Поезд из Тбилиси до Батуми идет пять часов. Пять тягучих, опустошающих часов через всю усталую, истощенную страну. Мимо обветшалых родовых домов с плачущими от сырости стенами, с ослепшими окнами и заколоченными дверями, с черными пятнами на фасадах.

Тощие кошки и древние полубезумные старики, которым дети и внуки, уехавшие на заработки в Россию и Америку, посылают деньги, достаточные для пьянства. А в новеньком европейском вагоне четверо мужчин режут прямо на газете вареную колбасу, пьют русскую водку и ужасно ругаются по-грузински, пока не приходит маленькая, храбрая проводница и быстро их урезонивает. Один из них затягивает заунывную песню.

О, Грузия моего детства и юности! Где ты? Что с тобой сталось? Где нескончаемые пиры, на которых все хотели присутствовать? Обильная, изысканная пища, букеты ароматной зелени в вазах, арбузы в блестящей фольге, свисающие над столами, и фонтаны из вина на свадьбах. Где тонкие гордые женщины с профилями Медеи, звенящие украшениями из старого серебра? Где мужчины с глазами, как греческие маслины, — весельчаки, ловеласы, заводилы и лакомки, все как один князья с длиннющими родословными? Где лихие танцоры и певцы, которым под ноги швыряли пачки денег? Самая богатая, процветающая республика СССР, где праздность была во всем. Поэзия сладостного ничегонеделания.

У меня на глазах горят сентиментальные слезы. Не так больно видеть нищету. Куда сильнее ранит сердце зрелище бывшего богатства, обломков погибшей цивилизации. «Я бы запретил журналистам ездить этим поездом, — говорил мне грузинский депутат Георгий Масалкин. — Чувствуешь себя прямо Радищевым: трагическое путешествие из Тбилиси в Батуми. А ведь мы жили как в сказке. В прежние века мы писали стихи, ходили в бани, воевали. Мы же были аристократы». «Но ведь кто-то за вас работал?» — спрашивала я. «Армяне и азербайджанцы. Чтобы войти в российское дворянство, им приходилось через Грузию заходить. А грузины только сейчас начали учиться работать. До сих пор для нас торговец — это спекулянт. А грузинские официанты не любят улыбаться: стесняются своего низкого, как им кажется, социального статуса. А таксисты, словно в оправдание, объясняют каждому пассажиру, что у них два высших образования. И все это при несусветной безработице. Вы говорите: Грузия умерла? Пока нет. Еще живы два города: Тбилиси — как столица и наш Батуми — город-порт».

КАК ЛЕГКО ПОКОРЯТЬ БЕДНЫХ

У меня раздуваются ноздри, как у породистой лошади, когда я чувствую истинный запах Батуми — аромат густого, как нефть, адски крепкого кофе.
(Это притом, что я вообще человек чайный, а не кофейный. Но кофе в Батуми — это духовное наслаждение.)

В старом городе люди из советского прошлого расскажут вам за чашкой кофе о том, что случилось с прекрасной Аджарией «всего лишь» за последние пару тысяч лет. Как на эту землю ступил апостол Андрей Первозванный, и что здесь же, по легенде, похоронен апостол Матфей. Как в IV веке именно через Аджарию вся Грузия приняла христианство. И как во второй половине ХVI столетия эта благодатная земля была завоевана турками на целых триста лет и прошла через насильственную исламизацию и отуречивание. А потом расскажут и то, что не очень любит вспоминать местная пресса: именно Российская империя спасла Аджарию от турок и вернула ее в лоно Грузии.

«Ислам пришел в Аджарию через кровь и насилие, — рассказывает отец Теодор. — В один день были зарезаны 1400 мучеников, мужчин, женщин и детей, отказавшихся принять ислам. Те, кто принял ислам, все равно остались чистокровными грузинами и отказались смешивать свою кровь с турецкой кровью. Браки заключались только между своими. А когда женщины пекли мчади — лепешки из кукурузной муки, то всегда сверху вырезали крест».

Отец Теодор наливает в старинные гнутые серебряные рюмки виноградную водку чачу для согрева (в Грузии зимой дома почти не топят) и рассказывает о святой Нине, которая пришла в Грузию с крестом, сплетенным из виноградной лозы, перевязанным ее собственными волосами.

