В рамках спецпроекта "Зартир, лао" ("Проснись, сынок") журналист и кинодокументалист Наири Охикян встретился с одним из "хранителей" города Ани, узнавшем о своем армянском происхождении в 20 лет.

Неподалеку от бывшей армянской столицы Ани, лежащей в развалинах, но не утратившей былой красоты, на армяно-турецкой границе, находится курдское село Оджаклы. Здесь живет несколько сотен человек, дома которых выложены в основном камнями церквей и других религиозных и светских построек Ани. Уже при въезде в армянский город-крепость оджаклинские курды сообщили, что у города Ани есть ангел-хранитель, армянин по имени Миран из города Карса. По их признанию, Миран - настоящая гроза Оджаклы. Желая понять, в чем тут дело и почему этого человека боятся, я отправляюсь в Карс, расположенный в 49 километрах от Ани.

Армянина Мирана Коча удалось найти в Карсе с помощью жителей Оджаклы. Это скромный на вид мужчина 40-45 лет, среднего роста, с карими глазами. Глядя на него, ни за что не подумаешь, что этот человек может наводить страх. Работает Миран носильщиком в обувном магазине. На востоке Турции, ввиду низкого уровня образования и дефицита "интеллектуальных" рабочих мест, работа носильщика довольно распространена.

Миран удивился, что нам известно о его армянском происхождении. Более того, он признался, что не очень любит говорить на эту тему, поскольку в Карсе, населенном главным образом азербайджанцами, на армян поглядывают косо.

"В Карсе и близлежащих селах живет порядка 1000 армян, но мы предпочитаем не слишком много говорить об этом. Азербайджанцы относятся к нам хуже, чем турки", - говорит Миран. Он добавляет, что узнал о своих армянских корнях в 20 лет. Это случилось во время уличной драки, когда кто-то назвал Мирана "армянским выродком". Смысл этих слов он понял после того, как отец рассказал ему об армянских предках. Дед Мирана был одним из участников обороны Карсской крепости, а когда она была без боя сдана туркам, он во спасение своей семьи принял ислам. В тот день турецкие войска вырезали более 12 000 армян Карса.

Вместе с Мираном мы отправляемся в бывшую армянскую столицу Ани.

Наш соотечественник знает здесь буквально каждый камень, известно ему и о прежних дурных нравах и привычках местных турок и курдов, которых удалось изжить усилиями армян Карса и Ардагана.

"Жители Оджаклы растащили по камням армянские церкви и крепостные стены Ани, которыми выложили свои дома. Со временем выкладывать в Карсе и окрестностях красивые дома анийскими камнями стало привычкой. Был еще период, когда Ани стал средоточием порока и разврата: здесь появились наркоманы и проститутки. Но мы (имеет в виду армян Карса и Ардагана – ред.) активно боролись с этими явлениями, нередко наказывали этих отщепенцев, чтобы другим неповадно было. И нам удалось положить этому конец", - рассказывает Миран.

Почему в Ани лихорадочно строили церкви и храмы, считающиеся шедеврами архитектуры? – задается вопросом наш собеседник. И сам же на него отвечает: наверное, на возведение церквей не скупились, а на армии и собственной защите экономили.

В Ани, площадь которого составляет 150 квадратных километров, действовало 74 церкви. Миран, заложив руки за спину, подходит к главному собору города, целует двери входа и заходит внутрь. Я ждал, что он перекрестится. Поймав мой удивленный взгляд, Миран с улыбкой на лице сказал: "Я мусульманин, но знаю, что в моих жилах течет христианская кровь". Вместе с Мираном мы гуляем среди развалин Ани. Мне многое известно практически о каждой анийской церкви и дворце, но я хотел понять, насколько богат запас знаний живущего здесь армянина-мусульманина. Знает он, увы, немного, а то, что знает, основано на рассказах местных турок и курдов. Это вызывает сожаление, но в то же время относишься к данному факту с пониманием.

Миран пожелал раскрыть одну из тайн некогда богатой армянской столицы – показать мне пещеры. В подземелье Ани, куда можно попасть из Ахурянского ущелья, перед нами открывается "квартал", где когда-то жили в землянках анийские рабочие и бедняки. "Пещерный" Ани, однако, сохранился намного лучше. Здесь можно увидеть даже высеченные в пещере "полки", где хранили специи и растительное масло. Остались даже следы.

"Курды нередко взрывают здесь самодельные "бомбы". Взрыв эхом раздается по всему району, и людей это развлекает", - рассказывает Миран Коч, подчеркивая, что крепостные стены Ани придают особый блеск некогда славной армянской столице. Он говорит, что они были возведены в 18-19 веках. Но когда я сообщил ему, что к тому времени Ани уже лежал в развалинах, а крепостные стены "Ашоташен" и "Смбаташен" были построены более 1050 лет назад, в 963-977 гг., мой собеседник воодушевился и обещал непременно рассказать об этом сыну.

Турки и курды часто называют город "Аны", что в переводе с турецкого означает "воспоминание, память". Карсский армянин Миран Коч, когда мы расставались, признался, что местные жители будут охранять Ани, пусть даже разрушенный, до тех пор, пока будут оставаться армянами. Ани станет воспоминанием только тогда, когда в Карсе, Ардагане и близлежащих населенных пунктах не останется армян.