В ближайший месяц обострения ситуации на карабахско-азербайджанской линии противостояния не предвидится, считает обозреватель Sputnik Армения Арман Ванескегян.

Как и следовало ожидать, состоявшийся в Вене очередной тур консультаций – переговоров по Карабаху опять-таки прошел при плотно закрытых дверях. И консультации министров иностранных дел Армении и Азербайджана с сопредседателями Минской группы ОБСЕ Поповым (Россия), Шефером (Америка) и Висконти (Франция), и переговоры Налбандяна с Мамедъяровым – все окутано туманом…

Приходится лишь делать выводы, основываясь на оговорках, которые допускают представители внешнеполитических ведомств с обеих сторон.

С армянской стороны прошла информация о том, что на встрече Эдварда Налбандяна с сопредседателями и Каспршиком говорилось о необходимости приложить еще больше усилий в направлении реализации договоренностей, достигнутых ранее в Вене, Санкт-Петербурге и Женеве президентами Саргсяном и Алиевым.

С азербайджанской стороны вообще никакой конкретики после встречи министра иностранных дел Мамедъярова с сопредседателями Минской группы не было. Вместо этого в терминологии представителя Баку в очередной раз возникло слово "субстантивные".

Говорил о субстантивных переговорах, и это как-то напрягло. Ведь слово – калька с английского, может означать все, что угодно. Начиная с того, что говорится о переговорах напрямую (без участия, скажем так, тех же сопредседателей), и заканчивая тем, что речь может идти о возврате переговаривающихся сторон к изначальной позиции.

Или же, если вдруг за большим переговорным столом будет принято решение, что отныне никто в конфликт не вмешивается, и стороны разбираются сами. Ну, такого даже теоретически не может быть. Поэтому и получается, что термин используется как-то не совсем к месту, и следует его хоть как-то объяснить.

А еще термин может означать, что переговаривающиеся стороны обязываются учитывать взаимные интересы, что тоже кажется невозможным в нынешней ситуации, когда у Армении и Азербайджана позиции диаметрально противоположны. Для Баку единственный вариант – возвращение Карабаха в состав Азербайджана, тогда как для Еревана это единственный категорический нонсенс.

Вот и возникает множество вопросов — которая из изначальных позиций подразумевается под термином "субстантивные переговоры"? О "пред-апрельской" ли ситуации 2016 года на карабахско-азербайджанской линии противостояния? Или о периоде, когда подряд, очень быстро состоялись встречи в Вене и в Санкт-Петербурге в 2016?

Как бы то ни было, пока что понятно только одно – главной темой для разговора и руководителей внешнеполитических ведомств Армении и Азербайджана между собой, и их контактов с координаторами переговорного процесса было невозобновление боевых действий.

Это, в принципе, уже хорошо, особенно на фоне активизации работы наблюдателей ОБСЕ на самой линии противостояния. Очередной плановый мониторинг в районе Мартуни (севернее Куропаткино) тоже прошел без ЧП.

Однако это все, что можно наскрести из скупой информации, просочившейся из-за наглухо закрытых дверей.

Еще можно предположить, что министры иностранных дел все-таки обменялись какой-то конкретикой на том основании, что обозначен срок следующей встречи – вторая половина января 2018 года. Это значит, что определенная информация должна быть передана президентам. Которые, в свою очередь, обсудят, обдумают то, что было передано, и потом выразят свое мнение. Опять-таки через министров иностранных дел, вновь в присутствии сопредседателей.

Единственное, о чем можно сказать с высокой долей вероятности, так это то, что активизации боевых действий на линии противостояния не предвидится. Со стороны мирового сообщества регион просматривается буквально под микроскопом, и на сей раз наблюдателям из ОБСЕ сделать вид, что они не в курсе того, кто спровоцировал очередной взрыв ситуации на линии соприкосновения, будет очень трудно.

Видимо, сейчас армянским масс-медиа следует подождать, пока делегация вернется из Вены и сделает официально заявление либо на уровне самого министра, либо, хотя бы, на уровне пресс-службы.

Арман Ванескегян, политический обозреватель