Когда в апреле нынешнего года я прочитал в "ГА" о смерти выдающегося советского и российского ученого в области механики, академика РАН и действительного члена НАН РА, одного из организаторов армянской общины Москвы Самвела Григоряна, мне вспомнились далекие годы  учебы, бакинская армянская школа N177 и наша учительница русского языка и литературы Сиран Михайловна, которая иногда рассказывала нам об учебе своего сына Самвела в МГУ и аспирантуре и верила, что он станет настоящим ученым. Ученик оправдал надежды своей мамы-учительницы.

... СИРАН МИХАЙЛОВНУ МАНВЕЛЯН ДЕТИ ЛЮБИЛИ. ЖИЗНЕРАДОСТНАЯ, светящаяся добротой женщина была начисто лишена сухого педагогического апломба, в общение с нами она привносила долю материнской заботы, часто сокращала строго рекомендуемую дистанцию в связке учитель - ученик. Помню, во время школьных мероприятий она всегда была окружена детворой, оставив места, отведенные для учителей. В подавляющем большинстве вопросов заступалась за учеников, тонко разбираясь в детской психологии и стремясь не задеть наше самолюбие. Замечания часто делала в шутливой форме, в рифму:

"Бросьте, бросьте шутки эти.

Вы давно уже не дети".

Две подружки рифмовались у нее с двумя болтушками, непослушные мальчуганы превращались в "драчуганов". Мягкая форма замечаний отнюдь не распускала нас, мы слушались ее лучше, чем иных любителей строгой линии. Сиран Михайловна не просто излагала новый материал, но и учила нас мыслить, анализировать прочитанное и делать собственные выводы, которые не всегда совпадали с общепринятой точкой зрения. В таких случаях она предлагала объяснить, почему нам нравится или не нравится та или иная черта героев литературных произведений.

... Когда после смерти Сталина были реабилитированы сотни тысяч репрессированных, в том числе Чаренц, Сиран Михайловна пришла на урок армянской литературы, извинилась перед Е.Ходжаяном за внезапное вторжение и, сияя, сказала нам:

 - Вы думаете, я сожгла книги Чаренца? Нет. Она надежно спрятаны. Я их принесу.

Через несколько дней она принесла на урок большой саквояж с пожелтевшими газетами и книгами Чаренца. Мы тогда не имели представления о Чаренце и его произведениях, но смелость любимой учительницы покорила всех. Ощущение стало еще более полным, когда Сиран Михайловна наизусть продекламировала "Ес им ануш Айастани". С этого шедевра Чаренца началось наше знакомство с поэтом.

Сиран Михайловна была из тех педагогов, которые тяжело расставались с выпускниками и радовались нашим успехам во взрослой жизни. В последний раз я увидел ее на закате эпохи брежневского застоя. Не сразу узнав меня, она расспросила о делах, рассказала об успехах сына. Я усадил ее в такси, отправляя по адресу на ул.Фабрициуса, где она жила в собственном домике с зеленым двориком, рядом со школой N151, которую окончил Самвел Григорян.

СЕГОДНЯ В БАКУ НЕТ НИ АРМЯНСКИХ ШКОЛ, НИ АРМЯН, НИ АРМЯНСКОГО КЛАДБИЩА. Все это продолжает жить в памяти уцелевших бакинцев. Уж на это никто замахнуться не сможет. Разве что время.

А пока одним из ярких детских воспоминаний для многих остается наша любимая учительница, кавалер орденов Ленина, Трудового Красного Знамени и "Знак Почета". Но мы ее любили не за регалии, а за чуткость и человечность. А еще (я это понял с опозданием) некоторые из нас выбрали профессию учителя, чтобы быть похожими на Сиран Михайловну. Спасибо ей за все.