Нагорный Карабах: как действующий председатель ОБСЕ может помочь сопредседателям Минской Группы?

В середине февраля в Баку и Ереване в очередной раз побывали сопредседатели Минской Группы ОБСЕ по Нагорному Карабаху Игорь Попов,  Стефана Висконти и Эндрю Шефер. Очередной раунд консультаций за закрытыми дверями с главами государств и министрами иностранных дел Армении и Азербайджана сенсаций не принёс, да и, думается, не мог принести.

Некоторому оживлению переговорного процесса способствует относительное снижение напряжённости на границах между Нагорно-Карабахской Республикой и Азербайджаном, готовое, впрочем, в любой момент взорваться очередной военной эскалацией. Показной оптимизм министра иностранных дел Азербайджана Эльмара Мамедъярова предсказуемо сменился очередным потоком воинственных заявлений, включая угрозы «повторить» апрель 2016 года уже ближайшей весной или летом. Хотелось бы верить, что речь идёт о пустой браваде, так как шансов на успех сегодня у азербайджанской военщины ещё меньше, чем три года назад. С другой стороны, явная активизация оппозиции (в последнее время в Баку прошли относительно многочисленные протестные акции, очередной митинг намечен на 2 марта) и растущие социально-экономические проблемы могут подтолкнуть официальный Баку к очередным кровавым авантюрам.

В том, чтобы не допустить подобный сценарий (а вовсе не в бессмысленных попытках убедить армянские стороны идти на односторонние и неоправданные уступки) – значительное поле приложения усилий международных посредников. В этой связи выделим информацию о готовящемся визите в Закавказье (Ереван, Баку, возможно Степанакерт) действующего председателя ОБСЕ, министра иностранных дел Словакии Мирослава Лайчака. Точная дата поездки пока неизвестна – возможно, это будет первая половина марта. В ходе совместной пресс-конференции с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым в Москве господин Лайчак заявил о своей полной поддержке деятельности Минской группы и о своих регулярных встречах с её сопредседателями: «Я хочу, чтобы мой визит помог определить, что можно ожидать, какие результаты можно получить. Наша цель – помочь сопредседателям МГ ОБСЕ оптимально использовать новую ситуацию».

Конечно, несколько смущает упоминание высокопоставленным дипломатом смены власти в Армении и связанные с этим «надежды мирового сообщества» на прогресс в урегулировании конфликта. Напомним, согласно одобренной Национальным Собранием Программе правительства Армении, приоритетом в переговорном процессе под эгидой Минской группы ОБСЕ является обеспечение статуса и безопасности Арцаха при формировании атмосферы взаимного доверия. Решающее слово Республики Арцах в переговорном процессе не подлежит сомнению, и именно оно поможет созданию атмосферы для подлинного  и долгосрочного  мира.

В состоянии ли понять это обстоятельство функционеры ОБСЕ – организации, создававшейся в принципиально иных условиях (в 1975 году) и для решения несколько иных задач? Пока что её роль в конфликтах на территории бывшего советского Союза (в частности, на Южном Кавказе) видится, мягко говоря, крайне неоднозначной. В качестве специфических особенностей деятельности ОБСЕ наблюдатели указывают излишнюю увлечённость гуманитарной риторикой, а также выборочное повышенное внимание к одним странам и конфликтным регионам при демонстративном игнорировании других. Как известно, сегодня на постсоветском пространстве ОБСЕ известна, прежде всего, по своей деятельности на Донбассе, где её также небезосновательно обвиняли в пособничестве официальному Киеву. В частности, широкий резонанс вызвали в своё время фотографии с украинскими танками под прикрытием автомобилей ОБСЕ в «прифронтовой» Авдеевке. Вместе с тем, в последнее время в отчётах наблюдателей ОБСЕ стало куда больше объективности и адекватных оценок деструктивной позиции официального Киева, Вооруженных Сил Украины и «добровольческих» национальных батальонов как истинных виновников многочисленных нарушений режима прекращения огня на Донбассе. В октябре 2018 года теперь уже бывший заместитель главы наблюдательской миссии ОБСЕ Александр Хуг, проработавший на линии разграничения сторон четыре года, публично заявил об отсутствии «прямых доказательств российского присутствия на востоке Украины», что вызвало резко отрицательную реакцию киевских властей, ибо рушит их основополагающий миф о нескончаемой войне с «русским агрессором». А в феврале текущего года в Донецке и Еленовке последовала череда взрывов и провокаций, явно направленная на запугивание европейских наблюдателей (по счастью никто не погиб, но тенденция налицо). Кроме того, украинская сторона систематически торпедирует работу Трёхсторонней контактной группы ОБСЕ по Донбассу, заседания которой проводятся в столице Белоруссии.

В случае с Нагорным Карабахом также более чем очевидно, какая из сторон заинтересована в неукоснительном соблюдении режима перемирия (что является необходимой предпосылкой для дальнейших шагов), а кто делает ставку на силовой сценарий. Степанакерт неизменно и всемерно способствует мониторинговой деятельности наблюдателей, в то время как противоборствующая сторона сплошь и рядом отказывает им в выводе на свои передовые рубежи, как это имело место, согласно заявлению МИД НКР, 15 января юго-восточнее села Левонарх Мардакертского района. Между тем, работа наблюдателей и их объективные оценки ситуации особенно важны именно сегодня, когда Азербайджан, согласно ряду сообщений, начал инженерно-фортификационные работы. К сожалению, вопрос о расширении офиса личного представителя действующего председателя ОБСЕ (на сегодня это 6-7 человек) до сих пор не решён, и вовсе не сложно догадаться почему. «Россия вместе с другими странами – сопредседателями минской группы ОБСЕ по нагорно-карабахскому урегулированию активно выступает за снижение напряжённости на линии соприкосновения и предпринимает усилия, направленные на расширение миссии наблюдателей ОБСЕ в зоне конфликта», – заверяла более года назад официальный представитель МИД России Мария Захарова, дипломатично упоминая об оставшихся некоторых технических деталях, которые «сторонам остается досогласовать, прежде чем будет запущен механизм расширения».

