В ЧАРУЮЩЕМ МИРЕ ГРЕЗ И КРАСОК

22 июня, 2020 - 17:46

Героиня очерка – художница со своеобразной судьбой, которая творила в уникальной области прикладного искусства и 28 лет подряд была личной миниатюристкой Католикоса Вазгена I

КАК-ТО ОСЕННИМ ДНЕМ 1962 ГОДА СКРОМНАЯ МОЛОДАЯ ДЕВУШКА отправлялась из Еревана в Ивановскую область России. Отправлялась одна-одинешенька, чтобы осуществить свою заветную мечту. Она решила изучить стиль и традиции древнего искусства народных мастеров, работавших в русском селе Палех, перенять их и привить в Армении.

Еще не доехали до областного центра Иваново, как уже стемнело, и закутанная в шаль худенькая девчушка, притулившаяся на скамейке в углу автобуса, заплакала от отчаяния.

– Что случилось? Чем могу вам помочь? – участливо спросил сидевший рядом русский паренек.

– Да ведь я сегодня уже должна была доехать до Палеха, а час отправления автобуса давно прошел. Фактически я ошиблась в моих расчетах.

– Не расстраивайтесь. Я вас отведу к моей бабушке, там переночуете, а ранним утром первым же автобусом поедете в Палех.

Девушка смутилась и на мгновение заколебалась, но не могла не поверить надежному, доброму парню. Немного погодя он действительно привел домой девушку, познакомил с матерью и бабушкой.

Проведя ночь в незнакомом городе, девушка почувствовала особенно искреннее гостеприимство и теплоту русской мамы и бабушки, а утром, подарив им привезенную из Еревана огромную корзину, полную фруктов, продолжила свой путь.

Палех 60-х годов прошлого века напоминал средневековое русское поселение – устремленная в небо белая церковь с голубыми куполами, выстроенные в традиционной строительной манере русские дома, утопавшие в пышных елях и соснах, стройных березах и липах.

Прибыв в городок, девушка поспешила в находившееся по адресу Шуйская, 18, художественное училище имени М. Горького, нашла директора.

– Шагане? – познакомившись с новичком, удивился директор училища Вячеслав Астахов.– Как интересно, вы не только из солнечной Армении, но и носите имя армянской подруги Есенина. После всего этого как можно вам отказать?

– Вячеслав Иванович, я прошу просто принять меня на заочное отделение.

– У нас нет заочного отделения, Шагане, но в порядке исключения вы будете нашим вольнослушателем. Сразу сядете на второй курс, на несколько месяцев каждый год в удобное для вас время будете приезжать, получать уроки мастерства у выбранных вами же учителей-мастеров и усвоите все, что вам необходимо.

ТАК И ПОЛУЧИЛОСЬ. НА ТРИ ГОДА ШАГАНЕ САРГСЯН СТАЛА СТУДЕНТКОЙ этого уникального центра культуры, где учащиеся специализировались в искусстве художественного иллюстрирования икон с национальными миниатюрами, деревянных шкатулок и других бытовых художественных предметов.  В эти годы она не только общалась с великолепными учителями-мастерами и училась у них, но и приобрела много русских друзей и подруг, жила в необыкновенно интересном мире, насыщенном исключительно чистой атмосферой народного искусства.

Нелегко было сразу овладеть всеми тонкостями этого уникального искусства, на первый взгляд кажущимися пленительными и доступными, подчинить себе нежные кисточки и тончайшие краски. Однако после настойчивой и последовательной многолетней работы сумела так овладеть этим экзотическим искусством, что, когда она работала, казалось – в детские годы на родине она изготовляла для соседских детей куклы из перевернутых маковых цветков, плела корзины из соломы или искусно вышивала платочки.

