Книга жалоб

«Я горд тем, что наш флаг развевается перед зданием ООН!» Не раз говорил мой приятель, бил себя в грудь. Патриот настолько пламенный, что от него прикуривать можно было. «Так и я горд», – откликаюсь на всякий случай. Он подозрительно косится на меня: «Часом не врешь?» Он меня за ренегата держит – то ли русофил, то ли западник – не может понять, но что не армянский Данко, это точно. «Зуб даю», – уверяю я, в смысле тоже горд развевающимся флагом. – «Тогда почему иронизируешь, глумишься, и всё тебе не так?» – «А тебе всё так?» – спрашиваю. «Не всё, но для меня стакан наполовину полон, а для тебя он всегда пуст наполовину». – «Если бы наполовину, – замечаю. – «Вот-вот! – подхватывает он – В этом ты весь. Хронический жалобщик».

Кстати, новое слово появилось – патриофоб. Но я не такой. «Фобы», они желчные, а я веселый, и юмор из меня прет. Правда, веселье это не от радости, и я мог бы вслед за Фаиной Раневской сказать, что если бы писал книгу, это была бы книга жалоб. Но, во-первых, фраза изъезжена, ее неловко повторять. Во-вторых, книги я и так пишу. В-третьих, хорошая книга, если это не туристический путеводитель или телефонный справочник, обязательно содержит скрытую жалобу. Я об этом не раз говорил: счастливые и довольные книг не пишут. И какое мне дело до ООН, когда с утра в Ереване обильный снегопад? Это значит, что снег останется лежать, и его не уберут, пока сам не растает, под ним ночью образуется корка льда, а при ереванских спусках и подъемах я непременно где-нибудь сковырнусь и что-нибудь себе сломаю. За лечение артроза кучу денег отвалил. Кто меня будет лечить снова? ООН? Из окна дует, скотчем заклеил – пластиковые окна мастера ставили и денег взяли не постеснялись (где они эти цифры берут за халтурный ремонт?) Газовая печка в доме испортилась, с моим хроническим бронхитом воспаление легких схлопочу. Опять же, врачи, расходы, толстые тети-медсестры, глаза бы мои их не видели… Короче, в славном городе Ереване только и знай, отстегивай. Кто бы мне отстегнул. Я ведь не Гарун аль Рашид и даже не гастарбайтер. Как быть, чем обмотаться?.. Может, флагом?.. Это не я сказал, это вы подумали.

Туристы и мы

Меня упрекают – субъективен, мол. Ну, во-первых, всякий взгляд субъективен, человек так устроен – пляшет от своей печки. Посему мир не таков, каков есть, а таков, каким мы его видим. А во-вторых, соцреализм с младых ногтей мне поперек горла. Слышу и другой упрек: не надо, дескать, выносить сор из избы. Так не сорите! К мусору привыкаешь, он даже в традицию может перерасти. Нет, я понимаю, восток – дело тонкое. Однажды меня спросили: какой бы вы хотели видеть будущее Армении? Я стал перечислять пункты и в качестве лирического отступления поделился мечтой: когда-нибудь на Севане откроют нудистский пляж. Больше меня туда, где вопросы задавали, не приглашают. И не надо. Пусть ваши женщины в телогрейках загорают, мне какое дело? Одного не пойму, почему Европой называетесь? Географически разве что. Откровенные фотографии местной актрисы пару лет назад появились в Интернете – всем миром обсуждали, позором клеймили, телевидение подключилось, на ковер виновницу вызывали, оправдываться заставляли. Или еще случай: девушка-стриптизерша, армянка, лет десять назад рассказывала мне, что ее в церковь не пускают – не священнослужители, а прихожане, которые в курсе ее профессии. Бедняжка тоскливо предположила: «Наверное, они правы, ведь я грешница». «Это они по уши грешны, это в них тайные черти пляшут, ханжи, неандертальцы!» – возмутился я и помню, статью про это написал. Был у меня такой период – писал о ночной жизни разных городов во всем их греховном многообразии. Периоды у меня в жизни случались разные, но одно чувство оставалось постоянным – не люблю ханжей, невежд, терпеть не могу лживый пафос. Вместе с тем понимаю, что они-то и правят бал, и ничего тут не поделаешь. «Облико морале», говорите? А облико города вас не волнует? В советские времена ко мне часто приезжали друзья, из России, из республик. В моей квартире останавливались. Вечерами беседы беседовали, днем по выставкам ходили, по известным маршрутам ездили, в гости к хорошим людям захаживали. Не знаю, как вам, а мне сейчас приглашать людей в Ереван как-то неудобно. Оно, конечно, туристы в восторге – им показывают витринный центр. Центр красив и уютен, что и говорить. Прекрасно выглядят гостиницы, кафе, супермаркеты, магазины… Я люблю Ереван от площади Шаумяна до Медицинского института, от Дома радио до Дома писателей. Детство прошло на этом отрезке. Туристы не знают, что там было и чего не стало, им это по барабану. Неделю походили, кое-чего посмотрели, вкусно поели – и замечательно, и адьё. Им, туристам, экскурсии за пределы Киевского моста, в Ачапняк, 16-й квартал, Чарбах, Норкский массив или Зейтун не устраивают, а сами они в эти районы не пойдут. Разве за границей вы ходите по китайским, негритянским, и прочим подозрительным кварталам? Да что кварталы, в том же центре Еревана отклонитесь от магистральных улиц, войдите во дворы загляните в подъезды – совсем иная картина. Будто повстанцы здесь оборонялись, и стреляли по ним из гранатометов, будто варвары, совершая ритуальные танцы, кувалдами отбили бетонные ступени и сорвали перила на лестничных площадках. Со стен свисают провода и кабели, ржавые почтовые ящики висят на одном гвозде. Почтой давно никто не пользуется. Мы цивилизованные, у нас есть мобильники и компьютеры, зачем нам почта? У более цивилизованных народов эти игрушки появились гораздо раньше, однако почтовые ящики у них по сей день функционируют. Как и трамвай, между прочим. А в Ереване трамваи убрали – как тяжелое наследие советского режима. Ко всему привыкаешь. Я краем глаза кусочек армянского сериала подсмотрел, где действие из фешенебельной квартиры переносилось на лестничную площадку. Режиссеру в голову не пришло предварительно уродливые стены в щербинках покрасить. Ему кажется, ничего такого, нормальная лестничная площадка – глаз привык. Мне скажут: все упирается в экономику. Это верно. Не хватает денег, чтобы платить дворникам за расчистку снега, уборку дворов подъездов, лестничных пролетов, покупать снегоуборочные машины или хотя бы простую соль, нет денег, чтобы платить почтальонам, малярам, штукатурщикам, электрикам, строить детские площадки, сажать деревья… Полагаю, деньги эти худо-бедно выделяются, но их почему-то нет. Да и деревья сажать негде, места живого не осталось: на любом пятачке башни из стеклобетона возводят. А с домами, простоявшими шестьдесят лет без ремонта, с уродливыми высотками, с облезлыми «хрущебами», на которые смотреть страшно и тошно – со всем этим разбирайтесь сами. У известного французского писателя Ромена Гари есть фраза: «Мужчины, женщины, государства и народы – все мы настолько заболели независимостью, что стали не независимыми, а безнадежно больными». Обрели ли мы независимость и свободу – это вопрос, но поумнели и погрустнели – факт. Тем не менее улыбки, слава богу, сохранились, по крайней мере их здесь видишь чаще, чем в благоустроенной Москве.

