Нагорный Карабах: удержится ли перемирие?

17 декабря, 2014 - 13:21

2014 год стал периодом значительного роста напряженности вокруг Нагорного Карабаха. На рубеже июля и августа многие наблюдатели всерьез заговорили о возобновлении полномасштабных боевых действий, а минувший ноябрь вновь дал обильную пищу для тревожных прогнозов. 12 ноября в ходе учебно-тренировочного полета азербайджанской стороной был сбит вертолет МИ-24 Армии обороны НКР.
 

Вполне показательно, что в соответствующем заявлении Министерства обороны Азербайджана содержались на этот счет взаимоисключающие утверждения. По версии Баку, с одной стороны, «военная авиация врага, совершая продолжительные боевые маневры над азербайджанскими позициями, открыто выйдя на боевой курс, провела полеты и предприняла попытку обстрела азербайджанских позиций». А с другой – «...вертолет МИ-24, принадлежащий ВС Армении… атаковал азербайджанские позиции. В результате огня, открытого с азербайджанских позиций, вражеский вертолет был сбит». И это в одном сообщении – «предпринял попытку» и «атаковал»! Как говорится, почувствуйте разницу…

Между тем ответ на этот вопрос можно получить опять-таки из бакинских источников. Так, из видеосюжета в YouTube, снятого, видимо, на азербайджанских позициях видеокамерой телефона, становится ясно, что вертолеты (они были в паре) не пытались и не атаковали рубежей азербайджанской армии, не открывали огня (поэтому тезис об ответном огне здесь просто не к месту). Более того, вертолет и не мог нанести огневой удар, потому что не был оснащен оружием и боеприпасами, совершая лишь учебно-тренировочный полет. Косвенно это подтвердили в управлении международного военного сотрудничества Минобороны Азербайджана. Там же официально сообщили, что вертолет был сбит ПЗРК «Игла», за что военнослужащий Илькин Мурадов был награжден медалью «За отличие в военной службе» третьей степени и ценным подарком. Согласно версии Баку, инцидент произошел на расстоянии 1,7 км к северо-востоку от села Кенгерли агдамского направления (Аскеранский район НКР). Сбитый вертолет и останки пилотов длительное время находились на простреливаемой азербайджанскими подразделениями территории, приблизительно в полукилометре от азербайджанских позиций.

Нестыковки в версии официального Баку спровоцировали дискуссию в социальных сетях, некоторые участники которой обвиняли как военное ведомство, не изъявшее заблаговременно у военнослужащих мобильные устройства, так и журналистов.

В свою очередь, государственная комиссия НКР по вопросам военнопленных, заложников и без вести пропавших обратилась 13 ноября в миссию Международного Комитета Красного Креста (МККК) в Степанакерте, запросив содействия в вопросе уточнения местонахождения экипажа и возвращения тел погибших.

Конечно, этот эпизод является не только серьезным нарушением международного гуманитарного права и соглашения о прекращении огня, подписанного в мае 1994 года при посредничестве России, но и в более широком плане – также свидетельством курса на перманентную эскалацию напряженности. Курса, который, похоже, взят официальным Баку всерьез и надолго – даже если допустить, что пуск ПЗРК «Игла» был санкционирован на уровне командира соответствующего отделения, а не вышестоящим начальством. И дело не только в том, что самолеты и вертолеты не сбивались огнем с земли. Скажем, если беспилотные летательные аппараты азербайджанской армии, ведущие разведку местности, пересекали линию соприкосновения сторон, то они, что вполне естественно, становились мишенями карабахских сил ПВО. И по крайней мере несколько раз в течение последних трех лет азербайджанские беспилотники сбивались над территорией, контролируемой Армией обороны Нагорного Карабаха. Однако огневое поражение вертолета МИ-24 является принципиально иным случаем, ибо машина линии соприкосновения сторон не пересекала, была подбита на стороне, подконтрольной подразделениям Нагорного Карабаха, упав в нейтральную зону. Добавим, что в период с 9 по 15 ноября азербайджанская сторона нарушила режим прекращения огня порядка 800 раз, произведя в сторону позиций Армии обороны свыше 7000 выстрелов – это беспрецедентно высокие цифры даже для неспокойных месяцев уходящего года…

