В настоящее время на политическом поле Армении развиваются процессы, предопределенные запланированными на 2 апреля выборами в Национальное Собрание (НС). В предыдущих публикациях мы рассматривали некоторые грани и интриги этого увлекательного процесса. Один из сюжетов был связан с возможным активным участием в политической жизни бывшего министра обороны Сейрана Оганяна. Поднятый на это тему в СМИ ажиотаж, наконец, нашёл свое реальное подтверждение в заявлении Оганяна от 20 декабря. «Будучи человеком, который находился у истоков создания нашего государства и возглавляя  последние 17 лет оборонные ведомства Нагорного Карабаха и Армении, сегодня  я не могу спокойно в статусе наблюдателя следить за происходящими в стране военно-политическими развитиями», – сказано в заявлении экс-министра.

По его словам, когда в стране формируется новая система управления, то каждый гражданин, партия имеют право приложить усилия в этих развитиях. Оганян также отмечает, что стремится  самостоятельно привнести свой опыт, знания и усилия для достижения изменений во внутриполитической жизни страны: «Я принял решение активно участвовать в политических, в частности, избирательных процессах, руководствуясь идеей «во имя» – во имя безопасности государства, реализации национальных идей.  Моя цель – принять активное участие в парламентских выборах 2017 года, сформировав команду единомышленников, а для политического участия выбрав наиболее эффективный формат, что позволит предстать перед обществом с реалистичной программой по формированию в Армении политической и экономической системы нового качества».

Экс-министр сообщил, что уже начал консультации с политическими силами, общественными структурами, известными деятелями.

Многие наблюдатели связывают участие Оганяна  в выборах с недавно созданной партией «Третья Республика», лидером которой является бывший представитель президента в Национальном Собрании Виктор Даллакян. По мнению ряда экспертов, непосредственно перед выборами Оганян возглавит или эту партию или созданный с ее участием альянс. Даллакян в конце прошлого года заявил, что  их сотрудничество с Оганяном не только продолжается, но и углубляется, и это связано с тем обстоятельством, что оценки партии «Третья Республика» и Сейрана Оганяна относительно сложившейся в стране тяжелой ситуации и путей выхода из неё совпадают. По его словам, партия  «Третья Республика» выступает за широкую консолидацию политических сил. Причем по убеждению Даллакяна, не Сейран Оганян должен присоединиться к планируемому широкому альянсу, а наоборот, ряд политических сил – к экс-министру обороны.

Виктор Даллакян не видит в прошлом Сейрана Оганяна ни одного эпизода, который помешал бы их сотрудничеству, включая события 1 марта 2008 года и апрельскую войну.

Прежде чем перейти к анализу процессов, сопровождающих вступление Сейрана Оганяна в активную политику, напомним несколько важных эпизодов из биографии самого новоявленного «оппозиционера» Виктора Даллакяна. В октябре 2016  года член правящей Республиканской партии Армении (РПА), заместитель руководителя аппарата президента и официальный представитель президента в НС  Даллакян объявил о том, что отказывается и от членства в РПА и от занимаемых должностей. По его словам, в течение последних четырех лет он сотрудничал с властью и «собирал камни», а вот теперь, дескать, пришло время «разбрасывать камни». Даллакян объявил о том, что возвращается в активную политику и намерен участвовать в парламентских выборах 2017 года. Между тем, в политической действительности Армении  он известен как фигура, способная на самые невероятные перевоплощения.  Дело в том, что этот деятель покинул РПА не в первый раз.

Впервые Даллакян вышел из РПА в далёком 2003 году и после первого тура президентских выборов ловко примкнул к оппозиционному блоку «Справедливость», возглавляемому тогдашним кандидатом в президенты от объединенной оппозиции Степаном Демирчяном. На парламентских выборах в том же 2003 году покинувший ряды РПА «оппозиционер» стал депутатом НС по спискам блока «Справедливость». На выборах в НС в 2007 году не было единой оппозиционной колонны, и Даллакян прошел в парламент, одержав победу в мажоритарном округе. Затем он вновь вернулся в ряды правящей РПА, став впоследствии представителем президента в НС и сотрудником администрации Сержа Саргсяна.

Многие аналитики уже тогда полагали Даллакяна агентом властей, откомандированным в стан оппозиции.

Теперь непосредственно о процессах, сопровождающих активизацию на политическом поле Сейрана Оганяна, в том числе и вокруг созданной Даллакяном партии «Третья Республика».

