Геноцид, концлагеря, опыты на людях, «национальный вопрос» — все эти ужасы в общественном сознании чаще всего ассоциируется со Второй мировой войной, хотя, на самом деле, их изобретателями были отнюдь не нацисты. На грань полного уничтожения целые народы — армяне, ассирийцы, греки — были поставлены еще в начале XX века, в годы Великой войны. И еще в 1915 году лидеры Англии, Франции и России в связи с этими событиями впервые в истории озвучили формулировку «преступления против человечности».

Сегодняшняя Армения — лишь небольшая часть той территории, на которой веками жили миллионы армян. В 1915 году их — большей частью безоружных мирных жителей — изгоняли из домов, депортировали в концлагеря в пустыне, убивали всеми возможными способами. В большинстве цивилизованных стран мира это официально признано геноцидом, и до сих те трагические события продолжают отравлять взаимоотношения Турции и Азербайджана с Арменией.

«Армянский вопрос»

Армянский народ сформировался на территории Южного Кавказа и современной Восточной Турции на много веков раньше турецкого: уже во втором веке до нашей эры на берегах озера Ван, вокруг священной горы Арарат существовало царство Великая Армения. В лучшие годы владения этой «империи» охватывали почти весь гористый «треугольник» между Черным, Каспийским и Средиземным морями.

В 301 году Армения стала первой страной, официально принявшей христианство как государственную религию. В дальнейшем на протяжении веков армяне оборонялись от нападений мусульман (арабов, персов и турок). Это привело к потере ряда территорий, уменьшению численности народа, его рассеянию по всему свету. К началу нового времени лишь небольшая часть Армении с городом Эривань (Ереван) вошла в состав Российской империи, где армяне нашли защиту и покровительство. Большая же часть армян подпала под власть Османской империи, и на их землях начали активно расселяться мусульмане — турки, курды, беженцы с Северного Кавказа.

Не будучи мусульманами, армяне, как и балканские народы, считались представителями «второсортной» общины — «зимми». Им до 1908 года запрещалось носить оружие, они должны были платить более высокие налоги, часто не могли даже жить в домах выше одного этажа, строить новые церкви без разрешения властей и так далее.

Но, как это часто бывает, гонения на восточных христиан лишь усилили раскрытие талантов предпринимателя, торговца, ремесленника, способного работать в самых тяжелых условиях. К ХХ веку сформировалась и внушительная прослойка армянской интеллигенции, начали возникать первые национальные партии и общественные организации. Уровень грамотности среди армян и других христиан Османской империи был выше, чем среди мусульман.

70% армян, тем не менее, оставались простыми крестьянами, но в среде мусульманского населения сложился стереотип хитрого и богатого армянина, «торговца с рынка», успехам которого простой турок завидовал. Ситуация чем-то напоминала положение евреев в Европе, их дискриминацию и, как следствие — появление за счет жесткого «естественного обора» мощной прослойки богатых евреев, не пасующих в самых жестких условиях. Однако в случае с армянами ситуацию усугубляло еще и наличие в Турции огромного количества нищих мусульманских беженцев с Северного Кавказа, из Крыма и с Балкан (так называемых мухаджиров).

О масштабе этого явления говорит тот факт, что беженцы и их потомки к моменту создания в 1923 году Турецкой республики составляли до 20% населения, а вся эпоха с 1870-х до 1913 года в турецкой исторической памяти известна как «секюмю» — «бедствие». Последняя волна турок, изгоняемых сербами, болгарами и греками, прокатилась как раз накануне Первой мировой — это были беженцы от Балканских войн. Часто ненависть от изгнавших их европейских христиан они переносили на христиан Османской империи. Были готовы, грубо говоря, «мстить», грабя и убивая беззащитных армян, хотя в Балканских войнах в рядах турецкой армии против болгар и сербов воевало и до 8 тысяч солдат-армян.

