Известный актёр и режиссёр – Родион Нахапетов в этом году (21 января) отмечает свой юбилей – 75 лет. Человек с уникальной судьбой на пике своей карьеры уезжает в Америку в надежде покорить Голливуд. Мало кто знает, что свое имя мэтр получил в то время, когда мама в эмоциональном порыве после рождения мальчика назвала его в честь партизанского отряда “Родина”. И лишь после съёмок в фильме “Первый снег”, редактор решила, что в титрах допущена ошибка и вписала “недостающую” букву. Так Родина Нахапетов стал Родионом Нахапетовым. Наш корреспондент Сюзанна Степанян специально по случаю юбилея встретилась в Москве с этим легендарным человеком.

— Родион Рафаилович, в этом году у вас юбилей. Вы чувствуете, что настало время подводить итоги?

— Когда тебе 75, то невольно хочется подытожить, однако, я полон всяких идей и думаю, что многие из них ещё реально могут осуществиться. В планах снять ещё фильмы, которые останутся в памяти зрителей, поэтому для меня это промежуточный этап.

— Вы и талантливый актёр, и режиссер. Пересматриваете свои фильмы?

— Старые фильмы я, конечно, периодически просматриваю. Иногда мне неловко, иногда я счастлив, что это было. Моя творческая жизнь разбивается на две части, которые для меня важны. Первая часть – актерское прошлое, а вторая – режиссёрская. Но в 70-е годы, когда я был уже популярным артистом, остановил себя и принял решение, что больше не буду сниматься. Поступил на режиссерский факультет ВГИКа, закончил мастерскую Игоря Васильевича Таланкина и готовился снимать дипломную работу по удивительно доброй, светлой повести американского фантаста Рэя Брэдбери “Вино из одуванчиков”. Я любил его повесть, это отдельная история, она сделала меня более оптимистичным. Читая её, мне казалось, что это тоже часть моего детства, такого, которого у меня не случилось. Мы с мамой жили очень бедно, а когда она заболела, меня отдали в детский дом, поэтому для меня эта картина была дорога. Не смотря на то, что в то время брать дипломные работы американского писателя, даже такого замечательного, было не просто, с моей уже определённой актерской позиции удалось убедить руководство нашего курса, что я сделаю это хорошо. Я поставил его как мюзикл и в дальнейшем, забегая немного вперёд, хочу сказать, что именно с этого фильма у меня началась дружба с Рэем Брэдбери.

— Какие из ваших работ запомнились вам больше всего?

— Среди моих актёрских работ есть два памятных фильма снятых в Узбекистане — “Нежность” и “Влюблённые”. Я был молод, открывал для себя новую республику, пробовал все вкусности — плов, манты, сладости всякого рода и вместе с тем, находил в людях что-то необычное, достойное. Рад, что фильмы смогли выразить эти качества. Ещё один фильм, который останется в памяти — “Раба любви” Никиты Михалкова. Признаться, снимался в этом фильме не столько, потому что роль нравилась, сколько мне было интересно, как молодому, начинающему режиссёру, посмотреть как работает другой начинающий режиссер. Я наблюдал, как он репетирует с оператором, как разговаривает с актёрами, это стало таким своеобразным дополнением к школе во ВГИКе. Фильм “Торпедоносцы”, на мой взгляд, с точки зрения восстановления времени военных лет, сделан солидно. Режиссёр Семён Аранович — документалист, поэтому он относился и к актёрской игре, и к работе оператора с позиции настоящей правды, не разыгранной артистами, а прожитой по-настоящему. Фильмов было много. Как главный герой я снялся более чем в 40 художественных фильмах, но с тех пор, как я стал режиссером, в своих фильмах не снимался.

— Наверняка, у вас в памяти сохранились эпизоды, не вошедшие в фильмы.

— Часто вспоминаю эпизоды из моих фильмов, которые остались за кадром. Могу рассказывать долго. Но каждый фильм, который ты сделал, это и человеческие отношения, и любовь, и откровения, поэтому я смотрю сюжет, слушаю свой голос и вспоминаю. Для меня это как бы два фильма: один — зримый, а другой, тот, который у тебя в сердце, в памяти. Это для меня интересное путешествие не только в фильме, но и в жизни.

