Алеу́ты (самоназвание — унанган / unangan) — коренное население Алеутских островов. Большая часть живёт в США (Аляска), часть в России (Камчатский край).

Название «алеут» русского происхождения. Оно было дано после открытия Алеутских островов, впервые встречается в документах в 1747 г. Этимология этнонима спорна. Г. А. Меновщиков объясняет его из алеутского слова аллитхух (команда, община). И. С. Вдовин полагал, что этноним чукотско-корякского происхождения, от слова аляв-вытэ (те, у кого на голове обод). Отличительной особенностью алеутов в прошлом действительно были их необычные деревянные головные уборы. Наиболее убедительным представляется объяснение происхождения этого названия от чукотского «алиат» (остров), «алиут» (островитяне).

Помимо общего названия унанган, жители островов имели ещё местные названия: жители Ближних островов назывались сасигнан, Крысьих — каган, Четырёхсопочных — акагаи (то есть тамошние), жители о-вов Креницыиа и части Уналашки — кигиган (северо-восточные), жители островов от Унги до Унимака (не включая его) — каган таягангин (восточные люди), жители о-ва Унимака — анимгин, о-ва Умнака и части о-ва Уналашки — каэлянгин, о-ва Атхи — нигагин.

Эскимосы, ближайшие соседи алеутов, называют их алакшак.

В России живут на Командорских островах, которые составляют Алеутский район Камчатского края. Численность алеутов в России — 482 человека (по переписи 2010 года), из них в крае — 401 чел., в селе Никольское, в единственном населённом пункте на острове Беринга и районе в целом (с 1970-х годов).

Алеуты в составе арктической расы занимают особое положение, у них обнаружена примесь южных элементов тихоокеанской ветви монголоидов. Широкое плоское лицо с выкатившимися скулами и вкось прорезанными глазами скорее заставляет предполагать родство этого племени с монгольской, чем с американской расой.

Долгое время существовали две гипотезы их происхождения. Согласно одной, алеуты пришли с северо-восточного азиатского побережья, согласно другой — с Аляски. Стеллер высказывался за азиатское происхождение алеутов. Основанием он выставлял сходство, которое имеют, по его мнению, алеутские шляпы из древесной коры со шляпами камчадалов и коряков. Возражая против этого мнения, известный американский исследователь Аляски В. Долл считал невероятным переезд алеутов, при их средствах передвижения, из Азии на острова. Иохельсон также высказывается за американское происхождение алеутов, аргументируя это сходством культуры алеутов с культурой северо-западных индейцев: «Сюда относятся употребление втулок (как украшений), раскраска лица и некоторые другие приемы украшения. В общем можно сказать, что особенности материальной и духовной культуры, а также физический склад алеутов указывают на их тесную связь с обитателями Америки, а не Азии». Грдличка полагал, что ко времени начала нашей эры на Алеутских островах появился народ, который автор называет праалеутами (pre-Aleuts). Они антропологически отличались от алеутов, эскимосов и конягов (кадьякцев) и были сходны с индейцами сиу. В XIII—XIV вв. их сменили пришедшие сюда с востока, со стороны Америки, монголоиды, возможно какая-то ветвь тунгусской семьи народов, перешедшая через Берингов пролив в Америку. Таким образом, по мнению Грдлички, перемещение предков современных алеутов совершалось не вдоль Алеутской гряды, а из Америки, куда и праалеуты, и пришельцы XIII—XIV вв. попали через область Берингова пролива.

Исследования доказывают, что формирование антропологического типа, языка и культуры происходило 6000 — 4600 лет назад. Есть предположение, что алеуты составляли южную группу эскимосов, по другим источникам — они выделились в самостоятельный этнос достаточно давно.

История изучения алеутов начинается со времени открытия в 1741 году Алеутских островов Великой Северной (Второй Камчатской) экспедицией (1733—1743). Русские мореплаватели, исследователи, промышленники собирали данные о культуре народа.

