой Гениной специально приехали на премьеру в Ереван.

СЛЕДУЮЩИМ ВЫЗОВОМ САМОМУ СЕБЕ СТАНОВИТСЯ его Первая симфония. Она написана для необычного инструментального состава: органа, медных, духовых, ударных, фортепиано и бас-гитары. Это был опыт работы умозрительной, наглядно сталкивающей, казалось бы, несовместимые стили, - армянскую духовную монодию "Песнь благословения" V века, ставшую интонационным камертоном симфонии, и атмосферу музыки тяжелого рока. Опыт оказался эффектным, ошеломляющим, дерзким инструментальным представлением. А композитор открыл для себя источник вдохновения - далекое волнующее прошлое Армении, средневековые духовные гимны, лаконичные и афористичные, готовые раскрыться в симфоническую драму.

Путь художника всегда тесно связан с его жизненным пространством. Где он, с кем он, куда направлены его интересы, наконец, что случайное, а в принципе закономерное происходит в его жизни.

             В 1971 г. Авет Тертерян был включен в состав делегации Министерства культуры СССР при поездке в Монголию, где ему было поручено изучить ситуацию с музыкальным образованием. И здесь опять Тертеряном руководят творческий интерес и расчет - узнать как можно больше об исконных монгольских музыкальных и духовных традициях. Он посещает буддийский храм. Впечатление было огромным, ему открылись новая природа звука, богатейшая монгольская инструментальная традиция, когда звучание гонгов, труб, ударных, отправленное в полет, возвращается по принципу бумеранга.

Эта поездка совершила мощный поворот в осмыслении природы звука, обогатила композитора незабываемыми впечатлениями, новыми замыслами. Отныне он концентрирует внимание на факторе одиночного звука как источника вдохновения, "в микрокосмосе которого можно увидеть всю вселенную".

Впоследствии результаты этих впечатлений, вылившиеся в исследовательские поиски, приведут его к творческим открытиям, привлекающим внимание самого интеллектуального слушателя Европы, России, Армении. Его симфоническое творчество разворачивается естественно и закономерно, заполняя мировое музыкальное пространство, интригуя слушателя, развивая канву философских размышлений, даря широкое понимание истории, мира, в котором, по его словам, "нет ничего того, что не было когда-то…" Друг за другом появляются его притчевые симфонии – Вторая, Третья, Четвертая… вплоть до Восьмой.

Углубляясь в глубину художественных традиций, Тертерян напряженно вслушивался в современный мир, с горечью отмечая его несовершенство, внутренним слухом улавливая фальшь, угадывая трагический вектор его развития. Симфонический оркестр был его палитрой, он насыщал ее новыми красками, выдумывал новые инструменты, в совершенстве овладел режиссерским искусством построения симфонической драмы, неустанно разрабатывая вечные сюжеты жизни, сформировавшиеся в притчевые формы.

Его симфонии требовали особого слушательского внимания, напряженной работы души и мысли, воспринимались как предсказания и предупреждения. Их актуальность была поразительной. Они были именно тем, что должен был услышать мир в это время. Он оказался в группе тех музыкантов, которые смело распорядились своим даром слышать время, открыли его духовные координаты, ужаснулись и возвестили, восстали и поверили. Именно этой своей причастностью к судьбам человечества Тертерян покорил мир. Причем очень быстро, по нарастающей.

ВТОРАЯ СИМФОНИЯ ИСПОЛНЯЛАСЬ В 1975 г. в Тбилиси на закавказском международном фестивале "Закавказская весна" и была воспринята как событие международного масштаба. На фестивале, организованном Союзом композиторов Грузии, который в те годы возглавлял выдающийся музыкант и интеллектуал Гиви Орджоникидзе, присутствовали представители самых известных издательских фирм Европы. После знакомства с музыкой Тертеряна его симфонии стали звучать на всех престижных фестивалях Европы - в Западном Берлине, Праге, Загребе, на "Варшавской осени".

И вот поистине звездный концерт - Москва, 11 октября 1982 г. Под управлением Геннадия Рождественского в Большом зале консерватории им. Чайковского в одном концерте прозвучали Четвертая и Пятая симфонии Авета Тертеряна. Дирижер предварял исполнение этих симфоний поэтическим словом, рассказывая о глубинных художественных традициях Армении и в связи с Пятой симфонией, написанной для большого симфонического оркестра и кяманчи - о поэте, музыканте, ашуге XVIII века Саят-Нове, читал его стихи. "Изо всех хваленых в мире лир полней звучишь ты, каманча…" В своем слове дирижер назвал Тертеряна "поэтом звука".