Непосредственно после инцидента МИД Азербайджана предпринял попытку наступления на пропагандистском фронте, объявив о закрытии воздушного пространства над Карабахом. Лучшим ответом на этот так называемый запрет стала рабочая поездка в НКР президента Республики Армения. Прибыв в Арцах именно на вертолете, Серж Саргсян посетил проходившие в республике масштабные учения «Единство-2014», совместные с Вооруженными силами Республики Армения. Территории, на которых состоялись учения, включают как подконтрольные Нагорному Карабаху приграничные территории, так и некоторые районы Армении. Согласно имеющимся данным, в них были задействованы до 47 тысяч военнослужащих, иными словами – 70-75% от общего количества личного состава обеих армий, а также значительное количество техники (1550 единиц артиллерии, 600 единиц бронетехники, 300 единиц ПВО, 1300 единиц противотанковой техники, 160 единиц спецтехники и более 3000 автомашин). Конечно, официальный Баку не оставил все это без внимания, объявив о начале собственных учений, которые охватили в том числе и акваторию Каспия.

По оценке многих экспертов (и армянских, и российских, и западных), 12 ноября имел место один из самых серьезных случаев нарушения режима прекращения огня с момента его заключения. Например, известный британский специалист по Кавказу, автор книги о карабахском конфликте Том де Ваал полагает, что «это самый худший военный инцидент за последние 20 лет с момента прекращения огня». Пресс-секретарь МО Армении Арцрун Ованнисян охарактеризовал историю со сбитым МИ-24 как пример беспрецедентной эскалации, добавив, что «последствия для азербайджанской стороны будут очень болезненными». По мнению министра обороны НКР Мовсеса Акопяна, «Азербайджан хочет войны». «Если сегодня мы не ответим им, то не сможем быть уверены в том, что завтра они не собьют гражданский вертолет или самолет. Это просто вызов Армении, Арцаху, международному сообществу, в том числе и трем сопредседателям Минской группы ОБСЕ. Азербайджан не имеет права даже думать, что может обратиться к провокационным шагам и оставаться безнаказанным», – заявил глава оборонного ведомства Нагорного Карабаха. Конечно, как и в августе 2014 года, он будет асимметричным и будет предпринят без широкого оповещения общественности, живо интересующейся подобными вопросами.

Между тем, эта общественность (или по крайней мере ее часть) не нашла ничего лучше, как попытаться переложить ответственность за происходящее, что называется, с больной головы на здоровую. Первопричину роста напряженности ищут то во внутриполитических процессах в Армении, в сложной социально-экономической ситуации в республике, то в кознях вездесущих «русских», и даже... в недавно подписанном Договоре о присоединении республики к Евразийскому экономическому союзу.

Зачастую так называемые «экспертные оценки» маскируют плохо скрытый шантаж российского руководства, предпринимающего значительные политико-дипломатические шаги, нацеленные на предотвращение эскалации напряженности. Вот лишь один из примеров «аналитики» подобного рода: «Уже сейчас можно однозначно утверждать, что фаза относительного затишья на фронте, коей предшествовали ожесточенные бои в августе этого года, подошла к концу. Очевидно, что дипломатическая инициатива Владимира Путина, пригласившего 10 августа Ильхама Алиева и Сержа Саргсяна на экстренные трехсторонние переговоры в Сочи, показала свою эффективность лишь в краткосрочной перспективе». При этом ангажированную «общественность» реальная подоплека происходящего интересует мало, главное – интерпретировать то или иное событие в соответствии с «генеральной линией». Равно как и буйных фантазеров с некоторых ереванских интернет-ресурсов, намекающих на то, что карабахский вертолет якобы был сбит… по указке Москвы. Особо циничными выглядят адресованные сторонам конфликта призывы «готовиться к новым жертвам», ибо речь идет о жертвах с обеих сторон конфликта, что неизменно и далее будет способствовать раскручиванию спирали взаимного насилия…

 


 