— Расскажите, почему вы решили уехать в Америку?

— Я поехал в Америку не потому что мне надоело жить в России. В тот момент я работал над комедией “Стена”, но из-за отсутствия средств, проект пришлось закрыть. Это был период конца перестроечных времён, начало лихих 90-х, а тут компания «20-й век Фокс» купила мой фильм для международного проката и меня пригласили для промоушена. Я согласился. У меня появилась перспектива и возможность увидеть что-то новое. В Америке мне пришлось столкнуться с различного рода трудностями, но самое главное, что со временем все они остались позади. Для меня большой радостью стало заключение сценарного договора со студией «20-й век Фокс», это давало деньги для проживания с моей новой супругой. За этот период я снял шесть художественных и три документальных фильмов.

— Отличается американская актёрская школа от российской?

— Америка была своего рода школой, где на съемках других режиссеров можно было многому поучится. Во- первых, в Америке четкая актёрская дисциплина. Если у нас можно прийти на съемку не подготовленным, опоздать, то американский актёр приходил всегда подготовленным. Из наших актёров, с кем я работал, могу назвать только Алексея Баталова. Но всё же мне легче работать в России, потому что здесь я всё слышу, здесь всё родное. Мне льстит то, что я сделал там, получил опыт, но все мои дальнейшие проекты связанны с Россией.

— И вы решили вернуться на родину…

— Возвращение на родину было для меня самым приятным. Мне предложили снять фильм “Убойная сила”, где мы с моей супругой Наташей продюсировали. Рейтинг был высокий и нас даже похвалили на Первом канале. Вот эта радость творческого возвращения окрыляла. Пока я жил в Америке, мы с Наташей часто приезжали в Россию, но не по кинематографическим вопросам, а в связи с организованным нами фондом помощи российским детям с врожденными пороками сердца. Дело в том, что мама призналась мне о своих волнениях, касающихся моего здоровья. В детстве у меня был порок сердца и врачи сказали, что если я доживу до 16 лет, значит всё в порядке, а если нет, то что поделать… Сейчас мы помогаем детям с этой проблемой. Ездили в Татарстан, где сделали 30 бесплатных операций на сердце, спасали детей в Москве. Я считаю это своим долгом. А всё началось со случайного звонка незнакомого мужчины, у которого 6-месячная дочка умирала от порока сердца. Он сказал: “Вы таких добрых героев играете, помогите спасти мою дочь!”. Благодаря Наташе, которая в отличие от меня не растерялась и сказала “Приезжайте!”, мы нашли лучшего хирурга, который в своё время оперировал Булата Окуджаву.

— Вы довольны возвращением в Россию?

— Я доволен, как сложилась моя судьба. Многие из моих фильмов, получили международные награды, имели хороший прокат, поэтому мне стесняться нечего. На крыльях этой победы с “Убойной силой” я предложил другой проект Первому каналу и мы сделали сериал “Русские в городе ангелов”, не только с русскими артистами, но и с американскими.

— Расскажите, как именно началась ваша дружба с Рэем Брэдбери.

— Как-то мы шли с Наташей по городу и вдруг я вижу в книжном магазине проходит встреча с Рэем Брэдбери. Мы пошли туда, он что-то интересно рассказывал, народу было много и вдруг он стал подписывать книги. Но сопровождающий автора, предупредил, что не надо приставать, вести беседу, просто возьмите автограф. Но всё же, когда очередь дошла до меня, я сказал: “Вы знаете, я режиссер из России и сделал когда-то короткометражный фильм “Вино из одуванчиков”. Это моя любимая повесть”. На что он ответил: “Это моя любимая тоже. Как вас зовут?” Так состоялась наша первая встреча. А через время Рэй пригласил меня в свой театр, который по его рассказам ставил спектакли, потом он стал приглашать нас в гости. Мы приходили с Наташей с бутылкой красного вина, разговаривали о кино, что доставляло мне удовольствие. И несколько раз он говорил, что помнит, о нашем разговоре на первой встрече. Брэдбери заинтересовался моим фильмом, а я как-то стеснялся показать ему его. Мне казалось, как он будет смотреть свою любимую повесть на русском языке, где ещё все поют, а, ведь, я не знаю, нравится ли ему жанр мюзикл? Я так дорожил дружбой, которая у нас складывалась, что боялся всё испортить. Но пока я был в отъезде, в Москве, Наташа позвонила мне и сказала, что показала ему фильм. Сказала, что он плакал и просил позвонить мне, передать, что я его люблю. А когда мы встретились, Рэй сказал мне, садись и пиши сценарий, я никому не доверяю, а ты единственный, кто понимает меня. Я был весьма тронут, но сказал Наташе, что не буду этого делать, поскольку это сложно. Брэдбери настоял на своем, в итоге сценарий есть, но пока нет денег, он висит в воздухе, в процессе ожидания.