Спустя месяц Геннадий Рождественский повторил этот концерт в зале Ленинградской филармонии. Казалось, весь музыкальный мир в самых главных музыкальных центрах завоеван. Тертерян известен и в Германии, где в Оперном театре Галле поставлена его опера "Огненное кольцо", звучат его симфонии...

Параллельно с мировыми премьерами открывается новая глава одиссеи Тертеряна в российской глубинке, приоткрывшая ему тайну русской души, принесшая ему настоящее удовлетворение и счастье. Здесь, в прекрасных городах русской провинции, Тертерян открывает новую Ойкумену, наполненную огромной духовной энергией.

Свердловск, Ялта, Симферополь, Саратов, Пенза, Вологда, Екатеринбург… Эти города принимали его как пророка. Атмосфера вокруг его симфоний, озвученных местными оркестрами и дирижерами, как и вокруг него самого, была пронизана каким-то мистицизмом. Композитор был покорен отношением к своей музыке, поражен открытостью и утонченностью переживаний слушателей. "Поразительные люди, бесконечно духовные, а какие лица! " - рассказывал он. Ему нравилось, что по окончании концерта слушатели не расходились и начинались бесконечные разговоры… "Что есть музыка?" - спрашивали его. "Звук… как вы работаете с ним, добиваясь таких поражающих результатов?", "что есть композитор?"

"Что такое музыка?" - переспрашивал он и отвечал: "Это тайна, это непознанное явление… Я начинаю слышать звуки в определенном состоянии, к которому надо прийти, тогда открывается духовный слух. Это как божий дар: он или есть, или его нет…" Он говорил со слушателями просто и откровенно, оставаясь при этом загадкой.

ДА, ОН БЫЛ ЭЗОТЕРИКОМ И РЕАЛИСТОМ ОДНОВРЕМЕННО. Он строил свои симфонии как конструктор. Четкий вычислительный метод был свойствен ему изначально. Он не ошибался в расчетах, был далек от сомнений, рассчитывал все: силу звука, дальность его полета, чувствовал его потенциальную энергию, его образную и мыслительную составляющую. Он верил в силу божественного послания и принимал идею с огромным чувством ответственности.

Отрицающий в своей работе романтическое состояние, восторженность, упоенность, он обожал эти проявления в слушателях. И он нашел их в России, где вся культура, философия, музыка, все искусство пронизаны культом романтизации чуда. Все ждут его и получают. Музыка Тертеряна в России оказалась этим самым полученным чудом.

В декабре 1993 г. журналистка Наталья Серова из Вологды после исполнения Четвертой симфонии Ярославским симфоническим оркестром под управлением М. Аннамамедова на фестивале "Зимние грезы" берет у Тертеряна интервью: "Авет Рубенович! Ваша Четвертая симфония потрясла. Каким был человеческий путь к тому, чтобы обрести себя настолько индивидуально и настолько сильно в своей неповторимости?.."    Такие вопросы задавали только в России. Это было совершенно исключительное отношение россиян к искусству как к откровению. И музыка Авета Тертеряна, похоже, выстраивала для многих духовный путь.

Авет Тертерян три года подряд - зимой 1991, 92, и 93  гг. - находился в Екатеринбурге, где по приглашению консерватории проводил мастер-классы. Здесь часто работал его любимый дирижер Мурад Аннамамедов. После выдающегося Давида Ханджяна, с которым Тертерян начинал свой путь симфониста, он наиболее глубоко отвечал его требованиям слышать звук, его вибрации, естественную жизнь.

В 1992 г. в Екатеринбурге состоялась премьера спектакля "Версия N1" на музыку Пятой симфонии, а зимой 1993-го в концертном зале Свердловской филармонии в исполнении Уральского симфонического оркестра под управлением Мурада Аннамамедова в авторском концерте Тертеряна прозвучали Четвертая и его последняя, Восьмая симфония. В апреле 1994 г. Авет Тертерян стал героем фестиваля "Дни новой музыки", который собрал весь цвет современного композиторского Олимпа. Звучали произведения Арво Пярта, Софьи Губайдуллиной, Гии Канчели, Альфреда Шнитке. В рамках этого фестиваля прошел авторский концерт Тертеряна, в котором состоялась мировая премьера его Второго квартета и прозвучала Шестая симфония и был задуман новый фестиваль - "Три дня с Аветом Тертеряном", намеченный на декабрь того же года.