Пытаясь искать подоплеку происходящего в «нервозности Еревана», в реальности не заинтересованного в возобновлении активной фазы боевых действий (да к тому же в условиях начавшегося присоединения к ЕАЭС), авторы подобных рассуждений склонны умалчивать о процессах по другую сторону «линии огня». Так, впервые за последние годы дважды в течение последнего месяца в Баку прошли акции протеста, в которых приняли участие НПО, молодежь, оппозиционные партии и движения. При этом выступающие требовали не только освобождения политзаключенных, но и отставки президента Ильхама Алиева, а также подписания ассоциированного соглашения с ЕС и изменения избирательного кодекса. По мнению зампреда партии «Народный фронт Азербайджана» Фуада Гахраманлы, в митинге 9 ноября приняли участие около 7 тысяч человек, по другим данным – от трех с половиной до четырех тысяч. Надо полагать, что такого рода политическая активность, которая, не исключено, будет нарастать, способна в перспективе создать для властей серьезный дискомфорт. Однако гораздо более серьезную опасность, нежели разрозненные «вестернизированные» группы, для официальных властей могут представлять радикальные религиозные организации, число приверженцев которых в республике, судя по всему, продолжает расти. По словам бывшего руководителя Госкомитета по работе с религиозными объединениями Рафика Алиева, Азербайджан превратился в перевалочный пункт распространения ваххабизма и других радикальных течений между Северным Кавказом и арабским миром. Он полагает, что наиболее активное участие в распространении ваххабизма в Азербайджане принимают «спонсоры» из арабских стран, в частности из Саудовской Аравии, Катара, Бахрейна. Оттуда, по крайней мере, сотнями просачиваются в страну агенты влияния, которые ведут активную пропаганду среди малообеспеченных слоев населения, прикрываясь благотворительной деятельностью. Значительный резонанс получила в местной прессе попытка поднять в ходе одной из общественных акций в центре Баку флаг «Исламского государства»…

Как известно, относительное экономическое благополучие прикаспийской республики в значительной степени зиждется на высоких ценах на энергоносители, ситуация с которыми видится, в лучшем случае, не слишком стабильной. Так, в течение полутора месяцев, предшествовавших 12 ноября, средневзвешенная цена за один баррель нефти на международных рынках снизилась с 95 до 81 американского доллара. Более того, опубликованный недавно на сайте ОПЕК отчет «Мировой нефтяной прогноз 2014» (World Oil Outlook 2014) подтверждает прогнозы специалистов относительно значительного спада добычи нефти в Азербайджане. Так, если в 2011 году в Азербайджане добыча нефти составила 0,95 млн баррелей в день, в 2012 году – 0,9 млн баррелей в день, то в 2014 году ожидается падение до 0,87 млн баррелей в день. Кроме того, дата запуска разработки второй стадии месторождения «Шах-Дениз» была перенесена на 2018 год, однако возможны и дальнейшие задержки. Если в 2010 году в республике было добыто 50,8 млн тонн нефти, то в 2011 году объемы нефтедобычи снизились до 45,4 млн тонн, а в 2012 году – до 43 млн тонн. Согласно данным Госкомстата Азербайджана, в 2013 году в стране было добыто 43,1 млн тонн нефти, однако в 2014 году тенденция сокращения объемов нефтедобычи продолжилась, составив в январе – апреле 1,4%, а в январе – июле – уже 2,4%. Продолжение этих тенденций может негативно сказаться на наполнении «подушки безопасности» в виде Государственного нефтяного фонда в перспективе и на умонастроениях правящей элиты – уже сейчас…