— Каково режиссёру сталкиваться с трудностями, когда фильм не проходит цензуру?

— Среди фильмов, что я делал, были и труднопроходимые, например, “На край света…” по сценарию Виктора Розова. После съёмок приходилось менять актёров, так как даже сам Виктор Сергеевич Розов не смог повлиять. Такая же сложная ситуация была с фильмом “Не стреляйте в белых лебедей” по роману Бориса Васильева, который я снимал с огромной радостью. В фильме участвуют замечательные актёры, но как вы знаете, повесть заканчивалась грустно, что раздражало мосфильмовских работников. По этой причине они хотели многое поменять. Но на последнем совещании, начальница Жданова, пришла на просмотр и руководство стало говорить, как жалко, фильм не получился, повесть мы читали и плакали, а тут… И в этот момент Жданова встала и говорит: “Я хочу поздравить Родиона, он сделал хороший фильм. Только у меня одно предложение, завершить его словами “Не стреляйте в белых лебедей””. И все сразу подхватили, конечно, фильм замечательный, а разве мы что-то другое говорили? И я понял, что такое фальш. Слава Богу, фильм был хорошо принят. Сегодня зрители тоже помнят эту картину. Она отмечена главным призом на Всесоюзном кинофестивале в Ереване.

— А я хорошо помню ваш фильм “Моя большая армянская свадьба”. В фильме вы играете отца главной героини. Расскажите про вашего отца и как вам работалось в Ереване?

— Ереван — это особая страница в моей жизни. Я знал, что отец у меня армянин — Рафаил Татевосович Нахапетов, но видел его только один раз. Долгое время мама ничего не рассказывала о нём, я думал, отец погиб на фронте. Спустя время я разыскал в Армении сводных братьев и узнал, что только перед смертью он рассказал им обо мне. Когда я приехал в Ереван получать приз за фильм “Не стреляйтесь в белых лебедей”, меня поздравляли армяне и говорили, почему бы вам не приехать в Ереван? Но, когда мне предложили снять фильм “Моя большая армянская свадьба”, я понял — есть повод! Мне понравился сценарий и жанр фильма, но самое главное, понравилось, что я смогу поехать в Ереван, на Родину. Армения произвела на меня огромное впечатление. Я почувствовал что-то родное, тайное, некое волнение. Когда фильм сделали, даже из Лос-Анджелеса, где много армян, звонили, поздравляли, смеялись. Там этот фильм стал настольным диском.

— Были ли какие-нибудь приключения во время съёмок этого фильма?

— Мы должны были с Наташей вылетать из Домодедово в Ереван. Подъехали к аэропорту, видим стоят с камерами журналисты. Наташа сразу забеспокоилась, а я выхожу с чемоданами и тут же мне задают вопрос: “Скажите, каково ваше отношение к случившемуся террористическому акту с взлетевшими двумя самолётами?” Наташа испугалась и отказывалась лететь. Но у нас же съемка, нас ждут актёры, мы должны лететь! И в таком страхе, мы полетели.

Газета «Миасин» поздравляет Родиона Нахапетова с Днём рождения и желает ему крепкого здоровья, успехов, чтобы всё складывалось так, как надо, и исполнится задуманное!

Сюзанна СТЕПАНЯН