В биографии историка Юрия Кнорозова, дешифровавшего письменность Майя, нередко встречаются сведения о его армянском происхождении — что бабушка этнографа была известной армянской актрисой из Тифлиса. Однако эту информацию часто оспаривают: то ли потому что сам ученый сомневался в происхождении своей бабушки и себя армянином никогда не считал, то ли из-за весьма скудных дошедших до нас данных. Редакция Армянского музея Москвы решила разузнать, что же на самом деле известно о семье Юрия Валентиновича.

Юрий Кнорозов родился 19 ноября 1922 года в поселке Южный Харьковской губернии. Мать ученого Александра Макарова появилась на свет в 1886-м и происходила из купеческой семьи Великого Устюга. Ее родители — Сергей Васильевич и Наталья Павловна — старались дать детям лучшее для того времени образование, поэтому отправили Александру Сергеевну учиться в Петербург, где она и познакомилась с Валентином Кнорозовым. В 1910-м пара поженилась, а спустя год переехала в Харьков.

Отец историка Валентин Кнорозов родился в 1880-м Екатеринодаре (Краснодаре) в семье Дмитрия Петровича и Марии Давыдовны, или Мириам (Мариам) Сахавнанц (Сахавян). Окончив Тифлисское реальное училище, Валентин Дмитриевич поступил в Михайловское железнодорожное училище, в 1904-м, с началом русско-японской войны, его призвали в армию, а спустя год он вернулся к родителям в Тифлис (Тбилиси). В 1906-м Кнорозов отправился работать в Петербург. Далее — знакомство с Александрой Макаровой и рождение сына Юрия.

Именно благодаря бабушке по отцовской линии — Мириам Сахавнанц — пишут об армянском происхождении Юрия Кнорозова. Остановимся на ее биографии подробнее.

«Мать Валентина Дмитриевича (бабушка Ю.В. Кнорозова) — первая народная артистка Грузии, сценический псевдоним Забель. Национальность ее точно неизвестна. По семейным преданиям, когда-то в Тбилиси проходил странник с маленькой девочкой, и семья богатых армянских купцов ее удочерила. В Тбилиси тогда жило много армян. Юрий Валентинович предполагал, что эта девочка — его бабушка — тоже была армянкой», — говорится в биографии ученого, составленной дочерью историка Екатериной Кнорозовой и внучкой Анной Масловой.

Издание «Украина.ру», впрочем, приводит интересную цитату Масоловой: «…вранье, начиная с того, что бабушка деда — таки грузинка, а не армянка. И не Мари, а Натали. И далее везде». В материале указано, что внучка Кнорозова опровергает таким образом армянское происхождение его бабушки. Однако неизвестно, взял ли автор эту цитату из другого источника, или Масолова сама дала комментарий «Украина.ру». Таким образом, не исключено, что фраза вырвана из контекста и внучка ученого опровергала как раз грузинские корни своей родственницы. Стоит обратить внимание и на то, что бабушка Натали, точнее Наталья, у Юрия Валентиновича действительно была — но по материнской линии.

Наиболее подробно биографию Юрия Кнорозова осветила Галина Ершова — не только историк и антрополог, но и ученица основателя советской школы майянистики. Приведем отрывок из ее книги «Последний гений XX века. Юрий Кнорозов: судьба ученого», где Галина Гавриловна ставит точку в вопросе национальности Мириам Сахавнанц и истории ее загадочного удочерения:

«Как бы то ни было, в Тифлисе Дмитрий [Петрович, дедушка ученого по отцовской линии — прим. ред.] работает юристом, от политической жизни держится подальше — зато посещает литературные вечера, выставки и театры. А театров в Тифлисе было немало. Особым успехом пользовались постановки армянского Тифлисского драматического театра. Здесь работали выдающиеся режиссеры, начали свою деятельность прославленные армянские актеры. На сцене театра тогда игрались бессмертные произведения Шекспира, Шиллера, Мольера и других великих европейских авторов. В 1866 году был поставлен “Венецианский купец” Шекспира. С появлением Петроса Адамяна Тифлисский армянский театр, наконец, отважился поставить “Гамлета”. В 1884 году к 320-летию со дня рождения Шекспира играли “Отелло”. Помимо европейских пьес, ставились величайшие произведения русских драматургов: А. Грибоедова, Н. Гоголя, М. Лермонтова, А. Островского. Пьесы исполнялись не только на армянском, но и на французском и русском языках, что было важно для многоязычной театральной публики Тифлиса того времени.

