Переселенцам из Карабаха помогают простые армяне - больше помощи ждать неоткуда

За время войны свои дома в Нагорном Карабахе вынужденно оставили около 90 тысяч армян – это примерно три пятых от населения непризнанной республики. Большинство бежали на территорию Армении. О том, как была организована помощь этим людям, нам рассказала жительница Еревана Мария (имя изменено по ее просьбе).

Сейчас под защитой российских миротворцев некоторые возвращаются назад. Но поток беженцев из Карабаха не иссякает: люди навсегда покидают те территории, которые согласно заключенному трехстороннему соглашению о прекращении огня передаются Азербайджану. Так что часть карабахских беженцев, вероятно, осядет в Армении надолго.

- Мария, у вас много своих забот – семья, двое детей, собственные бизнес-проекты… Как же вы решились взвалить на свои плечи еще и этот груз – помощь беженцам?

- Вот вы представьте: просыпаемся мы утром 27 сентября и понимаем, что у нас началась война. Мы начинаем звонить друг другу, чтобы узнать, что происходит. И понимаем, что из всех семей мужчины уходят на войну. Уходят наши друзья, родственники, знакомые. У кого-то уже телефон недоступен, кто-то пишет: «Пока, всего хорошего» - и мы понимаем, что он тоже уезжает.

Вы представляете наше состояние? Эти люди, ереванцы, такие обычно скептичные, которые любят немного «понтоваться» – просто выходят из дома, садятся в автобусы и едут на войну. Город плачет. Ситуация очень тяжелая. Мы понимаем, что сделать ничего не можем. А действовать как-то надо. Пытаемся оценить свои ресурсы. И понимаем, что скоро в Ереван пойдут потоком беженцы.

Это понимание приходит очень быстро, потому что у половины населения в Карабахе есть родственники. А беженцам понадобится наша помощь. Помощь понадобится и армии. Потому что до нас доходят какие-то отрывочные сведения о том, что не хватает касок, бронежилетов, что солдаты едят один раз в день. Все это, конечно, замалчивается. Есть информация, что и сейчас солдаты в Карабахе в очень плохих условиях. Война закончилась, а все это безобразие продолжается.

- Когда в Ереван прибыли первые беженцы?

- Беженцы появились в городе уже на второй-третий день войны. Началась страшная суматоха. Несколько суток мы вообще не спали, потому что постоянно звонят: «беженцы приехали», и бежишь помогать.

Моя дочь подрабатывает моделью. Когда ей сказали, что прибыли беженцы, и их надо просто покормить, она пошла с подружками в магазин и на все заработанные деньги купила продукты. Естественно, рестораны в те дни стояли пустыми. Не было никаких развлечений, все нормальные люди занимались тем, что собирали гуманитарную помощь. И делали они все это на свои деньги.

- А что делало в это время правительство Армении?

- Правительство пыталось делать вид, что все нормально. Что все есть, ничего не нужно. Нам неофициально советовали прекратить эти сборы. Но интересно, что полицейские, которые стояли рядом с большими пунктами сбора помощи на улице, людей не трогали, не прогоняли. Потому что родственники в Карабахе у всех есть. Прекратить эту народную инициативу было невозможно, и никто этого не собирался делать.

- Какую помощь вы отправляли и куда?

- Мы придумали специальное печенье, которое не ломается и долго хранится. Начали его печь. На каждой буквально улице Еревана в трех местах были установлены специальные коробки, волонтеры собирали в них вещи и продукты. Мы относили туда это печенье. А нам говорили, что еще нужно. Например, сигареты ребятам, которые на фронте. Или: «У нас тушенки не хватает». Бежишь, покупаешь. А деньги-то мы не печатаем. Мы обычные люди, простые.

Я обращалась к своим знакомым армянам в Москве, друзьям по Фейсбуку. Говорила: «Если бы вы отправили то-то и то-то, было бы очень здорово». Мне начинали разные люди писать: «Зачем все это, ведь Всеармянский фонд собрал на помощь Карабаху 170 миллионов долларов». На что я отвечала: «Я очень рада, что Всеармянский фонд собрал 170 миллионов долларов, но мы их здесь не видим». Я даже руководителю этого фонда писала. Обычно было так: какой-то пункт собирает помощь именно для беженцев, какой-то - для военных. Я несколько раз привозила в такое место коробки с печеньем, у меня их военные забирали и говорили: «Не переживайте, все это завтра же будет в Арцахе». Мы писали на этих коробках всякие добрые и теплые слова.

- Куда же делись собранные фондом деньги?

- Я не знаю. Я во Всеармянском фонде не состою. Я всем говорила: «Не надо никуда отправлять деньги, хотите помочь – лучше купите банку тушенки». Но бывает, что человек работает весь день, и ему легче денег отправить, чем, как я, заниматься сбором и отправкой помощи. Люди просто давали деньги и теперь понимают, что они пропали. По этим деньгам нет никакой информации. Мы никого не обвиняем, мы ничего не знаем, мы знаем просто, что этих денег нет.

- То есть помощи вообще ни от кого не было, все сами-сами?

- Все, что здесь делалось и делается, делается силами простых, обычных людей. Которые просто вынимают свое мясо из своего холодильника, варят суп и относят тем, кому это нужно.

