Уцелевшие от Геноцида и обосновавшиеся в Восточной Армении дети и внуки жертв резни дали армянской культуре множество известных деятелей в самых разных сферах. Этот поразительный армянский феномен – возрождаться, да еще почвой для возрождения избрать культуру и искусство, которые в редкие времена при жизни приносили доходы своим создателям, а уж в лихие годы и подавно, наверняка когда-нибудь найдет своих исследователей, в данной же статье рассмотрим его на конкретном примере династии Мурадянов из западно-армянского города Акн.

Первые сохранившиеся сведения о роде Мурадянов относятся к некоему Хачатуру Мурадяну, сын которого, Мурад Мурадян, прославился первым из династии: он слыл в родном городе известным правоведом, гордился дружбой с Григором Зограбом, жил по соседству с подрастающим Вааном Тотовенцем, с которым дружил его сын Эдвард. Сыновей Эдварда, Тирана и Зарэ, а также еще нескольких детей родила ему Мариам Мушян, которую он взял в жены в достаточно зрелом возрасте.

Однако семейное счастье длилось недолго: в 1915-м году Мурада Мурадяна бросили в Харбердскую тюрьму. Эдвард видел отца накануне гибели, во время прогулки в тюремном дворе под присмотром турецких конвоиров, а на следующий день 300 армян, представителей интеллигенции, казнили и сбросили трупы в Евфрат. Остальным Мурадянам также была уготована смерть, как и всей их многочисленной родне со стороны отца и матери. Однако старшая сестра Виктория ради спасения семьи вышла замуж за албанца, который и вызволил семью Мариам из каравана беженцев, гонимых турецким правительством на заклание. Мариам и трое ее сыновей лишь в 1916-ом добрались из Киликии в Алеппо. Как выживали, неизвестно, но, видимо, с трудом, поскольку в 1924-м году, поддавшись советской агитации, прибыли-таки на корабле в Батум, а уже оттуда – в Эчмиадзин, где прожили год. Из нажитого когда-то отцом добра уцелел лишь маленький альбом с семейными фотографиями, которые сохранились по сей день.

Через год Мурадяны переселяются в Эривань, и восемнадцатилетний Эдвард сразу же отправляется в Первый государственный театр, носящий ныне имя Габриэла Сундукяна. Выбор его был вполне осознанным, поскольку, еще учась в Айказяновской гимназии в Алеппо, где учительствовал сам Ерухан, Эдвард участвовал в театральной студии «Андраник», и уже там его приметил приехавший на гастроли известный актер своего времени Айк Арцив. А играл юный студиец Шейлока в «Венецианском купце» Шекспира.

В Первый государственный приняли его сразу и без проволочек. Партнерами по сцене были легендарные Грачья Нерсисян и Авет Аветян. Эдвард не только сразу влился в коллектив, но и в скором времени организовал с несколькими такими же энтузиастами, как он сам, передвижной рабочий театр, колесивший по молодой республике, – несли, так сказать, культуру в массы.

Через несколько лет, в 30-м, Мурадян переходит в ТЮЗ им. Анастаса Микояна и сразу становится ведущим актером театра, наряду с другим кумиром публики Паруйром Сантросяном. Здесь он проработал целых 19 лет не только как актер, но и осуществил несколько постановок. Примечательно, что однажды после репетиции к нему обратились Арус Восканян и Микаел Манвелян, оба уже тогда бывшие легендами армянского театра, с предложением поставить антрепризный спектакль по пьесе некоего зарубежного драматурга Ге. Когда-то, в юности, Эдвард именно с этой пьесой вошел в мир театра. Антреприза состоялась и имела успех. Режиссуру осуществил Мурадян и сам же исполнял одну из главных ролей.

В Армении Эдварду пригодились не только сценические навыки, приобретенные сызмальства, но и знание иностранных языков. Когда в молодой республике появился именитый заморский гость, писатель Анри Барбюс, в ТЮЗ-е ему не без гордости представили бегло говорившего по-французски Мурадяна. К тому же обнаружилось, что во Франции у них имеются общие знакомые.

Аветик Исаакян, и сам владевший французским, не раз зазывал в гости молодого актера, чтобы именно в его исполнении послушать стихи того или иного французского поэта. Ваграм Папазян, близкий друг Эдварда, познакомил его с Чаренцем, о котором он был наслышан еще в Алеппо от Текеяна. А какую дарственную надпись сделал Папазян на своей книге в присутствии Чаренца и Гургена Джанибекяна! «Пусть жизнь твоя будет подобна моей, но обращайся с ней умнее, чем я».

