Иранский дневник паломницы из Еревана. Что осталось от наследия персидских армян?

17 марта, 2020 - 20:29

Каждая поездка в Иран — это погружение в древнюю историю и восточную сказку одновременно. История государственности республики, которая занимает 17-е место в мире по величине территории, насчитывает около пяти тысячелетий, согласно письменным источникам. Сегодня Иран граничит с восемью странами, в том числе и с Арцахом. Омывается страна Каспийским морем, а также Персидским и Оманским заливами Индийского океана. За долгий период существования древнейшей территории её жителями и их предками пройдено много дорог, пережито войн, миграций, взлетов и падений. Армянский музей Москвы публикует иранские дневники писателя из Армении Елены Шуваевой-Петросян.

Исторический контекст

Взаимоотношения между Ираном и Арменией в силу территориального соседства существовали всегда. Первые армянские поселения в Иране появились еще в VI–V веках до н. э., когда Армения находилась в зависимости от Персии и отправляла к соседям воинские дружины. Также в истории были и насильственные переселения. Вспомним политическое решение Шах-Аббаса начала XVII века. Армяне издревле славились своим талантом в торговле, поэтому шах Персии, решив повысить экономический уровень в стране, «переместил» армян, предложив им довольно-таки выгодные условия деятельности, ослабив налоги. К слову, до сих пор армянский район Джульфа в Исфахане один из самых красивых и богатых, а проживает в нём преимущественно армянское население.

Но отдельно в отношении локализованного проживания крупных армянских общин стоит выделить ту территорию, которая сейчас называется Иранским Азербайджаном [не путать с бывшей союзной республикой СССР Азербайджаном, появившейся на карте в 1918 году и имеющей территориальные претензии к более древнему иранскому «тёзке». — Прим. авт.]. Топоним «Азербайджан» происходит от среднеперсидкого названия Адербадган древнего государства Атропатена [Атурпаткан, Атрпатакан. — Прим. авт.]. 

Историк Амаяк Мартиросян в книге «Армянские поселения на территории Ирана XI–XV вв.» в отдельную группу выделил армянонаселенные области в Иране. Это — Артаз и Парскаайк [Персармения. — Прим. авт.]. «Армянское население этих мест, традиционно проживавшее на части земель Мец Гайка [Великой Армении. — Прим. авт.], было присоединено Сасанидами к Атрпатакану после раздела Армении (387 г.) между Персией и Византией», — пишет он. 

Исследователь опирается на свидетельства историка-летописца Мовсеса Хоренаци [родился в 410 г. от Рождества Христова – точная дата смерти неизвестна.— Прим. авт.] и географа Анания Ширакаци [610–685 гг. от Рождества Христова. — Прим. авт.], которые указали, что область Артаза «простирается до Коговита» (Ширакаци), «лежит к юго-востоку от горы Арарат и в более древнее время называлась Шаваршан, или Шаваршакан» (Хоренаци). Историческим центром Артаза был монастырь Святого Татевоса (Фаддея) в двадцати километрах от города Маку, сохранившийся до наших дней. Недалеко от монастыря находится село Аварайр, где в 451 году произошло историческое сражение между армянскими и персидскими войсками.

Русский востоковед и дипломат, исследователь истории, географии, литературы и культуры Персии и Закавказья Владимир Минорский (1877–1966) в своих научных исследованиях о Парсаайке пишет: «Между озером Урмия и западным пограничным хребтом имеются христианские колонии значительной численности, армянская и сирийская. Так как эта часть страны носила название Персармения в византийскую эпоху, существование армян в стране должно быть длительным».

В область Парскаайка, согласно топографии немецкого историка и востоковеда Йозефа Маркварта (1864–1930), входили округи Арасх, Мари, Траби, Айли, Тамбер, Зареван, а также области Гер и Зареванд. 

«Артаз и Парскаайк, а также очаги армянских поселений и армянские общины в некоторых провинциях и городах Ирана [Тавриз, Марага, Маранд, Карадаг и др.— Прим. авт.] были пополнены в XI и XIII вв. за счет армян-пленных, переселенных из восточных областей Армении, Закавказья и Малой Азии в ходе сельджукских и монгольских нашествий», — пишет Амаяк Мартиросян. 

Что интересно, исторические названия армянских поселений сохранились до сих пор — либо в несколько видоизмененной  форме, либо в первоначальной.

Целью моего очередного путешествия в Иран было посещение Тавриза, Урмии, Нахичеванской Джульфы и христианских святынь [преимущественно армянских и ассирийских. — Прим. авт.] на этих территориях.

День первый. Выезд

Выехали из Еревана в Тебриз утром 2 января. Кто знал, что по прибытии мы станем свидетелями траура, который охватит всю страну: 3 января в Ираке был убит Касем Сулеймани — иранский военный деятель, генерал-лейтенант и командующий спецподразделением «Аль-Кудс» в составе Корпуса Стражей Исламской революции, предназначенного для проведения спецопераций за пределами Ирана.

