АНАСТАС МИКОЯН – «КРЕСТНЫЙ ОТЕЦ» ЧЕЧЕНСКОЙ АВТОНОМИИ
Мне довелось служить в зенитно-ракетном дивизионе №1 одной из бригад Бакинского округа ПВО – в/ч 21462, которую возглавлял тбилисский армянин полковник Селипанов.
Дивизион дислоцировался в поселке Говсаны пригорода Баку, возглавлял его подполковник Коваленко Алексей Семенович, начальником штаба был бакинец, майор Николай Травкин, командиром стартовой батареи – капитан Юрий Крупка, который являлся не только великолепным ракетчиком, но и высокообразованным человеком, разнообразным спортсменом. Юрий Львович был мастером спорта по пятиборью, кандидатом в сборную СССР. Он со своей армянской супругой воспитали замечательного сына – Игорь Крупка, как и отец, стал ракетчиком, командиром одного из дивизионов в/ч 21462.
Давно уже не существует Бакинский округ ПВО, распался Советский Союз, ракетные дивизионы перебазировались в Россию. Сегодня за давностью лет можно уже писать о том, что наш дивизион был чуть ли не первым в СССР с ракетой системы «земля-воздух», начиненной ядерной головкой.
Служил я оператором СУ стартовой батареи, а затем «секретчиком» (старшим писарем секретного делопроизводства). В мои обязанности входили важные функциональные обязанности, по некоторым позициям я фактически являлся чуть ли не заместителем начальника штаба дивизиона. До сих пор храню удостоверение, подписанное Селипановым, в котором говорится, что рядовой Григорян Александр Григорьевич является экспедитором по доставке совершенно секретных и секретных документов. Документы, доставляемые рядовым Григоряном А.Г., вскрытию и осмотру не подлежат. Командование войсковой части 21462 просит представителей местных гражданских и военных властей оказывать рядовому Григоряну А.Г. содействие в быстрейшей доставке им документов.
Офицерский состав дивизиона состоял из русских и украинцев, рядовой и сержантский был представлен народами всего великого Союза ССР, в том числе и армянами – бакинцами Сергеем Чатаяном и Славой Амирянцем, гюмрийцем Владимиром Папяном, Нориком Мартиросяном из села Норкянк Араратского района Армении и Артюшей Григоряном из Арцаха – педагогом физики и математики средней школы села Сейсулан.
В те годы наша семья еще жила в Баку, и мне иногда на воскресные дни удавалось заскакивать домой. Отца интересовало все о моей службе. Как-то в беседе признался ему, что из моего призыва самые теплые отношения сложились с двумя потрясающе честными и волевыми чеченцами из Шали – Катаевым Шароди и Усмановым Баширом. Сказал, что с сотней таких парней хоть завтра можно брать «рейхстаг». Отец неожиданно просветлел, глаза увлажнились, заблестели, и он неторопливо заговорил.
– Когда в 1943 году я проходил годичные курсы техников узкой специальности в Грозненском нефтяном техникуме, в нашей группе дружил с чеченцем, его отец был одним из руководящих работников Чечено-Ингушской АССР. У нас сложились доверительные отношения, может быть, и потому, что по рассказу его отца Анастас Иванович Микоян являлся «крестным отцом» чеченской автономии, что по его инициативе в 1924 году была образована Чеченская автономная область, а чуть позже ее столицей стал Грозный. Как-то он мне шепотом сказал, что, возможно, мы больше не увидимся и что для его народа наступают годы испытаний – депортация в Казахстан. Мол, теперь вся надежна на заступничество Анастаса Ивановича. Микоян помочь не сумел, позже мы узнали, что он слегка возразил Сталину по этой проблеме и сам попал в немилость, которая растянулась до конца жизни «вождя всех народов».
Когда началась депортация, из студентов техникума был создан комсомольский отряд по борьбе с мародерами, который должен был охранять дома и имущество депортированных чеченцев из Шали. Возглавить отряд поручили мне – единственному среди комсомольцев кандидату в члены КПСС. Ни одной иголочки не пропало из их домов. По этому поводу был награжден медалью «За оборону Кавказа». А когда только начали появляться зачатки хрущевской оттепели и стали доходить слухи о реабилитации дорогих для меня чеченцев, защемило в груди, и я надеялся вновь встретиться с чеченским другом. Не довелось. Позже по рассказам наших друзей в московском ЦК инициировал возвращение на родину чеченцев и ингушей Анастас Иванович Микоян, – «рассекретил» отец одну из страниц своей молодости, затем подошел к книжному шкафу и достал книженцию в синем переплете. Это были воспоминания маршала Советского Союза Семена Михайловича Буденного «Пройденный путь».
Отец открыл нужную страницу и протянул мне, указав, откуда читать: «В январе 1923 года Анастас Иванович Микоян пригласил к себе Ворошилова и меня. «Подписан декрет ВЦИК, – сказал он, когда мы вошли в его кабинет. – Чечня объявляется автономной советской областью. Надо сообщить об этом чеченцам. Создана делегация. В нее входите вы оба, Левандовский и еще ряд товарищей. Возглавляю делегацию я. Завтра выезжаем в Грозный. Проведем митинг, созовем съезд, выберем ревком».
