Самым резонансным политическим событием 2013 года в Армении было решение Еревана вступить в Таможенный союз. Официальный Ереван мотивировал свое решение экономическими факторами, а эксперты считают главной причиной вступления Армении в ТС — безопасность, ибо существует неразрешенный нагорно-карабахский конфликт. ...Между тем Армения и Россия заключили договор о приобретении у РФ вооружения по внутренним ценам.

Россия начинает формировать единую региональную систему ПВО с Арменией и Казахстаном. Что означает новый армяно-российский “оружейный договор”, и как повлияет на безопасность Армении создание единой системы ПВО... Об этих и других актуальных вопросах уходящего года корр. ИА REGNUM побеседовал с экс-министром обороны РА Вагаршаком АРУТЮНЯНОМ.

— Между Арменией и Россией существует военно-политический союз, а Таможенный союз декларируется как сугубо экономическое образование. Если исходить из того, что Ереван вступает в ТС по соображениям безопасности, почему обязательно надо присоединиться к экономическому образованию для сохранения гарантий безопасности, если и так существует военно-политический союз между Арменией и Россией?

— Вопрос очень объемный. Однако прежде чем ответить на него и понять, проблема в экономической или политической плоскости, необходимо знать следующие фундаментальные вещи. Нет сугубо политических или экономических образований, это все взаимосвязано, и одно вытекает из другого. Таможенный союз и программа “Восточное партнерство” ЕС преследуют политические цели. Таможенный союз определяет пространство, где открыты границы и будет осуществляться единая таможенная политика. Это второй этап интеграции. Первым этапом интеграции было Соглашение о свободной торговле, второй — Таможенный союз, третий — Евразийская экономическая интеграция, а четвертым этапом станет формирование Евразийского союза. То есть указанные этапы интеграции в конечном итоге должны привести к формированию Евразийского союза. Ни одно экономическое пространство не может существовать, если его безопасность не обеспечена. Поэтому когда мы говорим: экономика или безопасность, понятно, что компонент безопасности всегда должен существовать. Например, безопасность Европейского союза обеспечена НАТО. Здесь все очевидно, и баталии на эту тему, по правде говоря, мне не совсем понятны.

Теперь о том, что предлагает программа Евросоюза “Восточное партнерство”... История “Восточного партнерства” началась с ГУАМ. Когда это программа провалилась, был сначала создан проект “Восточное соседство”, затем было предложено “Восточное партнерство”. Какую цель ставит “Восточное партнерство”? Здесь также все очевидно и однозначно. Судя по финансированию этого проекта и его целям (создание зоны свободной торговли, ассоциированное членство в ЕС и пр.), ясно, что задача — не допустить интеграции на постсоветском пространстве. Цель — завязать страны — участницы проекта (Украина, Молдавия, Белоруссия, Армения, Грузия и Азербайджан) на себе, получить преимущество в торговом отношении и при этом — с минимальными для себя затратами. Поэтому все попытки “Восточного партнерства” выполнить поставленные задачи обречены на провал. Отказ Украины подписать Ассоциативное соглашение — наглядный тому пример, поскольку это соглашение не решает экономические проблемы Киева. Армения — другой случай.

Ереван с 1992 года, за исключением, конечно, отдельных маневров, вел политику интеграции с Россией. Не случайно, что все три президента страны, будучи сторонниками разных подходов, видений и идеологий, делали конкретные шаги для углубления отношений с Россией.

Вопрос о том, что следует и можно вести экономическое сотрудничество с ЕС, а военно-политическое — с Россией, абсолютно некорректен. Некорректен в том плане, что не соответствует действительности, поскольку экономическое сотрудничество в первую очередь мы осуществляем с Россией. Всю энергетику (а это основа экономики) обеспечивает нам Россия. Это дешевое ядерное топливо — 40% энергетики, дешевый газ, инвестиции в экономику, где Россия лидирует, это железные дороги (концессионный управленец дочерняя компания РЖД — ЮКЖД — ред.) и товарооборот. Если в Европу мы экспортируем сырье, наши товары промышленности и сельского хозяйства потребляются на российском рынке. Поэтому говорить о том, что необходимо осуществлять экономическое сотрудничество с ЕС, а военно-политическое с Россией, неправильно. А что мы будем возить в ЕС? Для того чтобы перейти на стандарты ЕС, необходимы колоссальные финансовые средства, которых нет, Армения ими не владеет, а Европа их не выделяет. Яркий пример: когда был объявлен международный тендер на строительство новой атомной электростанции, никто не пришел с деньгами, не изъявил желание в нем участвовать...

Интеграция для нас преследует как экономическую, так и военную цель. Если взять отдельно карабахский вопрос, конечно, здесь главенствует военный фактор, но без экономической подоплеки, снабжения армии, вопрос будет решаться по-другому. ...Экономические связи с Россией, вступление в Таможенный союз и участие Еревана в формировании Евразийского союза дают стране возможность решить накопленные проблемы.

— До заявления президента Армении от 3 сентября в Москве о намерении Еревана вступить в Таможенный союз, высокопоставленные армянские чиновники вплоть до премьер-министра говорили о нецелесообразности присоединения к Таможенному союзу в связи с отсутствием общей границы. Однако после 3 сентября позиция тех же чиновников резко изменилась, они начали говорить об экономической целесообразности вступления в ТС. Это был своеобразный торг, чтобы получить от России как можно больше...?

— В случае с Арменией — нет. Объясню почему. Во-первых, если мы внимательно наблюдали за политическими заявлениями министра иностранных дел и президента Армении, об этом (о нецелесообразности) они не говорили. Такие заявления озвучивали отдельные члены правительства.