Именно на подмостках вольнодумец Дмитрий встретил свою любовь — это была юная, но уже блиставшая на сцене актриса Мари-Забель. Как позже, в 1920-е годы, писали о Мириам Давидовне Сахавнанц критики, “она участвовала во всех армянских театральных труппах от их зарождения до создания единого яркого театрального организма, со времен Петроса Адамяна до наших дней”.

А тогда она стала для Дмитрия просто дорогой Машенькой. Родилась Мириам в 1858 году в турецком городе Битлис в семье малообеспеченного армянина Аркела Бедроса.

Живописный городок Битлис расположен на востоке Турции, неподалеку от красивейшего озера Ван. Этот район принято называть Западной Арменией, поскольку традиционно с древних времен здесь проживали армяке, одними из первых принявшие христианство и противостоявшие исламскому соседству. Их численность составляла около трех миллионов человек.

Во второй половине XIX веха Армения вошла в состав России. Однако Западная Армения в силу обстоятельств оказалась в составе Оттоманской (Османской) империи.

Османская империя переживала не лучшие времена и находилась на грани распада, ее раздирали экономические, этнические и религиозные конфликты.

В конце 1830-х годов султанское правительство, так называемая Высокая Порта, предприняло ряд попыток проведения реформ — “танзимат”. Реформы обещали неприкосновенность жизни, имущества и чести всех подданных государства, равенство в правах мусульман и христиан, а также экономические преобразования. Но по большей части идеи танзимата остались лишь на бумаге. Западной Армении нововведения не коснулись вовсе: против них яростно выступаю местное турецкое руководство, представленное пашами и шейхами. Положение армян не только не улучшилось, но стало еще более тяжелым и опасным. Неудивительно, что начиная с 1850 года по всей территории Османской империи поднялась новая волна национально-освободительного движения. Восстала Черногория, Герцеговина и Болгария. Заявили о своих правах арабы и курды. Естественно, заволновалось и Западная Армения.

Население этого района в подобных обстоятельствах представляло особую опасность для целостности Османской империи. Поэтому турецкое правительство решило предпринять упреждающие меры с целью ликвидировать полунезависимое существование ряда западных провинций. Для этого планировалось прибегнуть к самым жестоким методам — вплоть до физического уничтожения армянского населения. Эти планы касались, в частности, провинций Зейтуна и Сасуна. Для начала власти начали стравливать между собой армян, курдов и прочее мусульманское население. Затем начались погромы и резня.

Ситуация ухудшилась с поражением России в Крымской войне. Помимо прочих позорных потерь, подписанный в Париже 18 марта 1856 года договор предусматривал пункт о возвращении Россией Турции всех занятых русскими войсками территорий в Западной Армении. На деле это означало, что без протектората России армяне оказывались полностью беззащитными от притеснений со стороны турок. Русский генерал Лихутин, побывавший в те времена в Западной Армении, писал, что “армяне здесь подвергаются ужасному насилию, они постоянно живут в страшной тревоге”.

В феврале 1862 года жители Вана выступили против турецких властей. Между армянами и турецкой полицией в городе разгорелась настоящая уличная война. На помощь из окрестных сел поспешило армянское и курдское население. Повстанцам даже удалось захватить Ванскую крепость, и тогда правительство ввело войска. Восстание было жестоко подавлено.

