Форвард ереванского "Арарата" Левон Иштоян рассказал про карьеру, Фрунзика, футбольные и неспортивные страсти советской и новой эпохи.

Прославленный нападающий ереванского "Арарата" Левон Иштоян, проживающий более тридцати лет в США, дал первое большое интервью после завершения спортивной карьеры в 1975 году.

В беседе с корреспондентом Спорт-Экспресс Юрием Гольшаком, легендарный армянский футболист рассказал некоторые малоизвестные факты из своей жизни, о чём Sputnik Армения решил фрагментарно поделиться со своими читателями.

Чтобы выпустили в Америку — отдал квартиру

… - В 88-м понимали, что уезжаете насовсем?

- Да, да! Сказал "уезжаю" — значит, все. Я 20 лет в футболе — что получил от государства? Только отдал! Чтоб меня выпустили, квартиру отдал. Даже не продал.

- Вот это да.

- Чуть позже в Штаты переехали мои друзья — Сергей Бондаренко и Армен Саркисян. Вы, наверное, знаете.

- Еще бы. Известные футболисты.

- Сергей приехал в 92-м, тогда уже не коммунистическая партия правила. Он ереванскую квартиру оставил. А у меня выбора не было. Или отдавай, или никуда не едешь. А квартира была шикарная — 4-комнатная в самом центре, недалеко от рынка! Сказал — "пожалуйста, забирайте".

- Кто сейчас в ней живет?

- Бывший второй секретарь ленинаканского обкома. Коммунист номер два. Зовут Таджат, фамилию не помню. Все, что говорю сейчас — от души, ничего не скрываю.

Белая "Волга", номер 00-08

- Весь Ереван знал вашу белую "Волгу" — в номере которой были одни "восьмерки".

- Вы и это помните?! О! Думал, помню только я. Спасибо вам. Только номер был с нулями — 00-08. С этой "Волгой" история вышла. В 73-м выигрываем Кубок и чемпионат, команда отличная. Когда сезон здорово начали, республиканский Совмин попросил у Москвы 16 "Волг". Чтоб в конце сезона все ребята получили. Становимся чемпионами, эти 16 машин приходят в Ереван. Знаете, что было дальше?

- Что-то не так?

- Мне друг говорит: "Лева, беги скорее за своей "Волгой", а то не получишь. 10 машин уже продали!" Ты представляешь, Юра-джан?!

- Ничего себе.

- Мне не веришь — расспроси в Ереване наших ребят. Все подтвердят. 5 "Волг" на команду осталось!

- Кому дали?

- Мне, капитану Оганесу Заназаняну, вратарю Алеше Абрамяну, Андреасяну и Маркарову. Все. Мне неудобно было на этой машине ездить, честное слово. Каждый раз приезжал на тренировку — ребята так смотрели... Мы же друзья! Сидеть в этой "Волге" не мог. Быстро продал.

… - Смешных историй про вас миллион ходило.

- Ой, сколько было... Когда забил два Киеву, началось. Я же родился в Ленинакане. Сейчас Гюмри. Вот рассказывают: приезжает туда Пеле. Идет по городу — никто не узнает. Подходит к одному: "Я лучший футболист мира!" — "Ой, Левончик, как ты загорел..."

- В этом Ленинакане, говорят, вам памятник собирались ставить.

- Не разрешили!

- Вот несчастье.

- Так на памятнике Ленину сзади "восьмерку" нарисовали. Все понятно стало. Ну анекдот же?

"Кикабидзе любит одну стюардеску, а она не пришла"

- Помните, как впервые услышали фразу в "Мимино" — "Иштояна видит"?

- Еще бы! Я чуть со стула не упал! Мы с Фрунзиком дружили, он тоже из Ленинакана. Даже там соседствовали — только я был еще маленький. Потом и в Ереване жили рядом. От театра Сундукяна идешь на два квартала вниз — его дом. Все время встречались. А потом вдруг Фрунзик пропал, месяцев шесть не вижу. Всполошился: что случилось? Потом собираюсь на рынок — о-па, он навстречу! "Ты где пропадал, дорогой?" — "Полгода на съемках, в грузинский фильм меня пригласили. Очень хороший режиссер, сценарий тоже ничего. Встречаются грузин и армянин в Москве. Кикабидзе любит одну стюардеску, а она не пришла... Знаешь, долго рассказывать. Потом посмотришь. Называется "Мимино". Помолчал — и вдруг оживился: "Знаешь, Лева, я про тебя такое сказал! Увидишь — обалдеешь!"

- Так и случилось.

- Между прочим, в сценарии никакого Иштояна не было. Фрунзик говорит в грузовике: "Слушай, что ты хочешь! Если женщина каждый день артистов видит, академиков видит, космонавтов..." Вдруг Данелия прерывает: "Стоп! Чего-то не хватает. Артистов, академиков и космонавтов — мало. Отдыхаем пятнадцать минут, что-то придумываем". Потом подходит: "Фрунзик, готов?" — "Начинаем..." И выдает — "Иштояна видит!" На этой фразе Данелия просто упал.