– Вячеслав Астахов был довольно известным и уважаемым в России специалистом – заслуженный деятель искусств, скульптор,– вспоминает Шагане.– Родом, насколько помню, был из Рязани. Говорили, что благодаря его усилиям в 50-х годах было реорганизовано и возрождено художественное училище и стало таким, каким мы сподобились его увидеть. Больше всего палехским периодом моей жизни и дальнейшим сотрудничеством я обязана ему. К сожалению, через несколько лет после автокатастрофы с нашим Паруйром Севаком и он – удивительно, но по тому же зловещему сценарию, попал в аварию. Он и его жена погибли, двое сыновей спаслись – в такой же ровной местности...

И вот, когда после обучения она вернулась в Армению и проиллюстрировала первые работы, естественно, с применением богатых традиций армянской миниатюры, ее искусство сразу же удостоилось высокой оценки специалистов – оно было совершенным новаторством в Армении тех дней. Первые работы – четыре украшенные миниатюрами шкатулки, сразу приобрела Национальная картинная галерея.

Воодушевление было велико, и художница приступила  к новой, более тонкой работе – созданию шкатулки с миниатюрой церкви С. Рипсиме. Всего через несколько дней после окончания работы ей позвонил директор Ереванского художественного комбината Цолак Канаян и неожиданно сказал, что шкатулку отправили Католикосу Вазгену, и...  Католикос, одобрив работу, попросил, чтобы автора познакомили с ним.

– Для меня было не только неожиданным сказанное директором, но и невообразимым. Как мог Верховный Патриарх пожелать познакомиться с такой начинающей художницей, как я, подумалось мне. Мои смущение и волнение были так велики, что я попросила директора отправить меня в Эчмиадзин с кем-нибудь из ребят нашего комбината.

ПЕРВОЕ ПОСЕЩЕНИЕ ПАТРИАРШИХ ПОКОЕВ, ПЕРВЫЕ ВСТРЕЧИ С КАТОЛИКОСОМ остались неизгладимыми в воспоминаниях художницы. Во время второй встречи Католикос пригласил только ее, принял уже как родного человека и угостил кофе с абрикосами и шоколадом.

– Наверное, корнями вы из Тифлиса?– спросил Патриарх.

– Я родом из Вайоц дзора, Владыка,– ответила художница.

– Но как же вы похожи на княгинь, изображенных на портретах Овнатанянов,– улыбаясь сказал Католикос.

Шагане тогда не знала, что прожившая 112 лет в селе Хачик ее бабушка Зардар была землячкой Овнатанянов: место ее рождения, село Оцоп Нахиджевана, было недалеко от колыбели рода Овнатанянов – Шорота, тем не менее, почувствовала, что Католикос все-таки где-то правильно подметил это сходство. Спустя годы она также узнает, что дед ее деда в первой половине 19-го века прибыл в Вайоц дзор из Вана. Золотых и серебряных дел мастер, ювелир Мартирос в силу семейных обстоятельств оставил Ван и обосновался в селе Хачик – положив начало многочисленному роду Заргяренц, который дал много известных людей – марзпетов, министра, сельских старост, врачей, учителей, ювелиров... И дар Шагане, несомненно, был переданным от ванского прапрадеда наследством.

Родившаяся в селе Хачик Вайоц дзора Шагане была третьей из четверых детей сельского старосты в советский период села Саргиса Саргсяна. Увлеченный поэзией Есенина отец дал дочери имя Шагане, но домашние предпочли звать ее Лаурой – вероятно, созвучно именам сестер Риммы и Розы. Когда ей было семь лет, отец погиб на фронте во вторую мировую войну, и забота о воспитании детей легла на плечи матери.

Потом, когда они перебрались в Ереван, еще несовершеннолетняя Лаура с целью облегчить материнские заботы поступила на работу в Художественный комбинат. Однажды ей посчастливилось увидеть в комбинате Акопа Коджояна, которого в дальнейшем она будет считать своим заочным учителем. Знаменитый художник заметил работы пока еще начинающей художницы и с удивлением сказал ее учителю – Рубену Шахвердяну: “У этой девочки есть исключительное чувство цвета.”

