Константин Затулин: Нагорный Карабах обладает всеми атрибутами государства

26 августа, 2016 - 10:11

О СНГ и его роли на постсоветском пространстве, ситуации вокруг Нагорного Карабаха и путях урегулирования конфликта, значении воссоединения Крыма с Россией, проблемах Сочи и планах по их решению рассказывает Константин Затулин, директор Института диаспоры и интеграции (Института стран СНГ)

- Константин Федорович, какова сегодня роль СНГ, насколько актуально само это понятие?

- Понятие актуально, хотя сама организация переживает многочисленные кризисы, связанные еще с «родовыми травмами», полученными при образовании. 25 лет назад СНГ был представлен как альтернатива Советскому Союзу, как более современное, более прочное и более естественное объединение, что было ложью с самого начала. Это дало повод позже считать, что СНГ всего лишь «бракоразводная контора», которая обеспечивала относительно, подчеркиваю, относительно безболезненный переход от Советского Союза к новой реальности на его пространстве.

Общее пространство

Содружество независимых государств следует рассматривать в двух его ипостасях. Это, во первых, организация СНГ, о которой уже шла речь, и само постсоветское пространство, объединяемое до сих пор фактом существования СНГ. Пространство первично, организация – вторична. Только через призму существования общего пространства нужно рассматривать достоинства и недостатки организации СНГ. Старшее поколение рассматривает пространство СНГ как свою бывшую общую Родину и испытывает ностальгию по прошлому. В добавок ко всему в каждом ныне самостоятельном государстве, признанном или непризнанном, у оказавшихся в разных странах людей есть целый ряд общих проблем, и необязательно политических. Например, признание дипломов о высшем образовании, или совместимость донорской крови, которая может быть востребована в любой момент, по любому поводу в разных точках этого пространства итд.. Я не говорю о многих еще более важных исторических, экономических, культурных и прочих взаимосвязях, которые продолжают действовать.

СНГ постоянно критикуют, и следствием этого является постоянный поиск более эффективных механизмов интеграции на постсоветском пространстве. Этот процесс начался еще в 90-ые годы, когда стали формироваться такие организации как Евразийское экономическое сообщество, Организация Договора коллективной безопасности, союз ГУУАМ, который рекламировался как более эффективный, более естественный, но сегодня о нем ничего не слышно.

Претензии к организации СНГ, на мой взгляд, предвзяты и преувеличены. Никто не приходит в голову критиковать организацию Американских государств или Организацию Африканского единства за то, что они не распределяют дивиденды между участниками по итогам года. Это ассоциации стран-соседей, продиктованные историей и географией. Вот и СНГ – это страновое объединение бывшего общего пространства, которое продолжает иметь политическое, экономическое и культурное значение. Для нас в России существенно важно, что это одновременно и пространство русского языка и культуры, в котором влияние России носит естественный характер.

Организация СНГ ни дня не просуществует, в случае если из него выпадет Россия, но Россия никак не заинтересована в том, чтобы эта организация прекратила свое существование, СНГ остается площадкой для переговорного процесса, согласования разного рода неполитических и прочих вопросов. СНГ является отправной точкой для выработки более совершенных механизмов интеграции. Отталкиваясь от факта общего пространства и несовершенств организации СНГ возникли другие структуры, имеющие серьезный потенциал развития: Евразийский Союз и Шанхайская организация сотрудничества.

Сотрудники нашего института стран СНГ не впадают в панику по прочтении очередного некролога о безвременной кончине СНГ – мы знаем, что обеспечены работой на долгие годы, если не навсегда.

- Вы защищаете права русских в странах постсоветского пространства, каковы главные проблемы русскоязычного населения сегодня?

- Мое участие в работе Комиссии по общественной дипломатии и поддержке соотечественников логично, так как уже почти 24 года я занимаюсь этими вопросами. В Государственной Думе первого созыва в 1993 году возглавил Комитет по делам СНГ и связям с соотечественниками. До этого был занят другими вопросами – организацией бизнеса, попыткой создания нашего предпринимательского сословия, возглавлял Ассоциацию руководителей предприятий СССР, Биржевой торговый союз и прочие структуры.