Наконец, в течение последних нескольких месяцев официальный Баку подвергается серьезному международному прессингу практически на всех уровнях из-за содержащихся под стражей известных общественных и правозащитных деятелей, экспертов, журналистов – всего около сотни человек. Причем следует отметить, что западное давление в этом вопросе на официальный Баку, по меньшей мере, не спадает. И о том, какими могут быть долгосрочные цели подобного прессинга, можно только догадываться. Внимание внешних игроков к Южному Кавказу параллельно кризису на Украине и в Новороссии ощутимо возросло, и эскалация напряженности вокруг Нагорного Карабаха по-прежнему рассматривается в качестве эффективного способа создать России дополнительные проблемы, наглядно продемонстрировав ограниченность ее возможностей. Гипотетическая альтернатива «либо «майдан» в Баку – либо эскалация конфликта вокруг Карабаха» может быть решена вполне определенным образом в случае окончательного решения бакинских властей направить растущее внутреннее недовольство на борьбу с «внешним врагом». И кто может гарантировать, что нервозность и потенциальная нестабильность в Баку не могла тем или иным образом отозваться эхом на передовой? Автору представляется, что если и не в этом конкретном случае, то в перспективе это практически неизбежно, так же как и после относительного снижения напряженности к середине августа нынешняя эскалация была лишь вопросом места, времени и формы…

К сожалению, почву для пессимизма во многом создают также сопредседатели и «околокарабахские» заявления международных организаций наподобие ОБСЕ и НАТО, которые традиционно выступили с заявлениями в духе кота Леопольда, в очередной раз постеснявшись указать на конкретный источник эскалации конфликта (однако есть и позитивное исключение, о котором речь ниже). Здесь в определенной степени уместны аналогии с Украиной, когда представители международных структур последовательно и принципиально игнорируют любые преступления «геополитически близкого» киевского режима. В случае с Нагорным Карабахом демонстрировать подобную вопиющую необъективность (по крайней мере, пока) вроде бы не с руки, так как и Баку, и Ереван пытаются, в меру своих сил и возможностей, лавировать между различными центрами силы, позиции которых по многим вопросам очевидным образом чем далее, тем более расходятся. Пока же дипломаты, входящие в Минскую группу ОБСЕ, демонстрируют формальное единство позиций и призывают конфликтующие стороны отказаться от применения силы и соблюдать режим прекращения огня. Правда, в отсутствие адекватных оценок, равно как и конкретных предложений, цена этим увещеваниям невелика, так как в случае дальнейшего роста напряженности стороны будут действовать в соответствии с логикой военного времени. Не отвечать на провокации означает продемонстрировать собственную слабость и тем самым пригласить «контрагента» к дальнейшей агрессии, и вовсе не только ситуация вокруг Нагорного Карабаха свидетельствует об этом с наглядной очевидностью. Скажем, только угроза потери Мариуполя и других стратегически важных пунктов побудила режим Порошенко запросить перемирия, которое активно используется им для дальнейших провокаций и наращивания военных сил, и только угроза очередного военного поражения удерживает его от возобновления полномасштабных боевых действий. Далее, никакие словесные увещевания со стороны Москвы не убедят Соединенные Штаты отказаться от развертывания систем противоракетной обороны по периметру российских границ, и только создание собственной мощной оборонительной (индивидуальной и / или коллективной) системы может являться для потенциального противника по-настоящему сдерживающим фактором. Ровно это же правило действует на любом другом уровне – от межгосударственных отношений до внутридворовых разборок, – и никакие дипломатические конструкции, а особенно те, которые выдаются с позиции страуса, голова которого зарыта в песок, не в состоянии кого-либо в чем-либо убедить. Тем более в ситуации, при которой международное право основательным образом разрушено и «право сильного», похоже, окончательно торжествует…

Словом, формальное сходство позиций международных посредников вряд ли является поводом для успокоения – интересы России и США применительно к карабахскому конфликту в лучшем случае могут совпадать лишь частично. Что-то подсказывает, что выраженное Александром Лукашевичем намерение продолжить «целенаправленные усилия по оказанию содействия сторонам в урегулировании нагорно-карабахского конфликта» вряд ли приведет к появлению новых совместных инициатив. Ведь, выступая 15 ноября в Австралии, Барак Обама (уже не в первый раз) вновь поставил политику России в один ряд с лихорадкой Эбола. И этим вообще-то все сказано, особенно если иметь в виду, что на этот раз из списка основных мировых угроз, «по Обаме», выпало «Исламское государство»: таким образом, отношение Соединенных Штатов к России, видимо, сейчас гораздо жестче, нежели к структуре, объявленной ими террористической и подвергаемой бомбардировкам. Картину дополнило недавнее высказывание министра иностранных дел Швеции Карла Бильдта, выступившего, очевидно, от имени и по поручению группы товарищей и сравнившего воссоединение Крыма с Россией с нападением Саддама Хусейна на Кувейт в 1991 году…

