Накануне предновогоднего затишья, в день профессионального праздника 20 декабря директор Службы национальной безопасности (СНБ) Армении Горик Акопян, обращаясь к коллегам на торжественном заседании, дал некоторые публичные оценки внутриполитической ситуации в стране.

Так, Г. Акопян указал на то, что «сегодняшние некоторые деятели пытаются ввести часть общества снова в волну авантюризма, озвучивают безответственные призывы к восстанию и силовому свержению властей». До этого глава СНБ указал на то, к каким трагическим последствиям приводит «так называемая волна "цветных революций"». Было также отмечено, что и в Армении «судьба привела народ к поляризации общества, нетерпимости, нескрываемой злости и слепой ненависти». Руководство СНБ не намерено следить за подобными событиями в качестве сторонних наблюдателей, «с нашей стороны будут предприняты все необходимые меры для предотвращения любого противозаконного проявления, направленного на нарушение конституционного порядка. Это не угроза, однако мы видим необходимость в напоминании», заявил Г. Акопян. Директор СНБ особо подчеркнул, что права граждан четко разграничиваются от вседозволенности, анархии, политического экстремизма. Провокациям массовых беспорядков и подстрекательствам к столкновениям на политической почве «мы будем противопоставлять только силу закона».

Также Г. Акопян коснулся намерений некоторых оппозиционных сил – скорее всего, он имел в виду руководство парламентской партии «Процветающая Армения» (ППА) – вовлечь в сферу своего влияния армян диаспоры, для чего в армянских общинах диаспоры открываются штабы. По мнению дирактора СНБ, во внутриполитической борьбе должны участвовать граждане Армении, а иностранным гражданам, независимо от их национальной принадлежности, в этой сфере делать нечего.

В связи с вышеизложенным отметим, что руководство СНБ исключительно редко выступает с публичными заявлениями, касающимися внутриполитических процессов. Более того, подобные заявления означают, что ряд вопросов актуализирован настолько, что необходимо послать соответствующий месседж общественному мнению. В своем выступлении Г. Акопян не упомянул имен лидеров, наименований общественных и политических организаций, а также не привел конкретных примеров, связанных, по его мнению, с призывами к восстанию и силовому свержению властей страны.

Возможно, мы ошибаемся, но, по крайней мере, в течение последних 6-8 месяцев сообщений о призывах к силовому свержению конституционного строя в стране просто не было. Если бы они даже и звучали, то их авторы, вне всякого сомнения, должны были быть привлечены к уголовной ответственности. Вместе с тем всем известно, что в Армении существует неформальная организация «Предпарламент», которая в течение последних 2-3 лет призывает к созданию параллельных государственным структур (парламента, правительства и пр.). Однако данная организация со стороны властей преследованиям не подвергается. Более того, один из ее лидеров Андреас Гукасян баллотировался на последних президентских выборах (февраль 2013 г.). Надо полагать, руководство СНБ не рассматривает требования о создании параллельных структур власти со стороны немногочисленной и маловлиятельной неформальной организации как нечто серьёзное. В начале января один из членов «Предпарламента», экс-комбатант Жирайр Сефилян объявил, что структура полностью сформирована и избран ее председатель – Гарегин Чукасзян.

Все остальные публичные политические силы, прежде всего парламентская «тройка» (в лице парламентских фракций ППА, «Армянского национального конгресса» и «Наследия»), действительно, добиваются смены власти через досрочные президентские парламентские выборы, которые в случае реализации соответствующей конституционной процедуры предполагают добровольную отставку главы государства и досрочное прекращение полномочий Национального Собрания.

Все публичные акции «тройки», в том числе многотысячные митинги, проведенные в октябре, проходили строго в рамках законодательства, без насилия, без каких-либо происшествий, что и было зафиксировано компетентными органами (в данном случае полицией).

Возможно, директор СНБ Армении хотел сказать о вероятных попытках реализации очередного сценария так называемой цветной революции на постсоветском пространстве. По его словам, прошедшие через «цветные революции» народы еще многие годы не смогут преодолеть уничтожающие последствия гражданских войн, социально-экономического и гуманитарного кризиса. Рискнём предположить, что Г. Акопян имел в виду ситуацию, складывающуюся в настоящее время на Украине, хотя конкретно эту страну не упомянул.

Отметим в связи с этим, что произошедшее на Украине рассматривается многими армянскими наблюдателями как государственно-олигархический переворот, поддержанный из Вашингтона и Брюсселя. Целью этого переворота или очередной «цветной революции» на постсоветском пространстве являлось изменение внешнеполитического курса Украины, поэтапная интеграция ее в европейские экономические институты, североатлантические военные структуры, а в перспективе – и возможное продвижение инфраструктуры НАТО к границам России. Аналогичные цели преследовали также «революция роз» в Грузии в 2003 г., а также смещение со свое поста президента Кыргызстана Аскара Акаева в 2005 г. («тюльпановая революция»).

В связи с этим возникает вполне резонный вопрос: какие серьезные публичные политические силы в Армении могут требовать смены внешнеполитического курса страны, прежде всего отказа от членства в ЕАЭС и ОДКБ?

Напомним, что ППА и «Армянский национальный конгресс» (АНК), которые являются доминирующими силами в армянской оппозиции, публично поддержали курс страны на членство в ЕАЭС и поддержали ратификацию договора в парламенте. Обе эти влиятельные силы также не выступают против членства страны в ОДКБ. Противоположной позиции прилерживается лишь партия «Наследие», лидером которой является экс-министр иностранных дел Раффи Ованнисян. Её фракция в 131-местном парламенте Армении насчитывает 4 человека, при этом серьёзные структуры за пределами Еревана отсутствуют.

