Подарок табачных королей

Маленький мальчик гонял на самокате по дорожкам нового сквера. Он словно одна из оживших скульптур этого парка, олицетворяющих счастливое детство в свободной стране, которую непременно ждёт большое будущее. Малыш кружил на своём транспорте возле бронзового мальчика, пускающего кораблик, объезжал девочку, танцующую под дождём, ребят бегущих под зонтиком. Чуть поодаль стоял молодой высокий мужчина, он наблюдал за сыном и поглядывал по сторонам в поисках того, кто щёлкнет их на смартфон. Но время было раннее, сквер почти пустой, так что неспешно бредущая женщина, останавливающаяся у каждой скульптуры, была подходящей кандидатурой.

Я догадалась, что молодой человек обращается ко мне, но кроме «Барэв дзез!»

ничего не поняла из сказанного.

– Я не понимаю по-армянски.

– О, простите, я думал Вы армянка.

– Нет, я из России.

Я сфотографировала отца и сына. Альберт помчался покорять просторы парка, а Артур рассказал мне его историю.

– Парк открыли совсем недавно, 10 мая, мы с сыном впервые приехали сюда погулять. Очень впечатляет. Я, конечно, всё это видел по телевизору и в интернете, но наяву, пожалуй, даже лучше. Правда, орнаменты армянских ковров, которыми вымощены дорожки, в полной мере можно оценить, только если снять с высоты. А вот так, под ногами, не очень понятно. До реставрации сквер был в ужасном состоянии, всё сломанное, обвалившееся, обшарпанное. Старые деревья, многие из которых погибшие, скамейки и урны ещё со времён Союза. То, что сделали Варданяны – это чудо! Этот сквер вполне может быть визитной карточкой Еревана. Но, что самое главное, они не купили этот парк и даже не взяли в аренду, он как был, так и остался муниципальным. Городские власти запретили здесь какую-либо коммерческую деятельность, даже рекламные щиты ставить не разрешают.

В этом есть логика, когда люди, владеющие всем табачным производством в стране, от выращивания сырья, до реализации сигарет, пекутся о «зелёных лёгких» столицы. Братья Варданяны  – Микаел и Карен – миллиардеры, владельцы «Град Холдинга», который наполняет сигаретами не только рынок Армении, но и экспортирует продукцию, в том числе в Россию, сделали Еревану на его 2800-летие прекрасный парк. «Фонд семьи Варданян» не только реконструировал один из заброшенных скверов в центре столицы, но и взял на себя обязательство 99 лет оплачивать расходы по его содержанию и охране.

Официально эта городская рекреация носит имя «Парк 2800-летия Еревана», но иначе, как парк Варданянов, сквер не называют. На всю эту красоту «Фонд семьи Варданян» потратил 5.300.000 долларов.

Не знаю, будут ли за сквером ухаживать обещанные 99 лет, но сейчас он выглядит очень респектабельно. Пожалуй, это единственное место в Ереване, где  чувствуется столичный лоск.

Аллеи парка как бы связывают собой площадь им. Александра Мясникяна и площадь Республики. Со стороны площади Мясникяна у входа в парк возвышается огромная статуя какого-то дядьки, выполненная в традициях советского монументализма (скульптор Ара Шираз, архитектор Джим Торосян, –прим. редактора). Не нужно быть особенно умной, чтобы догадаться, что это и есть Мясникян. А вот кто он? Задаю вопрос Артуру.

– Революционер, соратник Ленина. Некоторое время он был каким-то наркомом в Армении, а в двадцатых годах погиб в авиакатастрофе. Площадь Республики, которая находится на другой стороне сквера, раньше называлась площадью Революции, там был памятник Ленину. В начале девяностых его снесли. Я был совсем маленьким, но помню, что меня дедушка водил, показывал развалины.

Что тут скажешь? Чудны дела твои… Памятник Ленину снесли, а памятник его соратнику вполне процветает. Только потому, что он армянин?  Я нырнула в Интернет, посмотрела.  И заслуг-то у него перед Арменией особых нет. Родился он на Дону, вся деятельность в большей степени была связана с Белоруссией, фамилию он носил переиначенную – Мясников, и всего четыре года успел поработать на высших партийных должностях в Армении.

Снесли памятник Ленину, как первопричину «зла»? Воспринимая остальных лишь жертвами сложившихся обстоятельств?  «Вполне может быть», – пришли мы с Артуром к единому мнению.