Как депутат Первой Государственной Думы я сфокусировал свою деятельность на вопросах ближнего зарубежья, проблемах русскоязычного населения в мире. Масштаб проблемы оказался грандиозным, - эти вопросы находились на тот момент в совершенно заброшенном состоянии, и в том числе на официальном уровне. В 1995 году я баллотировался в Государственную Думу от Конгресса Русских общин. Конгресс проиграл выборы, хотя на самом деле нас просто не пустили в Государственную Думу, сфальсифицировав результаты: Ельцин и Черномырдин, каждый по своим причинам, пришли к выводу, что это было бы рискованно. После того, как я не прошел в Думу 2-го созыва мне пришлось задуматься как продолжить общественную деятельность. Вместе с единомышленниками мы создали институт стран СНГ, в котором мы с Вами сейчас беседуем. Сегодня наш институт имеет два названия – Институт стран СНГ и Институт Диаспоры и интеграции, что не случайно. Первое название определяет основной ареал нашей работы, второе – ее смысловое содержание.

Россия для тех, кто в ней живет

Что касается национального вопроса, сегодня, на мой взгляд, произошли некоторые изменения. Мы пережили очень серьезные испытания - война на Кавказе, Чечня. Результатом этих испытаний стало сглаживание определенных проблем, связанных с сепаратизмом, тема сепаратизма отошла на второй план. Фраза, которая, я знаю, бытует в Дагестане - «мы добровольно в Россию не входили, мы добровольно из нее не выйдем». В годы президентства Владимира Путина произошел подъем экономики, повысился уровень благосостояния, укрепилась стабильность, была воссоздана вертикаль власти.

Но постепенно выросла другая проблема - проблема самоидентификации и самосознания самого русского народа. В чем она состоит?

После распада Советского Союза союзные республики и даже непризнанные государства, пошли по пути строительства национальных государств. В самом утрированном виде это выглядит как «Украина для украинцев», «Грузия для грузин» и т.д. Россия по этому пути не пошла, поскольку ее историческая традиция со времен Московского царства другого свойства - Россия развивается как государство интернациональное. Россия не только для русских, но Россия для тех, кто в России живет. Со всеми огрехами, отступлениями Россия шла по этому пути сотни лет, и превратиться в государство исключительно для русских ей не позволяет ее собственная традиция.

Но с другой стороны нарастает отторжение этой линии той частью населения, которое не видит решения своих собственных проблем. Этим пользуются на политической и общественной сцене те, кто считает, что надо противопоставить русский народ и российское государство. Появились общественные движения, политики, блогеры, которые обсуждают эту тему на свой лад - дескать в сегодняшней России русский народ не находит своего национального удовлетворения, в сегодняшней России пытаются создать новую историческую общность - российский народ, и это приводит к различному роду ущерба для русского народа как такового.

Проблемы есть

Если в концепции национальной политики, утвержденной при Ельцине, еще фигурировал вопрос о необходимости подъема депрессивных регионов, и в качестве депрессивных были названы Северный Кавказ и Нечерноземье, то в новой стратегии, утвержденной при Владимире Путине, нынешние идеологи национального вопроса от тезиса о депрессивных регионах вообще отказались и этой проблемы просто не заметили. А проблема есть. В России исчезает одна деревня в день, дома заколачиваются, население уходит в города, старики умирают. Это очень серьезный вопрос, но не должен носить характер претензий к другим нациями и народам. Но что делают демагоги и те, кто не вникает в эту тему? Они пытаются ее раскрутить в духе противостояния: «хватит кормить Кавказ» и т.д.