Честь и хвала святой Нине. Однако, если б не кровь русских солдат, пролитая в Русско-турецкой войне 1877–78 годов, не звонили бы в Аджарии больше христианские колокола. Но духовное спасение — не подарок свыше. За него надо бороться. После распада СССР, когда рухнул богатый, благоустроенный мир, в Аджарию снова явились турки: не с мечом, но с деньгами. Не как завоеватели, а как искусители и ловкие торговцы.

«Турки тогда были беднее нас, — рассказывает депутат Георгий Масалкин. — В девяностых начался челночный бизнес. Мы отсюда в Турцию вывезли все, начиная от напильников и заканчивая пылесосами, которые производил местный завод. Ржавое железо, старые костюмы, весь залежавшийся товар в сельских магазинах — косы, плуги, перочинные ножи. Мы чувствовали себя выше турок. Мы были для них интеллигенция. В их книгах столица Тбилиси описывалась как волшебное место, где исполняются мечты. А потом Турция совершила экономический рывок, который можно сравнить разве что с китайским, и мы попали к ним в полную зависимость. После краха СССР самый большой спад экономики был в Грузии. Железная дорога перестала существовать из-за войны в Абхазии, и разом рухнули все совхозы, которые производили чай, мандарины, овощи. Им некуда было сбывать продукцию. В течение нескольких лет не было электричества. Дома топили чем придется. Я получал зарплату три с половиной миллиона купонов, и на них можно было купить шесть буханок хлеба в очередях.. Люди вечером ходили посередине улицы, потому что боялись нападения бандитов. Мы были маленькими и напуганными».

«После 90-х годов Грузия и Аджария оказались фактически в транспортной блокаде, — вспоминает журналист Тамаз Бакуридзе. — Аэропорт в Батуми официально работал, но авиарейсы из России прекратились. Турция осталась единственным дыханием для существования, и Турция этой возможности не упустила. Она знала, что у нас нет другого выхода. Сюда вошел турецкий бизнес, а в политических кругах Турции появились силы, которые заявляли, что Аджария является неотъемлемой частью Турции и что необходимо восстановить историческую справедливость, вернув Батуми под контроль Анкары».

В это время к власти в Грузии пришел молодой амбициозный политик Михаил Саакашвили, находившийся под сильным влиянием своей матери Гиули Аласания, тюрколога по образованию. «Первая мать» православной Грузии имела тесные связи с «серым кардиналом» Турции, знаменитым исламским проповедником Фетхуллахом Гюленом. (Гюлен был обвинен в попытке государственного переворота в Турции, после чего покинул страну и обосновался в США, откуда раскинул сеть бесплатных образовательных учреждений по всему миру, в том числе и в России. Его считают мусульманским Соросом. В свое время привел к власти в Турции премьер-министра Эрдогана, а теперь выступает его закулисным противником. По заявлениям депутата Джонди Багатурия, именно Гюлен спонсировал образовательные и воспитательные проекты в Грузии.)

Саакашвили не только широко распахнул ворота страны перед турецким бизнесом, но даже объявил Турцию «нашим историческим другом». (Шокирующее заявление, учитывая тот факт, что Турция веками пыталась стереть Грузию с карты мира. И таки стерла бы, кабы не Россия.)

АДЖАРИЯ КАК ГЛАВНЫЙ ТУРЕЦКИЙ БОРДЕЛЬ

Турецкий квартал в старом Батуми — самое бойкое место в городе. Здесь можно скушать кебаб, побриться у турецкого брадобрея, найти податливую девочку на час и тут же замолить столь мелкий грех в большой мечети с золотым куполом.

«В Батуми больше двухсот борделей, и мы превратились в мировой центр разврата! — возмущается писатель Ниаз Болквадзе. — Это большой позор для грузин».

В селе Гонио, что неподалеку от турецко-грузинской границы, каждый второй дом — это тайный бордель (полиция все знает, но не может нос сунуть в частное жилище). Еще год назад публичные дома были явными, пока часть жителей не выступила с протестами.