- Да и я бы упал.

- "Вот! То, что надо! Оставляем! Гениально, Фрунзик, гениально! Браво!" А я счастлив был, когда услышал. Не у каждого такое наслаждение случается. Вот вы хотели бы, Юра-джан, чтоб про вас в фильме так сказали?

- "Голышака видит"? А звучит.

- Меня до сих пор этой фразой что в Грузии, что в Ереване встречают: "Ооо, Иштояна видит! Можно тебя потрогать?" Спасибо Фрунзику.

… - В команде что говорили про этот фильм?

- Да каждому хотелось, чтоб его имя звучало в фильме. Конечно, когда люди на улице говорили: "Иштояна вижу! Можно потрогать?" — ребятам из команды это не очень нравилось.

- Завидовали?

- Ну а как иначе? Конечно. Это везде было бы.

- Тут отыскал вашу фотографию в самолете — с подписью: "Вот так стюардессы видели Иштояна".

- Знаю эту фотографию. Мне тоже нравится.

"У украинцев запись финала Кубка есть. Но они продают"

- Можно было бы пересмотреть один матч из собственного прошлого — какой выбрали бы?

- Финал Кубка против киевского "Динамо"! Феноменальный матч!

- Запись-то осталась?

- У меня нет. Только мутные фрагменты. Два моих гола. Киев тогда был феноменальной командой — потом они всю Европу громили. 10 лет держали в страхе всех. Но мы выиграли в 73-м в Москве по делу. Говорят, у украинцев запись есть, но они продают. Даром давать не хотят. Я спрашивал наших ребят — ни у кого пленки нет.

… - Чудом для вас. Гол на последней минуте, еще один в дополнительное.

- Тогда же иначе играли — если дополнительное время тоже ничьей заканчивается, на следующий день переигровка. Так вот перед дополнительным Симонян даже администраторов попросил выйти из раздевалки. Остались только мы и он. Помолчал, обвел всех глазами: "У меня один вопрос. Что будем делать сегодня?" У всех глаза в пол, сил никаких. Он прибавил голос: "Если сегодня не выиграем — завтра будет поздно! Мы должны умереть, но выиграть!"

- Назавтра действительно было бы "поздно"?

— Сто процентов. В "физике" с Киевом никто не сравнился бы. А у нас по росту, например, была одна из самых маленьких команд. Головой почти не забивали! Но в тот вечер вышли и раздавили их в дополнительное время. Бегали как заведенные. Киев не ожидал такого напора! Мы умели собраться. Даже сами, без тренеров, встречались: "Какая бы ни была хорошая команда — ее забудут через десять лет, если ничего не выиграет. Или Кубок, или чемпионат надо брать". В тот год весь мир узнал, кто такие армяне!

… - Представляю, как Ереван вас встретил с Кубком.

— Нас Донецк встретил. Из Москвы сразу поехали с "Шахтером" играть. Они такие сердечные ребята — казалось, убить нас хотят прямо на поле... Но что потом творилось в Ереване! Народ на деревьях висел, накрытые столы вдоль всей дороги! Все кушают, пьют. Музыка!

— Могу себе представить.

— Мы даже домой не поехали — сразу на базу. Эх, Юрочка, какие воспоминания...

— Говорят, в Армении зарезали всех кур.

— Допускаю! Уж после того, как обыграли "Зенит" 3:2 и стали чемпионами — точно зажарили всех. Тяжелейшая игра. После этих двух украинских команд вообще сил не оставалось. Юра-джан, это невозможно рассказать. Иногда казалось, что все это сказка, сон. Не хочу хвастаться — но тот "Арарат" был великой командой. Сегодня смотрю "Барселону" — мы играли точно так же! Вот после чемпионства мы до утра по городу ходили. Домой никто не отправился.

"Арарат" должен был взять Кубок чемпионов"

… - На "Баварию" вы все-таки однажды попали. Во всех смыслах. Тот же Алеша Абрамян рассказывал — если б не он, проиграли бы в Мюнхене 0:6, а не 0:2.

— Все правильно! Алеша — шикарный вратарь. Такие мячи снимал! Я до сих пор не понимаю, как такие вообще можно брать. В этой "Баварии" было шесть чемпионов мира. Шесть! Сейчас смотрю на "Баварию" — нет, та была гораздо сильнее.

- Да. Прям уж шесть?

- А я вам всех назову — Майер, Беккенбауэр, Шварценбек, Мюллер, Руммениге, Хенесс... Вы представляете, Юра, с кем мы играли? Сейчас на всю Европу реальных звезд три человека — Месси, Роналдо, Мбаппе. А тогда в одном клубе было шесть. Я вам так скажу: никто и никогда не "возил" наш "Арарат" с такой силой, как "Бавария" дома. Но Маслов выбрал совсем защитный вариант — мы и должны были проиграть с минимальным счетом. Больше ничьей нам с самого начала не светило. А зря! Если б мы проиграли в Мюнхене 0:1, дома их точно добили бы. А потом взяли бы Кубок чемпионов. Мы должны были его брать в тот год.