И моя программа на телевидении «Русский вопрос», и участие в Комиссиях, в Общественной палате призваны, прежде всего, подчеркнуть стремление всеми силами бороться против того, чтобы русский народ был противопоставлен российскому государству. Если это произойдет, будет катастрофа. Эта опасность существует, и носит гораздо более серьезный характер, чем опасность этнического сепаратизма, потому что при всем уважении к воле народов, которые населяют Россию, 85% населения России – русские. И ответ на вопрос «быть или не быть» России как государству зависит именно от них.

Я отношусь к числу тех русских, кто родился на окраинах великой империи, жизнь моих родителей тесно связана с Кавказом и Средней Азией. Для меня неприемлемы умозрительные попытки вычленить и отгородить «русскую республику» внутри России.

В политической практике я считаю важным поддержать все усилия для того, чтобы Россия оставалась государством для всех, кто в ней живет. При том, что нужно обратить внимание на серьезнейшие проблемы именно русского народа, который имеет право на само свое название. Ведь все народы, проживающие в России – татары, армяне, башкиры и другие, четко обозначают свою национальность, хотя являются равноправными гражданами России. Нельзя требовать и от русского народа, чтобы он поменял свое название с русского на российский и перестал считать себя русским.

- Вы отстаиваете право людей и народов на самоопределение, в том числе Нагорного Карабаха, состоялась ли его государственность, по Вашему мнению?

- Я высказываюсь на эту тему, начиная с 90-х годов, и знаю, что мою точку зрения не разделяют в Азербайджане. Но убежден в том, что видел, знаю и чему являлся свидетелем. Нагорно-Карабахская республика как государственное образование, конечно, состоялась. Она существует, обладая всеми атрибутами государства. Убеждает в этом даже не столько наличие собственной армии или собственных служб безопасности, а тот факт, что на протяжении всего военного конфликта в Нагорном Карабахе идут демократические процессы, происходят выборы и перевыборы, в большинстве которых, начиная с 1994 года, я принимал участие как наблюдатель. Это были и президентские выборы, и выборы депутатов парламента республики. Люди в Нагорном Карабахе не передают власть по наследству, а борются демократическим образом за народное представительство.

Экономика Нагорного Карабаха, несмотря на то, что она, конечно, страдает от блокады и других последствий конфликта, даст много очков форы многим так называемым признанным государствам. Потому что люди привыкли и хотят трудиться, есть поддержка со стороны Армении и армянской диаспоры, имеются благоприятные природно-климатические возможности. В этом отношении Нагорный Карабах гораздо более самодостаточное государство, в отличие от целого ряда официально признанных государств-членов ООН.

Воля карабахцев не может быть проигнорирована

Все попытки изобразить Нагорный Карабах как марионеточное государство, «недогосударство» или черную дыру, которые предпринимаются в пропагандистском плане со стороны властей Азербайджана, на мой взгляд, основаны на ревности, горечи от утраты этих территорий и досаде от проигрышей в военных столкновениях 90-х годов. Но объективную реальность они не отражают. И я уверен, что без конечного слова Нагорно-Карабахской республики никакое урегулирование конфликта невозможно.

Армения, безусловно, оказывает серьезную поддержку Нагорному Карабаху, но еще вопрос кто больше оказывает влияния на внутреннюю жизнь – Армения на Нагорный Карабах или Нагорный Карабах на Армению. Как мы знаем, в армянском обществе по этому поводу существует масса различных мнений.

- Как Вы считаете, мирное решение карабахского конфликта возможно? Или это неразрешимый узел?

- Гордиев узел в истории уже был. Александр Македонский справился с задачей и разрубил его. Вопрос – в способе и издержках. Я уверен, что нагорно-карабахское урегулирование, переход к спокойной жизни, достижение статуса кво достижимо.

В основе событий 80-х – 90-х годов была воля Нагорного Карабаха к воссоединению с Арменией или к самоопределению на иной основе, но никак не в составе Азербайджана. И эта воля доминирует и сегодня, она является основой всех вариантов и моделей урегулирования. Она не может быть проигнорирована. Проявленная воля карабахцев к самоопределению Нагорного Карабаха прошла через испытания и одержала верх в кровавом конфликте 1989 - 1994 годов.