«В Турции проституция запрещена, и они всех бывших советских девчонок выкидывают через нашу границу, — рассказывает житель села Гонио Шота. — Среди депортированных кого только нет, — казашки, украинки, узбечки, даже ингушки. Да и наших грузинок хватает. Каждый второй у нас в селе либо турок, либо иностранная проститутка. Вот соседний дом, хозяин сдает восемь комнат девушкам по сто долларов. В месяц — 800 долларов! Сумасшедшие деньги для Грузии! А еще с каждого клиента-турка за белье берут 20 долларов. Однако, доход! До утра тут гремит турецкая музыка. Правда, после наших демонстраций попритихли. Через наше село едут турки-дальнобойщики. Обычно, на неделю зависают у нас, отдыхают. Если в Турции женщина стоит 150 евро, то здесь 50. А плохонькую и за 30 лари купишь.

Почему Аджария превратилась в свалку для всех советских проституток? Это ведь не наши гражданки. Я бы их всех погрузил в свою лодку (туда человек тридцать помещается) да потопил в море. Хотя жалко все же. Как-никак девчонки. Их и бьют, и грабят. Иногда они у меня сигареты стреляют. А еще у нас тут турецкий Лас-Вегас (в самой Турции игры на деньги запрещены), а в Батуми — каждые сто метров казино или центр игральных автоматов. Это типа турецкие „инвестиции“. Но Лас-Вегас — это дорого, а здесь на 500 долларов можно месяц гулять. Турки здесь и бары открывают, и туда грузинам вход воспрещен. Турки нас кушают. Они даже захватили наш батумский аэропорт, теперь там турецкий менеджмент. Если так дело пойдет, я свою землю продам и уеду. Я даже свою невестку боюсь за сигаретами посылать. Откуда турок знает: она замужняя женщина или путана? Если оскорбит, придется его убивать. Мне не страшно, я свое прожил, а детей жалко.

Турки, когда напьются, кричат нам: это наша земля! У нас сейчас хорошего парня из села арестовали, ему грозит семь лет тюрьмы. Пьяный турок стал ругаться матом и оскорблять всех грузин (а мы люди приграничные, все по-турецки худо-бедно понимаем). И наш парень ему говорит: придержи язык, ты не у себя дома. А турок ему: нет, это ты не у себя дома. Ну, парень его избил, а проститутка, что с турком была, все засняла на мобильный телефон. И вот скоро уж суд. У меня родственник есть, отуреченный грузин, образованный человек, Кембридж закончил. И вот он мне доказывал, что у них в Турции даже дети в школе знают, что вся Аджария — это турецкая земля. А я ему в ответ: а как ты объяснишь тот факт, что до вашего Трабзона стоят древние грузинские церкви! А он молчит. Нечем крыть».

Михаил, парень из села Гонио, тоже участвовал в протестах против турецкого засилья.

«Когда моя жена на автобусной остановке стоит, любой турок может остановиться и сказать ей: поехали со мной погулять, — злится Михаил. — Мы на пляж с детьми не можем выйти летом, там приезжие развратом занимаются, никого не стесняются. А мы приличные люди, женатые. Землю у нас потихоньку забирают. В любом батумском магазине директор обязательно турок. А ведь было и наше время. Для России Грузия была золотым краем. Да если б не Россия, Аджария так и осталась бы турецкой. Русские взяли для нас эту территорию. А теперь их нет». На прощание Михаил кричит мне с тоской: «Возвращайтесь, русские! Встретим со всем нашим гостеприимством. Не слушайте вы этих политиков. Здесь, в Аджарии, вас всегда любили и будут любить!»

КАК ЛЕГКО СТАТЬ ГРУЗИНОМ

Перед уходом с поста президента у Михаила Саакашвили случился взрыв космополитизма. Он объявил, что до конца его правления любой иностранец может получить грузинское гражданство за 24 часа без проблем. Достаточно просто написать заявление. У президентской администрации началась форменная давка из людей всех цветов кожи. Индусы, арабы, африканцы. До этого Саакашвили в спешном порядке выдал гражданство 2000 турок. А вообще, сколько турок стали грузинами за время его президентства, не знает никто. В Батуми проживает около 25 тысяч турок, женятся они на местных девицах тайком, вторым или третьим браком через муллу и всеми правдами-неправдами оседают на новом месте.

Турецкие гостиницы, бордели, бары, казино, где тратят деньги турецкие же граждане, а на работу берут тоже своих (или грузинских девочек, выучивших турецкий и получающих в два раза меньше, чем турецкие сотрудники), — все это называется «притоком иностранного капитала». Патриархальные грузины называют это «срамом».