Первые погромы

Первые волны армянских погромов прокатились по Османской империи еще в XIX веке. Это была так называемая Эрзурумская резня 1895 года, массовые убийства в Стамбуле, Ване, Сасуне и других городах. По данным американского исследователя Роберта Андерсена, уже тогда было убиты как минимум 60 тысяч христиан, которых «давили как виноград», что даже вызвало протесты послов европейских держав. Немецкий лютеранский миссионер Иоганнес Лепсиус собрал свидетельства уничтожения только в 1894-96 годы как минимум 88 243 армян и ограблении более чем полумиллиона. В ответ доведенные до отчаяния армянские социалисты-дашнаки устроили теракт — 26 августа 1896 года они захватили заложников в здании банка в Стамбуле и, угрожая взрывом, потребовали от турецкого правительства провести реформы.

Но и приход к власти младотурок, объявивших курс на реформы, ситуацию не улучшил. В 1907 году по городам Средиземноморья прокатилась новая волна армянских погромов. Снова погибли тысячи людей. К тому же именно младотурки поощряли переселение на армянские земли беженцев с Балкан (там было расселено около 400 тысяч человек), запретили общественные организации с «нетурецкими» целями.

Армянские политические партии в ответ обратились за поддержкой к европейским державам и при их активной поддержке (в первую очередь, со стороны России) ослабленной Османской империи был навязан план, по которому наконец-таки предусматривалось создание двух автономий из шести армянских областей и города Трапезунда. Ими, по согласованию с османами, должны были управлять представители европейских держав. В Константинополе, естественно, восприняли такой вариант решения «армянского вопроса» как национальное унижение, что потом сыграло роль в решении о вступлении в войну на стороне Германии.

Потенциальные мятежники

В Первой мировой войне все воюющие страны активно использовали (или как минимум стремились использовать) «потенциально мятежные» этнические общины на территории противника — национальные меньшинства, так или иначе страдавшие от дискриминации и угнетения. Немцы поддерживали борьбу за свои права британских ирландцев, англичане — арабов, австро-венгры — украинцев и так далее. Ну, а Российская империя активно поддерживала армян, для которых по сравнению с турками она, как страна преимущественно христианская, была как минимум «меньшим из зол». При участии и помощи России уже в конце 1914 года сформировали союзное ей армянское ополчение, которым командовал легендарный генерал Андраник Озанян.

Армянские батальоны оказали огромную помощь русским в обороне северо-западной Персии, куда тоже вторглись турки и в дальнейшем в ходе сражений на Кавказском фронте. Через них поставлялось оружие и группы диверсантов в османские тылы, где удалось осуществить, например, диверсии на телеграфных линиях вблизи Вана, нападения на турецкие части в Битлисе.

Также в декабре 1914 — январе 1915 годов на границе Российской и Османской империй произошло Сарыкамышское сражение, в котором турки потерпели сокрушительное поражение, потеряв убитыми, ранеными и обмороженными 78 тысяч солдат из 80 тысяч участвовавших в боях. Русские войска захватили пограничную крепость Баязет, изгнали турок из Персии и продвинулись вглубь турецкой территории при помощи армян из приграничных районов, что вызвало со стороны лидеров младотурецкой партии Иттихат очередной шквал рассуждений «о предательстве армян в целом».

Впоследствии критики концепции геноцида в отношении всего армянского народа будут приводить эти доводы как основные: армяне были даже не «потенциальными», а состоявшимися мятежниками, они «первыми начали», они убивали мусульман. Однако, зимой 1914-1915 годов большинство армян еще жило мирной жизнью, многие мужчины даже были призваны в турецкую армию и честно служили своей, как им казалось, стране. Лидер младотурков Энвер-паша даже публично поблагодарил армян за лояльность во время Сарыкамышской операции, направив письмо архиепископу провинции Конья.

Однако, минута просветления была краткой. «Первой ласточкой» нового витка репрессий стало разоружение в феврале 1915 года около 100 тысяч солдат армянского (а заодно — ассирийского и греческого происхождения) и их перевод на тыловые работы. Многие армянские историки утверждают, что часть призывников была сразу же и убита. Началась конфискация оружия у гражданского армянского населения, насторожившая (и, как вскоре выяснится, справедливо) людей: многие армяне начали прятать пистолеты и винтовки.