А пока — едем от Еревана до Тебриза около 600 километров по горным дорогам с перевалами и серпантинами. Но иранские автобусы очень комфортабельные — с удобными большими сиденьями, которые откидываются и превращаются в кровать. В каждом автобусе по три водителя, что очень разумно: один за рулем, другой рядом — развлекает разговорами, подает чай, а также обслуживает пассажиров. Третий шофёр в это время спит — через несколько часов они поменяются местами. 

По дороге несколько раз останавливаемся — чтобы пообедать и выпить чаю или кофе. Последнее для армян предпочтительнее. 

Армяно-иранская граница близ небольшого городка Агарак проходит по реке Аракс, через которую пролегает мост. Когда-то вдоль реки проходила железная дорога — из Еревана через Мегри, Нахичевань люди ездили в Баку и обратно. В наши дни от нее остались насыпи и туннели сквозь горы.

На таможне очень мало людей: все празднуют Новый год. Лишь две девушки-армянки, видно, сельчанки, опасливо оглядываются по сторонам, протягивая в окошко свои паспорта, чем сразу привлекают внимание. 

Через Аракс переходим пешком, чтобы уже в иранском Нордузе пересесть в такси и продолжить путь в Тебриз. Девушки накинули платки. Идут, оглядываются, перешептываются. И вдруг обращаются к нам на ломанном русском — ведь никого вокруг больше нет: 

— На таможне есть магазин?

— Да, — утвердительно киваем мы.

— А там можно какую-нибудь одежду купить? — продолжают они.

— Одежду?! — переспрашиваю я, удивляясь и про себя размышляя: «Видимо, для празднования Нового года», но отвечаю: — Нет, одежды там нет, только продукты.

Девушки несколько расстроенно продолжают «женский» диалог:

— А мы за одеждой идем.

Остановились, призадумались, потом решительно направились ко второму контрольно-пропускному пункту.

Иран встречает остроконечными вертикальными скалами. Я впервые пересекаю границу засветло. Поэтому могу наблюдать из машины Аракс, отрезок железной дороги за рекой с курсирующими поездами на азербайджанской территории и пограничными постами. Конечно, я отдаленно могу предположить, что чувствуют люди, для которых когда-то не было этих границ и по которым границы эти пролегли кровью. 

К слову, в Нордузе, не на таможне, магазины одежды есть, но в тот день они были закрыты.

В Тебриз приезжаем вечером. Около трассы нас встречает иранский азербайджанец [азери.— Прим. авт.] Вахил, который пригласил погостить у него несколько дней. Вообще иранцы очень гостеприимны и радушны, у них часто бывают гости, которые остаются с ночевкой, поэтому в каждом доме есть специальный шкаф с постельными принадлежностями — матрацы, одеяла, подушки для огромного количества постояльцев. 

День второй. Старый Тебриз

Вахил живет в новом районе Тебриза. Утром на балконе двенадцатого этажа голуби устроили «говорильню». Светило солнце. В квартире было очень жарко — газ недорогой, квартиры и подъезды отапливаются от щедрой души. 

С утра решили посетить старую часть города. Армянский район носит название Барон Авак, в честь богатого армянина Авака Авакяна, благодаря которому в девятнадцатом веке строились школы и храмы. Сейчас здесь проживают около пятисот армян. Действуют культурный центр «Арарат» и две церкви — Сурб Мариам Аствацацин и Сурб Саркис. 

С улицы в церковь Сурб Мариам (Святой девы Марии) невозможно войти — дверь наглухо закрыта. Но добрые люди подсказали, что лучше вход искать со двора, и указали направление.  

На воротах домофон, надписи на армянском. Позвонили. Нас спросили на армянском, мы на армянском ответили. Это было сигналом, что пришли «свои». Дверь распахнулась. Навстречу вышел пожилой сторож Гурген, сказал, что в церковь вход христианам других конфессий по специальному разрешению. «Но поскольку вы из Армении — проходите!» — сказал Гурген.

Гурген родился на подворье монастыря Сурб Степанос в Джульфе, где мы окажемся через несколько дней. Там жил при храме, но последние шестьдесят пять лет служит в Сурб Мариам в Тебризе. В армянской столице раньше бывал часто, когда были живы сестры. «Сейчас и не к кому поехать, и годы уже не те», — говорит Гурген. 

Церковь была построена в 1785 году на месте более старого храма XII века, разрушенного сильным землетрясением в 1780 году. Самый старый могильный камень на подворье датируется XVI веком.

В своих хрониках Марко Поло, который путешествовал через Тебриз в 1275 году, упоминает эту церковь по пути в Китай. Сурб Мариам долгие годы служила резиденцией армянского архиепископа. В 1994 году церковь была отреставрирована на средства армянина из Бостона. Придел храма украшают два огромных расписанных яйца с изображением храмов — Сурб Тадевос и Сурб Степанос. Это подарок тебризского армянина художника Гургена на Пасху.