С военной точки зрения очевидно, что занятые армянскими силами горные высоты Нагорного Карабаха позволяют сегодня республике быть относительно спокойной за сохранность территории самого Нагорного Карабаха. И как показала недавняя военная авантюра в апреле нынешнего года, любое наступление не достигнет существенных результатов. Даже в условиях обновления арсенала вооружений, перегруппировки, переподготовки и других действий.

Альтернативы мирному решению нет

На мой взгляд, альтернативы мирному решению нет, есть пакет предложений, и я его много раз представлял. Я считаю, что любой здравомыслящий политик, стремящийся придерживаться объективных позиций, должен исходить из сегодняшних реалий: независимость Нагорного Карабаха достигнута, она состоялась. Вопрос признания, конечно, важный вопрос, но он не является обязательным условием существования. Мне кажется, конечная формула урегулирования должна учитывать следующие обстоятельства: первое, это независимость Нагорного Карабаха, второе, возвращение большинства из азербайджанских районов, составляющих сегодня так называемый пояс безопасности вокруг Нагорного Карабаха, под юрисдикцию Азербайджанской республики. Конечно, дискуссионным вопросом остается судьба Лачинского и Кельбаджарского коридоров, которые также являются районами вокруг Нагорного Карабаха. Они прежде не входили в его административную границу, но являются сегодня гарантами безопасности армянского населения, поскольку связывают Нагорный Карабах с Арменией. Вот это схематичный вариант компромисса.

- Но почему на протяжении стольких лет этот компромисс не достигнут?

-Потому что, во-первых, нет доверия между сторонами конфликта, и события в апреле это недоверие только усугубили. Потому что азербайджанская сторона, которая чувствует себя ущемленной результатами военных действий в 1994 году, не потеряла надежды, что удастся или военным путем или в результате военного и дипломатического шантажа заставить Нагорный Карабах и Армению фактически капитулировать, отказавшись от идеи независимости Нагорного Карабаха. Я думаю, что трезвые азербайджанские политики хорошо понимают, что Нагорный Карабах – отрезанный ломоть, но по внутриполитическим обстоятельствам признать этого не хотят, не могут и не собираются. Отсюда тупик в переговорах, который возник еще и в результате того, что Азербайджан все время говорит о какой-то безбрежной автономии Нагорного Карабаха в составе Азербайджана, на что никогда не пойдет армянская сторона. Армянская позиция более гибкая, хотя она также не свободна от внутриполитических обстоятельств и недавние события в Армении тому подтверждение.

Вопрос уступок территорий, в том числе тех, которые были заняты в результате военных действий, достаточно острый. Вопрос компромисса стал подовом для отставки первого президента Армении Левона Тер-Петросяна. Его предложения в армянском обществе отклика не нашли, их сочли капитулянтскими и даже предательскими.

Существует еще и другой уровень недоверия – нет полного доверия между сопредседателями в Минской группе, а ими являются Россия, США и Франция. Хотя, казалось бы, что именно в Карабахском вопросе позиции этих стран близки как никогда – они не являются сторонниками военного решения, для них абсолютный императив – отказ от применения силы и продолжение переговорного процесса. Вместе с тем, Азербайджан постоянно заявляет о своей готовности решить проблему Нагорного Карабаха военным путем. На самом деле Азербайджан, безусловно, блефует, потому что всем понятно, что его сегодняшние экономические возможности, нефтяная и газовая подушка, уязвимы. Бросить все на чашу серьезной масштабной войны, которая неминуемо приведет к вмешательству внешних сил, будет самоубийственно, в том числе и для политического режима Азербайджана. Тем не менее, в Азербайджане сами себя заводят в тупик военной риторикой и военными приготовлениям.