Однако летом того же года вспыхнуло новое восстание — в Зейтуне, расположенном в Киликии. Исторически сложилось, что эта область всегда пользовалась полунезависимым положением. Административные, судебные, религиозные и прочие вопросы здесь решались самостоятельно.

Поводом послужили специально спровоцированные земельные ссоры между армянами и турками, а также отказ армян платить непомерные, все возраставшие подати.

Это была особая политика турецкого правительства. В районы, населенные преимущественно армянами и другими христианскими народами, в массовом порядке переселялись мусульмане с Балкан и Кавказа, а также курды. Поборы с армянского населения росли в геометрической прогрессии. Зачастую, собрав подати, турецкие чиновники через несколько дней возвращались в ту же деревню и, угрожая арестами и пытками, вновь, вымогали уже уплаченный налог. Армянские крестьяне были обязаны принимать на зимовку мусульман-кочевников. Кроме того, им приходилось ежегодно принимать на постой правительственных чиновников со всеми сопровождающими их лицами, выполнять бесплатные дорожные работы. Турецкие власти стояли и за грабительскими набегами на армянские деревни со стороны курдов и черкесов.

Неудивительно, что в неприступной горной области сформировался центр армянского освободительного движения. Этого больше всего опасалось турецкое правительство. Летом 1860 года против зейтунцев было брошено турецкое военное формирование под командованием Хуршид-паши, правителя города Мараша. Однако зейтунцы обратили пашу в бегство. Турецкое правительство решило во что бы то ни стало занять этот горный край, рассеять и вырезать его армянское население. Таким образом, в июле 1862 года новый правитель Мараша Азиз-паша собрал большую армию и осадил Зейтун. Поначалу ему даже удалось захватить несколько сел — они были разрушены, а население полностью вырезано. Зейтунцы вскоре перешли в решительное контрнаступление и разгромили султанские войска. Азиз-паша потерпел позорное поражение. Вместо него правителем Мараша был назначен Ашир-паша, получивший приказ начать новое наступление на армян. Но тут в переговорный процесс вступил армянский патриарх, и ему удалось добиться соглашения, согласно которому правительство приостанавливало очередной поход на Зейтун, а восставшие выплачивали налоги и признавали назначенного султаном управляющего. Так удалось на время предотвратить резню армянского населения Зейтуна. Однако его полуавтономии был положен конец.

Действия турецкого правительства были столь чудовищны, что отклики на восстание горцев появились в западноевропейской печати. Трагедия и сопротивление Зейтуна приобрели общенациональный характер. Был организован сбор пожертвований среди армян Тбилиси, Москвы, Нахичеваня и других городов.

Чуть позже вспыхнули волнения среди армянского крестьянства в провинциях Муш и Чарсанджак. Крестьяне направили делегации в Константинополь, прося правительство облегчить свое положение. Однако делегаты были коварно арестованы. Затем войска жестоко подавили выступления крестьян. После этого сотни семей, кто успел, покинули Западную Армению и перебрались в пределы России, в Закавказье.

Русский посол в Константинополе сообщал, что Высокая Порта направила тайное указание местным властям уничтожать армянские исторические памятники, “дабы они не напоминали о прошлом Армении и не пробуждали в армянском народе идею национальной независимости”. Очевидцы тех событий писали: “Этот народ находится на краю моральной и физической гибели; жизнь людей и их имущество находятся в опасности; ежедневно их убивают, оскорбляют, грабят, разоряют”.

