Долгое время Анкара не жалела денег на культурные проекты, продвигавшие идеи единства мусульман и тюрков в возрожденной Османской империи, особенно в постсоветских странах. Но в последнее время от экспансии пришлось отказаться. Весь год национальная валюта слабела, сбережения населения стремительно таяли. Проблемы в экономике, похоже, отбили у Турции геополитические аппетиты. В причинах провала "державной" политики разбиралось РИА Новости.

Плохо сыграли на лире

Инфляция достигла 36 процентов — это самый высокий годовой скачок с 2003-го, с тех пор как Реджеп Тайип Эрдоган находится у власти. Если в начале прошлого года доллар можно было купить за 7,4 лиры, в конце 2021-го — только за 18,4, небывалое ослабление национальной валюты. Молодежь в бесконечных поисках работы. Торговцы закрывают лавки, люди набирают кредиты под залог собственного жилья, не зная, смогут ли их отдать: зарплату получают регулярно и с каждым днем эти деньги обесцениваются.

Экономика, до этого казавшаяся вполне благополучной, затрещала по швам. При этом не было никаких явных кризисов: ни обострений на сирийской границе, ни протестов, ни попыток госпереворота. И пандемия тут такая же, как во всем мире.
Однако у Турции есть особенность — экономические взгляды самого Эрдогана. Президент считает, что для борьбы с инфляцией надо снижать ключевую ставку, а вовсе не повышать, как это делают в других странах. С несогласными не церемонится: за несколько лет сменил четырех глав ЦБ. Все они пытались пойти наперекор главе государства.

"Есть тысячи книг об управлении экономикой. Но не было ни одной о том, как ее разрушить. Эта честь выпала тебе, господин Эрдоган. Напиши книгу, как растратить деньги народа, нанимая людей по блату, без достаточной квалификации", — заявил лидер оппозиционной "Хорошей партии" Мераль Акшенер.

Эрдоган объясняет, что высокие ставки приводят к инфляции. Помочь экономике можно лишь создавая рабочие места и увеличивая инвестиции в производство, а для этого предприятиям нужны дешевые кредиты, то есть низкая ставка. Инвесторам, не заинтересованным в долгосрочных вложениях, в Турции не рады.

Не менее важный фактор — размах, с которым Эрдоган реализовывал свои международные инициативы, осуществлял культурную экспансию. Турция действовала сразу по трем направлениям: ориентируясь на мусульман, в государствах, ранее входивших в Османскую империю, и среди тюркоязычного населения.

Идеи пантюркизма, подразумевающие интеграцию "тюркского пространства по турецким правилам", Анкара продвигала и на постсоветском пространстве. Использовала "мягкую силу" — бизнес, науку, образование, формировала лоббистские группы.

После распада СССР Турция одной из первых признала независимость бывших советских республик. В местных СМИ жителей этих стран называли турками — азербайджанскими, узбекскими, киргизскими. За налаживание связей отвечали "Агентство сотрудничества и развития тюрок" (TIKA), центры культуры Института имени Юнуса Эмре и Международная организация изучения тюркской культуры (ТЮРКСОЙ).

Эти организации финансировали гуманитарные проекты, строили школы, детские сады, университеты, культурные центры, мечети. Появилось много протурецких религиозных организаций, занимавшихся благотворительностью. А программы по обмену студентов формировали новые национальные элиты, получившие образование в Стамбуле или Анкаре.

"Преподавали альтернативную историю. Турецкие учителя говорили: что Византия ничего не добилась, надо смотреть на Османскую империю. Словом, открытая пропаганда национализма, преподносили все так, что Турция — лидер, вокруг которого должны объединиться тюркоязычные территории. Касалось это и российских субъектов Федерации", — поясняет ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Виктор Надеин-Раевский.

Тюркоязычные народы проживают в республиках Алтай, Башкирия, Саха, Татарстан, Тыва и Хакасия. Москва — естественный конкурент Анкары в борьбе за тюркский мир. "Турция старается подмять под себя постсоветское пространство и отдалить его от России", — отмечает старший научный сотрудник ИМЭМО РАН имени Е. М. Примакова, доцент Дипломатической академии МИД России Владимир Аватков.