– А памятник Мясникяну, кстати, очень интересный. Он такой образчик своего времени. Мне бы хотелось, чтобы он остался в городе, как один из символов эпохи, – говорит Артур.

Да, мой собеседник точно подметил – образчик. Буквально через пару дней я увижу очень похожий памятник другому революционеру: Степану Шаумяну в Степанаване. Но это ещё впереди. А сейчас я решила отправиться к «Каскаду» чтобы посмотреть на розовый город почти с высоты птичьего полёта.

Прощаясь, Артур извинился «за не очень хороший русский». Если бы у меня хоть один иностранный язык был столь же «нехорош», как у этого молодого армянина русский, я была бы счастлива.

Я русский бы выучил только за то…

А, вообще, в Армении на русском говорят все, от мала до велика. Чуть лучше или чуть хуже, но все. И к грузинам армяне относятся, мягко говоря, с осуждением, за то, что они отказываются говорить на русском. «Приедешь к ним, скажешь на русском, а они морду воротят – сволочи. На английском с ними разговаривай»,  – возмущался один таксист. Об этом же говорили и другие мои знакомые.

Я довольно часто обращалась к прохожим с просьбой прочитать и перевести ту или иную табличку. Какой-либо системы в дублировании надписей в Ереване нет. Где-то есть перевод на русском, где-то на английском, иногда на том и другом. Но частенько встречаются аншлаги только на армянском, и тут уже без аборигенов не обойтись.

Доска с пояснениями, установленная на церкви, из которой я вышла, была сплошь покрыта вязью армянских букв. Я попросила проходившего мимо молодого человека прочитать и перевести. Он ответил мне на английском, с сожалением развёл руками и извинился. Во время нашего разговора я обратила внимание, что  издалека за нами наблюдает крупная черноволосая женщина. Как только молодой человек отошёл, она подскочила ко мне.

– Что ты хотела? Почему он не стал разговаривать? Не хотел разговаривать по-русски?

Дама говорила очень эмоционально, с искренним негодованием и большим акцентом. Я её успокоила, сказала, что молодой человек, скорее всего, не знает ни русского, ни армянского. Он турист и говорит на английском.

– Пойдём, дорогая, я тебе прочитаю.

Гаянэ сначала всё прочитала вслух по-армянски, некоторое время помолчала, и начала объяснять, что там написано. По-русски она говорила плохо, я так и не поняла, что это за церковь, кто и когда её построил, кто и когда восстановил. Да, и ладно! Гораздо важнее было участие и желание помочь.

А вот вся реклама водки в Ереване, почему-то, на русском языке. При этом кого ни спросишь из армянских мужчин, все они коньяку предпочитают русский напиток. Реклама спиртного в Армении разрешена, поэтому на огромных билбордах, без всякой конспирации типа «вода на берёзовых бруньках», всё красиво нарисовано и открытым текстом написано. Но почему на русском языке? Так и осталось для меня загадкой.

И ещё одно филологическое наблюдение. Во всех местах, где я побывала за неделю своего путешествия, я встречала одно слово, написанное на русском языке: Мойка. Было понятно, что речь идёт об автомойке. Я спросила, почему написано по-русски, неужели в армянском языке нет слова «мойка»? Оказалось, что это очень длинное составное слово, поэтому всем удобней и привычней короткая русская «мойка».

657 ступенек в небо

«Каскад» – это ещё один привет жителям Еревана от богатого соплеменника. Новый импульс к жизни этому грандиозному архитектурному сооружению в 2002 году дал Джерард Гафесчян – американский предприниматель и меценат армянского происхождения, руководитель «Фонда семьи Гафесчян».

В генеральный план развития Еревана «Каскад» был заложен в 1924 году. По задумке архитектора Александра Таманяна через склоны Канакерских холмов должна была пройти система ступенчатых переходов, водопадов и цветников. Но начали воплощать эту идею только 1960 году. В конце 80-х, в связи со Спитакским землетрясением, распадом СССР и Карабахской войной, строительные работы были приостановлены. И только в начале 21 века, благодаря желанию и деньгам «американского дядюшки», возобновились работы по строительству, реставрации и благоустройству комплекса.

Большой Каскад подобен огромной многоярусной Вавилонской пирамиде, на самой вершине которой установлен обелиск Возрожденной Армении с украшениями на урартские мотивы. Расположен Каскад за театром оперы и балета, он берёт своё  начало в сквере, где возведён памятник архитектору Александру Таманяну, думающему над главным планом в своей жизни. Целью строительства помпезной лестницы из молочного туфа было соединение нижнего и верхнего города, находящегося высоко в горах.

