7 декабря для армянского народа – день скорби по погибшим при страшном землетрясении, которое произошло в 1988 году. Землетрясение вывело из строя около 40 процентов промышленного потенциала Армянской ССР. До основания был разрушен город Спитак и 58 сёл; частично разрушены города Ленинакан (ныне Гюмри), Степанаван, Кировакан (ныне Ванадзор) - всего 21 город, и ещё более 300 населённых пунктов. В результате землетрясения погибло, по меньшей мере, 25 тысяч человек (по другим данным - до 150 тысяч), 140 тысяч стали инвалидами, 514 тысяч человек остались без крова… В общей сложности, землетрясение охватило около 40 % территории Армении. На помощь при ликвидации последствий землетрясения в Армению приезжали со всего Советского Союза и других стран мира.

         Мне посчастливилось познакомиться с Человеком - настоящим героем, который в течение трех лет помогал армянскому народу и разделил с ним эту боль. Его зовут Владимир Петрович Шмелев. Он живет в Самаре и согласился рассказать об увиденном, пережитом и о том, как оказывалась помощь пострадавшим в землетрясении.

Предлагаем вашему вниманию интервью со Шмелевым Владимиром Петровичем - участником ликвидации последствий землетрясения в Армении 1988 г. В то время он был начальником Отдела кадров ОРСа «Главкурорторга Минторга РСФСР», Председателем Профкома ОРСа 1989-1991 гг., делегатом Съезда ЦК Профсоюза Армении в 1990 г. от Ленинаканской городской организации Профсоюза.

- Расскажите, пожалуйста, про первый период, когда вас только командировали в Армению. Чем вы занимались?

-        До этого я жил в Эстонии. Когда я переехал жить в Петербург, меня назначили по линии областного правления торговли заместителем директора Иванородского торга Ленинградской области.

      Землетрясение 7 декабря 1988 года меня застало в городе Сухуми Абхазской ССР, где я находился в служебной командировке. Я увидел, как рано утром 8-10 декабря шли караваны с грузом с плакатами «Гуманитарная помощь армянскому народу». По возвращению в Ленинград руководство оповестило меня о том, что я включен в список участников ликвидации землетрясения в Армении по линии Минторга (Министерства торговли) РФСФР. Была проверка моих анкетных данных органами КГБ. После проверки сообщили, что срочно нужно вылетать в Ленинакан.

      Я вылетел из Ленинграда через Киев в Ленинакан. Наш самолет приземлился ночью. Был страшный холод. Первое, что я увидел, это руины, развалины в аэропорту. Транспорта практически не было. Пришлось ехать на такси. Когда я ехал на такси, ни улиц, ни названий, ни адреса не знал. Но таксист меня сориентировал — микрорайон «Армюгстрой». Что я увидел на улицах - это глыбы, развалины, руины… Кварталов практически не осталось.

На тот момент строители и ликвидаторы уже были размещены в вагончиках, где не было света и отопления. На следующий день я нашел контору ОРСа (Отдела рабочего снабжения Главкурорторга Минторга РФ). Была встреча с руководством ОРСа. Начальником была Валентина Николаевна Флигинских из Белгорода. Сразу меня назначила начальником отдела кадров ОРСа. Потом стали прибывать командированные из разных городов в наш ОРС: группа во главе Виктором Петровичем Гавриковым из Тольятти, который возглавлял торговый отдел. Он был заместителем начальника ОРСа. Приехала Валентина Филатова, которую назначили начальником планового отдела. Елена Шварц работала в плановом отделе. Эмма Косова возглавляла отдел общественного питания.

       Наша задача была открывать магазины и столовые для строителей, мы проводили комплектацию кадрами (поварами, продавцами, разнорабочими и т. д.) на стройплощадках. Это мы и сделали. Нам направляли людей с разных городов и республик Советского Союза. Кто приезжал на три месяца, кто на полгода, кто приезжал на год в зависимости от срока командировки. Были ещё и добровольцы, которые приезжали с разных городов на помощь по ликвидации последствий землетрясения нашему братскому армянскому народу. Мне пришлось заниматься получением и распределением гуманитарной помощи по линии Городского комитета профсоюза города Ленинакана. Наш отдела кадров, профком занимались восстановлением документов своим работникам - гражданам Армении, которые были утрачены во время землетрясения.

         Тот период был для нас тяжелым. Благодаря руководству строительных организаций («Армюгстрой», «Росгосстрой Армении»), были улучшены условия жизни, построены бытовые вагончики, где было тепло. Люди оставались и задерживались больше своего срока.

- Почему они решали остаться, а не уехать?

- Все придерживались девиза: «Помогать братскому армянскому народу».

