Вопрос вроде бы риторический, потому что недра являются государственной собственностью. Но в теории и практике недропользования есть законодательные и иные нюансы, на которые необходимо обратить внимание.

НЕДРА АРМЕНИИ БОГАТЫ ПОЛЕЗНЫМИ ИСКОПАЕМЫМИ. НАЧИНАЯ С XIX века французскими компаниями активно эксплуатировались Капанское и Алавердское медные месторождения. Горнорудная отрасль бурно развивалась в советский период, став флагманом экономики республики. И самое главное - львиную долю добытой медной руды плавили у нас, на Алавердском комбинате. Выпуск меди высокой чистоты в конце 80-х составлял почти 60 тысяч т/г. Не говоря о попутных продуктах, получаемых в процессе плавки (серная кислота, частично серебро-золото и др.).

Так как обсуждаемая тема касается законодательной базы, регулирующей недропользование, хочу сосредоточиться на двух, по-моему, основных положениях действующего Закона о недрах. Это порядок принятия заявок на недропользование и договорные отношения между собственником и недропользователем.

Принятие заявок для предоставления права на недропользование уполномоченным органом правительства осуществляется согласно ст. 6 (пункт 1) закона. Заявки принимаются в соответствии с утвержденными правительством республиканскими, региональными и местными программами использования и охраны недр. Рассмотрим заявки для добычи нерудных природных запасов.

В эту группу в основном входят полезные ископаемые, которые являются сырьем для производства стройматериалов. Потребителем стройматериалов является стройкомплекс РА, сравнительно маленькая часть (облицовочные плиты из природного камня) экспортируется. Если у руководства стройкомплекса спросить о потребности стройматериалов (объем, номенклатура продукции) на определенный отрезок времени, поверьте, ответа не получите.

Хотя у них есть информации об объемах строймонтажных работ в рамках госзаказа и о приблизительных объемах строительства частным сектором. Тогда на основании чего правительству составить программу? Объемы строительства по всей республике по сравнению с 80-ми годами сократились в разы, а количество добывающих и производящих стройматериалы субъектов превышает две сотни. Если суммировать объемы добычи, которые предусмотрены проектами, то этого без преувеличения достаточно для стройкомплекса всего Закавказья.

В СВЯЗИ СО СПАДОМ ОБЪЕМОВ СТРОИТЕЛЬСТВА В СТРАНЕ СПРОС на стройматериалы сократился, большинство субъектов по объективным причинам не выполняют договорные обязательства по объемам, нарушая взятые по договору обязательства (ст. 30, часть 2, пункт 2). Закон дает право уполномоченному органу лишить субъекта права на недропользование. Я просто констатирую этот факт.

Что касается программы правительства для принятия заявок на предоставление права на добычу рудных полезных ископаемых, то здесь положение еще более запутанное. И вот почему. В СССР эксплуатацией месторождений рудных полезных ископаемых занимались министерства цветной и черной металлургии. Они централизованно, согласно заданиям, спущенным металлургическим комбинатам, планировали объем добычи и обогащения руды.

В нашем случае правительство при составлении программы за основу должно взять заявки от металлургии. В республике это единственное предприятие - Алавердский медеплавильный комбинат, который приватизирован и плавит только черновую медь. При этом действующий закон дает субъекту право по своему усмотрению распоряжаться добытой рудой и концентратом. По закону производимый продукт принадлежит субъекту. Но ведь тогда получается, что право на недропользование осуществляется с нарушением требования закона, так как нет программы правительства.

И вот здесь возникает второй вопрос: кто является собственником недр и содержащихся в них природных запасов? При выдаче прав на недропользование с целью добычи природных запасов государство дает право на использование, повторяю, на использование природных запасов, являющихся госсобственностью. При этом государство изымает плату за использование природных запасов недр (ст. 61, ч.2, п.4).

Это означает, что собственник в лице государства не лишен права на собственность, так как он не продал ее, т.е. собственность не отчуждена. Тогда возникает вопрос: по какому праву субъект продает или вывозит из страны собственность государства?

И если предоставление недр для использования еще можно понять, так как недра как недвижимость предоставляются на определенных условиях, на определенный срок и после рекультивации подлежат возврату, то на каких условиях и на какой срок предоставлены для использования природные запасы, если они уже реализованы? Это же абсурд. В  одном законе соседствуют взаимоисключающие положения.

Рудные полезные ископаемые являются стратегическим сырьем, которое не возобновляется и без него невозможно представить возрождение промышленности. Следовательно, ими должно распоряжаться исключительно государство. Однако либерализация законов, регулирующих процесс недропользования, лишила государство этого права.

В 30-е ГОДЫ СССР, БУДУЧИ СОБСТВЕННИКОМ ПРИРОДНЫХ ЗАПАСОВ, с целью индустриализации страны экспортировал сырье, взамен импортировал машины, оборудование и технологии. Я понимаю, что сегодня мы живем в другом измерении и в других условиях. Но любой опыт полезен и нужен. А тем более - уважение к закону.

Логика подсказывает: если недропользование должно осуществляться на основе госпрограммы, тогда государство как собственник недр и природных запасов должно выступать в качестве заказчика. Между государством и субъектом должен быть заключен подрядный договор на добычу природных запасов. Добытый продукт должен принадлежать заказчику. А субъект получает плату за проделанную работу согласно условиям договора.

Чтобы не выглядеть махровым ретроградом и поборником исключительно госсобственности, сошлюсь на характерный пример из наших дней. Российская нефтяная компания "ЛУКойл" заключила договор с Иракской Арабской Республикой для освоения нефтяных районов. Компания ведет геолого-разведочные работы с дальнейшей добычей нефти. Договор называется "сервис-контракт". По условиям договора добытая нефть является собственностью Ирака. Компании оплачивают расходы на геолого-разведочные и добычные работы.

Армения располагает потенциалом, необходимым для восстановления и развития экономики: природные запасы, производственные мощности, которые подлежат обновлению, есть еще и технический персонал. Необходимо все это объединить. По-моему, единственное мешающее обстоятельство - это "гипноз" либеральной экономики, который парализовал волю и сознание людей. А также есть, конечно, люди, которых такое положение устраивает. Да и менять существующий порядок не так-то просто.

Сейчас идут структурные изменения в правительстве. Предлагаю восстановить бывшее управление геологии (возможно, в другом формате), в составе Министерства экономики создать главное управление горнорудной промышленности, при правительстве создать государственную комиссию запасов. Шаг в направлении оценки запасов вместе с российскими коллегами, кажется, уже сделан.

Что касается Закона о недрах, то его нужно непременно избавить от правовых парадоксов. Доработать усилиями геологов, горняков, юристов. Не то недра живут своей жизнью, а закон - своей. Надо с этим кончать, помня, что недра - не чья-то, а госсобственность.

Г. ДОРУНЦ