Художественный руководитель Мариинского театра Валерий Гергиев

Пока столичная музыкальная жизнь усохла до скромных концертов в подмосковных усадьбах, в Санкт-Петербурге проходит XXII по счету фестиваль «Звезды белых ночей». Его масштаб грандиозен: афиша манит одновременно на три площадки – в Мариинский театр, Концертный зал и в Мариинский-2; впервые для камерных концертов задействованы четыре малых зала нового театра. Сердце и мозг этого эпического марафона художественный руководитель Мариинского театра Валерий Гергиев в интервью «Ни» рассказал, какие важные события уже случились и еще будут на фестивале, что СМИ не доносят до публики и почему, когда он становится за пульт, весь зал дослушивает до конца пятичасовые оперы.

– Валерий Абисалович, глядя на нынешнюю афишу можно просто задохнуться от восторга и пожалеть, что нельзя переехать на все это время в Петербург. Я понимаю, что к двум самым большим российским фестивалям, «Звездам белых ночей» и Московскому Пасхальному, вы относитесь как к собственным детям, но, похоже, старшенький все равно остается любимцем?

– Как к собственным детям – вот с этим я полностью согласен. Вопрос не в том, что я один фестиваль предпочитаю другому. Московский Пасхальный фестиваль – событие российского охвата, с уникальной географией. У Пасхального - филармоническая направленность, его главные герои - оркестры и музыканты-солисты, обширная хоровая программа, камерные концерты и колокольные звоны. А «Звезды белых ночей» опираются больше на спектакли. Это наш, питерский, давний, родной и очень важный для всех нас фестиваль с большим акцентом на международные творческие силы и мировые имена.

– То есть внимание распределяется обоим?

– Я тоже у вас могу спросить: а достаточно ли пресса говорит о важных событиях этих двух фестивалей? Вообще считаю, что музыкальная театральная пресса умирает. На первый план выходят либо горячие, откровенно скандальные новости, а если между ними не происходит ничего скандального, то пустоты заполняют, как правило, чем-то очень бездумным и легким, а частенько еще и пошлым. Извиняет всех нас только то, что некоторые программы чаще стали показывать, что вредно и что полезно есть, это, может быть, поможет стране как-то коллективно поправить здоровье. Вот, например, фантастическое явление, о котором даже такой мечтатель как я не мог и во сне поразмышлять: у нас недавно выступал один из самых известных инструменталистов последних, скажем, 50 лет - в Санкт-Петербурге, Калининграде, Мурманске, Петрозаводске, Москве и Казани - Пинхас Цукерман. Дело совсем не в том, что уже в возрасте 17-18 лет он заявил о себе как ярчайший музыкант. В этом качестве он давно играет по всему миру. Он исполнял на очень высоком уровне концерт Бетховена в российских регионах. Даже дирижировал "Страдивари-ансамблем" Мариинского театра, и я не скрывал своего восторга. Отзывов в прессе – почти нет. Очень жаль. Но мне жаль отнюдь не Цукермана, он уж точно не нуждается в дополнительном внимании СМИ.

– Я внимательно анализировала афишу. Простите, но вам не жалко зрителя, особенно понимающего, что одновременно исполняются «Аида» в Мариинском, «Волшебная флейта» в Концертном зале и «Лебединое озеро» в Мариинском-2? Или вот в один вечер будут «Реквием» Верди Туринского Театро Реджио, Вечер трех балетов и концерт знаменитого скрипача Сергея Крылова?

– (смеясь) Ну, по крайней мере, есть, из чего выбирать. У нас пятимиллионный город, очень любящий театр, к тому же в это время года он полон туристов, мечтающих попасть в Мариинский. Вы сами видите – все залы заполнены. И, кстати, много публики приезжает из Москвы.

– Не секрет, что в век цифровых технологий даже искушенный зритель не выдерживает долгих зрелищ. Как у вас получается сделать так, чтобы по люстру заполненный зал досиживал до конца пятичасовой оперы?

– Если вы об открывавшей фестиваль премьере «Троянцы» Берлиоза или о цикле «Кольцо нибелунга» Вагнера, то да, публика досиживает, и явно с удовольствием. Проблема не интересующих публику спектаклей должна быть охарактеризована одним словом: неинтересно. В конце концов, если спектакль пустой, что его может спасти? И в этом смысле досидеть до конца действия, даже если это небольшие по объему «Травиата» или «Отелло» Верди, так же тяжело, как и в случае с «Троянцами». Мне гораздо интереснее говорить о том, что сегодня зовет людей в залы. Мы только что проехали с гастролями по европейским городам. Предыдущий крупнейший гастрольный тур совершили по громадному российскому маршруту в рамках XIII Московского Пасхального фестиваля. В маршруте были Калининград, Мурманск, Североморск, Петрозаводск, Беломорск, Санкт-Петербург, Москва, Пермь, Пенза, Красноярск, Тюмень, Иркутск, Оренбург, Воронеж, Волгоград, Владивосток, Якутск, Томск, Новосибирск, Екатеринбург, Казань, Омск, Хабаровск, Липецк и Нижний Новгород. Спросите у оркестрантов – везде переполненные залы! Так что дело точно не в объеме спектакля или концерта, а в его качестве.

– Качество нынешней фестивальной афиши у вас беспрецедентное. Российские звезды Вадим Репин, Борис Березовский, Денис Мацуев, Мирослав Култышев, Вадим Холоденко. Приехавшие на гастроли Леонидас Кавакос, Рудольф Бухбиндер, Янис Янсен, Кристиан Блэкшоу, Марио Брунелло, Феруччо Фурланетто. Дирижеры Пааво Ярви, Джеймс Конлон и Юстус Франц. Барочный ансамбль «Les Arts Florissants» под управлением Джонатана Коэна и Театр Реджио из Турина с Джанандрео Нозеда за пультом. Два знаменитых мировых театра и труппы Еревана и Астаны. Всего - двести событий! Как менеджменту фестиваля удается все это осилить?

– Знаменитые музыканты охотно сотрудничают с Мариинским театром, это правда. Но обратите внимание, за блеском имен можно не заметить, что в малых залах Мариинского-2 сейчас идут концерты не только звезд, но и молодых, начинающих, очень талантливых артистов. Мы уже во многом обновили состав оркестра, оперной и балетной труппы, и процесс этот будет продолжаться.

– Важнейшим событием «Звезд белых ночей» станет премьера «Войны и мира» в новой постановке знаменитого британского режиссера Грэма Вика и не менее знаменитого сценографа Пола Брауна. Чего вы от нее ожидаете?

– Я хочу уйти от пафоса сцен, ведь писалось это в переломные годы войны мощной очень рукой Прокофьева. Поэтому его искренняя огромная боль, яснее всего вылившаяся в, может быть, даже гипертрофически разросшееся ликование в конце 13 картины, должна быть очень мощной. Но это не единственное, чем ковалась победа. Ковалась она еще и простыми людьми, поэтому меня лично очень сильно интересуют народные сцены. Посмотрим, что в итоге получится.

Лейла Гучмазова