Обнищавшее население Грузии полностью попало в рабство к туркам. На сезон все, кто способен двигаться, уезжают в Турцию трудиться на чайных плантациях, собирать мандарины и фундук. В самой Аджарии знаменитый грузинский чай пал смертью храбрых. А гниющие мандарины рыже-золотыми коврами устилают землю в садах. Их некому собирать и некуда продавать!

Я сижу на завалинке с местными крестьянами, смотрю на отягощенные блестящими плодами деревья и возмущаюсь: «Грех это! Земля такое чудо родит, а вы и в ус не дуете!» «А зачем собирать лимоны, апельсины, мандарины? Кому они нужны? Килограмм мандаринов стоит 30 копеек, 6 рублей на ваши деньги. В Россию его не продашь. А куда продавать?» — твердят мне селяне. Пожилой крестьянин из села Гонио, прекрасно говорящий по-русски, ударяется в ностальгические воспоминания: «А помните в советское время ящик мандаринов стоил 32 рубля — огромные деньги! А билет в Москву в один конец стоил всего 18 рублей. Мы спокойно летали на воскресенье в столицу посмотреть футбольный матч и чувствовали себя богатыми людьми. У нас тогда в сельсовете было зарегистрировано полторы тысячи голов частного скота, а сейчас всего пять коров — три из них доятся, а два мужичка-бычка. Литр бензина при Брежневе стоял 9 копеек. При Сталине стандартный размер натурального мандарина составлял 37 миллиметров. А сейчас ко мне приезжают азербайджанцы из Баку и говорят: продай мандарины, только крупные, я их в Москву повезу (а нам, грузинам, понимаешь, в Москву железная дорога закрыта). А я им: мандарины крупными быть НЕ МОГУТ. Только если вы их на азотных удобрениях выращиваете, как турки. Вы не верьте, что в Москве продают мандарины из Азербайджана (откуда в Баку субтропики?) — это все из Турции, искусственные, на азоте. А если мелкие, то наши, грузинские».

«Да, у нас самая лучшая картошка и помидоры. Без химикатов.
Кто ж спорит? — вздыхает депутат Георгий Масалкин. — Но картошку из деревни Хуло еще довезти надо, а турецкая — уже тут как тут. Масштаб не тот и технологии. От фактов не уйдешь. Определенное отуречивание Грузии неизбежно. Когда у трехмиллионного бедного государства есть богатый семидесятимиллионный сосед, закрыться от него означает голод и смерть».

КРЕСТ ИЛИ ПОЛУМЕСЯЦ, — КТО ЖЕ ПОБЕДИТ В ГРУЗИИ?

Главной внешнеполитической задачей Саакашвили был полный отрыв Грузии от России.

Политическая изоляция на севере означала поиск новых партнеров в лице прежде враждебной Турции и тюркоязычного Азербайджана. Благодаря близорукой дипломатии Саакашвили Грузия вновь попала в геополитические клещи между двумя родственными мусульманскими народами, целью которых в течение несколько столетий была возможность соединения, географического братского объятия. Испокон веков этому мешали христианская Армения (даже геноцид туркам не помог) и православная Грузия, поскольку за ними стеной стояла Россия. Армянская граница с Турцией и Азербайджаном после карабахской войны и сейчас закрыта. А Грузия оказалась в роли транзитного коридора между двумя богатыми державами-родственниками. На руку Турции играет Карсский договор 1921 года, дающий ей право вмешательства в случае эскалации напряженности в Аджарии и ущемления прав проживающих там мусульман.

До распада СССР 70 процентов населения Аджарии числились мусульманами. А после 90-х в Батуми случилось воистину чудо христианского возрождения! Проще говоря, христианский бум. Уже через пять лет 70 процентов населения считали себя христианами! В новейшей истории это беспрецедентный случай массовой рехристианизации. Мусульмане толпами шли к водам крещения вслед за грузинским патриархом, словно потерянные овцы из стада Христова за пастырем. Грузины в Аджарии внезапно вспомнили, что если они грузины, то значит, христиане. Шли креститься бабушки и дедушки, знающие только Коран, взрослые мужчины и женщины из мусульманских семей с полного благословения родителей. Каждый второй из моих собеседников в Батуми оказался бывшим мусульманином, сознательно принявшим христианство. Это был массовый экстаз, невероятный порыв, возвращение к корням. В эпоху неукротимого наступления ислама, религии сверхэнергичной и бескомпромиссной, крест неожиданно победил на отдельно взятой территории. Потрясающий факт: большинство священников в Аджарии — бывшие мусульмане!