- Когда вас направляли в Армению, Вам говорили, что вас ожидает увидеть?

- Нет, не говорили. Это было уже по факту.

- В начальный период, когда вы только начали работу, какие трудности были кроме бытовых условий?

- Надо учитывать географическое расположение и погодные климатические условия.

Я приехал из северной столицы – Ленинграда в горное Закавказье. Совершенно другие климатические условия. Пришлось адаптироваться. Многие болели, тем более что были неблагоприятные для проживания условия. Это бытовая пыль, грязь, холод. В нашем рационе поменялось меню питания -придерживались традиций и армянской кухни.

- Было ли блюдо, которое вы впервые попробовали и вам понравилось?

- Армянский шашлык, хаш и армянский кофе.

- Была страшная трагедия. Как люди выживали? Наверняка они с вами делились.

- Конечно. Мы были в курсе всех событий – что происходило в каждой семье, кто у нас работал. Мы были с армянским народом и в горе, и в радости. Все были дружны и сплоченны. Мы с сочувствием относились к скорби, страданиям людей. Мы помогали на похоронах, оказывали помощь при рождении детей, проведении свадеб. Мы жили одной семьёй. Такого понятия, как «национальное различие» не было. Все были сплоченные, как одна семья.

- Мне кажется, люди были вам благодарны и отвечали взаимностью? Они вас тепло приняли?

-      Очень тепло приняли и хорошо относились. Это самое главное. Во-первых, они пошли нам на встречу. Они к нам «повернулись лицом». Мы были в чужом краю. Все чужое. А потом уже мы привыкли. Нас сплотило горе. Уже спустя год и более мы проводили совместные выезды на озеро Севан, ездили на экскурсии в Ереван, в Грузию, посещали памятник Геноциду Цицернакаберд.

-      Вам приходилась быть в Спитаке?

-      Да, я был и видел своими глазами, что город полностью уничтожен. Его строили на другом месте. Поселок Ахурян восстанавливали московские строители, а наш ОРС «Главкурорторга» обеспечивал горячим питанием, где были открыты столовая и магазины.

-      Вы говорили, что со всего мира прибывала гуманитарная помощь.

-      Наши соседи, итальянцы, строили здания социальной значимости (больницы, интернаты). Англичане построили современную школу. На открытие приезжала сама Маргарет Тэтчер, премьер-министр Великобритании в сопровождении наших корреспондентов. Это было летом 1990 года.

- Какие у вас сохранились впечатления о Маргарет Тэтчер и как все происходило?

- Было многолюдно. У жителей Ленинакана было много радости, веселья, восторга. Людей можно было увидеть на крышах домов, на крышах автомобилей, на деревьях. Это было масштабно.

- Какая она была и что она сказала армянскому народу?

- Она говорила на английском языке. Служба безопасности, охрана нас не подпустили туда. Она была ограждена очень большим количеством охраны.

- Вы её видели?

- Она от меня была в полутора – двух метрах. Обыкновенная, строгая «железная леди». Она придерживалась этого статуса.

- Долго ли она пребывала в Ленинакане?

- Нет. Все произошло быстро. Она прошлась по залам, классам, всем подсобным помещениям. Выступила перед жителями, вручила ключи от школы руководству города, у которых был всплеск эмоций, возглас, шум от счастья, и много благодарностей в адрес «железной леди»)

- Приезд Тэтчер для людей наверняка был праздником?

- Это был праздник для города и очень знаменательная дата. Такой подарок для детей, школьников, потому что в Ленинакане не осталось ни школ, ни детских садов, на площади в руинах стоял разрушенный магазин «Детский мир», почта разрушенная, театр был в развалинах. Стояли одни руины и стены. Недалеко от этой площади находились фабрики трикотажные, челночно-носочные… Многие студенты-практиканты, которые приехали с Украины, Молдавии, погибли.

- Расскажите, пожалуйста, про встречу с Католикосом Вазгеном II.

- Через год, на массовом захоронении на окраине города Ленинакана при возложении венков погибшим на поминальной службе, мы встретили Католикоса Вазгена II.  

- Вы успели с ним пообщаться?

-      Нет. Мы приняли участие в поминальной службе по погибшим. На кладбище был установлен памятник погибшим. Был нерабочий день, все шли с цветами, венками. В республике был объявлен траур. Людей было много - нескончаемый поток. Там был крик, плач, скорбь. Звучала траурная музыка. На городском кладбище хоронить было негде… В центре города были разрушены две церкви, но они продолжали работать. Рынок полностью был уничтожен.

- Из каких ещё стран прибывала помощь?

