Только прозвучали победные реляции о разгроме наиболее крупных террористических группировок в Сирии типа Исламского государства (запрещено в РФ) как сразу же активизировались официальные и неофициальные лица и организации Российской Федерации с целью закрепления позиций России в этой стране. Это выглядит вполне естественным, поскольку РФ понесла значительные человеческие жертвы и финансовые расходы в борьбе с силами международного терроризма в этой стране. Так, по сообщению РИА Новости, вице-премьер России Юрий Борисов заявил после переговоров с сирийским президентом Башаром Асадом 20 апреля т.г., что Сирийская Арабская Республика (САР) передает морской порт Тартус в аренду России на 49 лет в целях не только базирования ВМФ РФ, но и транспортно-экономического использования. Ранее сообщалось о возможном участии российских компаний в проектах по восстановлению инфраструктуры, экономики и коммуникаций Сирии.

Однако, при дальнейшем развитии сотрудничества российских государственных и частных структур и компаний с правительством Асада целесообразно учитывать более широкий спектр рисков и угроз, чем это лежит на поверхности и зачастую подается в официальных СМИ. Весьма опасным было бы замалчивать и игнорировать весь комплекс сохраняющихся рисков, негативных моментов и обстоятельств, которые могут свести на нет все усилия российского руководства по работе на сирийском направлении.

Во-первых, борьба с террористическими группировками в Сирии пока еще весьма далека от завершения и предстоит длительная, ожесточенная борьба с ними. Можно лишь признать, что боевики ИГ и ему подобных группировок понесли большие потери, рассеяны на мелкие отряды и группы, но окончательно не побеждены. Их лидеры сохранились, идеология по-прежнему привлекательна для части сирийцев-суннитов, местные джихадисты ушли в подполье, а часть из них даже пошла на сотрудничество с властями, но лояльность последних Дамаску, скорее всего, носит временный характер. В провинции Идлиб, в районе американской базы Ат-Танф, в других местах все еще сохраняются крупные отряды боевиков ИГ, общей численностью в несколько десятков тысяч человек, которые настроены весьма решительно и ни под каким предлогом не собираются прекращать борьбы с Асадом.

Во-вторых, не сломлена и вооруженная оппозиция. В северо-западных районах Сирии под патронажем турецких властей создаются новые сирийские органы власти, спецслужбы, полиция, армия (Свободная сирийская армия). По оценкам экспертов, отряды ССА уже сейчас насчитывают несколько десятков тысяч хорошо вооруженных и обученных бойцов. Эрдоган заявляет о планах Анкары в ближайшие 2 года довести численность «новой сирийской армии» до 120 тысяч человек. 

В-третьих, на северо-востоке Сирии создана территориальная автономия Рожава, где также функционируют свои органы власти и созданы отряды самообороны. Основу вооруженных сил этого региона составляют курдские ополченцы, которые пользуются поддержкой ВС США. Так называемый, «Демократический альянс» насчитывает около 40 тысяч имеющих боевой опыт и хорошо вооруженных ополченцев. В настоящее время Вашингтон проводит доподготовку и довооружение этих отрядов, в частности, укомплектовывает противотанковыми системами огня (ПТУРС), другими видами современных вооружений. США в этом помогают военные советники и специалисты Великобритании и Франции.

В-четвертых, сильно поредевшие за годы гражданской войны правительственные войска САР опираются в основном на 80-ти тысячный иностранный шиитский легион (КСИР Ирана, ливанская «Хизбалла», иракская милиция «Хашд аш-Шааби, наемники-шииты из Афганистана, Пакистана, Йемена, Палестины). Сирийцы, в большинстве своем арабы-сунниты, весьма настороженно, если не сказать враждебно, относятся к этим шиитским иностранным наемникам.

Таким образом, страна оказалась условно разделена на три анклава: проиранский, протурецкий и проамериканский. Правительство Асада практически полностью зависит от финансовой и военной помощи Ирана и в силу этого вынуждено идти в кильватере иранской внешней политики в регионе. Его внутреннюю политику также зачастую определяют иранские аятоллы. Антагонизм власти по отношению к сирийцам-суннитам и курдам во многом подогревается из Тегерана. Именно поэтому Дамаск всячески саботирует мирные переговоры в Женеве и Астане, категорически отвергает конституционные реформы, создание коалиционного правительства и возможность федерализации страны. В итоге, Сирия оказалась разделенной на враждующие между собой анклавы. Такое положение может продлиться десятки лет, как это произошло на Ближнем Востоке с палестинской проблемой. Ведь ни Иран, ни Турция, ни США своих союзников и завоеванные позиции в САР сдавать не собираются.