С 1799 Алеутские острова и прилегающая к ним часть Аляски управлялись Российско-Американской компанией. Для освоения необитаемых Командорских островов компания переселила туда с этих островов часть алеутов, предков нынешних. В дальнейшем население Командорских островов пополнялось не только алеутами, но и креолами (потомками европейцев и алеутов) и русскими промышленниками из Атки и Калифорнии, женившимися на алеутках. Остров Беринга заселяли в основном выходцы с Атки, в 1827 их было уже 110 человек. В 1900 году на острове Беринга проживало 279 алеутов, а на острове Медном — 253 выходца с Атту. Ныне на Командорах живёт примерно 550 алеутов. Основной целью Российско-Американской компании было сохранение их традиционного хозяйства как надежного источника прибылей. Чиновники назначали приказчиков и байдарщиков для организации промысла на отдаленных островах. Официальный статус алеутов приближался к статусу инородцев Российской империи; они платили в казну ясак, а с 1821 признаны российскими подданными. В 1867 Алеутские острова вместе с Аляской были проданы США. В России алеуты остались лишь на Командорах. С 1891 по 1917 годы острова арендовали различные торгово-промышленные компании.

После окончания гражданской войны на Дальнем Востоке началось восстановление разрушенного хозяйства на островах, развитие земледелия, скотоводства, рыбного и морского зверобойного промыслов. Процесс возрождения алеутов включал создание в 1925 зверосовхоза, выделение в 1928 Командорских островов в Алеутский национальный район, участие народа в управлении, подготовку кадров национальной интеллигенции, технических специалистов. С 1935 начался прирост численности населения. В то же время развивается процесс рассеивания алеутов, их оседания на материке.

С 1969 алеуты в основном живут в селе Никольском. По образу жизни и социальной структуре не отличаются от приезжего населения. Возросло количество межнациональных браков.

Для традиционных верований характерен анимизм. Почитались духи предков, чьи изображения из камня, кости, дерева и птичьих шкурок передавались по наследству в качестве личных амулетов. Духов-покровителей изображали деревянные маски, которые надевали во время обрядовых плясок. Среди алеутов был распространён шаманизм, в мифологии которого бытовали представления о разных мирах. Шаманский костюм, как и у некоторых народов Сибири, символизировал птицу. Помимо шаманства существовала также охотничья магия, заключавшаяся в обрядах вызывания зверя, в особых охотничьих запретах и ношении амулетов, охраняющих владельца.

В конце XVIII века алеуты, испытав сильное влияние русской культуры, были обращены в православие. Распространилось школьное обучение, двуязычие. Появились религиозные книги, переведённые на алеутский язык. Характерно, что часть аборигенов стала миссионерами. Алеуты до сих пор остаются стойкими приверженцами православия, религиозные обряды исполняют на русском и алеутском языках. Один из алеутов — Пётр Алеут — почитается Православной Церковью в качестве мученика. Бог по-алеутски звучит как Агугум.

Основу хозяйства составлял зверобойный промысел, рыболовство и птицеловство. Также они собирали морских беспозвоночных: морских ежей, моллюсков, блюдечки и мидий. Охота на морских животных с байдар и добыча котиков на суше. Зимой промышляли с берега тюленей. Морского бобра (калана) добывали в открытом море при помощи гарпуна (метательного копья на длинной веревке), сивучей и моржей — на лежбищах, нерпу заманивали на берег манком — надутой нерпичьей шкурой, имитируя крик самки, на китов охотились с помощью копья, кончик которого смазывали ядом аконитом. Через 2-3 дня море выбрасывало на берег тушу животного. Гарпуны и копья бросали с помощью копьеметалок — деревянных дощечек 50-70 см длиной с продольным желобком, углублениями для пальцев на одном конце и костяным упором на другом.

Алеуты ловили рыбу, используя длинные удочки, изготавливаемые из водорослей. К этим прочным и крепким приспособлениям крепились крюки. Удочки можно было использовать для ловли морской рыбы, такой, как палтус и треска. Речную рыбу ловили при помощи мешкообразных сетей, изготавливаемых из китовых сухожилий.