Если вначале появление дуэта «Оганян-Даллакян» больше связывалось с планами властей по созданию очередной псевдоопозиционной колонны, которая должна была оттянуть протестные голоса у реальной оппозиции, то сегодня этот он все больше и больше связывается с фигурой второго президента Роберта Кочаряна. Некоторые СМИ написали, что политическую деятельность бывшего министра обороны будет координировать именно второй президент, и Оганян выступит в качестве центра по присоединению всех прокочаряновских сил. Опровержение этой точки зрения со стороны офиса второго президента не заставило себя долго ждать. Тем не менее, оно не разрядило атмосферу подозрительности в экспертной и журналисткой среде относительно автора возможного альянса «Даллакян-Оганян» с подключением Вардана Осканяна (1). Некоторые оппозиционные политики рассматривают Даллакяна, как фигуру, ориентированную на Кочаряна, но не на действующего президента.

Конечно, трудно понять и узнать все тонкости взаимоотношений внутри власти, в том числе и в плане возможных компроматов, которым обладают друг на друга высокие договаривающиеся стороны. Однако подозрения о том, что за указанным вероятным предвыборным альянсом маячит тень Роберта Кочаряна, имеют достаточно серьёзные обоснования. Возможно, эти подозрения обусловлены тем, что Оганян был назначен в 2007 году начальником Генерального штаба Вооруженных сил Армении именно Робертом Кочаряном, а также местом в политике связанного с Кочаряном Вардана Осканяна. Немалую роль в сложившемся раскладе сил может играть и обида Оганяна на президента Сержа Саргсяна, отправившего  его в отставку с поста министра обороны. Хотя, заметим, президент применил по отношению к Оганяну щадящий режим и уволил его не сразу после апрельской войны, а  через полгода в рамках смены правительства.

Чего же добивается Роберт Кочарян, который сам публично не вступает в активную политику? Вероятнее всего, он пытается добиться победы подконтрольного ему блока или политической силы на выборах. В первую очередь, Кочарян заинтересован в том, чтобы правящая РПА получила на выборах как можно меньше голосов и не смогла бы сформировать парламентское большинство. Некоторые наблюдатели полагают, что уже после завершения выборов Кочарян рассматривает схему объединения партии «Единение» во главе с Варданом Осканяном или альянса Оганян-Даллакян-Осканян с партией «Процветающая Армения».

Ключевой в планах Кочаряна является фигура Сейрана Оганяна. Возможно, что, в отличие от Даллакяна и некоторых других «бывших», пытающихся играть на оппозиционном поле, фигура экс-министра обороны и выглядит новой. Возможно и то, что Кочарян, да и сам Оганян надеются на механическое проецирование в сознании общества огромного авторитета армии на личность Оганяна. Команда экс-министра в надежде на повышение его рейтинга  использует жёсткую патриотическую  риторику в вопросе урегулирования карабахского конфликта. Однако возникает вопрос: сумеет ли Оганян, почти 10 лет занимавший столь высокий пост, перевоплотиться в глазах общества и стать оппозиционером? Вообще, может ли в Армении бывший высокопоставленный чиновник, пытающийся играть на оппозиционном поле, заслужить доверие населения в принципе?

Переход из власти в оппозицию в Армении – явление, конечно, не новое. Местная оппозиция формировалась из тех, кто покидал власть. Эта модель характерна не только для Армении, но и для всех постсоветских стран с их тяготением к монопольному положению какой-либо одной партии. Среди политиков, ушедших из власти в оппозицию, можно вспомнить бывшего премьер-министра Вазгена Манукяна, экс-главу МИД Раффи Ованнисяна, бывшего главного советника по национальной безопасности Ашота Манучаряна и других. Общество относилось к этим деятелям со значительной долей уважения и доверия. Однако сегодня вероятность подобного отношения общества к покидающим власть лицам резко снизилась. Наверное, это можно объяснить как высоким рейтингом Раффи Ованнисяна (речь идет о том периоде, когда он был отправлен в отставку с поста министра иностранных дел), так и тем важным обстоятельством, что и Вазген Манукян, и Ашот Манучарян сами оставили свои посты. Философия же нынешних высокопоставленных чиновников, часто коррумпированных, просто не допускает мысли самовольном отречении от высокой должности. Само качество этой власти и взаимоотношения внутри неё вызывают отторжение у общества и недоверие по отношению к «слугам народа» без признаков недовольства долгие годы занимающим высокие посты и только после соответствующего указа президента пытающимся в одночасье переметнуться в стан оппозиции.