Став в 1970-м году членом Союза художников Армении, в течение долгих лет Шагане слышала хвалебные речи многих выдающихся искусствоведов, но для нее особенно дороги и вдохновляющи были мнения духовных учителей – Акопа Коджояна и Ришара Жераняна, а также часто звучавшая шутка давнего коллеги и друга Ара Шираза: “Лаура в своих миниатюрах рисует сама себя”.

...В ТОТ НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ДЕНЬ ПОСЛЕ КОФЕ, которым угостил ее Католикос, Шагане получила свой первый гонорар, уложенный в небольшую украшенную бисером сумочку-сувенир. Затем Католикос поручил ей поддерживать связи с Палехом и периодически выполнять его заказы – миниатюрные иконы, шкатулки, живописные картины, предназначенные для подарков духовным деятелям и соотечественникам во время поездок в зарубежные страны, а также прибывшим в Первопрестольный Святой Эчмиадзин гостям.

– Я получала необыкновенное впечатление и положительные эмоции  от незабываемых встреч с Католикосом в течение почти трех десятилетий. Когда я приезжала в Эчмиадзин, он всегда принимал меня без очереди – в своем самом маленьком рабочем кабинете. Для меня это были неописуемые мгновения счастья, когда он обеими руками обнимал мою очередную работу, прижимал, как  ребенка, к сердцу и говорил: “Очень красиво получилось, ориорд Лаура”. Его удивительно светлый, мудрый и добрый взгляд всегда сопровождал меня даже после его земной жизни многие годы. Помню, моей палехской подруге, Валентине, я столько рассказывала о Его Святейшестве, что она смастерила кольцо с образом Католикоса и подарила мне на день рождения. Католикос, увидев уникальное кольцо, удивился и с улыбкой спросил: “Кто это нарисовал?” Потом Валя, узнав, что Католикосу понравилась ее работа, нарисовала и его портрет, который я привезла в Эчмиадзин.

В первый раз в доме художницы Лауры-Шагане Саргсян я побывал – невероятно, но ровно сорок лет назад, с просьбой расписать костюмы для этнографического ансамбля “Акунк”. В ее рабочем кабинете царила кипучая атмосфера мастерской – на письменном столе лежали бережно уложенная целая коллекция тончайших и сверхтончайших кисточек, палитры, вобравшие, наверное, в себя все краски мира, законченные и пока еще незавершенные работы – картины на библейские темы, феи, сирены, музыканты и танцовщицы, сказочные птицы и  мифические существа... И все это тончайшим образом расписано изумительными сочетаниями нежнейших красок и оттенков – бирюзового и кораллового, сиреневого и изумрудного, абрикосового и фиалкового... В этот незабываемый день я также вкусил сладость вайоцдзорского говора Арус майрик и одной из знаменитых закусок вайоцдзорской кухни.

И вот сегодня – непостижимо, но спустя четыре десятилетия я опять в доме художницы. К сожалению, не все осталось здесь прежним.  Два года назад, после смерти младшей сестры, Лаура перестала рисовать. На письменном столе лежат лишь старые семейные фотографии и письма отца, присланные с фронта, которые она часто читает и перечитывает. Только немногие картины на стенах напоминают о когда-то такой оживленной мастерской.

А о почти трех десятилетиях служения Католикосу Всех Армян рассказывают многочисленные подаренные Его Святейшеством книги и альбомы, на одном из которых самая дорогая полученная в ее жизни дарственная надпись: “Талантливой художнице Лауре Саргсян, оценив и благословив. Католикос Всех Армян Вазген I, 9 декабря 1975г.”...

Артак ВАРДАНЯН

Перевод с армянского Анаит Хармандарян

Комментарии

Мне очень захотелось, чтобы ориорд Лаура спустилась ко мне во сне в образе моего ангела- хранителя. Если такое случится, я обязательно оповещу об этом

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image