Выгодоприобретателями станут обе стороны конфликта

Мирное урегулирование сделает выгодоприобретателями обе стороны конфликта. Одна сторона получит подтверждение и признание независимости Нагорного Карабаха, другая – территории. Мне кажется, что такой рецепт урегулирования в создавшейся политико-психологической обстановке может быть продиктован великими державами. Конфликтующие стороны понимают, что компромисс именно в этом и состоит, но не готовы по внутриполитическим причинам с этим согласиться.

Безусловно, дестабилизирующим фактором в этом конфликте выступает интерес Турции, которая пошла на поводу у Азербайджана в случае с армяно-турецкими протоколами. Эта история породила иллюзию у азербайджанских властей, что они могут манипулировать Турцией: ведь за армяно-турецкими протоколами стояли все сильные мира сего. После Азербайджан сосредоточился на России, думая, что Россия наиболее податливое звено и можно будет повлиять на мнение руководства страны. Эти усилия предпринимаются и сегодня: есть отдельные успехи, к которым я отношу и мою отставку с поста первого заместителя главы Комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками в 2011 году. В 2010 году я был объявлен персоной нон грата в Азербайджане. К моим выступлениям очень ревностно относятся в Баку: лично мне совершенно не знакомый блогер Бахрам Батдыев, например, просто специализируется на выпадах в мой адрес, комментируя каждое мое слово. Это было бы грустно, если б не было смешно.

Россия понимает проблематику и всю ответственность нагорно-карабахского урегулирования. Придерживаясь приоритетных союзнических отношений с Арменией, она пытается поддерживать хорошие отношения с Азербайджаном. Россия не только удерживает Азербайджан от сползания в антироссийский фронт, но и исходит из того, что хорошие отношения с Азербайджаном выгодны в конечном счете не только ему самому и России, но и Армении, удерживая Азербайджан от опрометчивых шагов. К сожалению, эта логика России подверглась испытанию в апреле, когда на фоне резкого ухудшения российско-турецких отношений Азербайджан решился на военную авантюру. Как известно, Россию в Армении сейчас критикуют за то, что своими военными поставками она вскружила «ястребам» в Азербайджане голову. Возможно, баланс действительно был нарушен. Но следует подчеркнуть, что полную ответственность за происшедшее в апреле несет не Россия, а Азербайджан. Россия сделала выводы, во-первых, заставив остановить боевые действия, а во-вторых объявив публично о военных поставках в Армению. Кстати, совсем на других, по сути бесплатных условиях, чем для Азербайджана. Сегодня Президент России прилагает активные усилия к тому чтобы сдвинуть карабахское урегулирование с мертвой точки.

- В чем значение воссоединения Крыма с Россией, какое будущее ждет полуостров, по Вашему мнению?

- Крым на протяжении сотен лет находился в составе Российской империи, Советского Союза. Факт его бездумной передачи Украине в 1954 году никак не отразился на жизни населения полуострова, так как передача была совершена в рамках единого государства. Но, начиная с распада Советского Союза, проблема Крыма возникла.

Составляющая национальной идеи

Крым стремился в Россию на протяжении 23 лет. Крымчане еще в 1991 году на референдуме высказались за прямое членство в Советском Союзе. Украина смогла тогда справиться с этим, хотя на всех выборах, начиная с 90-х годов, в Крыму побеждали сторонники особых отношений с Россией и даже возвращения Крыма в Россию. В 1994 году президентом Крыма стал Юрий Мешков, кандидат блока «Россия», 80% населения Крыма голосовали на выборах Верховного Совета Крыма за депутатов блока «Россия». Первая «русская весна» в Крыму была грубо подавлена Украиной в 90-е годы при полном равнодушии со стороны ельцинской России.

