Привет от Серо Ханзадяна, или что разозлило известного армянского писателя

25 октября, 2017 - 14:02

Почти 20 лет назад не стало известного армянского советского писателя Серо Ханзадяна. Харизма, своеобразие этого человека запомнились многим, в том числе обозревателю «НВ» Сергею БАБЛУМЯНУ, фрагменты воспоминаний которого публикуются ниже.

Поэт Амо Сагиян на вопрос о том, хотел бы он родиться снова, ответил: “Наверное, нет. Снова учиться ходить, потом школа, опять жениться, снова читать “Мхитара Спарапета”… Нет уж, не хочу…”.

Великий армянский писатель Серо Ханзадян на слова великого армянского поэта не обиделся.

Книги Ханзадяна выходили тиражами, которые сегодняшним писателям и не снятся. Как и гонорары. Директор издательства “Айастан” при мне распорядился: “Снимите со счета Ханзадяна и оплатите (была названа серьезная сумма). Серо Николаевич разрешает”. Автор-молодожен, просивший заплатить за сборник стихов досрочно, был удивлен и счастлив.

Финансовым инспекторам, живи они в то время, кружить с телекамерами у особняка Ханзадяна в Старом Норке не имело смысла: нетрудовых доходов у писателя не было, были только трудовые, а на что он их использует, касалось только его.

Прошу обратить внимание: “Мхитар Спарапет” — исторический роман сугубо армянской тематики, а издавали и переиздавали его в “тюрьме народов” крупнейшие издательства Советского Союза (не говоря уже о загранице). Тиражи — сотни тысяч экземпляров. Обстоятельство, способствовавшее относительной независимости суждений и высказыванию их вслух. Пусть даже, как известно, истина в любой области – это та точка зрения, которую либо имеет, либо будет иметь власть.

Внешностью Ханзадян напоминал Шолохова и Вильяма Сарояна одновременно, но Шолохова все-таки больше. Не только своими знаменитыми усами, а еще и шутками, отпускаемыми в адрес сильных мира сего, в которых было много правды. Такие шалости ему прощались.

…Кулуары партийного съезда Армении. К беседующему с собкором “Известий” писателю, улыбаясь, подходит Карен Демирчян. Обнимаются.

— Вот этот цвет здесь лишний, — тычет пальцем в флажок своего депутатского значка Ханзадян.

— То есть?— удивляется первый секретарь ЦК.

— Ну, хорошо бы иметь один сплошной цвет, — хитро улыбается писатель в свои знаменитые усы.

Для тех, кто не помнит. Флаг Советской Армении представлял собой красное полотнище с синей полоской посередине. Убираешь синюю полоску, остается сплошной красный цвет – цвет государственного флага СССР. Депутат от своей республики – хорошо, но депутат Верховного Совета СССР – лучше! По статусу, возможностям, оплате, хотя людей калибра Ханзадяна последнее интересовало мало.

Тем не менее нагрудный значок с изображением советского флага Серо Ханзадяну не достался, зато звание Героя социалистического труда получил. Что в некотором смысле даже лучше, поскольку “слуга народа” — это на пять лет с последующим продлением (или не продлением мандата), а Герой труда – на всю жизнь. Со всеми причитающимися привилегиями и льготами.

На старте перестройки, ведущей к развалу страны, заручиться поддержкой Ханзадяна пытались как противники, так и сторонники грядущих перемен. По логике вещей, участник Великой Отечественной войны, проливавший кровь за родину (три ранения), командир минометной роты должен был встать под знамя “За нашу Советскую родину!”, но, с другой стороны, набирала обороты манящая и ведущая непонятно куда присказка: “За нашу и вашу свободу!”. В условиях идеологической смуты того времени одно с другим трудно совмещалось, а выбрать, куда брать курс, было еще труднее. Люди ждали подсказки от признанных авторитетов. Ханзадян, несомненно, был одним из таких.

…Начало девяностых годов, особняк писателя в старом Норке. Хозяин щедро наливает сногсшибательный “караундж” коллеге из “Известий” Сергею Дардыкину.

— Куда столько, Серо Николаевич? Мы же работать пришли, не водку пить.

В общем, работа не заладилась… Ханзадян уходил от прямых ответов, рассказывал притчи, разные истории, был чем-то озабочен, но свою позицию по вопросу, что такое хорошо и что такое плохо для армян в этом резко меняющемся мире, так и не прояснил. Классик определенно был не в своей тарелке: чем-то озабочен, даже удручен. “Ему-то, фронтовику, депутату, герою, известному во всем мире писателю, чего бояться?” — удивился коллега Дардыкин. Между тем боялись попасть на язык заполошным атаманам Театральной площади не только знаменитости.

А вот еще из того времени. Театр имени Сундукяна, что-то вроде конференции в защиту армянского языка. В холле, не говоря уже о Серо Ханзадяне, много узнаваемых людей: писатели, артисты, художники, научные работники. Кто-то машет Ханзадяну рукой.

— Привет! — отзывается писатель.

Оказавшийся рядом молодой человек явно революционной направленности, удивляясь собственной смелости, роняет: “Варпет, надо говорить не “Привет!”, а “Вохджуйн!”.

“Ну-ка, подойди”, — берет учителя словесности под локоть Ханзадян. Далее последовал монолог, который автор в силу своей воспитанности берется пересказать лишь близко к тексту.

— Ты что, сопляк, вздумал учить, на каком языке мне говорить? Может, на каком нам писать, ты нам тоже подскажешь? Пошел вон и чтоб больше не попадался мне на глаза. Понял или перевести на русский?

Перевода не потребовалось, лингвист-самоучка стушевался, конференция продолжила свою работу.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image