Бытовые неудобства, более чем скромное материальное положение были ему не в тягость, потому что окружали его незаурядные личности, а в театре он исполнял самый разный репертуар – то, к чему шел всю жизнь. Даже жертвовал ради театра работой в кино, хотя приглашения получал от лучших кинорежиссеров. Снялся лишь в трех фильмах – «Кум Моргана», «Возвращение» и в короткометражке «Честь бедняка».

В 1949-м Мурадян переходит на преподавательскую работу в Ереванский художественно-театральный институт. Занимает должность декана, ассистирует Вардану Аджемяну.

Старшего брата Эдварда ереванцы знали как Фото Тирана. Во Второй мировой он потерял фаланги всех пальцев, но и уцелевшими умудрялся делать высококачественные фотографии политических деятелей и легенд армянского театра. Из фоторабот Тирана мало что сохранилось, но раритетные фотографии Амо Бекназаряна и Грачья Нерсисяна по сей день считаются непревзойденными по мастерству. Тиран поменял свою фамилию на Кубелян, но это уже другая история. А вот его именитые потомки Кубеляны – самые что ни на есть Мурадяны.

Третий из братьев, Зарэ, учился в школе танцев Аристакесяна, по окончании которой поехал в Москву – поступать в хореографическое училище при Большом театре. После училища три года проработал в Большом. Последние два года – солистом. Танцевал с Раисой Стручковой, Ольгой Лепешинской, Софьей Головкиной. Работу в Большом совмещал с должностью танцмейстера в театре Вахтангова.

По инициативе Анастаса Микояна Зарэ Мурадяна направляют на работу в Армению – способствовать становлению балета на родине. Ведущий солист театра им. Спендиарова, он не ограничивается одной лишь работой в театре: с группой других представителей армянской интеллигенции принимает самое активное участие в основании Ереванского художественно-театрального института, становится художественным руководителем хореографического училища, возглавляет деканат кафедры танца художественно-театрального института. Меж тем из Большого театра то и дело поступают приглашения вернуться. И в 1941-ом Зарэ принимает очередное приглашение. Весть о начале войны настигает его в поезде Ереван-Москва, на станции Гюмри. Зарэ возвращается в Ереван…

Завершив танцевальную карьеру, как балетмейстер он осуществил несколько постановок в родном театре, ставил также танцевальные номера в оперных спектаклях. Занимался и культурно-просветительской деятельностью, будучи автором и ведущим передач о балете на армянском телевидении.

Интересна судьба не только трех братьев Мурадян, но и их потомков, 25 из которых (сыновья, дочери, внуки) стали выдающимися деятелями не только армянской, но и мировой культуры – в Азии, Европе, США. Перечисление одних лишь имен и рода их деятельности может занять несколько страниц, посему ограничимся лишь сыном Эдварда Мурадяна, которого знают не только как писателя, кино- и театрального критика, но и с некоторых пор как ректора театрального института. Биография Давида Мурадяна интересна с той точки зрения, что вундеркинд, которому самой судьбой было велено продолжить дело отца, избрал вдруг иную судьбу. Тоже в искусстве, но иную, самостоятельную. Посудите сами: поздний ребенок, сын актера и балерины, Давид не ходил в детский сад. Детство его прошло за кулисами театра им. Спендиарова и на репетициях в художественно-театральном институте. Уже в 10 лет он стал самым знаменитым мальчиком Еревана – играл не только в радио- и телепостановках, но и снимался в фильмах. Его партнерами в радиопостановках были Цолак Америкян, Бабкен Нерсисян, Метаксэ Симонян, Вардуи Вардересян. Сейчас эти радиопостановки – золотой фонд Армянского радио. Давиду были настолько интересны его герои, что он рисовал их, как рисовал героев прочитанных книг. А потом сам стал сочинять героев. И это показалось ему интереснее, чем воплощать чужих героев. Так он избрал писательскую стезю, но не потерял интереса к театру и кино, писал, делал передачи об армянском искусстве в разных его ипостасях.

Однако актерский ген Мурадянов не дремал, проснулся в сыне Давида и внуке Эдварда Армене, который сразу же по окончании актерского факультета Ереванского театрального института поступает во ВГИК на курс народного артиста России Анатолия Ромашина. Еще в годы учебы снимается в российских сериалах, короткометражках, позже в сериале «Партизан» сыграл главную роль, вступил в гильдию киноактеров России. Сегодня Армен Мурадян снимается в очередном сериале. На сей раз в Ереване. Зная его неуемный характер, можно предположить, что этой работой его пребывание на родине вряд ли ограничивается.

Что касается Мурадянов-Кубелянов, разбросанных по всему земному шару, об их достижениях и успехах можно судить по многочисленным публикациям в мировой прессе, да и просто посмотреть в интернете.

Роза Егиазарян