Все идет к тому, что Баку рано или поздно придется либо по-своему отыгрывать для себя историческое время, либо вступить в предметный разговор с де-факто властями Степанакерта. С каких позиций и с каким пакетом предложений – это уже другой вопрос.

Часто бывает так, что заявления политиков по поводу тех или иных событий или конфликтов заставляют задуматься о насущных международных вопросах. Случается и так, что они помогают разъяснить ту или иную ситуацию. Сегодня мы говорим об интервью президента Азербайджана Ильхама Алиева телеканалу «Россия 24», в котором он назвал ушедший 2019 год «потерянным для урегулирования армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта».

По его словам, «виной тому является непоследовательная, противоречивая и непонятная позиция армянской стороны». Переговоры по урегулированию нагорно-карабахского конфликта при посреднических усилиях Минской группы ОБСЕ безуспешно ведутся не первый год. Они по-разному комментируются конфликтующими сторонами. Однако, пожалуй, впервые официальный Баку стал говорить об утерянных возможностях. Хотя, как говорится, если у тебя ничего нет, то и терять нечего. Значит, что-то было. Но что именно? В 2019 году состоялась одна встреча руководителей Азербайджана и Армении в Вене и четыре встречи глав МИД. Говоря о мартовских переговорах в австрийской столице с премьер-министром Армении Николом Пашиняном, Алиев, правда, со ссылкой на МГ ОБСЕ, заявил, что они «еще раз подтвердили, что переговорный процесс и формат неизменен, как бы армянской стороне ни хотелось его менять», и что «движение к миру и реальный прогресс на переговорном треке должны идти параллельно».

Из этого следует, что, во-первых, Пашинян проводил сценарий включения Степанакерта в переговорный процесс в качестве одной из конфликтующих сторон. В этой позиции есть своя логика, ведь фактом является то, что Карабах косвенно участвует в урегулировании конфликта. Помимо того, армянский премьер явно пытался спроецировать на переговорный процесс по урегулированию нагорно-карабахского конфликта украинскую формулу по урегулированию кризиса в формате «нормандской четверки» («Минск-1» и «Минск-2»), в рамках которой посредники в лице Москвы, Берлина и Парижа подталкивают Киев к переговорам с Донецком и Луганском. Во-вторых, если Алиев разводит на параллельные курсы «движение к миру» и «реальный прогресс на переговорном треке», то Пашинян стремился конвертировать итоги «договоренностей на ногах» в Душанбе во «всеобъемлющее мирное соглашение».

Что бы сейчас ни говорили и писали по этому поводу эксперты, надо признать, что Ереван в тот момент перехватил инициативу и стал предлагать свою переговорную повестку, оказывая на Баку системное давление с тем, чтобы добиться полномасштабного урегулирования, либо как минимум соблюдения сторонами режима прекращения огня. Что-то очень важное должно было произойти по итогам переговоров глав МИД Азербайджана и Армении в апреле в Москве, но по неизвестным причинам произошел срыв. После этого действия Пашиняна можно квалифицировать как стремление «вскрыть ситуацию». Он заявил, что «Карабах — это Армения, и точка». Алиев ответил ему только спустя три месяца на Валдайском форуме словами: «Карабах — это Азербайджан, и восклицательный знак». Где-то между этими двумя репликами стало провисать заявление армянского премьера о том, что урегулирование конфликта должно соответствовать не только интересам населения Армении и Нагорного Карабаха, но и Азербайджана.

Оно было еще одним элементом информационно-политического наступления Пашиняна, которое загнало Алиева в оборону, когда он пытается «переводить стрелки», считая 2019-й «годом упущенных возможностей» по нагорно-карабахскому конфликту. Для Баку, возможно, так оно и есть. Что касается Еревана, то ему всё же удалось выиграть историческое время, что в существующих геополитических условиях региона представляется немаловажным. Теперь глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров говорит о том, что «урегулирование конфликта должно основываться на разработанных ранее принципах, элементах и этапах». Это штамп. Тем более что тактика наступления Пашиняна не только не подорвала переговорный процесс по урегулированию конфликта, но и предоставила Баку возможности для политико-дипломатического маневрирования. Альтернатива этому — война, к чему Азербайджан не готов в силу разных обстоятельств, включая и геополитические.

Других решений у него пока нет. Но всё идет к тому, что Баку рано или поздно придется либо по-своему отыгрывать для себя историческое время через дипломатическое маневрирование, либо вступить в предметный разговор с властями Карабаха, чтобы вывести переговорный процесс из тупика, что еще раз подтвердили недавние переговоры министров иностранных дел Армении и Азербайджана в Братиславе. Бакинская «формула урегулирования» уже давно не работает. Нужны новые предложения или проекты. С каких позиций они будут готовиться — это уже другой вопрос.

Станислав Тарасов