Все 90-ые годы Россия старалась не замечать проблемы Крыма, хотя ей пришлось решать вопрос Черноморского флота: как известно моряки отказались переприсягать Украине. Крым стал заложником российско-украинских отношений. Критикуя в том время Ельцина, я говорил, что условием заключения договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве с Украиной и неминуемого в этом случае признания наших границ следует сделать подписание договора о разграничении полномочий между Крымом и Киевом. То есть федеративного договора, в котором будут обозначены предметы исключительной компетенции Крыма, исключительной компетенции Украины и предметы совместного ведения. Второе предложение, с которым я тогда выступал, касалось Севастополя, который никогда официально Украине не передавался, а по факту числился в ее составе. Я предлагал компромисс – в обмен на признание Россией украинской принадлежности Севастополя добиться передачи всего Севастополя в аренду РФ на 99 лет. Эти предложения были намеренно передернуты. Против меня была развёрнута оголтелая кампания в прессе и на телевидении, мои мотивы были оболганы, а сам я с тех пор стал эталонным врагом Украины. Мне был официально запрещен въезд в Крым, а потом и на Украину.

Крым много лет рассматривался самой Украиной как полуоккупированная территория, он был перенасыщен украинскими военными. Крым не развивался как экономический субъект, строились только дачи для начальства и олигархов на южном берегу. Коммунальное хозяйство Крыма и Севастополя было страшно запущено: за 20 лет не построили ни одной школы, не проложили ни одной трубы. Власти Украины внутренне осознавали, что Крым - ворованная территория. Для удержания полуострова украинское руководство вступило на очень скользкий путь использования крымских татар в противовес русскому большинству. Как говорили в Киеве, «важно, чтобы в Крыму была злая собака». Это была авантюрная политика, поскольку крымские татары составляют всего 10% населения полуострова, и в массе своей, как показали последующие события, совсем не горят желанием умирать за Украину.

Возвращение Крыма – очень важное событие, и вместе с тем знак глубокого кризиса российско-украинских отношений. В международном контексте возвращение Крыма нашими врагами и друзьями было воспринято как акт самоутверждения России, в силу этого оно и стало поводом для санкций. Это, конечно, выбор. России никогда ничего не достаётся даром, но гораздо важнее то, что возвращение Крыма – успешный пример того, как миллионы людей на протяжении 23 лет стремятся в Россию. Мне кажется, что людям, живущим в Армении и переживающим за Нагорный Карабах это должно быть понятно лучше чем кому либо другому. Кстати, референдум и возвращение Крыма в Россию стало поводом для праздничного митинга в Степанакерте.

- Вы играете в футбол и теннис, проводите благотворительные теннисные турниры, в том числе и в Армении, получили кубок Федерации тенниса России в номинации «Посол Доброй теннисной воли», какое место занимает спорт в Вашей жизни?

- Я подражаю мотоциклу – он устойчив только тогда, когда едет. Прежде я бегал по утрам, но это быстро наскучило, сейчас бегаю на теннисном корте, и стараюсь играть в теннис хотя бы дважды в неделю. Есть отдельные успехи. Только что на турнире «Большая бескозырка» занял третье место. Это мой второй севастопольский трофей с 2006 года. Футбол немного ушел из моей жизни, но теннис остался, это мудрая игра, не случайно ее называют «шахматами в движении». Теннис воспитывает в человеке стремление постоянно повышать свою ставку. Очень рад, что сочинская школа тенниса существует и продолжает развиваться. Ее воспитанница Елена Веснина стала олимпийской чемпионкой, кстати, ее бабушка преподавала мне в школе алгебру. В Сочи стараюсь не упускать возможности плавать в море. В годы учебы я обучался самбо, стараюсь поддерживать наших самбистов, являюсь вице-президентом Федерации боевого самбо Москвы.

- Какие достижения в Вашей жизни Вы считаете наиболее важными?

- Если говорить о семье, то самое важное достижение - трое внуков, четвертого жду в октябре.

В большой политике мои главные «дети» - это, во-первых, признание Россией Абхазии и Южной Осетии в 2008 году. А во-вторых возвращение Крыма и Севастополя. На все это я положил 20 лет жизни. И я ни о чем не жалею, кроме разочарования в Украине и Грузии.

Очень надеюсь, что увижу, как Приднестровье и Нагорный Карабах обретут свою международную правосубъектность.

Беседовал Григорий Анисонян

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image