- По всей видимости, по многим каналам приходила гуманитарная помощь, одежда, строительные материалы и медикаменты, они шли по ведомственному распределению. Что касалось категории «кофе-сахар», мы получали его из Кубы, Никарагуа и раздавали на местах для населения, которое работало у нас в ОРСе.

-В каких условиях работали и жили работники ОРСа?

-Заведующие столовыми или магазинами также жили в вагончиках. При каждом стройпоезде, например Краснодарстрой, Ростовстрой, Липецкстрой, Куйбышевстрой, Ленинградстрой, каждый старался благоустраивать свой район и быт. Там находились магазины, столовые. Массовая масштабная стройка – это строительство пятиэтажных домов. Строили 5-ый квартал. Там были другие столовые, где организовали питание для строителей.

- Как вы смогли пережить первый год нахождения в Ленинакане? Что вам помогало? Как вы нашли в себе силы остаться там?

- Зная о том, что армянский народ оказался в такой беде, бросить все и уехать просто не хватило совести и стыда. Это может случиться с каждым человеком, народом. Практически никто этого не уезжал раньше. Все работали до конца. Мы пережили армянско-азербайджанский конфликт. Это все было на наших глазах. Ситуация в регионе была крайне сложной. В городе Ереване была введена советская группа войск. В некоторых городах, в том числе и в Баку, власти установили комендантский час. Народные волнения зачастую выливались в массовые расправы, остановить которые было не под силу даже военному контингенту. На момент конфликта все участники ликвидации землетрясения оставались на своих местах и продолжали работать, строить и восстанавливать города Армении, выполняя приказ государства.

- Шли месяцы, полгода, год. Изменилась ли жизнь людей в лучшую сторону?

- В лучшую сторону все понемногу менялось. Это было заметно, потому что стали появляться детские сады, открываться школы, больницы, начинался улучшаться быт. И мне как председателю профсоюзного Комитета приходилось брать на себя обязанность отвлечь от проблем своих сотрудников. Мы ездили на культурно-массовые мероприятия, на озера, экскурсии, чтоб отвлечься и забытьс от грусти по своим родным, которых давно не видели. Городские профсоюзные власти нам тоже выделяли деньги, путёвки. Мы их отправляли на лечение, курорты.

- Вы говорили, что в Ленинакане действовали церкви. В какую вы ходили?я

- На площади стояли две церкви. Они были полуразрушенные, но действующие, хотя власти и пожарные службы запрещали проводить в них службы. Их восстанавливали на средства прихожан. Поминальные службы продолжали идти и не прекращались. Они проводились ежедневно. Поэтому в любой обеденный перерыв, вечером или в утренний час каждый мог зайти поставить свечку или помолиться за усопших.

-       Вы говорили, что являлись делегатом Съезда ЦК Профсоюзов Армении в 1990 г. от Ленинаканской городской организации Профсоюза. Как все происходило и что Вам запомнилось?

-      С делегацией и руководством городской и профсоюзной организации меня пригласили на Съезд ЦК Профсоюзов в Ереване. Предварительно со мной переговорила Секретарь ЦК Профсоюзов Гоар Самсоновна. Обсудили все проблемы жителей города Ленинакана. Она старалась оказывать помощь городу. Было очень много народа. Шикарный дворец. Работа Съезда началась с минуты молчания по погибшим от землетрясения в Армении.. Во время работы Съезда я единственный был из русских делегатов. Он проходил на армянском языке, в дружеской обстановке. За мной закрепили переводчика, который переводил всю работу Съезда.   Все было на высшем уровне. Во время работы Съезда назвали мое имя. Весь зал встал и аплодировал стоя. Я видел их лица, благодарные глаза. Это было очень трогательно.

-      В каком году Вы вернулись обратно в Ленинград?

-      По окончании командировки в январе 1991 года ленинградское руководство поставило вопрос о возвращении на прежнее место работы, и я вернулся.

- Вы быстро выучили армянский язык?

-      Нет. Я понимаю. Сначала, когда я вернулся в Ленинград, некоторые слова помнил. Но язык не выучил. Армяне сами хорошо говорят на русском языке.

-      Много ли у Вас друзей среди коллег из Армении и поддерживаете ли Вы с ними связь?

-      Да, есть много друзей среди армян, с которыми дружу по сей день, придерживаюсь традиций армянского народа, люблю армянскую кухню, армянскую культуру. В основном люблю армянские песни, музыку, часто посещал в Петербурге армянскую церковь. Сейчас посещаю ее в Самаре.

Луиза Мкртчян, секретарь Армянской Апостольской Церкви Святого Креста (Сурб Хач) г.Самары, аспирантка кафедры Российской истории Самарского университета