Охотились на птиц при помощи метательных копий (шатин) и метательного снаряда (бола) — связки ремней с каменными или костяными грузиками на концах. Раскрутив, бола бросали в стаю и запутавшаяся в ремнях птица становилась добычей охотника. Отлавливали их и на птичьих базарах большим сачком на длинном шесте (чируча), а также сетями.

Важную роль в морской охоте играли байдара — плоскодонная лодка с деревянным каркасом, обтянутая сивучьей или нерпичьей кожей, и каяк — закрытая кожаная лодка с деревянным каркасом и отверстием-люком, куда садился охотник (прообраз спортивной байдарки). Управляли ею двухлопастным веслом. До прихода русских оружием алеутов были легкие дротики с костяными наконечниками, луки, каменные или костяные ножи.

Селения располагались на морском побережье, часто в устьях рек и состояли из двух-четырех больших полуземлянок (улягамах). Русские путешественники называли их земляными юртами из выкидного леса, которые начисто были лишены очага. Для них выбирали высокие, открытые места, чтобы удобно было наблюдать за морскими животными и приближением врагов. Полуземлянки строили из плавника (прибитых к берегу деревьев), сверху покрывали сухой травой, шкурами и дерном. В крыше оставляли несколько четырёхугольных отверстий для входа, забирались туда по бревну с зарубками. Жилище вмещало от 10 до 40 семей. Внутри вдоль стен сооружали нары. Каждая семья жила на своей части нар, отделенных друг от друга столбами и занавесками. Под нарами хранили утварь. Летом переселялись в отдельные легкие постройки. В XIX веке традиционная полуземлянка видоизменилась: стены и крышу, сделанные из жердей и досок, обкладывали дерном. Наверху находился люк для освещения, сбоку — выход через небольшие сени. Освещали жилища жировыми лампами, иногда клали печи. Наряду с традиционной утварью пользовались привозной посудой фабричного производства.

Традиционной одеждой была парка — длинная глухая (без разреза спереди) одежда из меха морского котика, калана, птичьих шкурок. Поверх неё надевали камлейку — глухую непромокаемую одежду из кишок морских животных с рукавами, глухим закрытым воротом и капюшоном (прообраз европейской ветровки). Края капюшона и рукавов затягивали шнурками. Парки и камлейки украшали вышитыми полосами и бахромой. Сохранились традиционные промысловые куртки с капюшонами из сивучьих кишок и горл, штаны из нерпичьей кожи. Мужская и женская одежда полностью совпадала по крою и украшениям. Позже появился новый тип одежды — бродни — штаны из сивучьих горл, к которым пришивали непромокаемые торбаса — мягкие сапоги из кожи морских животных. В повседневной жизни носили европейскую одежду.

Промысловыми головными уборами были деревянные шляпы конической формы (у вождей — тоёнов) либо без верха, с сильно удлиненной передней частью (у простых охотников), богато украшенные полихромной росписью, резной костью, перьями, сивучьими усами. Их надевали на капюшон камлейки. Шляпы выдалбливали из целого куска дерева, затем распаривали и, придав нужную форму, расписывали в яркие тона с причудливым орнаментом. С боков и сзади украшали резными пластинками из моржового клыка, гравированными геометрическим орнаментом, в который втирали краску. На вершину задней пластинки, служившей одновременно и верхушкой шляпы, крепили костяную фигурку птицы или зверя. В боковые отверстия пластинки вставляли 50-сантиметровые сивучьи усы, количество которых зависело от охотничьего достоинства владельца. Эти головные уборы носили только мужчины. Празднично-обрядовыми головными уборами служили шапки разнообразной формы из кожи и птичьих шкурок с украшениями, кожаные повязки с узорными швами.

Традиционной едой алеутов была юкола.

У алеутов наблюдалось социальное расслоение при наличии родового строя. Вождь (тойон или тукукс) возглавлял племя. Имелись и калги — рабы из военнопленных.

Знатных людей хоронили вместе с рабами в пещерах, у входа ставили раскрашенный столб или подвешивали тела покойных в корзинах между двумя столбами. Умерших бальзамировали, затем сьедали[источник не указан 92 дня], а также из их костей делали погребальные костры.