Турецкая экспансия в Среднюю Азию и на Кавказ

Довольно сильно экономически и политически привязан к Турции Азербайджан. "Одна нация — два государства", — говорят там. Анкара активно поддерживает Баку в военно-технической сфере.

Казахстан и Киргизию Турция включила в Совет по сотрудничеству тюркоязычных стран. В планах Тюркской стратегии на 2020-2025 годы — политическая, экономическая, туристическая и культурная интеграция.

На Кавказе Анкара запустила крупные инфраструктурные проекты. В 1990-х началось строительство железной дороги Баку — Тбилиси — Карс. Теперь это часть инициативы Пекина "Один пояс, один путь", призванной соединить Китай с Европой через Азербайджан, Грузию, Каспийское море и Казахстан.

Развернулась Турция и в Аджарии — мусульманском регионе христианской Грузии. Туда рекой текли инвестиции, строили мечети, отели, казино, рестораны и бары.

Эрдоган не раз предлагал создать кавказскую платформу мира и стабильности для урегулирования конфликта между Южной Осетией и Грузией, включив туда Азербайджан, Армению, Грузию, Россию и Турцию.

Экспансия распространяется и на Молдавию. Турки строят там детские сады и школы, дороги, реконструируют порт на Черном море. Особое внимание уделяют Гагаузии.

Узбекистан после смены власти подписал большой пакет соглашений о военном и военно-техническом сотрудничестве, предусматривающий отправку солдат на обучение в Турцию.

С Украиной Анкара сблизилась в 2014-м. Живущие в Турции крымские татары протестовали после воссоединения полуострова с Россией. Запустили культурно-образовательные проекты, основали Фонд культуры и взаимопомощи крымских татар, Фонд развития Крыма и запрещенный в России "Меджлис крымско-татарского народа". Недавно Киев и Анкара договорились о совместных действиях по "деоккупации полуострова". Эрдоган поддержал "Крымскую платформу" Зеленского.

В 2020-м, пишут турецкие СМИ, Анкара инвестировала в Украину около трех миллиардов долларов. Как отмечает Владимир Аватков, усиливается военное сотрудничество. "Анкара видит в Украине возможность покупать по дешевке старые советские технологии, а также продавать свои. Например, беспилотники, сразу апробируя их в военных действиях", — уточнил тюрколог.

Не хватило сил

Но в 2021-м Анкаре пришлось сбавить обороты. Во-первых, Турция не потянула лидерство — катастрофически не хватает на это ресурсов. Рецессия углубляется, растет безработица.

Во-вторых, в стране видят: тюркский мир неоднороден. Если в 1990-е эти народы ориентировались на Анкару как на старшего брата, сейчас энтузиазма поубавилось. Среднеазиатские и закавказские страны рассчитывали, что Турция сблизит их с Западом. Теперь там осознали, что шансов присоединиться к Евросоюзу у Анкары нет, и пересмотрели внешнюю политику.

Казахстан ближе России и Китаю, чем Турции, Туркмения придерживается нейтралитета. А отношения Анкары с Киргизией ухудшаются из-за того, что в бывшей советской республике скрываются сторонники исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена, которого турки обвиняют в организации путча летом 2016-го.

Баку, хотя и сотрудничает с Анкарой, сохраняет тесные связи с Москвой. Такой баланс необходим для защиты внутренней политики от вмешательства США и Евросоюза.

В обращениях к гражданам турецкий лидер призывает потерпеть, пока его финансовая политика не принесет плоды. В декабре он обещал стабилизировать ситуацию в первой половине 2022-го. Но пока это лишь слова. "У нас нет уверенности в завтрашнем дне, просыпаемся утром, а доллар и евро опять бьют рекорды. На продукты и так уже уходит около сорока процентов доходов", — жалуется житель турецкой столицы Ильхан.

На таком фоне рейтинги Эрдогана и его Партии справедливости и развития падают. Впервые уровень поддержки лидера скатился до 38,6%. Это самый низкий показатель за 19 лет нахождения у власти. Президента опережают мэры Анкары и Стамбула Мансур Яваш и Экрем Имамоглу — у них 60 и 51%, а также глава "Хорошей партии" Мераль Акшенер. у которой 38,5%. Лиру тем временем признали самой слабой валютой мира — такой не оплатишь османские амбиции.