Соратница его екатеринбургского периода - музыковед Елена Авакумова говорит, что, может быть, именно этот его успех в России, духовное единение с русским слушателем подвигли его к определению себя как личности...

Я ЖЕ В СВОЮ ОЧЕРЕДЬ ПОМНЮ ТОТ ДЕНЬ, когда после возвращения из Екатеринбурга в мае 1994 года, перед отъездом в Германию, Тертерян показал мне удивительный документ. На плотной бумаге крупными печатными буквами он отвечал на вопрос, поставленный перед собой - КТО ОН, ОТКУДА?

род, родовая память - Карабах;

дух - Армения;

генетика - восток;

язык, интеллект - Россия;

разум - весь мир;

вера - христианская;

храм господний, под которым

теплится языческое капище.

Из Германии, где Авет Тертерян находился по приглашению в Доме творчества Wiepersdorf и как будущий стипендиат премии ДААД писал своим друзьям в Екатеринбург: "Дорогие друзья! Живя в настоящее время в Германии, я всем рассказываю про Екатеринбург – город неожиданных людей и приятных сюрпризов. Город, сохранивший дух и не растерявший культуру. Я горжусь своей дружбой с этим старинным городом. Я люблю Екатеринбург, где нашел своего исполнителя и своего слушателя - чутких к восприятию легко ранимого и одинокого звука".

В начале декабря Авет Тертерян снова здесь. Шли репетиции концертов его авторского фестиваля. За 13 дней до начала фестиваля его не стало. Однако фестиваль состоялся. В главном Филармоническом зале Екатеринбурга три дня подряд - 23, 24, 25 декабря - звучала музыка Авета Тертеряна: Вокально-симфонический цикл "Родина" и симфонии - Первая, Третья, Четвертая, Пятая, Шестая и Восьмая в исполнении Уральского филармонического оркестра под управлением Мурада Аннамамедова, к тому времени художественного руководителя и главного дирижера Ярославского симфонического оркестра.

"Имя нашего фестиваля осталось неизменным и приобрело символический характер, - рассказывала Елена Авакумова. - Полностью была воплощена его программа. Три вечера зал был заполнен теми, кто знал Тертеряна, его музыку, кто ждал и готовился к ней. Была та самая аура, о которой неоднократно в эти дни говорил Мурад Аннамамедов: "Сегодня в мире существует только один город, который взял на себя право восприятия и сотворения того, что должно произойти. Никто - ни публика ни одного города, ни оркестр ни одного города мира - сегодня не мог бы замахнуться на такой фестиваль".

Музыкальный Екатеринбург проникся возвышенным духом трагизма, переживая кончину композитора. Готовые праздновать новую встречу с музыкой Тертеряна и с ним самим, его екатеринбургские друзья - музыканты, поэты, художники объединились в выражении скорби, преобразив ее в торжество жизни. "Не смех и не слезы, а сияющую улыбку беспредельного удовлетворения", как говорил В. Набоков, может вызвать подлинная и без прикрас формула создания настоящего произведения, - писал екатеринбургский художник Антон Кузьмин . – Произведения А. Тертеряна, его сделанная, мысленно сделанная музыка - звенья одной цепи аналитического искусства. Она не вызывает досужих споров, она существует помимо, вне их и над ними. Единственная величина всего этого - улыбка беспредельного удовлетворения на лицах Леонардо и Баха, Дюрера и Павла Филонова, Хлебникова и Прокофьева… Как радостно ставить многоточие…"

ЭТА ОПТИМИСТИЧЕСКАЯ ЭНЕРГИЯ ВЫРАЗИЛАСЬ в динамичном претворении творческих идей со стороны его друзей и почитателей. Художник и режиссер Ольга Паутова приступила к работе над спектаклем на музыку пятой симфонии Тертеряна "Версия 2". Композитор знал и одобрил задумку, видел эскизы костюмов. Екатеринбургский скульптор Г.Геворкян заканчивал памятник-барельеф, посвященный Тертеряну. А в декабре 1995 г. в Екатеринбурге состоялись два вечера памяти Авета Тертеряна, в которых приняла участие известная российская певица Лина Мкртчян. Она исполнила вторую часть Второй симфонии - монодию. Прозвучала и Седьмая симфония Тертеряна для большого симфонического оркестра и дапа - обе в исполнении Уральского филармонического оркестра под управлением главного дирижера и художественного руководителя Дмитрия Лисса.