Министр иностранных дел четко заявлял, что стратегический союз у нас с Россией, а со всеми остальными мы развиваем нормальные, партнерские отношения. Да, отдельные члены правительства говорили о другом. Но это же не серьезно. Что значит, нет общей границы с ТС? В плане сухопутной границы Армению от России отделяет около 300 км, с Европой нас разделяют тысячи километров. И говорить, что вступать в ТС нецелесообразно по причине отсутствия общей границы, одновременно утверждая о необходимости заключения Ассоциативного соглашения с ЕС, это как минимум свидетельствует о проблеме с оценкой действительности.

...Надо четко понимать, идет жесткая борьба за регион. В этой борьбе Европа с улыбкой оказывает жесткое давление. А позицию Армении я рассматриваю как маневр, чтобы попытаться не ухудшить отношения с ЕС, однако не во вред стратегическому партнерству с РФ. Об этом всегда говорилось, что Армения не будет подписывать никакой документ, наносящий урон отношениям с Россией. Даже высокопоставленные чиновники Армении признались, что с ЕС велись переговоры, однако в определенный момент из Брюсселя поставили вопрос — “или, или”. Ясно и четко сказано, что переговоры по заключению Ассоциативного соглашения сорвали именно европейцы. Они ставили предусловия, которые противоречили национальным интересам Армении. То же самое получилось с Украиной, правда, немного в другой форме.

— В начале декабря состоялся визит президента России Владимира Путина в Армению, в результате которого был подписан ряд соглашений, касающийся цены на газ, закупки нефтепродуктов у России по внутренним ценам и пр. Несмотря на это, некоторые армянские эксперты и политики сочли итоги визита неудовлетворительными, поскольку, как они считают, не были затронуты и решены реальные проблемы армянской экономики — эксплуатация химзавода “Наирит”, строительство нового блока АЭС и перезапуск абхазского участка Транскавказской железной дороги. Вы согласны с этими оценками?

— Конечно, не согласен. Я бы хотел, чтобы многие вопросы были решены, но надо реально смотреть на ситуацию. Во-первых, по атомной электростанции было четко заявлено, что будут проведены работы с целью продления “жизни” станции до 2026 года. Экономический эффект от этого будет существенным, поскольку Россия вложит колоссальные суммы для модернизации. Что касается железной дороги. Объявлено, что будет инвестировано 15 млрд рублей. Для Армении, понятно, важен перезапуск абхазского участка железной дороги, но это сложный вопрос (главным препятствием является Грузия). По части строительства ж/д в Иран тоже пока ничего нельзя сказать, поскольку требуются колоссальные затраты. Здесь я не готов дать ответ. Но вот снижение цены на газ — разве это не реальная экономика? Обеспечение безопасности, продажа вооружений по внутренним ценам и то, что Армения может напрямую у предприятий ВПК закупать вооружения, это разве не экономика? Если Россия обеспечивает безопасность, мы сокращаем наши затраты на оборону. Речь идет об огромных суммах. Если военный бюджет Азербайджана официально составляет $3,6 млрд, a Армении - $400 млн, и армянской стороне удается держать баланс сил в регионе, значит $3,2 мрд восполняется за счет того, что Россия берет на себя обязательства по обеспечению безопасности. То есть сумма, которую Россия своим присутствием вкладывает в вооружения, ежегодно составляет более $3 млрд. Если же посчитать, сколько все это будет на душу населения, думаю, Армения выйдет в лидеры среди стран, которым Россия оказывает помощь.

... Единственная страна в регионе, где обеспечена безопасность на глобальном уровне, — это Армения. Такой степени безопасности нет ни у Грузии, ни у Азербайджана. Мы находимся в системе безопасности с Россией, которая является членом Совета безопасности ООН, ядерной державой (а в Военной доктрине России написано, что ядерное оружие может быть применено в случае агрессии на РФ и союзников)... Все это свидетельствует о защищенности Армении на глобальном уровне.

— Недавно Владимир Путин заявил о том, что в будущем планируется формирование региональных систем ПВО с Арменией и Казахстаном. Во-первых, что это значит и как оно может влиять на систему ПВО Армении?

— В принципе, у нас с Россией эта система есть и действует уже давно. У нас объединенный командный пункт, где совместно с нашими силами противовоздушной обороны несут службу и российские военнослужащие. Они и управляют силами российской 102-ой базы (в Гюмри) и авиаэскадрильей. В рамках этого российская база вооружена комплексами ПВО С-300В, которые несут боевое дежурство. Благодаря этому мы сохранили и армянскую систему ПВО — не только сохранили, но и создали мощнейшую систему ПВО в регионе... Сил ПВО, существующих в настоящее время, с избытком хватает на мирное время, а в случае угроз, в частности возобновления военных действий в зоне карабахского конфликта, будут задействованы все силы ПВО и не только на Южном Кавказе, на Черном море и каспийской флотилии (там же военные корабли несут боевое дежурство). В каспийской флотилии есть корабли, вооруженные ракетами, способными поражать все главные цели в регионе. Это все есть система ПВО. На сегодняшний день мы имеем возможность обмениваться информацией по воздушной обстановке всего региона — от Каспия до Черного моря. Информация со всех сил (корабли, самолеты, радиолокационные станции и отдельные подразделения) распространяется по единой системе ПВО. Армения имеет полный доступ к ней. Фактически с минимальными затратами у Армении есть система ПВО, осуществляющая контроль над всем Кавказом. Такой системы нет ни у Грузии, ни у Азербайджана.

Беседовал Аршалуйс Мгдесян

(Публикуется с сокращениями)