- Не преувеличиваете?

- Я вам точно говорю. А взяла "Бавария", которую мы дома 1:0 обыграли.

- Вы чувствовали себя сильнее "Баварии"?

- Нет. Сильнее "Баварии" не было никого. Но высадить их могли.

За каждый матч я получал "двойки"

.. - Вы обидное от тренеров слышали?

- Еще сколько!

- Самое-самое?

- Я только перешел в "Арарат". После матчей что от Фальяна, что от Пономарева только "двойки" получал. Кому "четыре", кому "пять". А мне — только "два"!

- Ничего себе.

- Всем друзьям говорил — "что эти тренеры меня так не любят? Сами же пригласили!" А в 70-м году сезон закончился — и Александр Пономарев стал главным тренером сборной. Знаете, кого первым пригласил в сборную СССР?

- Вас?

- Меня! После всех этих "двоек"! Я не выдержал, подошел: "Почему так?" — "Дурачок ты, дурачок. Если б я тебе тогда "пять" поставил — ты на том уровне и остался бы. А ты должен был вперед идти". У меня глаза расширились: "Спасибо, Александр Семенович".

Неделю лежу после травмы — ни один человек из команды не пришел

- Уже на следующий год от чемпионского "Арарата" мало что осталось — начались дрязги.

- Все правильно. К футболистам начали относиться, будто нам по сорок лет было. В 28 выпроваживали!

- Вы во сколько ушли?

- Как раз в 28. Не только я. Вот поэтому прошло 47 лет — а футбола в Армении нет.

- Кто тренировал?

- Эдик Маркаров принял команду. Я получил травму — неделю пролежал, ни один человек из команды ко мне не пришел, не спросил: "Лева, как ты?" Я и сказал — это все. Заканчиваю по возрасту. Сделайте мне прощальный матч, больше ничего не надо. Потом уйду из футбола.

- Сделали?

- Матч-то? Да. Это мне уже 29 исполнилось.

- Я ушам своим не верю.

- А что не верите, Юра-джан? Посмотрите, в интернете есть фотографии — меня несут на плечах, букет в руке... Играли с ЦСКА.

- Я не про матч. Я про ваш уход. Самого великого футболиста Армении 29-летним выпроваживают из "Арарата".

- Меня четыре команды высшей лиги звали — "Спартак", "Зенит", алма-атинский "Кайрат" и киевское "Динамо". Мог бы пойти — но жена сказала: "Левон, не надо тебе никуда уходить из "Арарата". Заканчивай здесь". Так и поступил.

- Правильно сказала?

— Тысячу раз права! Спасибо моей жене! Оганес Заназанян, наш капитан, был в такой же ситуации — поехал 29-летним играть в "Спартак". Пробыл шесть месяцев, вылетел с ним из высшей лиги. Потом доигрывал в Карабахе. Нужно мне было так заканчивать?

- Почему ж никто к вам в больницу не пришел?

- Не знаю. Для меня это и сейчас загадка. Я уже тогда думал заявление написать — многих наших ребят, которые по 10 лет без замен отыграли, вдруг усадили на скамейку: "Ваше место здесь". А они профессионалы, опытные, только-только чемпионами стали!

- Это при Маркарове происходило?

- Началось при Маслове. Продолжилось при Маркарове. Спросите его — почему. Он живой, может рассказать. Но это удивительно. Меня-то и покойного Шурика Коваленко хоть проводили с цветами. Остальных не стали.

- Блохин в такой же ситуации спокойно уехал за границу доигрывать.

— Открою секрет — первым советским легионером должен был стать я. Еще рассматривали Конькова из Киева. Но поехал в Австрию Зинченко из "Зенита". Не представляю, почему. Андреасяна, знаю, звали в Грецию и ту же Австрию. Как только футболист "Арарата" попадал в сборную — в каждом городе за границей к нему подходили: "Ты можешь играть в "Баварии"!" Называли цену. В Италии, помню, здорово нас осаждали.

- Помню-помню, как армяне ездили в сборную СССР. Моя самая любимая фотография той поры — табло после первого тайма матча с французами. Счет 4:0, забили одни армяне.

- Обожаю эту фотографию. Странно, что вы ее помните. Вы молодец. Это олимпийская сборная — сразу пять ребят из "Арарата" вызвали. А мимо Олимпиады-72 меня прокатили. Хотя я первым номером стоял на поездку в Мюнхен!

- Кого-то из "Арарата" взяли?

- Оганеса Заназаняна и Андреасяна. Моими конкурентами были Еврюжихин из московского "Динамо" и Гречко из львовских "Карпат". Сказали "спасибо" — и отстранили. Так обидно было! Как интервью? Все нормально, Юра-джан?

- Замечательно.

- Спасибо тебе! Спасибо за разговор, спасибо за воспоминания! Всех, кто помнит меня в Москве, целую. Так и напиши.