Мириам родилась вскоре после окончания Крымской войны. Таким образом, на первые годы ее жизни пришлись все самые ужасные притеснения армян турками. Наверное, не стоит удивляться, что ее мать и отец Аркел Бедрос приняли непростое для любых родителей решение отдать собственного ребенка в чужую семью. На это их вынудили нужда и страх перед турками. Случилось так, что когда Мириам исполнилось восемь лет, в Битлис приехал богатый купец Давид Сахавнанц. Он привез из Нахичевани, как теперь сказали бы, “гуманитарную помощь” для несчастного разоренного населения Западной Армении. Согласно семейным преданиям Кнорозовых, купец увидел, как маленькая девочка танцует на улице, чтобы заработать кусок лепешки на пропитание, — и расплакался от жалости. У Давида Сахавнанца с женой не было своих детей. Они уговорили родителей девочки отдать им дочь на воспитание. Официально Мириам, по всей видимости, так и не была удочерена. Настоящие родители ее слишком любили и, вероятно, мечтали о воссоединении. Но этого не случилось. О воспитании девочки действительно от всей души стала заботиться приемная семья. Почему Мириам так и не вернулась к родному отцу Аркелу Бедросу? Скорее всего и он, и вся родня, и тысячи других жителей Западной Армении оказались жертвами чудовищной резни, устроенной турками, чтобы “вырвать с корнем армянскую нацию”. Это не пустое предположение. Сохранились документы тайной подготовки турецкой партией Иттихат ве Терракки в 1915 году геноцида армян, где, в частности, упоминаются неудачи предыдущих попыток решения турками “армянского вопроса”.

Из доклада доктора Назыми: “Если мы ограничимся такой же местной резней, какую мы организовали в 1909 году в Адана и других местах, то от этого не получится никакой пользы, а наоборот, будет ущерб. Я уже неоднократно говорил перед этим при обсуждении порядка дня и сейчас повторяю: если уничтожение армян не будет окончательным и полным, то это принесет нам вред вместо пользы. Надо вырвать с корнем армянскую нацию, на нашей земле не должно остаться ни одного армянина, должно быть предано забвению слово “армянин”. Сейчас война, воюем и мы, другого подходящего случая не будет, вмешательство великих государств и голос протеста прессы не будет услышан, а если и будет, то факт окажется уже свершившимся, и вопрос этот будет закрыт навсегда. На этот раз наша задача должна быть в уничтожении: ни один из армян не должен оставаться в живых, поэтому их истребление необходимо”.

Выступление Ходжа Гасан Фехми: “Считаю правильным предложение о поголовном уничтожении, чтобы ни один армянин не остался в живых. Как уже было сказано, не надо считаться ни со старыми, ни с детьми, женщинами и немощными, надо истребить буквально всех. Предлагаю следующую форму истребления: поскольку мы находимся в состоянии войны, то надо всех молодых мужчин призывного возраста отправить на передовую линию фронта. Там они окажутся между русскими и специально посланными нами частями, и мы уничтожим всех. Оставшихся дома стариков, женщин, детей и больных вырежут по нашему приказу верующие, а имущество будет разграблено. Я считаю, что это лучший способ”.

Стоит ли удивляться, что армянские семьи, жившие в Османской империи, на протяжении всей второй половины XIX века предпочитали навсегда расставаться со своими детьми, нежели дожидаться их страшной гибели. В новом доме Мириам нашла родительскую заботу и любовь, получила возможность учиться. В девять лет она поступила в Нахичеванскую прогимназию и блестяще закончила ее. Но страстной тайной мечтой девочки был театр. С этим ничего не могли поделать приемные родители.

В начале 70-х годов в Нахичевань приезжает армянская театральная труппа Фасаляджяна, в которой выступал никому неизвестный тогда Петрос Адамян. Будущий великий армянский трагик сразу покорил Мириам — он тоже родился в Турции, также вынужден был бежать от притеснений, с детства мечтая о театре. Судьба юной Мириам была решена — совсем скоро она становится актрисой и вместе с труппой приезжает в Тифлис.

Мириам или, по паспорту, Мария Давыдовна Сахавнанц выбирает себе сценический псевдоним “Забель”. Иногда еще ее ласково зовут Мари-Забель. Очень быстро у нее появляются поклонники. Среди тех, кто сразу был покорен очарованием и дарованием девушки, оказался русский юноша — юрист, красавец Дмитрий Кнорозов. Похоже, что приемные родители уже ничего не могли поделать со своенравной дочерью. Едва дождавшись совершеннолетия, она без благословления венчается со своим избранником. Это происходит в 1876 году, почему-то в станичной церкви городка Севск. Видимо, тамошний священник легко поддавался уговорам нетерпеливых влюбленных. Свидетелями при этом бракосочетании выступают друзья молодых и случайные люди. Примечательна метрическая выписка, которую уже после рождения сына для чего-то затребовал Дмитрий:

“1881 года Июня 6 дня.