Как видим, «детали» не «досогласованы» до сих пор, и если Мирослав Лайчак намерен «помочь» сопредседателям добиться успехов в их нелёгкой деятельности, то рано или поздно функционерам ОБСЕ будет необходимо уходить от расплывчатых «политкорректных» формулировок и прямо называть виновника перманентной военной эскалации без риска кого-либо обидеть, с соответствующими политико-дипломатическими последствиями. Невзирая даже на совместные энергетические проекты Баку и Анкары со странами Европейского Союза, такие, как «Южный газовый коридор». Хотя бы потому, что нормальное функционирование коммуникационных магистралей по линии «Восток – Запад» возможно только в условиях стабильного мира на Южном Кавказе, основная угроза которому исходит именно из Баку.

В этой связи, не менее важен и политико-правовой аспект посреднической деятельности ОБСЕ в исторической ретроспективе. Как известно, ещё в период активной фазы военных действий организацией (в то время СБСЕ) был наработан некоторый опыт по части организации прямых переговоров в двух- (Нагорный Карабах и Азербайджан) и трёхстороннем (Армении, Азербайджана и Нагорного Карабаха) форматах. И хотя договорённости, периодически достигавшиеся в 1992-1993 годах, неизменно торпедировались бакинским режимом (сначала А. Эльчибея, а затем Г. Алиева), в данном случае важен факт однозначно зафиксированных политико-правовых реалий.  В Резюме выводов Хельсинкской дополнительной встречи Совета СБСЕ 24 марта 1992 года была высказана идея приглашения избранных и других представителей Арцаха на предполагавшуюся Минскую Конференцию по Нагорному Карабаху в качестве заинтересованных сторон после консультаций с заинтересованными сторонами. Совет Безопасности ООН в известных четырёх резолюциях (от 30 апреля 1993 г. № 822, от 29 июля 1993 г. № 853, от 14 октября 1993 г. № 874 и от 12 ноября 1993 г. № 884), которые в Азербайджане почему-то записывают себе в актив, отнюдь не ставил знака равенства между Республикой Армения и Нагорно-Карабахской Республикой. 11 мая 1994 года от имени последней командующий армией Самвел Бабаян подписал Соглашение о прекращении огня, а 4 февраля 1995 года выразил согласие на обязательность положений Договоренности об урегулировании инцидентов. В Итоговом документе Будапештского саммита ОБСЕ от 6 декабря 1994 года высоко оценивалось значение заключённого сторонами нагорно-карабахского конфликта Соглашения о прекращении огня, что явилось подтверждением сторонами приверженности вышеупомянутым резолюциям Совета Безопасности ООН. В Резюме Действующего председателя ОБСЕ от 31 марта 1995 года подтверждались ранее принятые ОБСЕ решения о статусе сторон, в частности об участии двух вовлечённых в конфликт государств-участников и третьей стороны в конфликте (Нагорного Карабаха) во всём процессе переговоров, включая Минскую конференцию. Полный список документов, свидетельствующих о трёхстороннем характере конфликта, содержится в книге Владимира Николаевича Казимирова «Мир Карабаху».  Консультации в рамках российско-американской Дартмутской конференции также велись именно в трёхстороннем формате, что позволяло вовлекать в диалог более широкие общественные круги и обсуждать различные варианты. В дальнейшем, как известно, акценты несколько сместились, и сейчас, как сказал в конце 2017 года специальный представитель действующего председателя ОБСЕ на Южном Кавказе Гюнтер Бехлер, реальная архитектура переговоров отсутствует. Вместе с тем, председательствовавшая в ОБСЕ в 2014 году Швейцария разработала неофициальный документ о структурированном переговорном процессе со всеми соответствующими элементами и деталями. Имеется также «неофициальный документ о механизме расследования нарушений режима прекращения огня, это еще одна мера по укреплению доверия, которая ещё не реализована». Будет ли востребовано всё это действующим председателем ОБСЕ в ходе его предполагаемого визита в регион? Хотелось бы верить, что многолетняя работа экспертов ОБСЕ окажется востребованной хотя бы частично.

* * *

В феврале 2019 года Республика Арцах отметила 31-ю годовщину начала освободительного движения, а в мае 2019 года будет отмечаться 25-летие установления между Нагорным Карабахом пусть шаткого, но всё-таки перемирия. В его поддержании роль ОБСЕ, с учётом некоторых позитивных тенденций в её деятельности на постсоветском пространстве, могла бы быть более весомой, однако для этого необходима более активная позиция самой этой организации. Как и прежде, в условиях отсутствия прочного мира и дальнейшей милитаризации Азербайджана Вооружённые Силы Республики Арцах остаются основным гарантом невозобновления широкомасштабных военных действий.

Александр ДАВЫДОВ