Свой Каскад жители Еревана воспринимают не просто, как зону отдыха, но как единство неба, земли, воды и искусства. Говорят о нём охотно и вдохновенно. Познакомившись с тремя друзьями, отдыхавшими в сквере каскадного комплекса, – Левоном, Максимом и Самвелом – я услышала практически искусствоведческую лекцию.

– В 2009 году Гафесчян открыл здесь Центр искусств своего имени. Он свёз в Ереван часть своей коллекции, состоящей из произведений самых знаменитых современных скульпторов. На первый взгляд всё такое чудаковатое и непривычное, но рассматривать очень интересно, – говорит Левон.

– Мне очень нравится компания этих толстяков. Голенькая дама с сигаретой, которая разлеглась прям посередине сквера, такой же голый и толстый легионер, а там, в конце сквера, когда пойдёшь к лестнице, увидишь толстого кота. Про автора меня не спрашивай, – отвечает на мой вопрос Максим. Это Самвел у нас знаток.

– Да, вся эта упитанная компания – дело рук одного мастера, Фернандо Ботеро.  Известного колумбийского скульптора. Кота привезли сюда первым, потом и остальные подтянулись. Эта дамочка, которая нравится Максиму, дело спорное. Я не люблю таких фактурных женщин, мне больше нравятся худенькие, как ты. Но если она вызывает у кого-то положительные эмоции, пусть себе лежит, я не против, – мудро резюмирует Самвел. – А мне больше всех нравится вот этот лев. Из чего он сделан? Так и думал, что скажешь: из железа. Это автомобильные шины. Ближе подойдёшь, сама увидишь.  Это корейский мастер сделал, фамилию не помню (Ji Yong-Ho, – прим. редактора).

Самвел рассказал мне почти о каждой скульптуре. От него же я узнала, что Джерард Гафесчян умер в 2013 году, и, якобы, теперь для «Каскада» настали сложные времена, строительство опять заморозили, а верхняя часть «вавилонской башни» так и не достроена.

Высота Каскада – 78 метров, к смотровой площадке ведут 675 ступеней. Вся лестница разделена на пять пролётов, каждый пролёт заканчивается фонтанной площадкой. Внутри Каскада есть эскалаторы. Левон, Максим и Самвел посоветовали мне подняться к смотровой площадке на эскалаторе, а спуститься по лестнице. Солнце стояло в зените, и друзья беспокоились о моём самочувствии. Но, нет! Мы лёгких путей не ищем!

Первые два пролёта я прошла довольно лихо. Тем более, что после каждого подъёма была возможность насладиться фонтанами, попить и умыться. Во время третьего подъёма я почувствовала лёгкую дурноту, но на фонтанной площадке мне полегчало, я отвлеклась, пофотографировала и отправилась дальше. До конца четвёртого пролёта оставалось ступенек 10, но я поняла, что и шага не могу сделать. Я оглянулась, в надежде на чью-нибудь помощь, но оказалось, что я одна такая «умница». Солнце, стоящее в зените, раскалённые ступени из молочного туфа и одинокая женщина теряющая сознание: то, что называется «картина маслом». В полуобморочном состоянии я присела на ступеньку, положила голову на колени и накрыла её руками. Очнулась от того, что вокруг меня галдели, и кто-то трогал за плечо. Это были китайские туристы, они увидели меня, когда спускались… Спасительная бутылка с водой. Я сделала несколько глотков, умылась, вылила немного на голову, потом они под зонтом отвели меня к входу внутрь Каскада. Последний пролёт я поднялась на эскалаторе. И вот передо мной двуглавый красавец Арарат, а внизу розовый город.

Ереван – весь в розоватой дымке,

Озеро Севан – печаль веков…

(Арпине Назарян)

Да, теперь на Севан. Куда же ещё?

Алёна РЫБАКОВА

(Продолжение следует)

За яркие впечатления об Армении, за радушие и гостеприимство я искренне благодарна: Вазгену, Кристине, Ашоту, Акопу, Артуру, Вагану, Каринэ, Марии, Альберту, Максиму, Лорису, Тиграну, Анаис, Левону, Авитису, Гаянэ, Анаит, Анне, Акобу, Валентину, Грайру, Самвелу