Из внепарламентских сил серьезными организационными структурами обладают лишь общественные организации ветеранов боевых действий 1990-х годов в Нагорном Карабахе и на армяно-азербайджанской границе. Немалая часть из них тесно сотрудничает с политической оппозицией и также выдвигает требование о смене власти в стране, но исключительно в рамках Конституции.

Таким образом, тезис о том, что в Армении якобы готовится «цветная революция», вряд ли отражает реальные намерения оппозиционных структур, располагающих общественной поддержкой. Корректнее было констатировать то обстоятельство, что ряд политических и общественных сил, действуя строго в рамках Основного закона, требуют смены власти через досрочные общенациональные выборы.

Кроме того, в стране, в отличие от России и многих западных стран, отсутствует специальное антиэкстремистское или антирадикальное законодательство. Следовательно, экстремизм и радикализм политических оппонентов властей могут определяться достаточно субъективными взглядами различных должностных лиц, в том числе достаточно высокопоставленных.

Трудно не согласиться с тезисом директора СНБ о том, что во внутриполитической борьбе должны участвовать граждане Армении, а иностранным гражданам, независимо от их национальной принадлежности, делать там нечего. Но и здесь все не так просто, ибо, начиная с марта 2007 г., законодательство страны допускает двойное гражданство, и лица с двойным гражданством имеют право на участие в политической жизни страны. Кроме того, в 1990-х годах было положено начало практике назначения на различные ответственные посты в правительстве страны и в ее армии иностранцев. Кроме того, имеются прецеденты работы лиц с двойным гражданством на гражданской (государственной), а точнее дипломатической службе. Так, лицо с двойным гражданством, находящееся на дипломатической службе, выступало с заявлениями, касающимися внутриполитических вопросов (речь идет о после Армении в Швейцарии Шарле Азнавуре).

Наконец, вовлечение армянской диаспоры в политические процессы, тесно связанные с Арменией, активно практиковалось и правящей администрацией в течение последних нескольких лет. Напомним, что накануне подписания армяно-турецких протоколов в Цюрихе осенью 2009 г. президент страны посетил пять крупных центров армянской диаспоры в мире (Париж, Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Бейрут и Ростов-на-Дону). Целью этих встреч было убеждение представителей диаспоры, т.е. иностранных граждан, в правильности внешнеполитического курса по нормализации отношений с западным соседом. Особо отметим, что эта миссия была скомкана, а в некоторых случаях (в Лос-Анджелесе, Париже и Бейруте) против внешней политики президента были организованы значительные по меркам диаспоры акции протеста. На этом фоне возникает вполне естественный вопрос: если глава государства считает себя вправе включать встречи с представителями диаспоры в актуальный политический процесс, то почему это не может сделать парламентская оппозиция? Тем более что на встрече экс-министра иностранных дел В. Осканяна (он является членом руководства ППА) 29 ноября с.г. в Москве присутствовало порядка тысячи человек, большинство из которых гражданство Армении сохранило.

Таким образом, следует констатировать, что в политической элите и контрэлите страны не сформированы «правила игры» по сложному вопросу, связанному с вовлечением зарубежных армянских общин во внутриполитическую жизнь страны. Конечно, вопрос этот достаточно чувствительный, в том числе и в контексте обострившихся отношений между Западом и Россией: ведь наиболее крупные и влиятельные общины сосредоточены в США, странах Европы и России.

Таким образом, выступление главы СНБ можно оценивать как своеобразный месседж-предупреждение значительной части общества и собственно политической оппозиции с тем, чтобы они отказались от требований смены власти в стране через досрочные президентские и парламентские выборы. Согласно оценкам ряда местных экспертов, глава СНБ лишь озвучил позицию президента страны. Подоплёку этого заявления следует, как представляется, искать в том, что парламентская оппозиция, контролируя порядка 40 % мандатов в парламенте, является последовательной противницей реализации главного политического проекта действующего президента – конституционной реформы. Сутью этой реформы, которая, видимо, является политтехнологическим проектом, в том числе и некоторых внешних центров силы, является трансформация Армении из президентско-парламентской республики в парламентско-президентскую. Данная трансформация, с одной стороны, должна обеспечить пролонгацию власти действующего главы государства (например, на посту спикера парламента), а с другой стороны, ввиду несформивовавшейся многопартийной системы спровоцировать перманентную политическую нестабильность в Армении.

Любопытно, что аналогичные планы стремился реализовать, как мы помним, бывший президент соседней Грузии М. Саакашвили, пошедший на конституционную реформу в 2010 г. Однако всё сложилось не совсем так, как планировалось архитекторами преобразований. Устойчивость же системы государственного управления в Грузии после выхода из правящей коалиции «Грузинская мечта» партии «Свободные демократы» оказалась под угрозой. Последнее обстоятельство иллюстрирует как минимум проблемный характер парламентско-президентской республики в большинстве стран постсоветского пространства.

Таким образом, основным внутриполитическим «нервом» Армении будет вопрос о реализации политического проекта по изменению формата государственно-политического устройства страны. При этом парламентская оппозиция, выступающая против реализации этого проекта, признаёт внешнеполитический курс, ориентированный на союз с Россией и членство в ОДКБ и ЕАЭС как соответствующий национальным интересам страны.

Саркис МАРТИРОСЯН