Более 50 лет назад на мировые экраны вышел фильм британского киномастера Дэвида Лина “Лоуренс Аравийский”, очень скоро ставший культовым. До сих пор эта кинолента занимает первое место в списке “Сто лучших британских фильмов всех времен”. Фильм умножил славу Лоуренса, навсегда придав его образу ореол романтического героя. Знаменитый британский разведчик Томас Эдуард Лоуренс (1888-1935) по праву считается одним из самых бесстрашных авантюристов XX века. Лоуренс был фактическим организатором и предводителем Великого арабского восстания 1916-1918 годов против Османской империи. Однако у этого отчаянного храбреца, погибшего, кстати, под колесами мотоцикла, была “одна, но пламенная” фобия — полковник Лоуренс панически боялся армян.

В 1968 году был снят гриф “совершенно секретно” с бумаг Лоуренса в Государственном лондонском архиве. Это его донесения в Форин оффис, служебная переписка и т.д. В том же году рассекретили его личную корреспонденцию. Выяснились интимные подробности жизни Лоуренса, оказавшегося сексуальным невропатом, а также правда о его деятельности на Ближнем Востоке, глубоко ущербной в контексте интересов арабских народов. Не осталось никакого сомнения в том, что Лоуренс всегда и во всем руководствовался интересами британской империалистической политики, был завзятым циником и далеко не бескорыстным человеком (хотя и отказался от наград британского правительства). В 1919 году на мирной конференции в Париже Лоуренс, наряженный в бурнус, представлял арабские интересы (на самом деле он был тайным членом британской делегации) и до некоторой степени поддерживал стремление евреев создать национальное государство (Лоуренс был евреем по матери). Как оказалось, помимо означенной повестки, его мысли занимали армяне. Во время конференции американскому журналисту Линкольну Стеффенсу удалось побеседовать с Лоуренсом. Это интервью под названием “Эти невозможные армяне” было опубликовано двенадцать лет спустя в журнале “Аутлук энд индепендент”. Беседу с Лоуренсом Стеффенс описывал как самую необычную за всю свою журналистскую жизнь.

Линкольн Стеффенс: “Моей целью было выудить что-нибудь у этого пионера Империи о практической политике в Малой Азии и на Ближнем Востоке, и мне казалось, что я направляю течение беседы. Только впоследствии я осознал, с некоторым шоком, что и он преследовал свою цель, и целью этой было внушить мне британскую идею американского мандата над армянами. (...) Он открыл передо мной все свое мальтузианское отчаяние и ужас перед армянами, так что я чуть было не проглотил все целиком, всю схему американского мандата над ними”.

Парижская мирная конференция (1919-1920) была созвана странами, победившими в Первой мировой войне, для выработки и подписания мирных договоров с побежденными государствами. В числе подготовленных был договор с Османской империей (Севрский мирный договор). На земли, отторгнутые у Германской и Османской империй в результате их поражения, Лига Наций выдавала мандат странам-победительницам, способным предоставить помощь подопечной территории. Британский премьер-министр Ллойд Джордж побуждал американского президента Вудро Вильсона объявить Турецкую Анатолию (и в частности Западную Армению) мандатной территорией. 14 мая 1919 года Парижская конференция приняла решение о передаче США мандата на Армению. Это решение было подтверждено новосозданной Лигой Наций. Но Вудро Вильсон не оправдал британских надежд. США пытались восстановить исторический облик Армении, в то время как в Великобритании настаивали на передаче Армении только тех земель, которые сохранили этническое армянское большинство. Кроме того, заинтересованность потенциального мандатария в получении Арменией выхода к Средиземному морю в Киликии стала для Великобритании дополнительным соображением, побудившим ее ограничить территорию Армении. В этом она встретила поддержку Франции, которая прямо претендовала на армянскую Киликию. Несколько позже Ллойд Джордж поставил под сомнение целесообразность передачи Армении района Эрзерум. Вследствие политических маневров союзных держав, особенно Великобритании, и изоляционистских настроений в США мандат на Армению не был принят. Турки не только укрепились в Западной Армении, но вскоре вторглись в Республику Армения и завладели половиной Восточной Армении... Впрочем, выпады Лоуренса против нас были обусловлены не только политическими интересами Британской империи. В его патологической непереносимости армян было и нечто другое.