«Проблема в том, как будет воспринят Сейран Оганян в качестве политического  деятеля, после того как он выйдет из фейсбуковской ауры в реальность и когда у него будут живые контакты», – говорит политтехнолог Виген Акопян. По его мнению, ажиотаж вокруг Оганяна как политической единицы и предполагаемого блока, который он должен возглавить, во многом преувеличен.

Некоторые сомневаются в том, что Оганяну, почти 10 лет занимавшему высокие посты, удастся доказать гражданам, что он является оппозиционером. Кроме того, эксперты не уверены и в другом важном вопросе: удастся  ли экс-министру сконцентрировать на своей фигуре общественно-политическое внимание.

Во-первых, для этого надо обладать навыками публичного политика, которые обычно приобретаются в парламенте – критиковать, подвергать критике других, отстаивать свою точку зрения и пр. Эти навыки у экс-министра обороны весьма ограничены.

Во-вторых, у Оганяна нет такого политического веса для того, чтобы вокруг него состоялась реальная консолидация ряда значимых политических  и общественных сил. В его случае крайне важным фактором станет поддержка ветеранских организаций (либо отсутствие таковой).

Дело в том, что общественные организации, которые объединяют участников карабахской войны, поддерживают либо власть (в первую очередь, в лице президента Сержа Саргсяна), как Союз добровольцев «Еркрапа», либо оппозицию во главе с первым президентом Левоном Тер-Петросяном, либо же придерживаются политического нейтралитета. Между тем, на сегодняшний день ни одна из них, даже самая немногочисленная, не выразила желания оказать содействие генералу.

И, наконец – самое главное: Оганян, имя которого весьма негативным образом общество связывает как с апрельской войной, так и с событиями 1 марта 2008 года, фигура весьма уязвимая. В первом случае общество связывает потерю более сотни военнослужащих с плохой организацией  и с коррупцией в армии. Во втором случае многие граждане не забыли, что Сейран Оганян был в числе тех, кто вывел армию де-факто против народа, В своем известном выступлении  1 марта 2008 года Оганян, занимавший тогда должность начальника  Генштаба Вооруженных сил Армении, заявил: «Ввиду имевших место массовых беспорядков и руководствуясь необходимостью восстановления стабильности, а также обеспечения безопасности граждан, президент Армении в соответствии с полномочиями, предоставленными ему Конституцией, ввел  с 1 марта в Ереване режим чрезвычайного положения (ЧП). Этот режим, наряду с другими задачами, предполагает введение временного запрета на проведение массовых мероприятий – митингов и шествий. Я, как начальник Генштаба Вооруженных сил (ВС) Армении, обращаюсь ко всем согражданам и прошу воздержаться от попыток обойти запреты, предусмотренные режимом ЧП. Призываю проявить высокую сознательность и с пониманием отнестись к мероприятиям государства, предпринимаемым в рамках ЧП. Хочу также предупредить всех граждан, что любая попытка участия или организации в мероприятиях, запрещенных режимом ЧП, сразу же получит равнозначный  и строгий отпор со стороны ВС Армении со всеми вытекающими последствиями…»

Скорее всего, столь последовательная позиция генерала не осталась без внимания населения со всеми вытекающими последствиями…

В силу этих причин Сейран Оганян имеет все шансы стать мишенью для резкой критики, которая уже началась в СМИ на пока еще умеренных «оборотах». Кроме того, как уже отмечалось, он не имеет веса, достаточного для консолидации политических сил. Но можно ли назвать проект провальным, если за ним стоят огромные деньги и, как предполагается – Роберт Кочарян? Если пытаться порассуждать на эту тему, то можно сказать, что для достижения успеха одних денег недостаточно. Нужна команда профессионалов, которые смогли бы создать  структуры (блока или партии), привлечь избирателей, грамотно вести кампанию.

Когда генерал де Голль вознамерился в самом конце 1950-х годов вернуться к власти, у него было 2 тысячи сторонников, каждый из которых возглавлял какой-либо офис в одном из департаментов или городов Франции. Эти 2 тысячи человек были профессионалами в плане организаторской работы, и, наверное, главное – они были людьми, преданными генералу и той программе, которую он представил. Есть ли такие люди  у Осканяна, Оганяна или Даллакяна?..

И еще один важный момент:  необходимы структуры, которых нет ни у кого из этой условной «тройки». Причем, работу над организацией структур надо было начинать за год до выборов. Оставшиеся же до них три месяца – всё же слишком малый срок для такой серьезной работы, даже при больших средствах.

Примечание

(1)   Имя бывшего министра иностранных дел (2000-2008 гг.) давно и очень упорно связывается с непопулярной в армянском обществе фигурой второго президента, о чём мы писали ранее.

Наира АКОПЯН