По словам руководителя археологической экспедиции, сотрудника Института археологии и этнографии НАН Бориса ГАСПАРЯНА, памятник поражает своими масштабами. В комплексе невероятное количество построек — стен, предназначение которых пока не раскрыто, конструкций типа кайтов (ловушки для охоты на диких животных), остатки поселения, могильников, смотровых башен, петроглифов. Имея столько разнородных памятников разных эпох на одной территории, сейчас очень важно понять их взаимосвязь.

ПО МНЕНИЮ СПЕЦИАЛИСТОВ, ЭТА ТЕРРИТОРИЯ ИСПОЛЬЗОВАЛАСЬ С НАЧАЛА ЭПОХИ НЕОЛИТА ДО ЭПОХИ ЖЕЛЕЗА. А наиболее интенсивно — в период средней и поздней бронзы, примерно в течение тысячи лет, с 22 до 14 -13 вв. до н.э. Скорее всего, большинство конструкций принадлежит периоду средней и поздней бронзы. В этом году для исследования этих памятников к армянским археологам присоединились израильские коллеги.

«Памятниками древности израильтян не удивишь, — рассказывает Борис Гаспарян. — Но в Лернамердзе они были просто поражены. Ученые взяли образцы почв для анализа. Вначале сделаем необходимые исследования, датировки, а в будущем году продолжим раскопки. В лернамердзских погребениях человеческие останки не обнаружены. Я все больше убеждаюсь в том, что это не обычные погребения, как, скажем, ахавнатунские, а ритуальные. Это погребения, отображающие культ умирающего и воскресающего Бога. Они связаны с сельским хозяйством, скотоводством, природой — умереть, закончив цикл, и воскреснуть весной. Думаю, этот ландшафт использовался именно в ритуальных целях. Обычные погребения расположены в стороне Ахавнатуна. В средней бронзе кладбища располагаются далеко от поселений. В предыдущие эпохи, как правило, хоронили под полом жилищ. Видимо, в этот период понятия поселений и кладбищ не дифференцировались. Между прочим, в археологических работах не последнюю роль сыграли лисы. Они рыли норы на месте поселения, выкопали черепки древней керамики, которыми заинтересовались археологи».

Еще одна важная задача — датировка обнаруженных памятников. «Если говорить о ловушках, то саму ловушку невозможно датировать. Израильские коллеги попытались получить возраст пластов до и после постройки. То есть мы будем знать, в какой промежуток времени этот феномен появился на свет. Если он совпадет по возрасту с поселением и погребением, это будет серьезный результат. Но, конечно, это потребует годы работы. К слову, ловушки бывают разных видов — простые, сложные, комбинированные. Это сужающиеся в конус стены, завершающиеся своеобразной башней, куда в итоге попадает пойманное животное. Для сравнения: во всем Израиле таких ловушек всего полтора десятка. А в Армении только французские коллеги насчитали на южных склонах Арагаца более 70. Поэтому шутя говорят — Армения столица кайтов», — продолжает Борис Гаспарян.

С ДАТИРОВКОЙ ПЕТРОГЛИФОВ ДЕЛО ОБСТОИТ ЕЩЕ СЛОЖНЕЕ. По мнению археологов, петроглифы лернамердз-ахавнатунской группы датируются примерно II — I тыс. до н.э, то есть это период активного использования территории. Их очень сложно датировать. Прискорбно, когда этим начинают заниматься неспециалисты, которые позволяют себе некомпетентные утверждения, подводя «базу» под свои несостоятельные «концепции». «На самом деле их очень трудно датировать, потому что прямых методов датировки петроглифов просто не существует. Мы исходим из того, что люди, сотворившие их, должны были оставить и другие следы. Изучаем весь культурный пласт, пытаемся определить самое вероятное время их создания», — говорит Б. Гаспарян.

В Лернамердзе обнаружено более 500 петроглифов. У каждого камня свой паспорт, который хранится во всеобщей базе данных. Вся информация детально записывается, причем как информация о самом камне и петроглифе, так и контекстные данные. Важно понять не только что изображено на камне, но и какую роль он играет в окружающей среде. Вплоть до недавнего времени эти факты игнорировались. Не учитывалось положение и контекст камня. А это играет огромную роль в правильной интерпретации наскальных изображений

Сюжеты очень разнообразны — группы людей и животных вместе и отдельно, танцы, охота, козы на водопое, коза с детенышем, быки, запряженные в плуг, фантастические образы. Есть очень интересные примеры креативного мышления человека бронзового века, когда первобытный художник использует форму поверхности камня в качестве рамки для рисунка, а также натуральный рельеф камня как часть композиции. Например, петроглиф с изображением двух пришедших на водопой козочек. Животные вырезаны по краям камня с естественным углублением. В дождь вода скапливается в ямке и нарисованные козочки «пьют воду». Примечателен также экземпляр, где изогнутая антропоморфная фигура выполнена одновременно на двух поверхностях камня — двугранный угол камня использован для более реального изображения изогнутой позиции.

ДРЕВНИЙ ЧЕЛОВЕК НЕ БЫЛ ПРИМИТИВНЫМ И НЕСОМНЕННО ОБЛАДАЛ ЧУВСТВОМ ПРЕКРАСНОГО. Петроглифы выполнены, как правило, на выветренных гладких, особенно черно-пепельных поверхностях базальтовых каменных образований. Во время гравировки под черной поверхностью видна светлая внутренняя часть камня, в результате которой получалась интересная контрастная игра светотени. Не случайно, что это заметил и древний человек.

Интересно, что местные жители до начала археологических работ о существовании уникального памятника не догадывались — часть его распахана и потеряна навсегда, рядом находится кладбище, которое может нанести памятнику непоправимый ущерб.

«На этой территории работы проводились по изучению петроглифов. Потом появился проект кайтов. Мы постарались их скомбинировать. Если мы хотим понять петроглифы и кайты, их время и распространение, должны изучать все комплексно, весь культурный спектр, — сказал Б. Гаспарян. — В свое время великий архитектор Торос Тороманян писал, что от Еревана до Ервандашата видел непрерывные древние могильники и конструкции. К сожалению, сельскохозяйственные угодья частично уничтожили исторические памятники».

Деятельность «черных копателей» также является очень серьезной проблемой в Армении. Историческое наследие большое, оно занимает огромные территории, и его охрана — вопрос сложный. У государства, к сожалению, нет средств все это грамотно организовать. По мнению Гаспаряна, лучшим вариантом охраны подобных памятников является работа с местным населением, привлечение его в качестве рабочих на раскопки. Они начинают интересоваться, понимать важность конкретного памятника для истории и развития туризма.

«Такие феномены, как Лернамердзский памятник, обнаруживаются ежегодно. Это значит, что мы еще недостаточно знаем свою страну», — заключил Борис Гаспарян.

Тигран Мирзоян