Черный день 24 апреля

Посол США в Османской империи Генри Моргентау впоследствии назвал это разоружение «прелюдией к уничтожению армян». В некоторых городах турецкие власти брали сотни заложников, пока армяне не сдадут свои «арсеналы». Собранное оружие часто фотографировалось и посылалось в Стамбул в качестве доказательства «предательства». Это стало предлогом для дальнейшего нагнетания истерии.

В Армении 24 апреля отмечается как День памяти жертв геноцида. Это нерабочий день: сотни тысяч людей каждый год поднимаются на холм к мемориальному комплексу памяти жертв Первой мировой войны, возлагают цветы к вечному огню. Сам мемориал памяти был построен еще в советские времена, в 1960-е годы, что являлось исключением из всех правил: в СССР Первую мировую войну вспоминать не любили.

Дата 24 апреля выбрана не случайно: именно в этот день 1915 года в Стамбуле прошли массовые аресты представителей армянской элиты. Всего были схвачены более 5,5 тысяч человек, включая 235 самых известных и уважаемых людей — бизнесменов, журналистов, ученых, тех, чей голос мог бы быть услышан в мире, кто мог бы возглавить сопротивление.

Спустя месяц, 26 мая министр внутренних дел Османской империи Талаат-паша представил уже целый «Закон о депортации», посвященный «борьбе с выступающими против правительства». Через четыре дня он был утвержден меджлисом (парламентом). Хотя армяне там не упоминались, было ясно, что закон был написан прежде всего «по их душу», а также для ассирийцев, понтийских греков и других «неверных». Как пишет исследователь Фуат Дюндар, Талаат заявил, что «депортация была проведена для окончательного решения армянского вопроса». Так что, даже в самом термине, позднее использовавшемся нацистами, нет ничего нового.

В качестве одного из оправданий депортации и убийств армян использовалось биологическое обоснование. Отдельные османские шовинисты называли их «опасными микробами». Главным пропагандистом такой политики был губернатор района и города Диярбакыр доктор Мехмет Решид, «развлекавшийся», среди прочего, прибиванием подков к ногам депортируемых. Посол США Моргентау в телеграмме в Госдепартамент от 16 июля 1915 года описывал уничтожение армян как «кампанию расового искоренения».

Ставились над армянами и медицинские опыты. По распоряжению другого «доктора» — врача 3-й армии Тефтика Салима — для разработки вакцины против сыпного тифа в больнице Эрзинджана проводились эксперименты над разоруженными солдатами, большинство из которых в итоге погибли. Непосредственно эксперименты проводил профессор медицинской школы Стамбула Хамди Суат, вводивший подопытным зараженную тифом кровь. Кстати, позже он был признан основателем турецкой бактериологии. После окончания войны во время рассмотрения дела Специальным военным трибуналом он говорил, что «работал только с осужденными преступниками».

В фазе «этнической чистки»

Но даже просто депортация не ограничилась лишь одной отправкой людей в железнодорожных вагонах для скота в обнесенные колючей проволокой концлагеря в пустыне (самый известный — Дейр-эз-Зор на востоке современной Сирии), где большинство умерло от голода, антисанитарии или жажды. Часто она сопровождалась массовыми убийствами, которые наиболее отвратительный характер приняли в черноморском городе Трапезунд.

Чиновник Саид Ахмед так описывал происходившее в интервью британскому дипломату Марку Сайксу: «Вначале османские чиновники отобрали детей, некоторых из них пытался спасти американский консул. Мусульмане Трапезунда были предупреждены о смертной казни за защиту армян. Затем отделили взрослых мужчин, заявив, что они должны принять участие в работах. Женщины и дети были высланы в сторону Мосула, после чего мужчины были расстреляны у заранее вырытых канав. На женщин и детей организовывались нападения «четтес» (выпущенных из тюрем в обмен на сотрудничество уголовников — РП), которые грабили и насиловали женщин, а затем убивали. Военные имели строгий приказ не мешать действиям «четтес».

В результате расследования, проведенного трибуналом 1919 года, стали также известны факты отравления ядом армянских детей (прямо в школах) и беременных женщин руководителем департамента здравоохранения Трапезунда Али Сейбом. Также использовались мобильные паровые бани, в которых детей убивали перегретым паром.

