«Мадридские принципы»: «конституция» карабахского урегулирования или инструмент влияния?

24 мая, 2014 - 10:54

Статья подготовлена на основе выступления автора в ходе конференции «28 мая 1918 года – рождение гражданина и армии Республики Армения». (Москва, 22 мая 2014 г.)

В книге Гегама Петросяна «Отношения Республики Армения с Россией (1918-1920)», презентация которой состоялась полтора года назад, даётся панорамная картина взаимоотношения Республики Армения с Россией, Великобританией, США, Францией и другими странами. Руководство страны стремилось, насколько это позволяли обстоятельства, проводить взвешенную внешнеполитическую линию, ставя во главу угла национальные интересы и обеспечение безопасности страны, втянутой в кровопролитные конфликты с соседними Турцией и Азербайджаном. В силу исторических обстоятельств важное значение для армянского руководства имели контакты с Великобританией, войска которой частично оккупировали бывшее российское Закавказье. При этом в вопросах, имевших жизненное значение для Республики Армения, англичане неизменно действовали исходя из своих интересов, мотивации и выгод. Можно упомянуть лишь один эпизод, о котором упоминает Ричард Ованнисян: «Премьер-министр Армении А.Хатисян был ошеломлен тем, что Союзники, ожидая от армян самообороны, в то же время удерживают два самолета и груз с приобретенными у генерала Деникина боеприпасами, не делая при этом ничего, чтобы ограничить военные накопления окружающих Армению государств. Армения переживала крайне критическое время, и поведение Союзных Держав вызывало недоумение» (1).

Уроки Республики Армении  особенно актуальны сегодня, в контексте событий, разворачивающихся на Кавказе по мере разрастания украинского кризиса. Следует согласиться с теми, что указывает на большую опасность ещё большего вовлечения Запада и в опосредованной форме России в этот конфликт, который бесконечно далёк от своего разрешения и становится всё более разрушительным. Как справедливо отмечают многие наблюдатели, для вялотекущего карабахского «мирного процесса» здесь имеет место значительная угроза.

В течение последних недель в вопросе урегулирования нагорно-карабахского конфликта произошли некоторые важные события. 7 мая американский сопредседатель Минской группы ОБСЕ по Нагорному Карабаху Джеймс Уорлик представил в Вашингтоне в Фонде Карнеги официальную позицию госдепартамента США по возможному решению конфликта. Со ссылкой на совместные заявления президентов США, России и Франции сделанные в рамках G8 (2009 года и более поздние) он обозначил 6 элементов (принципов), которые «составляют основу политики США относительно Минской группы и нагорно-карабахского конфликта».

Едва ли не впервые за долгие годы переговорного процесса по урегулированию нагорно-карабахского конфликта США публично разделили статусы территорий. Районы «зоны безопасности», или «освобожденные территории», как их чаще называют в Армении, отчетливо зафиксированы в качестве территорий Азербайджана, которые должны остаться под его суверенитетом. Территория в административных границах бывшей Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР и собственно «Лачинский коридор» (как часть бывшего Лачинского района) – территории с «другим статусом», т.е. статусом вне суверенитета Азербайджана и, по логике, не ниже, чем нынешний.

Однако с логикой предлагаемых шагов возникают серьёзные проблемы. Все изложенное Уорликом, начиная от отвода войск и возвращения беженцев, заканчивая вводом миротворческих подразделений, в действительности, «в полевых условиях» реализовать невозможно по очень многим причинам.  Например, до сих пор полностью не работает даже режим прекращения огня. Посредники не могут добиться от Азербайджана отвода снайперов с линии соприкосновения. Хотелось бы также обратить внимание на попытки американского сопредседателя Минской группы ОБСЕ «замылить» казалось бы, очевидный вопрос о референдуме как об основополагающем механизме окончательного урегулирования конфликта.

Показательно, что недавний визит сопредседателей Минской группы ОБСЕ сопровождался протестными акциями молодёжных организаций Арцаха, которые начались уже в Кашатаге и продолжились в Степанакерте (2). Следует отметить, что с момента образования Минской группы ОБСЕ (март 1992 г.) и института сопредседателей (1997 г.) это была первая публичная акция протеста против мирных предложений (в данном случае «Мадридских принципов»), предлагаемых Минской группы ОБСЕ. Активная позиция властей и населения Нагорно-Карабахской Республики представляется очень важной. Действительно, сложно понять, как можно вести речь о сдаче части территории в отсутствие эффективных мер по демилитаризации, налаживанию доверия, экономических контактов (3), свёртыванию враждебной пропаганды и т.д., которые должны быть ключевым условием любого подлинного урегулирования конфликта (а не его имитации).