“Армения без армян” — таков был классический лозунг турецкой политики с конца 1800-х годов XIX века. Лоуренс слово в слово повторяет его американскому журналисту. Для обоснования необходимости избавиться от армян Лоуренс сочиняет целую теорию: “Армяне не будут работать. Вот в чем беда вашего плана и беда армян. И это беда всех древних рас, некогда цивилизованных, изучивших правила игры, которые однажды, завладев миром и поуправляв им, потеряли власть и деградировали.

Они продвинулись вперед в логике, психологии, физиологии. Им не нужен тяжелый труд. В этом они отличаются от младенческих, по-настоящему отсталых наций, с которыми вам, американцам, приходилось иметь дело. Примитивные народы всего-навсего ленивы. Их можно заставить работать и развиваться, можно эксплуатировать их, если хотите. Они не безнадежны, от них есть определенная польза. Но эти выдающиеся народы, экс-цивилизованные нации — они не ленивы. Они чересчур интеллектуальны, чтобы работать на других. Они эксплуатируют самих себя, инстинктивно, врожденно, безнадежно. Все нации состоят из развивающихся людей. Они говорят о развитии своей страны, но здесь есть обратная связь: их страны развивают их. И древние нации представляют тип людей, которые творят новые. Эти древние народы являются результатом эволюции. На берегах Средиземноморья вы можете увидеть то, что вы отбираете, воспитываете, развиваете дома сейчас. Выжившие древние расы по своему характеру являются коммерческими, как ваша. (...) Мои древние народы поедут повсюду, где есть рабочие руки, тихо промышляя, смиренно страдая, копя деньги, работая. Да, они работают так, как не снилось рабочим. Они работают, как работают только бизнесмены, долго, тяжело, приближаясь к вожделенной прибыли. Но они не будут трудиться. Они не могут. Они не выносят работу за зарплату. Это в них инстинкт, жилка, интеллект, развитый так же, как мы культивируем породу собак путем селекции. У них в крови знание того, что в работе за зарплату нет смысла, даже за высокую, если вы хотите разбогатеть. Жизнь по шкале заработной платы не предполагает ни выгоды, ни капитала, ни прогресса. Они не говорят об этом, это для них слишком очевидно, они живут этим. Они мудры, как могут быть мудры только древние расы. С момента, как они открывают свои глаза, они видят абсурдность созидательного труда. Стоящим делом для них является выжидать, пока материальные блага будут произведены и затем каким-нибудь образом отнять их у производителей. И они знают, как осуществить это, подобно животному, знающему свое дело, и растению, знающему свое дело, — инстинктивно. Так, они будут практиковать медицину, право — любую профессию, которая, как и бизнес, получает свою долю от совершенной, законченной, чеканной формы материальных благ, после того как простой народ произведет их. Но в поте лица своего добывать сырье из земли и производить из него рыночный продукт — нет. Древние народы ненавидят это, а ваши армяне просто не будут. (...) Армяне — наиболее интеллектуальная, в совершенстве отобранная, наиболее высокоразвитая раса в мире с точки зрения цивилизованности. (...) Армяне не должны владеть Арменией, плодородными землями. Они не будут сами работать на них, даже для самих себя. Они хотят только обладать землей, как собственностью. Они даже не станут заниматься организацией работ и развитием. Они отдадут землю другим в концессию. Они хотят жить на побережье, в городах, на ренту, прибыли, дивиденды и доходы от торговли в акциях и звонкой монете, созданных капиталом и трудом. (...) Французская буржуазия идет в этом направлении, к этому склоняются наши английские буржуа, в особенности так называемый высший класс. Это является их идеалом. Они бы хотели ничего не делать, но они не могут. Они безвредны. Они желают только тратить. И они тратят, как вы видите. Даже ваши евреи — транжиры, великие транжиры. Но ваши армяне не будут ничего делать и не будут тратить. Они получают и хранят, они продают, но только чтобы снова покупать и получать больше и больше. Развитие такого совершенного, истинно коммерческого духа — это результат эволюции, а в эволюции различаются степени. И армяне — это высшая степень. Я говорю вам, если когда-нибудь армяне получат возможность, если они будут владеть одним уголком земли, они завладеют всей землей и заставят работать все остальное человечество”.