Убийства сопровождались грабежами. По свидетельству торговца Мехмета Али, губернатор Трапезунда Джемал Азми и Али Сейб присвоили драгоценности на сумму от 300 тысяч до 400 тысяч турецких золотых фунтов. Американский консул в Трапезунде сообщал, что ежедневно наблюдает, как «толпа турецких женщин и детей следовала за полицией как стервятники и захватывала все, что могла унести», а дом комиссара Иттихат в Трапезунде полон золота.

Красивых девушек публично насиловали, а затем убивали, в том числе и местные чиновники. В 1919 году на трибунале начальник полиции Трапезунда сказал, что отправлял молодых армянок в Стамбул в качестве подарка губернатора лидерам партии младотурок. Армянские женщины и дети из другого причерноморского города Орду были погружены на баржи, а затем вывезены в море и выброшены за борт.

Историк Рубен Адалян в своей книге «Геноцид армян» приводит воспоминания чудом выжившей Такуи Левонян: «Во время марша у нас не было воды и еды. Мы шли в течение 15 дней. На ногах уже не оставалось обуви. Наконец мы достигли Тигранакерта. Там мы помылись у воды, размочили немного сухого хлеба и поели. Прошел слух, что губернатор требует очень красивую 12-летнюю девочку… Ночью они пришли с фонарями и искали такую. Нашли, отобрали у рыдающей матери и сказали, что вернут ее потом. Позже они вернули ребенка, почти мертвого, в ужасном состоянии. Мать громко рыдала, и конечно ребенок, не вынеся произошедшего, умер. Женщины не могли успокоить ее. Наконец женщины вырыли яму и похоронили девочку. Там была большая стена и моя мать написала на ней "Здесь похоронена Шушан"».

Большую роль в преследованиях армян играла организация «Тешкилят-и-Махуса» (в переводе с турецкого — Специальная организация) со штаб-квартирой в Эрзуруме, подчинявшаяся турецкой контрразведке и укомплектованная десятками тысяч «четтес». Лидером организации был видный младотурок Бехаэддин Шакир. В конце апреля 1915 года он организовал в Эрзуруме митинг, на котором армян обвинили в предательстве. После этого на армян Эрзурумской области начались нападения, а в середине мая произошла резня в городе Хыныс, где были убиты 19 тысяч человек. Деревенские жители окрестностей Эрзурума депортировались в город, где часть из них умерли от голода, а часть были сброшены в реку в ущелье Кемах. В Эрзеруме было оставлено всего 100 «полезных армян», которые работали на важных военных объектах.

Как пишет американский историк Ричард Ованнисян, выросший в семье армянских беженцев, в городе Битлис неподалеку от Вана были также убиты 15 тысяч армян. Большинство были сброшены в горную реку, а их дома переданы турецким беженцам с Балкан. В окрестностях Муша армянских женщин и детей сжигали заживо в заколоченных сараях.

Уничтожение населения сопровождалось кампанией по уничтожению культурного наследия. Архитектурные памятники и церкви взрывались, кладбища распахивались под поля, армянские кварталы городов занимались мусульманским населением и переименовывались.

Сопротивление

27 апреля 1915 года армянский католикос призвал США и Италию, которые еще сохраняли в войне нейтралитет, вмешаться и предотвратить убийства. Союзные державы стран Антанты публично осудили резню, однако в условиях войны мало что могли сделать для облегчения их участи. В совместной Декларации от 24 мая 1915 года Великобритания, Франция и Российская империя впервые заговорили о «преступлениях против человечности»: «Ввиду новых преступлений правительства Союзных государств публично заявляют Высокой Порте о личной ответственности за эти преступления всех членов Османского правительства». В Европе и США начался сбор средств для помощи армянским беженцам.

Даже среди самих турок находились те, кто выступал против репрессий в отношении армянского населения. Смелость этих людей стоит отметить особо, потому что в условиях войны за такую позицию можно было легко заплатить жизнью. Доктор Джемаль Хайдар, ставший свидетелем медицинских опытов на людях, в открытом письме министру внутренних дел охарактеризовал их как «варварские» и «научные преступления». Хайдара поддержал главный врач больницы Красного полумесяца Эрзинджана доктор Салахеддин.