Направились к храму Сурб Саркис. Церковь окружена высоким забором с тремя входами. Но, к сожалению, войти не удалось, на звонки в домофон никто не ответил. Подождали некоторое время, побродили по району, вернулись, но все попытки попасть внутрь остались безуспешными.

До наступления темноты оставалось еще несколько часов, поэтому мы направились в одну интересную деревеньку в получасе езды от Тебриза.

Кандован

Скальная деревня Кандован, в которой люди живут беспрерывно уже почти семьсот лет, взбирается по крутому склону горы-вулкана Саханд. Это плотно-плотно посаженные друг над другом двух-трехэтажные жилища, выдолбленные в скалах, вернее, в клыках скал. Имеются там и дополнительные пристройки. У многих домов окошки и двери пластиковые, у некоторых — деревянные, покосившиеся, повисшие на петлях, но они такие колоритные и очень гармонично вписываются в ландшафт. В домах есть электричество и газ.

По крутым обледеневшим ступенькам снуют туда-сюда люди, куры, гуси, ослики, овцы и даже коровы. И туристы. Место пользуется большой популярностью, поэтому здесь уже появились скальные отели. Например, пятизвездочный «Лале» с потрясающим видом на горы. Первые этажи многих скальных чудо-домиков обустроены чаще под магазины, реже под кафе и рестораны. От суеты, вечного движения на крутом склоне Саханда возникает ассоциация с пчелиным ульем, но именно так и переводится топоним «Кандован». 

Январь, пожалуй, один из самых суровых месяцев в Иране. Заснеженная вершина горы. Тяжелое свинцовое небо, которое в любой момент грозит просыпаться снегом или ледяным дождем. Около тысячи человек, привыкших к крайне суровым, спартанским, условиям живут в Кандоване и не думают покидать обжитое их предками место. Сколько сил вложено, чтобы выдолбить в скале по два-три этажа, причем на каждом по несколько комнат, а также хозяйственные помещения  — амбары и сараи, в которых содержатся птицы и скот.  

Поднимаемся по ступенькам,  хозяйки зазывают в гости, показывают нехитрые вещи, выствленные на продажу — вязаные носки, свитера, жилеты, ковры, варенье. Есть среди товаров и знаменитый местный мед, который добывают пчелы, живущие на благодатных пасеках склона Саханда. 

Двадцативосьмилетняя Фатима — многодетная мать — после того, как мы купили у нее шерстяной разноцветный ковер, причем за копейки, пригласила нас на второй этаж дома: открыла дверь — жилище обдало теплом. На полу, на ковре, лежали дети, склонившись над учебниками. Да, в Кандоване жизнь устроена так же, как у нас: дети ходят в детские сады, школы, университеты, а родители — на работу. Убранство дома очень и очень скромное: полки выдолблены в скале, небольшой столик, многочисленные подушки и телевизор. 

На спуске проходим мимо нескольких мужиков, рассевшихся вокруг костра на камнях и пеньках. Двое играют в шахматы, остальные наблюдают и подкидывают ветки в огонь.

Темнота быстро окутывала скальную деревушку. Фонари только на нижней улице, через которую проходит трасса. Если днем было холодно, то вечером стало очень холодно — продирало до костей. Мы поспешили обратно в Тебриз.

Потоки людей в черном направлялись к Голубой мечети. Из любопытства я тоже присоединилась. Охрана не пропустила: мой внешний вид — джинсы, капюшон на голове и куртка, едва прикрывающая бедра, явно не соответствовали дресс-коду мечети. Но мне разрешили пройти во двор, чтобы осмотреть достопримечательности.   

Ближе к ночи из новостей мы узнали об убийстве Касема Сулеймани.

Турач немножко знает русский — учился в университете в Армении, поэтому с удовольствием практикует язык в нашей компании. У него дома на книжной полке заметила ряд книг на русском языке и словарей, также он смотрит по спутниковому телевидению российские каналы. 

В деревне Джанослу, в которой еще сто лет назад в основном было ассирийское и армянское население, посетили самую маленькую церквушку в Иране Святой Марии, в которую нельзя войти прямо — только присев, вползти. Очень похожа на часовенку, которые армяне называют «Тух Мануками».

Мы попрощались с отцом Дариюшем, вышли за ворота и направились к многолюдной, покрытой брусчаткой улице. Но отойдя метров на пятьсот, увидели еще один ассирийский, но протестантский храм, носящий имя Святого Иоанна и построенный в 1927 году. 

На этом мы попрощались с Урмией до следующих встреч. А впереди нас ждали очень важные для армян духовные места — храмы Сурб Тадевос недалеко от города Маку и Сурб Степанос в Нахичеванской Джульфе, а также несколько святынь, о которых в интернете невозможно найти информации — только в специализированной литературе и ценных рассказах местных жителей.

Продолжение следует.

 Журналист, писатель, литературовед, основатель проекта «Гора» Елена Шуваева-Петросян специально для Армянского музея Москвы

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image