Однако вернемся к реакции на трагический инцидент в Нагорном Карабахе. На фоне привычной невнятной дипломатической риторики выделяется комментарий генерального секретаря ОДКБ Николая Бордюжи, отметившего, что «12 ноября в зоне карабахского конфликта азербайджанской стороной был уничтожен вертолет, совершавший учебно-тренировочный полет. Экипаж вертолета погиб. Этот опасный инцидент провоцирует дальнейшее нагнетание обстановки в регионе и усиливает нашу озабоченность». Отмечая периодические инциденты «на линии соприкосновения азербайджанских и карабахских войск, а также на армяно-азербайджанской границе» на протяжении всего 2014 года, в документе отмечается, что «огонь велся по населенным пунктам и мирному населению. Имели место факты пересечения линии прекращения огня разведывательно-диверсионными группами, сопровождавшиеся насилием и гибелью мирных граждан». «Глубоко убеждены в необходимости не допустить угрожающего развития обстановки. Главное, что может предотвратить такой поворот событий – отказ от применения силы, неукоснительное соблюдение договоренностей о прекращении огня и недопущение провокационных действий. Важно обеспечить продолжение переговорного процесса по урегулированию нагорно-карабахской проблемы», – считает генеральный секретарь ОДКБ.

…Оптимисты, впрочем, выражают робкую надежду на то, что, как и в августе, ситуация постепенно успокоится, гарантией чему – устойчивый военно-политический и военно-технический баланс в регионе конфликта. Учения, состоявшиеся в течение последнего времени в Карабахе и Армении (в том числе с участием российских военнослужащих), призваны продемонстрировать устойчивый характер статус-кво в регионе. Впрочем, сохраняются и факторы риска, связанные в том числе с внешним давлением, инициаторы которого вполне могут руководствоваться известной формулой «есть вещи поважнее, чем мир». Конечно, подобный подход идет вразрез с интересами Москвы, однако формулировки в стиле «давайте жить дружно» вряд ли кого-то устроят, как и явно преждевременные призывы начать разработку некоего «большого мирного договора». Вместо того, чтобы гоняться за политическими химерами, было бы целесообразно вспомнить об имеющемся политическом инструментарии, который задействуется отчего-то далеко не в полной мере (или не задействуется вообще). Речь идет о разработанных еще в 1995 году Владимиром Казимировым «от имени Сопредседательства Минской Конференции ОБСЕ» и согласованных сторонами конфликта, включая Баку, «Предложениях посредника по укреплению прекращения огня в нагорно-карабахском конфликте». Данный документ содержит четкую последовательность действий в случае возникновения инцидентов, и можно было бы подумать над его имплементацией – разумеется, с поправкой на современные средства связи. Возможно, следовало бы подумать о том, как сделать существующую мониторинговую миссию ОБСЕ более эффективной, особенно в контексте более активной миротворческой деятельности той же ОДКБ. Очевидно одно: пока все условия по соблюдению прекращения огня, т.е. неприменению силы или угрозы ее применения, не будут выполняться, любые разговоры о подписании чего-либо, будь то «Мадридские принципы» либо гипотетическое «Соглашение о прекращении вооруженного конфликта», так и останутся досужей болтовней.

Кроме того, некоторыми экспертами вполне логично предлагается возвращение к практике встреч наряду с главами государств Армении и Азербайджана также министров обороны этих стран с целью обсуждения вопросов соблюдения режима прекращения огня. Сомневающимся стоит напомнить, что на протяжении 1990-х и первой половины 2000-х годов подобные встречи сенсацией отнюдь не были. Остается надеяться, что осознание невозможности достижения политических целей военным путем остудит горячие головы и побудит наконец приступить к реальным переговорам, а не к их имитации.

Андрей Арешев

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image