Кровь виноградных лоз и впрямь оказалась не вином, а кровью Христовой.

«Турки триста лет здесь с нами воевали, а виноград уничтожить не смогли, — говорит глава приграничного села Сарпи Давид Мемишиши. — Огнем сжигали лозу, а она все равно росла. Вот и Грузию, как лозу, уничтожить невозможно. А с Россией мы всегда будем братьями. (Давид поднимает рюмочку чачи). Пусть наши дети дружат! А турки ведут против нас войну без оружия. Раньше они землю войной отбирали, а теперь словами и деньгами. У меня вся семья была мусульманская. А потом я вырос и принял христианство. И внуки мои приняли христианство. А все мы крестились в той самой кровавой горной речки, куда триста лет назад турки сбрасывали тела грузинских христиан, отказавшихся принять ислам».

РЕЛИГИОЗНЫЕ БИТВЫ. ХХI век

Массовый переход в 90-е годы грузинских мусульман в христианство противоречил планам

Турции по исламизации и покорению Аджарии, а вслед за ней и Грузии.

Ставку следовало сделать на детей из бедных семей и воспитать их в духе лояльности к «старшему брату». В сущности, подготовить новых «янычар». (Янычарские подразделения были созданы султаном Мурадом в 1365 году из христианских юношей 12–16 лет. Это так называемый девширме — налог кровью, который взимали с армян, боснийцев, болгар, грузин, греков, сербов. Детей забирали из христианских семей и воспитывали в исламских традициях. Это были настоящие волки, готовые загрызть бывших братьев по вере.)

«В Аджарии открыто существуют 56 турецких пансионов, — рассказывает журналист Тамаз Бакуридзе. — Турки покупают здания, особенно в сельских местностях, где население обнищало. Им не на что детям купить одежду и обувь, чтобы послать их в школу. А турки бесплатно обучают местных детей, кормят их, одевают, а потом посылают на обучение в Турцию. Кем они вернутся оттуда? Меня лично никто не убедит, что Турция заинтересована в том, чтобы грузинские дети получили образование. Прибавьте к этому обычные медресе, где зимой топят, детям преподают Коран и дают сладости. Если мы будем продолжать интеграцию с Турцией, мы потеряем Аджарию. Это неизбежно. По всем грузинским каналам идут турецкие сериалы. В каждой серии — молитвы Аллаху. Мы каждый вечер смотрим по телевизору, как султан Сулейман развлекается со своим гаремом, как он воюет и покоряет Европу. Эти сериалы — идеологический ход. Они доказывают грузинам, что ислам — это любовь к семье, к родине, к традициям. Что достаточно отказаться от христианства и принять ислам, и жизнь сразу станет мирной, богатой и прекрасной. Во время рекламной паузы звучит фраза: сериал околдовал 5 миллионов человек. А теперь представьте, что мы в Грузии снимем сериал о царице Тамаре и предложим его туркам. Они там пустят его? Да никогда! Турков в Аджарию за 5 лет прибыло 25 тысяч. Если такими темпами дело пойдет, через 5 лет их будет 50 тысяч, а через 10 лет — больше половины населения. И чьей тогда будет Аджария?»

ЭЛИТА ВСЕГДА ПРОТИВ РОССИИ

Грузины — экстатическая нация, у которой эмоции всегда захлестывают здравый смысл. Но после свержения Саакашвили первый признаки благоразумия появились. Но не у элиты. У народа.

Люди в той же Аджарии к русским относятся прекрасно, да и в Тбилиси никаких проблем с межнациональным общением нет. Но упрямая прозападная элита предпочтет полное поглощение Грузии Турцией, чем любые уступки России.

«У нас всегда был здравый смысл в дефиците, — говорит депутат Георгий Масалкин. — Ну, к примеру, если на Украине что-то происходит, то это Россия виновата. Кто ж еще? Приходится двигаться медленно, осторожно. Еще два года назад нельзя было сказать, что это Грузия начала войну в 2008 году. Тебе сразу кричали: ты не патриот! Теперь это уже реальность».

