В этот день, 28 февраля 1880 года, в Нахичевани-на-Дону появился на свет Мартирос Сарьян — великий мастер, который впоследствии стал одним из самых узнаваемых художников Армении, основоположником национальной школы живописи. Именно на Дону, в сорока километрах от Нахичевани, прошли детские и юношеские годы живописца. «Маленький хуторочек, в котором жил мой отец со своей многочисленной семьей, находился в пятидесяти верстах на северо‐запад от Ростова. В этом хуторочке, заброшенном в степи, я провел свои золотые детские годы. Эти условия жизни давали мне возможность наблюдать природу, животных и трудовой крестьянский люд», — вспоминал Мартирос Сарьян.

Во многом детские впечатления — широкие степи и зеленые луга, рассказы матери Устианэ — зародили в Мартиросе Сергеевиче такую любовь к природе и впоследствии пробудили интерес к пейзажу. Вот как о своем детстве писал сам художник в воспоминаниях «Мой путь» 1933 года:

«Мне приходится вернуться к моему детству, к моим детским впечатлениям, глубоко засевшим во мне и доныне. Я не буду перечислять всего, что так запало мне в душу и запечатлелось во мне, многое я уже забыл, но должен напомнить об одном очень важном обстоятельстве, каковым является для меня сама природа. Величественное небо и широкая степь, с буграми и “миражными курганами” на далеком горизонте, давали возможность наблюдать за всеми явлениями природы, связанными не только со временами года, но также утра, вечера, дня и ночи. Детское восприятие всего этого неописуемо грандиозно и фантастично. По оврагам с зелеными лугами, раздвинутыми к буграм, протекали речки, обросшие стройным густым камышом, а по буграм коврообразно раскинулись хлебные поля. Наконец, трудовой крестьянин с загорелым от солнцаи воздуха лицом, с растрескавшейся мозолистой кожей на руках и ногах, вымазанных дегтем, запах которого так приятно щекотал наши ноздри.

Высокие травы с бесконечным количеством цветов, с реющими над ними миллионами многоцветных бабочек и снующих под ногами или греющихся на солнце ящериц. Яркое солнце, до изнурения жаркие дни, с целым роем кровожадных насекомых, иногда обращавших в бешеное бегство целые стада рогатого скота и сбивавших в кучи стада овец; мохнатые овчарки зарывались в ямы, чтобы скрыться от зноя и назойливых мух. Мы же, маленькие дети, изнемогающие от жары, тайком ползком залезали в запрещенные баштаны, чтобы утолить свою жажду сочными дынями и арбузами. Все это было предметом моих детских увлечений. Вот откуда я попал в город восьмилетним мальчиком».