Лица

Некоторые кварталы напоминают заброшенные южноафриканские поселения, но постучитесь в двери зайдите в квартиры – чисто, уютно, обстановка в жанре «и мы не лыком шиты». Ереванец живет, думает, планы строит и реализует их исключительно в пределах собственного дома. За порогом – не мое, и пропади оно пропадом. Говорят, это оттого, что армяне много веков назад потеряли государственность. Совершая акробатические кульбиты, пройдут по льду, минуют отбитые, в корявых надписях стены домов, купят с уличных лотков продукты подозрительного качества, поднимутся по отваливающимся ступеням и запрутся в квартире на десять замков – дом, милый дом! Не повезло ереванцам, нет здесь таджиков, как в Москве, так хоть сами взяли бы лопату да почистили прилегающую территорию от снега. Ведь на той же территории, им по закону не принадлежащей, фруктовый сад разобьют, домики построят и бетонной стеной загородят, типа мое, никого не подпущу, но чтобы в общем подъезде, где темень, хоть глаз выколи, лампочку повесить – а за свет платить кто будет? ЖКХ?.. Лица работников коммунальных контор, за редким исключением, просятся на старую добрую доску – помните, были такие? – «Их разыскивает милиция». Почему, спросите, исчезли эти доски. Потому что таких лиц сегодня полным-полно, нет необходимости их разыскивать – включите телевизор. Нет, товарищи дорогие, сегодня надо искать другие лица, светлые и честные, пусть и без галстуков.

Достоинство

Я как-то ехал в московском метро, и в вагон ввалилась шумная компания крепких ребят в полосатых майках и беретах. Был день ВДВ, оно случается раз в году. Рядом со мной сидел чернявый кривоносый мужик, дотоле по-армянски громко и командно говоривший по телефону. Парни-десантники увидели кавказца и стали на него надвигаться, вряд ли намереваясь заключить его в братские объятия. Мужик вмиг съежился, скукожился, привстал и, как корова языком лизнула, пулей выскочил из вагона. Позже я случайно столкнулся с ним в Ереване – ходил гусем, москвич. Жену его не видел, но подозреваю, как и многие другие армянские жены в тех краях, перекрасилась в блондинку, чтобы вписаться в титульную нацию. Есть такая штука – чувство собственного достоинства. Слышали? Не «намус», а нечто другое, параллельное. Если в Ереване у вас нет собственного автомобиля, вас не удивит фокус, заключающийся в том, что в маршрутку, рассчитанную на 9 пассажиров, вмещается 19. Стоят впритык друг к другу, низко склонившись и разными частями тела упираясь в лицо соседу – это не секс, скорее национальное единение. Маршрутка хилая, того и гляди развалится. Мало того, водитель тормозит при виде каждого голосящего. Казалось бы, куда еще – так нет, влезает, помещается. Так как же насчет чувства собственного достоинства?.. Атрофировалось?.. Я бы задал этот вопрос приятелю-патриоту, но, увы, он год назад ушел из жизни, и флаг перед зданием ООН его теперь не волнует. Как писал Эльдар Рязанов незадолго до смерти, «что мне теперь до участи народа, куда пойдет и чем закончит век? Как умирает праведно природа, как худо умирает человек…»

Но нам-то пока есть дело.

Руслан Сагабалян