Сомневаться в том, кому предназначал Лоуренс Армению, очищенную от армян, не приходится. Это был один из немалого количества прокламаторов, которые сеяли семена ненависти к армянам, стремясь к тому, чтобы они упали на благодатную почву. Известно о тесных связях Лоуренса с лидером английских сионистов Хаимом Вейцманом (будущий первый президент Израиля), которым он откровенно восхищался. Младшая сестра Вейцмана Минна работала на турецкую разведку. В тесном сотрудничестве с Джемаль-пашой действовал другой близкий друг Лоуренса — тоже британский разведчик Аарон Ааронсон. По словам брата Лоуренса, он “видел решение палестинской проблемы в создании там в будущем еврейского большинства”. В Лондоне Лоуренс хлопотал о том, чтобы свести сионистских лидеров с подопечными ему арабскими князьями, причем этих последних он намеренно дезинформировал относительно размеров сионистских притязаний. Используя одному ему известные рычаги воздействия, он пытался добиться от арабов признания “исторических прав евреев на Палестину”... “Евреи, — отмечал сам Лоуренс, — относятся к армянам так, как европейцы-антисемиты относятся к евреям”.

Надо сказать, по образованию Лоуренс был археологом, востоковедом. Еще до того, как его завербовала британская разведка, он участвовал в ряде раскопок на Ближнем Востоке, в частности в раскопках хеттского города Каркемиш в верховьях Ефрата. В VIII веке до н.э. Каркемиш был союзником Урарту в коалиционном договоре против Ассирии, о чем упоминается в хеттских иероглифических текстах. Также Лоуренс не мог не знать о результатах раскопок 1879 года экспедиции Британского музея в окрестностях города Ван. Ряд обнаруженных во время экспедиции предметов материальной культуры Урарту, памятники урартской письменности попали тогда в Британский музей. Не тождество ли урартской и армянской цивилизаций имел в виду Лоуренс, напирая на древность армянской нации и чрезвычайную необходимость отлучить армян-автохтонов от родной земли?

С конца 1900-х Лоуренс много путешествовал по Ближнему Востоку. Разумеется, в дороге он регулярно сталкивался с армянами, в том числе с жертвами резни в Киликии и массовых истреблений 1915 года. Так от встречи к встрече росла армянофобия Лоуренса. А ведь кому, как не ему, разделившему в некотором смысле участь пострадавших от турок армян, проявлять понимание и участие. Когда в 1916 году Лоуренс возглавил армию мятежных бедуинов против турецких регулярных войск, то был во всеуслышание объявлен “врагом турецкого народа”. Туркам удалось-таки захватить Лоуренса в плен. Он был подвергнут неслыханным унижениям и пыткам, в том числе многократно изнасилован турецкими солдатами, и еле выжил. Но, как ни странно, к туркам Лоуренс всегда относился намного лояльнее, чем к армянам.

Лоуренс был вторым из пяти незаконнорожденных сыновей уэльсского баронета. Клеймо бастарда преследовало его всю жизнь и в значительной мере определило формирование личности. Этот известный своей самоуверенностью и заносчивостью человек страдал от тяжелых проявлений раз и навсегда приобретенного в детстве комплекса неполноценности. Доказать свою состоятельность, свое превосходство — вот к чему он стремился всю жизнь. Ему это почти удалось: организатор Великого арабского восстания, гроза турок, оплот Британской империи, близкий друг Черчилля!.. Армяне были единственными, кто заставлял Лоуренса ощущать себя по-настоящему незначительным и ущербным. А этого “повелитель пустыни” вынести никак не мог.

Интересно, что арабы до сих пор относятся к Лоуренсу с большим уважением, несмотря на то что вся его деятельность была глубоко враждебна интересам арабского национального возрождения. С его “легкой” руки итогом арабского восстания против Османской империи стало отнюдь не обретение свободы, а установление на арабском Востоке англо-французского колониального господства. Оказавшись в Англии, Лоуренс немедленно сбрасывал маску арабофила: “Я до смерти устал от этих животных”. В частных письмах выявляется его истинное отношение к арабам — брезгливое и презрительно-снисходительное. Бернард Шоу как-то назвал Лоуренса “прирожденным актером, от которого никогда не знаешь, чего ожидать”. Кому как не Шоу знать — одно время Лоуренс выдавал себя за его сына.

Подготовила Ева КАЗАРЯН

На снимках: Лоуренс Аравийский с предводителями арабских племен; на мотоцикле, который он жаловал не меньше верблюдов; с Уинстоном Черчиллем; в бурнусе и без оного.