Дана сия Орловской области губернии города Севска мещанину Дмитрию Петрову Кнорозову в том, что в метрической книге, хранящейся в Рождества Богородицкой церкви станицы Полтавской войска Кубанского (бывшего Черноморского) за тысяча восемьсот семьдесят шестой год, во второй части о бракосочетавшихся под месяца Августа двадцать пятого числа, значится следующая запись:

Жених Орловской губернии города Севска мещанин Дмитрий Петрович Кнорозов православного вероисповедания первым браком двадцать шесть лет, невеста девица дочь турецкоподданного Мария Аркела Бедроса грегорианского вероисповедания первым браком восемнадцати лет.

Поручители:

по жениху — Войсковой старшина Трофим Яковлев Крижановский и купеческий сын Симеон Васильев Жижин,

по невесте — Купеческий сын Лев Иванов Пронченко и Темрюкский мещанин Никифор Ефимов Добровольский.

Таинство брака совершил настоятель прихода священник Иоанн Альшинский с дьяконом Иоанном Попкою, и и.д. псаломщика Евграфом Федоровым. В чем надлежащим подписом и приложением церковной печати свидетельствуем.

Настоятель прихода священник Иоанн Альшинский

Дьякон Иоанн Попка”

В Тифлисе молодожены Дмитрий Петрович и Мария Давыдовна Кнорозовы поселились в доме по адресу: Панасевича, 25. Однако свадьба не нарушает профессиональных планов Мари-Забель, а влюбленный Дмитрий потакает ей во всем. В 1879 году госпожа Кнорозова получает главную роль в пьесе Карамзина “София”. И даже беременность не может заставить актрису отказаться от премьеры. Успех был оглушительным — и Мария Давыдовна решает всецело посвятить себя сцене. Что, впрочем, не помешало ей подарить мужу пятерых прекрасных сыновей. Перед самым появлением на свет Валентина Дмитрий увозит 21-летнюю жену к своим родителям в Екатеринодар (Краснодар). Именно там 20 января 1880 года у Кнорозовых рождается очередной сын.

Мы не знаем, как был организован быт молодой семьи с пятью детьми. Но уже в 1881 году, быстро оправившись от родов, г-жа Забель с мужем возвращаются в Тифлис. И там неповторимый Петрос Адамян с радостью принимает ее уже в собственную гастрольную труппу. Молодой актрисе предлагают роль Розалии в пьесе Паоло Джаккометти “Семья преступника”, а также крупные роли в других спектаклях. Одновременно с Мари-Забель восходила звезда и другой прекрасной армянской актрисы — Меробэ Кантарджян, известной под сценическим псевдонимом Сирануйш. Наверное, как это принято в театральной среде, дружба девушек носила характер профессионального соперничества.

Г-жа Забель — так почтительно именовала ее пресса того времени — много выступает в других городах. Вплоть до 1900 года она гастролировала по всему Закавказью и играла в спектаклях даже в самых отдаленных армянских деревнях.

Валентин, по всей видимости, какое-то время жил в Краснодаре у бабушки, а потом отец забрал его в Тифлис. Свою мать сыновья должны были видеть нечасто, общаясь с ней лишь в промежутках между гастролями. Впрочем, даже тогда, когда труппа находилась в городе, мама все время пропадала на репетициях и спектаклях. Так прошли детство и юность мальчиков. И в наши времена такую семью обычной не назовешь, а что говорить про вторую половину позапрошлого века! Восхищаясь вместе с отцом и братьями блистательной мамой, Валентин незаметно окончил Тифлисское реальное училище, а затем и Михайловское железнодорожное училище.