В то время как представители России, США и Израиля безуспешно пытаются найти взаимоприемлемый консенсус по выходу из сирийского тупика и своим дальнейшим действиям в Сирии, турецкие и иранские власти заметно активизировали усилия в борьбе за место «под сирийским солнцем». Уже отмечаются прямые боестолкновения турецких и иранских подразделений с сирийскими правительственными войсками. Тегеран явно не хочет уступать роль главного спонсора и покровителя режима Башара Асада, а Анкара не теряет надежды расширить оккупированные турецкими войсками в результате военных операций «Щит Евфрата» и «Оливковая ветвь» сирийские территории и с помощью отрядов вооруженной оппозиции и радикальных исламистских группировок захватить власть в Дамаске.   

По сообщению РИА-Новости от 28 июня 2019 года Турция атаковала позиции правительственных войск в Сирии, с которых якобы велся обстрел турецкого наблюдательного поста № 10 на северо-западе САР в провинции Идлиб. В результате артобстрела сирийцев один турецкий военнослужащий погиб, трое ранены. Эта информация подтверждается турецким агентством «Анадолу» со ссылкой на Министерство национальной обороны Турции.

Как известно, ВС Турции ранее разместили вдоль линии разъединения сирийских правительственных войск и отрядов вооруженной оппозиции 12 наблюдательных постов. В соответствии с обязательствами Турции, как одного из гарантов мирного урегулирования сирийского кризиса в Астанинском формате, задачей этих постов является контроль за отводом от линии соприкосновения войск тяжелых вооружений и боевой техники и соблюдением режима прекращения огня в так называемой зоне деэскалации Идлиб.

Следует отметить, что это далеко не первый случай нападений в этом районе на турецких военных. Турки иногда попадают под перекрестный огонь не только со стороны сирийских правительственных войск, но и радикальных исламистских группировок. Добиться разоружения последних Анкаре пока не удается, да и особых усилий к этому турецкие власти не прилагают. Все же исламисты и вооруженная оппозиция остаются стратегическими союзниками Турции в Сирии, а Асад и сирийские курды – врагами.

После ответных турецких артобстрелов позиций правительственных войск, Эрдоган заявил, что «Анкара не оставит без ответа подобные провокации сирийской армии в провинции Идлиб и впредь будет весьма жестко на них реагировать».

Почти одновременно, как сообщают местные СМИ, имели место боестолкновения между военнослужащими Сирийской арабской армии (Дамаска) и проиранскими иностранными силами на востоке страны. Якобы подразделение сирийских правительственных сил предприняло попытку установить контроль за одним из районов стратегически важного города Маядин вблизи границы с Ираком. Но асадовцы наткнулись здесь на ожесточенное сопротивление шиитской проиранской группировки «Фатимийюн» из числа афганских шиитских наемников. В какой-то момент сирийские военные начали брать верх над своими противниками, но на помощь последним пришли военнослужащие Корпуса стражей Исламской революции (КСИР) Ирана. С обеих сторон имеются убитые и раненые, правительственные войска САР вынуждены были отступить. Подобные столкновения между иранскими (проиранскими) силами и сирийцами уже случались. Например, несколько недель назад сообщалось о кровопролитных боях в приграничном с Ираком городе Абу-Кемале, где бойцы Сирийской арабской армии и поддерживавшие их ополченцы столкнулись с проиранскими шиитскими отрядами. Тогда также сообщалось о погибших и раненых с обеих сторон.

Суть проблемы в том, что восточную Сирию после освобождения ее от ИГИЛ (запрещено в России) поделили между собой не правительственные войска с сирийскими курдами, а, в основном, иранцы с курдами. Восточный берег реки Евфрат контролируют курдские ополченцы с союзными им арабскими племенами при поддержке ВС США, а Западный берег Евфрата оказался в основном в руках проиранских сил. И те и другие участвовали в освобождении этих районов от боевиков ИГИЛ, в то время как Асад с остатками своего войска активных боевых действий не вел, надеялся на действия ВКС РФ, ВВС других международных коалиций и военную помощь Ирана. Естественно, что сейчас ни иранцы, ни тем более, полноправные хозяева этих территорий - сирийские курды и оппозиционно настроенные по отношению к Дамаску арабы, не собираются добровольно передавать контроль Асаду за освобожденными ими в ожесточенных боях с боевиками ИГИЛ землями. Лидеры сирийских курды выражают готовность к диалогу и взаимодействию с Дамаском, но центральные власти продолжают игнорировать их интересы, от контактов и переговоров уклоняются и отказываются рассматривать вопрос о федерализации будущего сирийского государства. Время от времени в окружении Асада заявляют о готовности силой ликвидировать курдскую автономию на севере страны - Рожаву, восстановить свой контроль над курдскими районами, но это больше похоже на блеф. Ни сильно потрепанная и поредевшая армия Асада, ни его шиитские иностранные сателлиты воевать с курдами не готовы. Они знают реальную силу курдских ополченцев и их готовность сражаться за свои земли до последнего. Общеизвестно, что курдские ополченцы за годы войны с ИГИЛ получили значительный боевой опыт, имеют на вооружении современную боевую технику и тяжелые виды оружия, могут рассчитывать на огневую и логистическую поддержку спецназа и армейской авиации США.