В отношении гипотетического экономического восстановления Сирии также обстоит не просто. Даже завершение активной фазы боевых действий в стране не может гарантировать переход к возрождению экономики, сельского хозяйства, восстановлению инфраструктуры, жилого фонда, систем жизнеобеспечения и т.п. Асад заявил, что потребуется, как миниум, 400 млрд долларов для начальной стадии этого процесса. Пока никто из иностранных инвесторов не изъявил желания вкладываться в серьезные проекты на территории, контролируемой Асадом. Все сводится лишь к разминированию населенных пунктов и гуманитарной помощи, а также налаживанию работы отдельных объектов нефтегазового комплекса.

Саудовская Аравия и ОАЭ выделили несколько сот миллионов долларов на восстановление контролируемого «Демократическим альянсом» г.Ракки, западные страны оказывают помощь курдским районам на северо-востоке страны (в Рожаве), Турция – северо-западным провинциям (Идлиб, Алеппо). Помощь 8 млн сирийским беженцам в соседних странах идет по линии международных организаций, условий для их возвращения в Сирию пока нет.

Запад и Лига арабских государств не считают режим Асада легитимным и поэтому не собираются ему помогать. У Ирана и России нет значительных финансовых средств на помощь по восстановлению районов, контролируемых Асадом.

В сложившейся ситуации политической и экономической нестабильности и неопределенности вряд ли оправданно заключать с правительством Асада какие-либо долговременные соглашения и договора. Негативный опыт у российского руководства в этом отношении имеется. Заключенные в свое время на 25 лет договора о российских военных базах в Грузии и Туркменистане, по требованиям Тбилиси и Ашхабада вскоре были аннулированы и российским войскам пришлось в спешном порядке покидать эти страны.

К тому же, считающие себя победителями в гражданской войне в САР, иранские аятоллы не скрывают своих намерений безраздельно господствовать в этой стране. Они считают пребывание турецких и российских военных в Сирии временным и, скорее всего, будут оказывать давление на Асада с целью добиться вывода из страны всех иностранных войск, кроме иранских, включая их шиитских сателлитов. Якобы, во время февральского 2019 года визита Асада в Тегеран было заключено соглашение о предоставлении в аренду ИРИ сирийского морского порта Латакия, который иранцы планируют использовать не только для заходов своих торговых и других гражданских судов, но и для базирования военных кораблей и подводных лодок.

Это существенно меняет военно-политическую ситуацию на сирийском Средиземноморском побережье. Возникает вероятность нанесения ракетно-бомбовых ударов ВВС Израиля и США по иранским военным объектам, морским судам и транспортам с оружием вблизи морских границ Сирии и в ее портах.

В целом, ситуация в САР остается сложной и трудно прогнозируемой, поэтому лучше было бы пока воздержаться от каких-либо долговременных соглашений и договоров с правительством Башара Асада. Очевидно, что рано или поздно семейству асадов и арабо-алавитскому меньшинству страны придется уступить власть арабо-суннитскому большинству. В таком случае, могут быть пересмотрены все договора и соглашения прежнего правительства с иностранными государствами. Попытки российского руководства в Астане и Сочи найти какой-то консенсус между Дамаском, оппозицией и курдами, а также между Тегераном и Анкарой по Сирии пока не привели к каким-либо ощутимым результатам. К внутрисирийской вражде и непримиримости сторон конфликта добавляется тот факт, что региональные державы в лице Тегерана и Анкары продолжают ожесточенную борьбу за будущую Сирию. Руководства этих стран хотели бы иметь в Дамаске свои марионеточные правительства. Предложение России по формированию списка конституционного комитета, обсуждению текста новой конституции, созданию временного правительства, проведению всеобщих выборов парламента и президента фактически саботируются сирийскими, иранскими и турецкими властями. Представители сирийской внешней и внутренней оппозиции также игнорируют переговорный процесс в Женеве и Астане, поскольку не верят в его справедливое по отношению к ней завершение.

Ведущий научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, кандидат исторических наук Иванов Станислав Михайлович