Известны случаи спасения армянских детей турецкими семьями, а также выступления чиновников, отказывавшихся принимать участие в убийствах. Так, против депортации армян выступил глава города Алеппо Джелал-бей, заявивший, что «армяне защищаются» и что «право жить — естественное право любого человека». В июне 1915 года он был отстранен от должности и заменен на более «национально-ориентированного» чиновника.

Как могли, старались облегчить участь армян губернатор Адрианополя Хаджи Адил-бей и даже первый начальник концентрационного лагеря Дейр-эз-Зор Али Суэд Бей (он тоже был вскоре смещен со своего поста). Но наиболее твердой была позиция губернатора города Смирна (ныне Измир) Рахми-бея, сумевшего отстоять право армян и греков жить в родном городе. Он предоставил убедительные для официального Стамбула расчеты, что высылка христиан нанесет смертельный удар по торговле, и потому большинство местных армян жили относительно спокойно до конца войны. Правда, около 200 тысяч горожан погибли уже в 1922 году, в ходе другой, греко-турецкой войны. Лишь немногим удалось спастись, среди которых, кстати, оказался будущий греческий миллиардер Аристотель Онасис.

Протестовал против бесчеловечных действий союзников и немецкий посол в Константинополе, граф фон Вольф-Меттерних. Немецкий доктор Армин Вегнер собрал большой фотоархив — его фотография армянской женщины, идущей под турецким конвоем, стала одним из символов 1915 года. Мартин Нипаж, немецкий преподаватель технической школы в Алеппо, написал целую книгу о варварских убийствах армян. Миссионер Иоганнес Лепсиус сумел вновь посетить Константинополь, но его просьбы к лидеру младотурок Энвер-паше о защите армян остались без ответа. По возвращении в Германию Лепсиус без особого успеха пытался привлечь общественное внимание к ситуации в союзнической для немцев стране. Многочисленные факты убийств армян описал в своей книге и Рафаэль де Ногалес Мендес — венесуэльский офицер, служивший в османской армии.

Но прежде всего, конечно же, сопротивлялись сами армяне. После начала депортаций восстания заполыхали во всей стране. С 19 апреля по 16 мая героически удерживали оборону жители города Ван, у которых было всего 1300 «бойцов» — частично из числа стариков, женщин и детей. Потеряв сотни солдат, так и не сумев взять город, турки разорили окрестные армянские села, убив тысячи мирных людей. Но до 70 тысяч армян, прятавшихся в Ване, в конечном итоге спаслись — они дождались наступавшую русскую армию.

Второй случай удачного спасения — оборона средиземноморскими армянами горы Муса-Даг с 21 июля по 12 сентября 1915 года. 600 ополченцев почти два месяца сдерживали натиск нескольких тысяч солдат. 12 сентября развешанные на деревьях плакаты с призывами о помощи заметил крейсер союзников. Вскоре к выходящему к морю подножию горы подошла англо-французская эскадра, которая эвакуировала более 4000 армян. Практически все остальные армянские восстания — в Сасуне, Муше, Урфе и других городах Турции — закончились их подавлением и гибелью защитников.

После войны на съезде армянской партии «Дашнакцутюн» было принято решение о начале «операции возмездия» — ликвидации военных преступников. Операция получила имя древнегреческой богини «Немезис». Большинство исполнителей составляли армяне, спасшиеся от геноцида и полные решимости отомстить за гибель своих родных и близких.

Самой известной жертвой операции стал бывший министр внутренних дел и великий визирь (главный министр) Талаат-паша. Вместе с другими лидерами младотурок он в 1918 году бежал в Германию, скрывался, однако был выслежен и застрелен в марте 1921 года. Немецкий суд оправдал его убийцу, Согомона Тейлиряна с формулировкой «временной потери рассудка, возникшей из-за пережитых страданий», тем более что Талаат-паша был уже приговорен к смерти на родине военным трибуналом. Также армяне нашли и уничтожили еще несколько идеологов расправ, включая уже упоминавшихся губернатора Трапезунда Джемала Азми, лидера младотурок Бехаэддина Шакира и еще одного бывшего великого визиря Саид Халим-пашу.