При этом с целью отвлечения внимания общественности (в Армении и диаспоре) был организован процесс признания независимости НКР наиболее крупным по количеству выборщиков штатом США – Калифорнией. С юридической точки зрения это довольно бессмысленный акт, но политически он содержит в себе определенное послание армянской диаспоре и лоббистским организациям в США. С другой стороны, принятие подобного акта законодателями Калифорнии весьма выгодно Вашингтону, ибо демонстрирует официальному Баку возможности армянского политического лобби. Как представляется, в перспективе возможны и другие резонансные акции в США и за их пределами со ссылкой на усилия армянских организаций.

Возвращаясь к «Мадридским принципам», следует вспомнить, что они активно продвигались от лица всех трёх сопредседателей Минской группы ОБСЕ в период так называемой «перезагрузки» - наивных надежд на продуктивное российско-американское взаимодействие в решении региональных конфликтов. Однако даже тогда говорить о согласованном подходе между Россией, США и Францией  можно было с большой долей условности (вспомним, например, дипломатическое «сопровождение» казанской встречи президентов России, Армении и Азербайджана 2011 года). Более того, в течение последних месяцев отношения между Россией и США значительно ухудшились, прежде всего, вследствие событий вокруг Крыма и на Украине, ставшей для западных структур полем геополитических и военных экспериментов. Противостояние в стране (активно провоцируемое террористическими и криминальными группами, прикрывающимися лозунгами «защиты территориальной целостности» и «борьбы с сепаратизмом») вплотную подошло к грани полномасштабной гражданской войны на территории за весьма условной границей, до которой из Москвы можно доехать за несколько часов.

В своем стремлении «наказать» Россию за собственные просчёты и провалы некоторые внешние силы, разумеется, могут использовать имеющиеся у них рычаги, в том числе и на Кавказе. Помимо трансграничного терроризма и «непрямых» методов дестабилизации региона, угроза возобновления боевых действий в регионе нагорно-карабахского конфликта, безусловно, является одним из таких рычагов. Возобновление острой фазы конфликта неизбежно поставит перед российской дипломатией сложные задачи, отвлечёт организационные и иные ресурсы от решения других важных проблем, породит риски межэтнической напряжённости внутри страны (в частности, на Северном Кавказе). Сегодня само упоминание о несогласованных до сих пор сторонами конфликта «Мадридских принципах» и содержащихся в них спорных элементах, о которых сторонам и так хорошо известно, вряд ли носит конструктивный характер. Скорее всего, заявления господина Уорлика связаны с попыткой напомнить об «особой» роли США в деле урегулирования нагорно-карабахского конфликта и об их интересах на Кавказе. Сложно также не связать возросшую активность американских дипломатов с намерением Армении присоединиться к Таможенному Союзу России, Белоруссии и Казахстана.

Здесь следует вспомнить, что вопрос урегулирования нагорно-карабахского конфликта в истории Третьей республики однажды (1997-1998 гг.) уже был использован  Вашингтоном и Брюсселем для смещения президента Армении посредством технологий «мягкой силы». Напомним, тогда был предложен вариант урегулирования конфликта, спровоцировавший раскол в правящей элите, что в итоге и привело к отставке Левона Тер-Петросяна. Недавно бывший советник первого президента Армении Жирайр Липаритян признал, что фактическим руководителем этой операции была тогдашний ответственный сотрудник Госдепартамента, а в настоящее время помощник госсекретаря по делам Европы и Евразии Виктория Нуланд (4), которая активно засветилась в 2014 году и в подготовке госпереворота на Украине.