В 1999 году в московском издательстве «Вагриус» увидела свет третья книга мемуаров Микояна «Так было». Отец уже неважно видел, места из воспоминаний Анастаса Ивановича, касающиеся Чечни, я прочел для него вслух.
«Наше бюро (Юго-Восточное бюро ЦК РКП(б). – А.Г.) очень беспокоило положение в Горской республике. Эта республика, как несколько ранее и Дагестанская, была провозглашена на съезде народов Терской области с участием наркома по делам национальностей Сталина в ноябре 1920 г. Декреты ВЦИК об образовании этих двух республик были опубликованы 20 января 1921 г.
Горская республика объединила большую группу северокавказских горских народов: чеченцев, ингушей, кабардинцев, осетин, балкарцев, карачаевцев, а также часть станиц терских казаков. Народы эти были очень разные, среди некоторых из них еще сохранилась национальная рознь.
Постепенно из Горской республики стали выделяться самостоятельные автономные национальные области. Еще до моего приезда на Северный Кавказ получила автономию Кабардинская область, которая в начале 1922 г. объединилась с Балкарской областью в Кабардино-Балкарскую автономную область. В том же 1922 г. была образована и автономная Карачаево-Черкесская область.
Выделение этих двух областей из Горской республики было абсолютно правильным. У кабардинцев и балкарцев было мало общего с оставшимися в Горской республике народами, разве только принадлежность к мусульманской религии да горный характер территории, на которой они жили. Языки у них были разные. Географическое положение и экономика связывали их не с Владикавказом – центром Горской республики, – а с Пятигорском и Кисловодском.
Не имели тяготения к Владикавказу и чеченцы. Экономически они крепко привязаны к Грозному, к его базару, где они общались между собой и совершали все нужные им торговые операции.
Чеченцы – самая большая по численности национальность среди горских народов Северного Кавказа. По уровню же своего развития Чечня была в то время, пожалуй, наиболее отсталой среди них…
В беседах с Дзержинским я говорил ему, что причиной напряженного положения в Чечне является отсутствие там настоящей советской работы. Горская республика с этим не справляется. Необходимо создать Чеченскую национальную автономию во главе с самими чеченцами, и тогда обстановка в Чечне несколько разрядится. Дзержинский поддержал нас.
Будучи в Москве, я посоветовался со Сталиным. Он отнесся к идее одобрительно, предупредил о необходимости проявить осторожность и выяснить подлинное настроение населения.
В октябре 1922 г. ЦК партии создал комиссию по чеченскому вопросу. В нее вошли Ворошилов, Киров, работавший тогда секретарем ЦК Азербайджана, и я. Комиссия работала во Владикавказе и выезжала на места, знакомилась с фактическим положением дел. После всестороннего обсуждения результатов своей работы комиссия вошла в ЦК партии с предложением о выделении Чечни из состава Горской АССР в автономную область с пребыванием ее руководящих органов в Грозном. Однако Грозный решено было в состав автономной Чечни не включать. Он по-прежнему должен был оставаться самостоятельной административной единицей с непосредственным подчинением не ЦК Горреспублики, а ВЦИК и краевому центру», – отметил в своей книге А.И. Микоян.
Чуть позже Анастас Иванович добился официального вхождения Грозного в состав Чеченской АО, а в 1927 году в состав области был включен район Аллаго, до этого входивший в состав Грузии и населенный вайнахскими народностями – кистинцами, малхистинцами и майстинцами. Еще через два года к Чеченской АО была присоединена и территория упраздненного Сунженского казачьего округа.
Любопытно, что именем Анастаса Ивановича Микояна были названы города и поселки, улицы и районы, институты и театр, мясокомбинат и обувная фабрика, судно и заводы – в Москве и Киеве, Ереване и Баку, Куйбышеве и Запорожье, Карачаевске и Татарстане, Таджикистане и Киргизии, Ростовской и Белгородской областях… Но только не в Чечне, для которой он так много сделал.
Чечню, историческую родину потрясающего певца Муслима Магомаева и изумительного борца вольного стиля Бувайсара Сайтиева, взрастившую незабвенного танцора Махмуда Эсамбаева и целый ряд бесстрашных воинов, я впервые посетил накануне развала Советского Союза. Воздух в Грозном был напоен горбачевской перестройкой, все вокруг бурлило и жило в ожидании перемен, надеялись на лучшее. Среди армян города было заметно некое волнение, настороженность. В городе прошел слух: будто бы армянин обидел чеченку. Это было уже после Сумгаита и Баку, где армяне испытали на себе звериный оскал и варварские погромы азербайджанской черни.
Своим беспокойством поделился с журналистами газеты «Грозненский рабочий», те успокоили: всю ночь заседали наши аксакалы и приняли решение – это провокация, в многовековой истории общения наших народов не было даже похожего, со времен Урарту у нас с армянами всегда были добрососедские отношения. Откуда торчат уши этой сфабрикованной фальшивки, мудрые чеченские старейшины не уточняли. Думаю, вы и сами об этом догадались.
Александр Григорян, ст. лейтенант запаса Вооруженных сил СССР
Комментарии
Гость (читатель)
20 марта, 2019 - 23:32
Постоянная ссылка (Permalink)
Открываются любопытные
Открываются любопытные страницы истории. Надо бы прослеживать возможное развитие ее
Добавить комментарий