Споры о геноциде

Можно ли называть происходившее в Османской империи в 1915 году геноцидом, единого мнения в мире до сих пор нет, главным образом из-за позиции самой Турции. Американо-израильский социолог, один из ведущих специалистов по истории геноцидов, основатель и исполнительный директор «Института Холокоста и геноцида» Израэль Черни отмечал, что «геноцид армян примечателен потому, что в кровавом XX столетии он был ранним примером массового геноцида, который многие признают как репетицию Холокоста».

Одним из наиболее спорных вопросов является количество жертв — точный подсчет числа погибших невозможен, потому что сама статистика о количестве армян в Османской империи накануне Первой мировой войны была очень лукавой, умышленно искаженной. Согласно «Британской энциклопедии», цитирующей подсчеты известного историка Арнольда Тойнби, в 1915 году погибли около 600 тысяч армян, а американский политолог и историк Рудольф Руммель говорит о 2 102 000 армянах (из которых, правда, 258 тысяч проживали на территориях сегодняшнего Ирана, Грузии и Армении).

Современная Турция, а также Азербайджан на государственном уровне произошедшее геноцидом не признают. Там считают, что гибель армян произошла по неосторожности от голода и болезней во время высылки из зоны боевых действий, была следствием по сути гражданской войны, в результате которой погибло также множество самих турок.

Основатель Турецкой республики Мустафа Кемаль Ататюрк в 1919 году говорил: «Что бы ни произошло с не мусульманами в нашей стране, это следствие их варварского следования политике сепаратизма, когда они стали инструментом внешней интриги и злоупотребили своими правами. Эти события по масштабам далеки от тех форм угнетения, которые без какого-либо оправдания были совершены в странах Европы».

Уже в 1994 году доктрину отрицания сформулировала тогдашний премьер-министр Турции Тансу Чиллер: «Это не правда, что турецкие власти не желают изложить свою позицию по так называемому «армянскому вопросу». Наша позиция предельно ясна. Сегодня очевидно, что в свете исторических фактов армянские претензии являются необоснованными и иллюзорным. Армяне в любом случае не подвергались геноциду».

Нынешний президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган отмечал: «Мы не совершали этого преступления, нам не за что извиняться. Кто виноват, тот может принести извинения. Однако у Турецкой республики, у турецкой нации таких проблем нет». Правда, 23 апреля 2014 года, выступая в парламенте, Эрдоган впервые выразил соболезнования потомкам армян, «погибших во время событий начала ХХ века».

Геноцидом армянского народа со стороны Османской империи события 1915 года считают многие международные организации, Европарламент, Совет Европы и более 20 стран мира (включая заявление российской Госдумы 1995 года «Об осуждении геноцида армянского народа»), около 10 стран на уровне регионов (например, 43 из 50 штатов США).

В некоторых странах (Франция, Швейцария) отрицание геноцида армян считается уголовным преступлением, несколько человек уже были осуждены. Убийства ассирийцев, как разновидность геноцида, пока признала только Швеция, австралийский штат Новый Южный Уэльс и американский штат Нью-Йорк.

Турция тратит значительные средства на пиар-кампании и делает пожертвования университетам, чьи профессора занимают позицию, сходную с турецкой. Критическое обсуждение «кемалистской» версии истории в Турции считается преступлением, что затрудняет дебаты в обществе, хотя в последние годы интеллектуалы, пресса и гражданское общество все же начинают обсуждать «армянский вопрос». Это вызывает резкое неприятие националистов и властей – «несогласных» интеллигентов, пытающихся извиняться перед армянами, травят всеми способами.

Самые известные пострадавшие – турецкий писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе, Орхан Памук, вынужденный жить за рубежом, и журналист Грант Динк, редактор газеты для теперь уже совсем немногочисленной армянской общины Турции, убитый в 2007 году турецким националистом. Его похороны в Стамбуле вылились в демонстрацию, где десятки тысяч турок шли с плакатами «Мы все армяне, мы все Гранты».

Сергей Петрунин