Некоторые авторы обращают внимание на важную роль Парижа в событиях 1997-1998 гг. В этом контексте недавний визит в Ереван президента Франсуа Олланда представляется весьма важным. Речь может идти об имитации жестких требований к официальному Еревану по вопросу урегулирования нагорно-карабахского конфликта, которые, в сочетании с иными методами убеждения, способны привести как минимум к существенному ослаблению армянских сторон. Можно предположить, что пробрасываются различные сценарии, связанные с воздействием на действующие власти – и это при том, что парламент Армении был выбран в 2012 году, а президент в 2013-м. Так называемые «конституционные реформы», по итогам которых планируется переход к парламентско-президентской системе правления, способны привести к всевластию государственного аппарата и перманентной политической нестабильности (и здесь, наверное, еще один повод вспомнить об уроках «Первой Республики», внутренние противоречия в которой привели к известным результатам).

Одновременно давление оказывается и на руководство Азербайджана. Неслучайными представляются высказывания посла США в Баку о возможности нового майдана (который в условиях этой страны неизбежно приобретёт радикальный религиозно мотивированный «акцент»). Стоит ли говорить, что дестабилизация общественно-политической ситуации в странах Южного Кавказа способна привести к «размораживанию» карабахского конфликта, а в наиболее экстремальном варианте – и к росту внутренних противоречий, чреватых дальнейшей эскалацией и непредсказуемыми последствиями.

История международных отношений не даёт примера какой-либо конфликта, эффективно урегулированного усилиями американской дипломатии (вспомним хотя бы палестино-израильский вопрос или конфликты на Балканах). Тем более невозможно это сегодня, когда в полной мере свою неэффективность демонстрирует западная модель разрешения внутригосударственных и региональных конфликтов, сформированная после 1991 года. Заключается она примерно в следующем: необходимо выделить одну из участвующих сторон и давить на нее до тех пор, пока не будут приняты условия мира, в максимальной степени соответствующие интересам США и их союзников (5). Всё это заставляет задуматься о необходимости новых политико-дипломатических усилий со стороны России, направленных на поддержание региональной стабильности и безопасности, включая укрепление режима прекращения огня и решение конфликта в долгосрочной перспективе с учётом складывающихся новых международно-правовых реалий.

К сожалению, не все помнят, что в начале и середине 1990-х годов, когда объем ресурсов и возможностей был у Москвы, мягко говоря, весьма ограничен, внешнеполитическому ведомству России в тесном взаимодействии с министерством обороны удалось начать реальный процесс купирования наиболее масштабных вооруженных конфликтов на постсоветском пространстве. До сих пор опыт (как позитивный так и негативный) участия российских разъединительных сил (миротворцев) в зонах конфликтов на постсоветском пространстве (в том числе и в регионе Южного Кавказа) и их взаимодействия с наблюдателями из международных организаций, исследован не в полной мере. Очевидно, пассивное отношение к вопросу обобщения, анализа и распространения информации о российском опыте проведения миротворческих операций и миротворческих инициатив не в полной мере способствует формированию позитивного международного имиджа страны (6).

Для Республики Армения и НКР вопросы внутренней и внешней безопасности останутся приоритетом в течение длительного периода. Эффективно их решать можно в рамках взаимодействия с Российской Федерацией, заинтересованной в сохранении мира на Кавказе.

Примечания

(1) Цит. по: Арутюнян Р. Когда союзник хуже врага // http://www.yerkramas.org/2014/02/20/kogda-soyuznik-xuzhe-vraga/

(2) Бегларян А. Визит сопредседателей минской группы ОБСЕ: Нагорный Карабах против каких-либо территориальных уступок // www.kavkazoved.info/news/2014/05/20/vizit-obse-nagorny-karabah-protiv-territorialnyh-ustupok.html

(3) Об одном из возможных направлений см. напр.: «Водное» предложение Степанакерта ведущему «жесткую гидрогеополитику» Азербайджану // www.tert.am/ru/news/2014/05/20/david-babayan1/

(4) В 1997-1999 гг. заместитель директора по делам бывшего СССР в Госдепартаменте, отвечала за политику США в отношении России и Южного Кавказа.

(5) Бордачёв Т. Конец карательного миротворчества // izvestia.ru/news/571012

(6) Петросян Д. Был месяц май, или О странной политике замалчивания российского опыта купирования вооруженных конфликтов на постсоветском пространстве // www.kavkazoved.info/news/2014/05/05/david-petrosyan-byl-mesjac-maj-o-podpisanii-peremiria-1994.html

Андрей Арешев

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Тест для фильтрации автоматических спамботов
Target Image