Моя дочь и моя родственница на одной базе десять дней собирали пайки для армии и для беженцев в качестве волонтеров. Лично я и мои знакомые никакой помощи ни от каких фондов, и вообще ни от кого не получали. Я прошу это зафиксировать «для протокола». Все, что мы делали, мы делали своими силами и на свои деньги. Сократив ради этого свои собственные расходы. Потому что мы знаем, что есть люди, которые остались без крова, и есть молодые мальчики, которые под пулями защищают там нашу жизнь и которых мы тут хоронили пачками. Я ходила на все панихиды.

Как-то я гуляла в парке с собаками, ко мне подходят люди и рассказывают: «Мы прилетели из Лос-Анджелеса и привезли самолет с помощью, которую собрали в Америке. В следующий раз прилетим через неделю». Я им говорю: «Мы не можем купить бронежилеты. Если сможете, привезите». Они сказали: «Хорошо, мы передадим». Уже не секрет, что на фронте не хватало касок, бронежилетов. Одноклассники моих детей, которые уехали в Америку, собирали там коробки медикаментов и посылали сюда.

- Правительство что-то делало все же для беженцев?

- Я с правительством не вступаю ни в какие разговоры, потому что мне просто некогда. Я не знаю, что делает правительство, честно. Слышала, что какую-то помощь людям дают: на одного человека - пачка макарон и банка тушенки. Все. А нужны средства гигиены, одежда.

Ведь люди остались без ничего. Они подхватили детей, схватили документы и побежали, потому что на них летели эти чертовы дроны. У многих там мужья остались. Еще даже не все наши знакомые оттуда вернулись. Я периодически обзваниваю своих знакомых, которые туда ушли, но пока многие телефоны недоступны. А те, кто вернулся, приехали постаревшими на несколько лет. У меня есть знакомый, который просто возил в Карабах журналистов. У него тоже шок, как у нас у всех. Он возил, не правительство возило. И мы знаем точно, что наша помощь лишней не была. Когда людям не надо, они не придут и не заберут эти вещи. Они же приходят и забирают.

- Где беженцы расселялись?

- У таких, как я, обычных людей. В первую очередь селятся у родственников. У нас есть знакомые, к которым родственники приехали из Мартакерта. Они просто у них дома, там человек 10. Вот у моей соседки на даче живут беженцы. Она периодически в фейсбуке пишет: надо то, надо се. Кто может, тот приносит. Кто-то незнакомых людей поселяет у себя дома. Если бы правительство этим занималось, они бы разве это делали?

- Много ли сейчас беженцев?

- Только по моим знакомым живет человек 200. У меня есть знакомая, которая организовала помощь в первые же дни. К ней ежедневно приходит по 100 человек. Это не одни и те же люди. Мы проходили в Красном кресте курс первой медицинской помощи. Когда мы туда пришли, то еле протиснулись внутрь через толпу людей из Карабаха, которые забирали сумки с продуктами, вещами, медикаментами.

- Я слышала, что хозяева гостиниц селят беженцев у себя. Это так?

- Были гостиницы, по которым беженцев расселяли. Но они их постоянно держать не могут. Эти люди уже все расселились по частному сектору, не за деньги, их просто взяли к себе. Потому что отели дали им понять, что пора съезжать. Кто-то из богатых людей был готов оплачивать беженцам съемные квартиры. Но не все хозяева квартир хотят их беженцам сдавать. Говорят: «Вы потом платить не будете, а выгнать мы вас не сможем». Их трудно осуждать: люди на эти деньги от сдачи квартиры живут. Они боятся, что им не заплатят, и им нечем будет топить дом, дети замерзнут и останутся голодными. У нас так: не заплатил 20-го числа – и сразу все коммуникации отключили.

- Живете по европейским нормам?

- Абсолютно. Нормы европейские, только зарплаты не европейские. Поэтому люди крутятся, как могут. У моей соседки живет на даче 20 человек. Там и маленькие дети, и женщины, и старики. Сданы пять районов, куда им идти? Они все сейчас едут сюда. Потеряли свои дома. У кого-то были пасеки, у кого-то стада, хозяйство. Арцах – это богатый сельскохозяйственный регион. Люди там испокон веков сидели на своей земле. У них там осталось все.

- Кто-то уже возвращается обратно?

- Пока только едут сюда. Есть же люди, которым просто некуда возвращаться: их районы отдали Азербайджану. Наоборот, те, которые там еще оставались, сейчас прибывают в Армению.

- В последние дни кто-то приехал?

- Постоянно приезжают. Но есть армяне, которые там в ужасном положении, а выехать они не могут. И их пока не эвакуируют. Я знаю человека, который вывозил оттуда людей по своей инициативе. Он житель Еревана, опытный путешественник.

- Вы сейчас продолжаете помогать беженцам?

- В моем холодильнике сейчас стоит моя еда, а отдельно стоят банки с маслом, которое я специально перетопила, чтобы оно занимало меньше места. Это масло пойдет на выпечку для беженцев. Моя семья готовит пирожки, печенье и всякие кондитерские изделия. Несколько раз мы участвовали в благотворительных распродажах, деньги от которых шли на помощь конкретным семьям.