Вот типичный образчик дискуссии с местной элитой в лице депутата Давида Бацикадзе.

«Россия аннексировала мою страну, упразднила в 1811 году автокефальную грузинскую церковь!» — восклицает Давид, пока мы кушаем прекрасное хачапури по-аджарски.

«Я хочу напомнить, что вы сами молили нас о помощи против турок в 1800 году. Вам грозила участь Армении, полное уничтожение государственности и даже геноцид. Какой была территория Грузии в 1800 году?»

«Да, маленькой. Картли и Кахетия. Но мы просили помощи, как брат у брата, а не аннексии».

«То есть русская армия должна была перевалить через Кавказские горы, пролить кровь своих солдат за вашу свободу и веру, а потом уйти к себе, пока вы ее опять не позовете, — удивляюсь я. — Мы что, мальчики на побегушках? Я уж не говорю про СССР. Вы вышли из Союза с гораздо большими территориями, чем Картли и Кахетия, которые в свое время едва не сожрала Турция».

«Да, так вышло, что Грузия в составе Российской империи приобрела территории. Но вы эти территории завоевывали не для нас, а для себя!»

«Однако, числились они за вами!»

«Да для нас СССР, как татаро-монгольское иго!»

«Но вы жили богаче всех!»

«Да, потому что воровали! Но лучше быть бедным, но свободным человеком, чем богатым рабом!»

«Болтовня! — возмущаюсь я. — Бедный человек, а тем более государство, свободным быть не может!»

«А все потому, что вы смешиваете политику и экономику. Как мой литовский друг, который отказывается из политических соображений покупать русскую водку и заправляться бензином на русских заправках!»

«Вы можете заверить вашего литовского друга, что я с ним полностью солидарна. Я не покупаю литовский сыр и польские яблоки. Эти страны называют нас проклятыми оккупантами и врагами. В мире полно дружеских государств, производящих яблоки и сыр. Я не хочу, чтобы на мне зарабатывали мои враги. Ну к примеру: перед вами два супермаркета с одинаковыми продуктами. В одном вас кроют матом и корчат вам презрительные рожи. А в другом — продавцы любезные, готовые услужить. Тоже и в международной торговле. Если страна-производитель постоянно оскорбляет Россию, почему я должна покупать ее продукты? Но смею вас уверить, после смещения Саакашвили я, как и многие мои друзья, принципиально покупаю грузинское вино. Считайте это политическим жестом: я пытаюсь доказать грузинам, что лучше торговать с нами, чем воевать».

И ВСЕ ЖЕ ОНИ ПАТРИОТЫ

Под проливным дождем руководитель дворянской организации «Чохосани» Тенгиз Тавдгиридзе выглядит как театральный персонаж.

На нем национальная одежда и сверкающий позолоченным серебром древний кинжал. Я даже робею при встрече. Оказывается, господин Тенгиз, наполовину абхаз и наполовину грузин, бывший мусульманин, а ныне христианин, всегда ходит в национальном костюме. Он борец и патриот и не питает иллюзий, какое будущее ожидает Грузию.

«Турки забирают наших детей на воспитание. Около шести тысяч человек уехало на двухгодичные курсы Корана в Турцию, — мрачно говорит господин Тавдгиридзе. — Я знаю, что меджлис Турции выделил 800 миллионов долларов для инвестиций в нашу Аджарию — на строительство медресе, минаретов, мечетей. Нам такие «инвестиции» не нужны.

Мы зажаты экономически. Мы должны открыть железную дорогу с Абхазией, а значит, и с Россией. Мы должны бороться за нашу независимость, традиции и религии. Турки настаивают на строительстве новых мечетей в Грузии, поскольку ИХ туристам и бизнесменам, мол, негде молиться. Если кто-то хочет здесь строить мечети, то только на пожертвования ГРУЗИНСКИХ мусульман. Никаких иностранных вливаний! Мы никогда не забудем фразу премьер-министра Турции Эрдогана: «Мечети — наши казармы, минареты — наши штыки, купола — наши щиты, а верующие — наши солдаты».

Дарья АСЛАМОВА

Документальный фильм Дарьи Асламовой
«Аджария: между крестом и полумесяцем»
смотрите на сайте КП: http://www.kp.ru/daily/adjara