Таким образом, наряду с курдами, значительные территории провинции Дэйр-эз-Зор (примыкающие к западному берегу Евфрата), контролируют КСИР Ирана и шиитские наемники (ливанская «Хизбалла», афганцы, пакистанцы, иракцы, йеменцы, палестинцы). Этот район чрезвычайно важен для Тегерана, так как здесь проходят коммуникации между Ираном, Ираком, Сирией и Ливаном (так называемая «Шиитская дуга» или «Шиитский полумесяц»). У иранских аятолл даже имеется проект по строительству железной дороги и трубопроводов из Ирана до сирийского морского порта Латакия по этому маршруту. Дамаск, в свою очередь, испытывает острейшую потребность в углеводородах, поэтому некоторые наиболее инициативные военачальники и местные предприниматели пытаются взять под свой контроль хотя бы часть нефтегазовых месторождений на Западном берегу Евфрата. Вряд ли сам Асад и его ближайшее окружение заинтересованы в дальнейшем обострении отношений со своими патронами в Тегеране. Они понимают, что с уходом иранцев из страны власть мирным или военным путем перейдет в руки представителей оппозиционного арабо-суннитского большинства и их может ожидать участь режима Саддама Хусейна.

В результате в Сирии складывается парадоксальная ситуация. Пока США, РФ и Израиль продолжают переговоры и поиск консенсуса по мирному решению сирийского кризиса, Турция и Иран активизируют усилия по усилению своих позиций в этой стране. Иранские аятоллы всеми силами стремятся сохранить агонизирующий режим дружественного им алавито-шиитского меньшинства во главе с кланом Асадов, а Эрдоган продолжает поддержку сирийской вооруженной оппозиции и радикальных исламистских группировок арабо-суннитского большинства с целью смены власти в Дамаске. Не ограничиваясь контролем за провинцией Идлиб, турецкие власти постепенно расширяют свой плацдарм в северных районах провинции Алеппо, районе Африн и вынашивают планы оккупировать все северные районы Сирии, очистив их от курдских ополченцев и переместив сюда из Турции часть лагерей сирийских беженцев.

Асад же, оставаясь в заложниках у Тегерана, все меньше контролирует положение в стране даже на оказавшихся освобожденными от боевиков ИГИЛ и других радикальных исламистских группировок и отрядов оппозиции сирийских территориях. Иностранный шиитский легион под эгидой КСИР Ирана уже давно превышает численность регулярной сирийской армии, его полевые командиры не всегда координируют свои операции с Дамаском и действуют, как правило, лишь по команде иранских военных.

Складывается впечатление, что Тегеран и Анкара не заинтересованы в мирном урегулировании сирийского конфликта. Они всячески саботируют усилия России и других посредников по Сирии на переговорах в Женеве и Нур-Султане. Им явно не нужны новая конституция и коалиционное правительство Сирии, каждый их них хочет видеть в Дамаске свой марионеточный режим, поэтому Эрдоган и иранские аятоллы продолжают рвать Сирию на куски и, похоже, готовы вести здесь боевые действия «до последнего сирийца». Уже сейчас примерно половина уцелевшего в гражданской войне населения страны проживает в качестве беженцев за рубежом (8 млн) и на неподконтрольных Асаду сирийских территориях (провинции Идлиб, Алеппо, район Африн, курдская Рожава, восточный берег Евфрата) – это примерно 5 млн человек. Под властью центрального правительства осталось лишь 8-9 млн человек, в то время как до начала гражданской войны весной 2011 года, в САР проживало около 22,5 млн человек.

Вряд ли интересам России отвечает сохраняющееся военное присутствие Ирана и Турции в Сирии. После разгрома наиболее крупных террористических группировок исламистов дальнейшее пребывание в САР почти стотысячного иностранного шиитского военного контингента и регулярных воинских частей Турции блокирует все усилия международных посредников по переходу к мирному урегулированию сирийского конфликта.

Ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН, кандидат исторических наук Иванов Станислав Михайлович