Именно в эти дни директором Свердловской академической филармонии А.Н. Колотурским и Еленой Авакумовой был задуман большой фестиваль, приуроченный к 70-летию композитора, который получил название "Тайны избранных" и прошел в 1999 г. Каждый концерт имел свою тему - "Магия звука", "Путь посвященных", "Время тишины". Все полнилось размышлениями композитора. Разговор продолжался. Эпиграфом к фестивалю послужили его слова: "Музыка - это вибрация Вселенной. Я не сочиняю музыку. Я записываю ее". Рядом с произведениями Авета Тертеряна звучала музыка И.С. Баха и современников композитора - Гии Канчели, Софьи Губайдуллиной, Арво Пярта. В рамках фестиваля прошли выставки екатеринбургских художников  - живописца и графика М. Сажаева и скульптора Г. Геворкяна.

В буклете фестиваля были напечатаны прекрасные тексты; в эссе Михаила Сажаева говорилось: "Я точно знаю, от чего он умер. Многие, почти все, умирают от Смерти - он умер от Жизни. Дописывая три эти картины, я долго размышлял о природе творчества и власти, о власти и деньгах. Видимо, разные задачи у нас на Земле. У любой власти с ее усердными воспевалками задача - стабилизировать и забрать. У художника - расшевелить и отдать. У подлинного художника и власти никогда не будет общего стола, в крайнем случае - перемирие на срок активной жизни. Вслушайтесь в печальные восточные обертоны симфонии Тертеряна, или Губайдуллиной, или Канчели, с которыми мы встречались когда-то в Западном Берлине. Впитайте скрипку. Уловите шорох басовой струны. Успокойтесь и отдайтесь течению времени на зыбком и утлом плоту времени". Завершался буклет стихотворением Осипа Мандельштама, написанным в Армении.

Я тебя никогда не увижу,

Близорукое армянское небо.

И уже не взгляну, прищурясь,

На дорожный шатер Арарата,

И уже никогда не раскрою

В библиотеке авторов гончарных

Прекрасной земли пустотелую книгу,

По которой учились первые люди.

Авет Тертерян привнес в Россию свой мир, свою философию, музыку. Она приобщала к высокому духовному общению, открывала чистые грани мироздания, манящие вечных и одиноких странников, одним из которых был он. Признанный всем миром, именно в России он нашел особое духовное проникновение в его сложный эзотерический мир, что объясняется и богатым опытом русской культуры, и особенностями русского менталитета. Екатеринбург сохранил эту традицию общения с музыкой Авета Тертеряна. Там проходят фестивали, где звучат его симфонии, отмечаются даты, связанные с его жизнью и пребыванием в этом городе.

Эстафету этого одухотворенного общения с музыкой Авета Тертеряна взял на себя Нижний Новгород. В 1999 г. в честь 70-летия композитора там состоялся великолепный международный фестиваль "На пути духовного единения: Авет Тертерян в кругу друзей", оставивший прекрасную память, - книгу, собравшую тексты большой конференции и незабываемых впечатлений от города и людей, теплых встреч, посещения православных храмов, замечательных концертов, в которых прозвучали Пятая симфония Авета Тертеряна в исполнении Нижегородского симфонического оркестра Академической филармонии под управлением Александра Скульского и Восьмая симфония в исполнении симфонического оркестра Нижегородской консерватории под управлением талантливого Евгения Шейко. Идея и организация фестиваля и конференции принадлежали Нижегородской консерватории и лично Лидии Птушко, ныне профессору Нижегородской консерватории, доктору искусствоведения, автору книги "Стиль симфоний Авета Тертеряна", вышедшей в 2008 г. Это была вторая книга о Тертеряне. Первая - моя: "Авет Тертерян. Творчество и жизнь" - вышла в свет в Ереване в 2002 году.

Маргарита РУХКЯН

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image